Мой доктор

      Питер Паркер всегда добивался своей цели. Ну… Или почти всегда. Вот решил ещё в школе, что поступит в МИТ, так и шёл к своей мечте, как ледокол, тихо, медленно, но зато все ненужные преграды таяли и дробились, словно лёд под напором неумолимого металла. Но вот только в отношениях личного характера, или вернее сказать — в романтических связях, эта его упёртость иногда мешала. А все почему? Да потому что Питер был жутко ревнивым человеком. И да, собственником. Непонятно, откуда в нем это засело. Себя он оценивал вполне адекватно. Не красавчик, конечно, но симпатичный, обаятельный, умный. Слегка пофлиртовать? С удовольствием. Поддержать разговор на любую тему? Всегда пожалуйста. Но ревнивость от осознания своих плюсов никуда не девалась.       У Питера был печальный опыт с предыдущим партнером, когда тот, пользуясь его наивностью, изменял почти открыто, а доверчивый Питер ничего не подозревал. И чем сильнее была его вера в Квентина, тем обиднее и горше было разочарование, когда все вскрылось. Конечно, рано или поздно, царапины на сердце перестали кровоточить, а вот ядовитые ростки ревнивости в голове никуда не исчезли.       Когда Питер познакомился с Тони, то сразу был покорен его респектабельностью, обаянием, элегантным внешним видом. Да, Питер любил такое. Ну, упрекните его за это. Он заметил его на очередной научной конференции в Бостоне: мужчина средних лет (любимый возраст Питера), костюм тройка (любимый наряд Питера на мужчинах любимого возраста!), тёмные волосы (любимый цвет волос мужчин в любимых нарядах и любимого возраста!!!) были уложены в лёгком беспорядке, а эти глаза… Тёплый карий цвет вперемешку с янтарным отливом проник в душу с одного мимолетного взгляда и заставил мысленно визжать от восторга. Питер оторопел и завис, чувствуя что в системных файлах его разума случился глобальный Fatal Error. Но не зря он с первого курса был отличником, и доктор Беннер всегда ставил его в пример всем прочим студентам. Уже в следующее мгновение он моментально отформатировался, перезагрузился, и перед его мысленным взором ярко-красным неоном засверкала новая Цель, на достижение которой тут же были брошены все ресурсы.       Стараясь быть до поры до времени незаметным, Питер пожирал офигенного незнакомца взглядом. Тот непринужденно, с легкой улыбкой, общался с коллегами, столь же уверенными в себе типами, которые на предвзятый взгляд Питера Мужчине-Его-Мечты (да, вот так, ни больше, ни меньше!) и в подметки не годились. Он решил, что наверняка это компания каких-то спонсоров, ведь сюда съезжались не только учёные, но и представители крупных компаний, которые желали инвестировать в новые проекты. А может, он адвокат или политик, или врач в конце концов. Парень обратил внимание, что в этом же здании, но этажом ниже проходил научный симпозиум врачей. Любой из вариантов был прекрасен.       Нет, не подумайте, Питер не был снобом, но очень трезво смотрел на жизнь. Он четко отдавал себе отчет, что для крепких отношений у партнеров как минимум должен быть общий интеллектуальный уровень. С коллегами студентами, у которых чаще всего ветер гулял в голове, Питер, может быть, и не прочь был бы порой развеяться, но выйдя из спальни, надо о чем-то говорить. О чем говорить с ровесниками, Питер представлял слабо. А вот с таким мужчиной… О-о-о, Питер уже просто облизывал его влажным взглядом. С таким наверняка потрясающе умным мужчиной можно часами напролет обсуждать новые научные веяния и тенденции культуры. Можно для этого и из спальни не выходить, да.       Что ж, сладкие грезы — это отлично, но пора было переходить к решительным действиям. Смелость города берет, да, Питер? Он немного суетливо одернул пиджак, поправил галстук, выдохнул и дерзко взмахнул челкой. Питер Паркер был готов двинуться навстречу своей Мечте!       Фужер с шампанским почти незаметно материализовался в его руке. Уверенной походкой он двинулся к беседующим людям, ни на минуту не сводя взгляда с того мужчины. Он намеревался обратиться к нему так, словно встретил старого знакомого, а потом состроить виноватые глазки и сообщить, что обознался, но за него всё сделал нерасторопный официант. Пит так был увлечен своей конечной целью и взбудоражен надвигавшимся знакомством, что совершенно не заметил возникший перед носом огромный поднос с напитками. Запутавшись, он, как и хотел (вернее совершенно не так хотел!) прямой наводкой, со всем, что было на подносе, рухнул прямо на Него. Звук бьющегося стекла, наверное, долго ещё будет ему мерещиться в кошмарах. — Чёрт, парень, что у тебя с координацией?! — раздосадованно воскликнул предмет обожания Питера, стряхивая с до сей минуты безупречного костюма разлетевшиеся капли.       Оплакивая свои мечты, вмиг разбившиеся вместе с гребаными бокалами, Питер даже не хотел поднимать глаза. Какой позор! Он сидел в луже разномастного алкоголя, вокруг сверкали осколки битых бокалов, уши резало смешками и бодрыми возгласами сгрудившихся зевак, да ещё ладони почему-то сильно жгло. Потрясающе. Молодец Питер, однозначно произвел впечатление, вот только слегка не то, на какое рассчитывал. Отчаянно жалея себя, он мог так просидеть очень долго, но тут его за шиворот, словно щенка, вздернули вверх. — Да ты поранился!       Только тогда Паркер увидел, что его ладони покрыты кровоподтеками, где-то были царапины, а где-то раны поглубже. — Простите, сэр! — Питер все же взметнул свой затравленный взгляд на спасителя и закусил губу.       О боже, какой мужчина! Вблизи он был еще прекраснее, хотя пару минут назад Питер мог поручиться, что быть прекраснее невозможно по определению. — Раны нужно обработать, — его бесцеремонно потянули в сторону выхода. — Не стоит беспокоиться, — затараторил Пит, с одной стороны обрадованный такой заботой Мужчины-Своей-Мечты, а с другой немало ею же смущенный. — Всё в порядке. Я врач, — новоявленный кумир Питера прервал его так твердо, что было понятно: спорить бесполезно.       Врач! Окончательно забыв о своем фиаско, Питер засиял радостной улыбкой. Интуиция его не подвела, и это виделось добрым знаком.       Конечно же, Тони залечил его раны. И можно сказать, провел осмотр с особым пристрастием. Не ограничившись пострадавшей ладонью, конечно. В конце концов, кто знает, какие еще части тела — особенно нежные и скрытые — могли пострадать от того падения? Именно так и должны поступать настоящие врачи, заботящиеся о пациентах, не так ли? В результате этого осмотра все оставшееся до завершения форума свободное время они проводили в номере Тони. Между ними нашлось множество точек соприкосновения. Не подумайте, не только секс. Хотя… Секс был просто бесподобный. Неизвестно, что этому способствовало — эмоциональная встряска, немного больше положенного выпитое шампанское, но как говорится, звезды сошлись. Выяснилось, что Тони тоже живет в Нью-Йорке. Какая удача!. Нет, Питер ни разу не был меркантильным, но врач — это же так круто! Особенно учитывая, что Мэй не отличалась крепким здоровьем, и немалая доля семейного бюджета уходила на врачей. А если он будет встречаться с этим потрясающим-офигенным-нереальным мужчиной, который еще и врач… О, как великолепно все может сложиться!

***

      Когда её племянник начал встречаться с новым парнем, Мэй облегчённо выдохнула. Он так настрадался в прошлых отношениях, после чего продолжительное время был один. Питер был очень ранимым и впечатлительным мальчиком. Прошлый бойфренд (которого она называла не иначе как «свинья Бэк») знатно попудрил ему мозги, постоянно врал и уворачивался, прям мастер иллюзий, в которые ее невинный Питер охотно верил до тех пор, пока сердце не было разбито. После этого он так долго ни с кем не заводил даже кратких романов, что она всерьез начала беспокоиться.       А потом Питер вернулся из Бостона таким окрыленным, каким она его давно не видела. Тогда Мэй словно сама впервые за долгое время вздохнула полной грудью. Питер так воодушевленно рассказывал о своем новом мужчине, что Мэй он заранее уже нравился. Если поначалу у нее и оставались некоторые сомнения, то они очень скоро развеялись на семейном ужине. Она немного опасалась, пойдет ли Тони на это завуалированное признание серьезности их отношений. И потому когда в назначенный момент Тони возник на пороге, вручая Мэй огромный букет ее любимых лилий, у нее словно камень с души свалился. Она реально убедилась в правдивости слов племянника. Его кавалер был очень обходителен и галантен, внимателен и дружелюбен. Он шёл на докторскую степень и занимался обширной частной практикой, причем его офис был расположен в том фешенебельном районе, куда Мэй сама никогда бы и не сунулась даже. Боже, да Тони был просто безупречен! Именно так она заявила Питеру вечером, когда Тони их покинул, а изнывающий от любопытства племянник набросился на нее, требуя ее мнение.       Жаль только, что виделись они не так часто, как хотелось бы Питеру. Тони постоянно пропадал в своей клинике. Но уж когда выдавалось свободное время, они не выходили из его роскошного дома, а вернее из спальни. А на прошлой неделе даже съездили на озеро, где у Тони был небольшой домик, оставшийся от родителей. Они гуляли по лесу, целовались, прижимая друг друга к деревьям, и валялись на земле в ворохе опавших листьев. В общем, между ними царила полная идиллия, и ничего не предвещало беды.       Но потом покою Питера пришел конец. Причем настолько смешным и абсурдным образом, что он бы даже посмеялся сам над собой. Если бы настолько же сильно не был ошарашен и сбит с толку.

***

      Парень долго набирался духу аккуратно попросить Тони осмотреть его дражайшую тетушку. Тони почему-то замялся и глянул на Питера, прищурившись: — Э-э, малыш, не подумай, что я против, вовсе нет, но… ты уверен?! — Конечно! — твердо заявил Питер. — Я только тебе могу полностью доверить Мэй. — Мне это лестно слышать, — наконец расплылся в довольной улыбке Тони. — Вот адрес клиники, пусть приходит завтра к восьми часам, до утреннего приема, чтобы миновать основной поток пациентов.       Пит радостно сообщил Мэй, что договорился с Тони о её осмотре. Конечно, она сначала засомневалась, ведь это же мужчина её племянника, но тот её убедил, сказав, что личный доктор в семье — это настоящий подарок. Больше не нужно будет сильно тратиться на разных врачей, а сэкономленные деньги можно наконец потратить на отпуск на море, о котором Мэй так давно мечтала, но никак не могла решиться. Эта невинная манипуляция Пита стала решающим фактором. В конце концов, ей по возрасту была положена диспансеризация. Пусть Тони проверит сосуды, щитовидку, гормоны и прочее. Это же действительно хорошо!       И вот именно вследствие всех этих благих размышлений в назначенный день Мэй стояла перед дверью частной консультации уже минут пять. Стояла и ошарашенно пялилась на надпись «Доктор акушер-гинеколог Энтони Эдвард Старк».       Она уже во всех красках представляла, что выскажет Питеру. Или это неудачная шутка, или он не удосужился уточнить у своего благоверного специализацию, хотя как такое может быть?! Питер до сих пор не знал, чем занимается на работе его любимый, и даже не интересовался?!       Вот тут-то бы ей по-тихому сбежать, но как назло дверь распахнулась, и её встретила очаровательная улыбка доктора Старка. — Привет, Мэй, проходи, — не переставая улыбаться, Тони пригласил её внутрь.       Чёрт! И как теперь быть?! На негнущихся ногах она добрела до стула у рабочего места доктора. Тони впрочем тоже заметно нервничал. Как же Мэй сейчас его понимала! — Итак, Питер предупредил меня, что ты придёшь. У тебя какие-то конкретные жалобы, или нужен просто профосмотр? — спросил Тони, нервно барабаня ручкой по документам на столе, при этом виртуозно смотря куда угодно, но только не ей в лицо.       Мэй прокашлялась и подняла затравленный взгляд на Старка, чувствуя, что сиденье мягкого стула поджаривает ее, как костер курицу. А ведь, судя по всему, вон за той дверью, у Тони стоит другое кресло, то самое… О боже! От одной мысли захотелось выскочить за дверь с криками ужаса. Вот как ей сейчас сказать Тони, что её племянник, он же его жених, полный идиот? — Эээ… Да, знаешь ли, можно и без осмотра. Так, может, просто какие витаминчики пропишешь? — неуверенно промямлила Мэй. — Витаминчики? Ты имеешь в виду противозачаточные? — слегка нервно уточнил Тони, наконец-то внимательно глянув ей в глаза. — Что?! — Мэй аж подпрыгнула на стуле. — Знаешь ли, Старк, я приличная женщина! — вспыхнула она, от возмущения даже позабыв, что дико смущена. — Хорошо, хорошо, даже не сомневаюсь!       Облегченно улыбнувшись, Тони поднял руки в примирительном жесте. Он и сам выдохнул от того, что не пришлось проводить осмотр тёти Питера. Не сказать, что это его очень уж смущало, в конце концов, он был профессионалом, но одно дело — осматривать незнакомую пациентку, и совсем другое — тетушку твоего парня, которая накануне так заботливо угощала тебя финиковым пирогом и показывала детские фотки Питера в их семейном альбоме. Но на всякий случай он решил еще раз уточнить. Врачебная этика зудела где-то над ухом и не давала покоя: вдруг Мэй реально нужна была помощь, а он вот так, в угоду своему личному отношению к их семье, спускает это все на тормозах. — Ты точно не нуждаешься в обследовании? Пойми, тебе нечего стесняться, врач не имеет пола.       Впрочем, по выражению лица Мэй было понятно, что она еле сдерживает себя, чтобы не высказать все, что думает по этому поводу. — Спасибо, Тони, — голос, вопреки пылающему взгляду, был елейный, даже слишком. — В этом плане у меня все в порядке. Знаешь, мне уже пора, я и так отпросилась с работы.       Она наконец поднялась с этого проклятого стула, подхватила сумочку и почти бегом рванула на свободу. Старк встал ее проводить и вежливо приоткрыл дверь, выпуская в фойе. — А у тебя здесь мило, — протянула она, подозрительно глядя на ресепшен, где в это время заступала на работу рыжеволосая Наташа.       Ее бюст пятого размера гордо выглядывал из-за стойки регистрации, а в душе Мэй невольно стали клубиться странные подозрения точно такого же размера. Вскоре стали подтягиваться новые пациентки, каждая из которых обязательно одаривала доктора Старка ослепительными улыбками и приторно слащавыми приветствиями. Мэй на это многозначительно приподняла бровь, а Тони в свою очередь услужливо придержал ей дверь на улицу. — Передай Питеру, у нас сегодня не получится встретиться, у меня изменилось расписание. — Всенепременно, — сухо ответила Мэй.       Сейчас все высказать Питеру не вариант, слишком уж свежи впечатления, но вот вечером…