***
Когда Питер пришел с учебы, то застал Мэй нервно помешивающей рагу на плите. — Ужин скоро будет готов, — сухо проговорила она вместо приветствия, нервно орудуя ложкой. Пит сразу заметил, что тетушка не в настроении, естественно, тут же вспомнил про Тони и осмотр и почувствовал, как по спине побежали огромные пауки, несущие страх. — Рассказывай, что-то серьезное? — все еще пытаясь быть спокойным, потребовал он. Мэй медленно выдохнула, положила лопаточку в сковороду и повернулась к племяннику. — Вот, скажи мне, Пит, где были твои мозги, когда ты просил Старка меня осмотреть? — угрожающе протянула она. — Так в чем дело, Мэй?! Нервы разгулялись уже не на шутку, то и дело подбрасывая сознанию самые ужасные картины. Но даже они не смогли предугадать следующие слова. — В чем? Да ни в чем в принципе! Разве что в том, что твой распрекрасный Тони — женский врач! А так — нет, всё нормально! — В смысле женский? — не понял Питер, пытаясь сообразить, о чем толкует явно сердящаяся тетя, и что вообще происходит. — Гинеколог! Ты понимаешь? ГИ-НЕ-КО-ЛОГ! Лишь спустя почти минуту Питер понял, что он стоит с раскрытым ртом и жалко хватает воздух. Он, наверно, ослышался?! Что сказала Мэй? — Кто?! — Кто слышал! — отрезала она так непохоже на свою обычную сдержанность и приветливость, что все сомнения сразу отпали, и пришлось принять эту правду, какой бы ошеломительной она была. — Да? — промямлил он в ответ и тут же зажмурился от ужаса, пораженный внезапной мыслью. — И он тебя… — С ума сошел?! Конечно, нет! — отрезала Мэй. — Еще чего! Думаешь, я бы позволила мужчине моего племянника меня щупать? Я, что, совсем извращенка?! Да и он ни капли не горел желанием это делать. Питер облегченно выдохнул и не глядя приземлился на диван. — Но скажи мне, милый мой… Как, вот как ты мог этого не знать?! Питер посмотрел на нее исподлобья несчастным взглядом, не зная, что ответить на такой простой и банальный вопрос. Действительно как?! Он начал скрупулезно восстанавливать в памяти всё их общение и особенно разговоры, хоть как-то касающиеся работы. Впрочем Тони не любил углубляться в эту тему, оправдываясь тем, что работы ему хватает вне дома. А дома он хочет о ней забыть и расслабиться. Да, вроде бы он упоминал свою специализацию в самом начале их знакомства, в том отеле, но Питер под наркозом страсти и эйфории, кажется, пропустил слова мимо ушей. А больше эту тему они не поднимали. Потрясающе. И вот теперь, спустя столько времени после начала их отношений, Питер узнает, что его любимый каждый день смотрит на голых женщин. И не просто смотрит, а… Проклятье! Да как это может быть вообще?! — Но вот знаешь что мне не понравилось? — словно подслушав его мысли, Мэй положила руку ему на плечо. — Очень уж навязчивые у него пациентки. Прямо чуть ли не вешаются, да еще эта рыжая стерва — секретарша с пятым номером! Мэй при этом так зримо обозначила руками этот самый ненавистный пятый номер, что Питеру совсем поплохело. Он перевел печальный взгляд на свою плоскую грудь и тощие бедра и изо всех сил попытался окончательно не впасть в самобичевание. Не то чтобы эта попытка была хоть сколько-то успешной. — И что ты мне хочешь этим сказать? — он хотел сказать это укоризненно, но вышел какой-то жалкий писк. — Милый, — смягчилась Мэй, видимо, растроганная его сокрушенным видом, — я просто переживаю за тебя. Не хочется, чтобы та прошлая история повторилась. Этот Квентин много крови тебе попил. — Тони не такой, — разозлившись от неуместного сравнения, отрезал Пит и вскочил с дивана. — Всё, разговор окончен. Уйти от тети было просто, уйти от себя и своих тяжких дум не получалось вообще никак. Злость на себя и свою рассеянность вспухала в груди воздушным шаром, который вот-вот лопнет и заляпает всё вокруг грязными ошметками. Как можно было так лохануться?! Хотя… Сейчас, когда он вновь и вновь прокручивал в памяти их внешне безобидные разговоры, ему всё больше становилось не по себе. Только ли его в этом вина?! Все-таки он не раз и не два спрашивал у Тони, как дела у того на работе. И что получал в ответ? Тони же постоянно отвечал уклончиво, кратко и обтекаемыми фразами. А еще — и от этого Питу в свете сегодняшних открытий стало просто-напросто дурно — он очень часто задерживался после работы, а несколько раз его и вовсе вызывали посреди ночи. Питер иногда оставался у него на ночь, не очень часто, но даже в таком ритме жизни он пару раз сталкивался с этими внезапными звонками. На следующий день Тони лишь отмахивался, что срочно привезли пациентку в тяжелом состоянии, но сейчас с ней уже все хорошо, и он не хочет снова думать об этом. Питер, уважая его желания, не лез дальше с расспросами, о чем теперь неимоверно жалел. Пациентка, значит? Устал, значит?! Я устал, Пит. Давай не будем о работе… Сегодня был тяжелый день… Мне придется задержаться. Внеплановая операция. Вызвали среди ночи, второй раз на неделе, представляешь… Все. Питер попал. Чем больше он об этом думал, тем сильнее у него внутри разгоралось это неприятное чувство, о котором он вроде бы уже позабыл. Ревность. Голодная, прожорливая и вездесущая. Что ж, может быть, и от нее есть прок? Доверяй, но проверяй — так ведь говорят. Он должен сам, своими глазами увидеть, что там происходит, и как эти наглые девицы ведут себя с Тони — его Тони! Только он ведь не может вот так просто заявиться в клинику под предлогом увидеться. Это не очень хорошо, вряд ли Тони это понравится. Да и ничего важного в таком случае он не узнает. Как же жаль, что это женская клиника, и он не может туда пойти под видом случайного пациента, посидеть тихо в коридорчике и проследить за всеми. Но не зря считалось, что Питер Паркер всегда добивался своей цели. Пришедшая в голову мысль была такой бредовой, что поначалу Питер ее отверг с истеричным смехом. Но она оказалась упрямой, отвергаться решительно не хотела, носилась вокруг него надоедливой мухой и соблазнительно жужжала, что это наилучший вариант. И Питер решился. Да, бред! Но не больший бред, чем то, что он после нескольких месяцев отношений не знал, чем на самом деле занимается его любимый человек, с которым он мысленно уже поженился, завел собаку, усыновил пять детей и грел ноги у камина в глубокой и счастливой старости. Сумасбродным отношениям — сумасбродное продолжение. Он просто-напросто переоденется девушкой! Благо, с его мордашкой в этом не будет труда. Нужно просто добыть одежду нужного размера и парик. И желательно бы потренироваться ходить на каблуках. Будет смешно, если Питер растянется посреди улицы, а с его везением это вполне возможно. Потом он явится на прием, оглядится там, все рассмотрит, а если не струсит и окажется у Тони в кабинете, то соврет, что хотел его разыграть. Это в лучшем случае — если не обнаружится ничего компрометирующего. В худшем же — устроит такой скандал, чтобы Тони его навек запомнил, а все пациентки с выдранными космами разбежались на веки вечные. Сам же он вернется домой страдать, рыдать, оплакивать свое разбитое сердце и поглощать мороженое ведерками. Соленое от пролитых в него слез и горькое от уничтоженных мечтаний. Гадость какая-то.***
Все предыдущие пункты Питер, который то и дело еле удерживался от нервного хихикания, исполнил безупречно. Юбку он стащил у Мэй, кофточку с более-менее широкими плечами купил на распродаже. Квест с выбором и примеркой туфель под недоумевающим взглядом продавщицы и неловкими объяснениями, что у его подружки нога того же размера, даже не хотелось вспоминать. Все равно по ее лицу было ясно, что ни одному его слову она не поверила и считает его каким-то маньяком-фетишистом. Ну и пусть, главное, что треклятые туфли теперь красовались на его ногах, ужасно сдавливая стопу и заставляя молиться о том времени, когда можно будет сбросить эти чертовы орудия пыток на приставленных зачем-то к пяткам палках и натянуть родные и уютные кроссовки. И вот теперь он сидел в ожидании своей очереди перед кабинетом. Клиника Тони оказалась действительно шикарна, с высоким рейтингом и имела много положительных отзывов от пациентов. Еще бы, про себя недовольно хмыкнул Питер. Все пациенты — женщины и, конечно же, они бессовестно пускают слюни на его Тони! Так, нужно было собраться и приготовиться к выполнению цели. Он тут пришел не штаны, в смысле, юбку, протирать, а бороться за свое счастье! Он окинул сумрачным взглядом окружение. Все дамочки были явно не бедные, ухоженные, знающие себе цену, с взглядом «хочу-беру». Сердце Пита постепенно начало стекать куда-то поближе к пяткам. Тем самым, что сейчас мучительно пыжились на этих гребаных каблуках. Вот что он, щуплый, хлипкий пацан, может противопоставить этим холеным дамам с их вываливающимися наружу из одежды телесами?! И как назло, последняя мисс не выходила из кабинета Тони уже полчаса. Что там можно так долго делать?! Но когда она вышла, всё стало еще хуже. Онемевший от негодования Питер открыто выпучился на то, как улыбка удовольствия не сходила с ее лица, волосы были растрепаны и, кажется, платье наполовину расстегнуто. Пит весь побагровел, а робость и уныние как рукой сняло. Он этого так не оставит! Он никому и никогда больше не позволит вытирать о себя ноги! Если Тони так нахально уверен, что милый и ласковый Питер — полный идиот, которому можно лапшу на уши вешать, то он ооооочень заблуждается! Сейчас Питер ему это доходчиво объяснит! Он практически считал секунды до того момента, когда сам окажется в этом гребаном кабинете. Когда же это наконец случилось, и секретарша — действительно мерзкая грудастая тетка! — профессионально улыбаясь, пригласила его войти, он почти кинулся внутрь. Правда, в процессе чуть не запутался в собственных ногах и еле спасся от соприкосновения носа с полом. Черт бы побрал эти каблуки! Черт бы побрал вообще всё это!!! Кабинет оказался светлым, с панорамными стеклами, которые были прикрыты жалюзи. Прямо напротив входа находился хромированный стол, вдоль стены огромный шкаф, со множеством книг, дипломов и почетных грамот. И самое главное, в дальнем углу, за ширмой, как и предполагал Питер, был смотровой кабинет, при одной мысли о котором он наливался яростью. Тони нигде не было видно. Он прокашлялся, привлекая к себе внимание и кровожадно предвкушая, как выскажет этому мерзавцу-предателю-изменнику всё, что он о нем думает. За ширмой послышалось шевеление, сдавленный женский смешок, и вжикнула брючная молния. Как Питер себя сдержал, чтобы не рвануть в ту сторону, одному Богу известно. Он собрал всю свою волю в кулак, стиснул зубы, сосчитал до тридцати (до десяти не сработало) и грохнулся на стул в ожидании. Впрочем, ждать долго не пришлось. За спиной послышались шаги. — Добрый день, мисс Холланд, простите, что заставил вас ждать. При первых же звуках Питер резко обернулся и чуть не свалился со стула. Перед ним был не Тони. Ну вот совершенно. Это был мужчина повыше Тони ростом, голубые глаза смотрели с прищуром, а волосы на свету казались совсем белыми. Пит так и остался сидеть с открытым ртом, но, кое-как сообразив, что в глазах доктора явно начинает проскальзывать недоумение, взял себя в руки и неловко поинтересовался. — А… Где доктор Старк? — Ох, простите, вас наверное забыли предупредить. Доктор Старк срочно уехал на научную конференцию, внезапное приглашение пришло сегодня утром, и отказаться было попросту невозможно. Мне пришлось его заменить. Я доктор Стивен Роджерс, — приветливо улыбнулся тот, усаживаясь за стол. Питера как ледяной водой окатили. Больше не обращая никакого внимания на этого доктора Стивена Роджерса, он стал лихорадочно рыться в сумочке в поисках телефона (боже, как женщины вообще умудряются его находить в недрах этого кошмарного предмета!). Со всей этой сумасшедшей подготовкой по превращению в прекрасную девушку он сегодня даже забыл просмотреть свою почту и сообщения. Ну конечно, так и есть! Когда он дрожащей рукой разблокировал экран, то прочитал: «Прости, малыш, меня срочно вызвали на конференцию. Профессор Фьюри заболел и мне пришлось читать лекцию. Постараюсь прилететь ближайшим рейсом. Люблю тебя. Тони». Очень хотелось разбить себе лицо отменным таким фейспалмом или в крайнем случае побиться лбом о стол, за которым торчал этот Роджерс. Кстати о нем… Опомнившись, Питер поднял лихорадочный взгляд на доктора, который смотрел на него с озабоченным видом. — Все в порядке, мисс? — спросил он и с профессиональной благожелательностью улыбнулся: — Первый раз? — Да! — ляпнул Питер, даже не задумываясь, про какой раз спрашивает доктор. — Не волнуйтесь, я буду аккуратен, — мягко проговорил Стив и достал из упаковки пару новых перчаток. — А… Что? Питер до сих пор был просто в прострации, но когда до него дошел смысл сказанного, он плюнул на конспирацию и чуть ли не пулей вылетел из кабинета, а потом и из клиники. Это был просто провал. Так он еще никогда не позорился. На ходу стягивая парик и запрыгивая в машину, Пит трясущимися руками пытался вставить ключ зажигания. Когда мандраж прошел, и он немного успокоился, то смог медленно двинуться к дому. Великолепно. Молодец, Питер. Надо было довести этот театр абсурда до логического конца и гордо прошествовать на осмотр! В сумке зажужжал телефон. «Малыш, мне удалось освободиться раньше. Через полчаса жду тебя у себя» Питер глянул на часы. Времени было впритык, и если он поедет домой переодеваться, то потеряет добрый час. Наплевав на все, он решил заявиться к Тони прямо в таком виде. Зря наряжался, что ли?!***
Говорят, секс после разлуки намного слаще. Те, кто это утверждают, ничего не смыслят в эффекте неожиданности. Когда Питер заявился к Тони в таком виде, то тот сначала просто ошалел от внезапного зрелища. А Пит не стал теряться и воспользовался этим его состоянием. Тем более, что как только Тони вынырнул из состояния шока, его глаза загорелись таким огнем, что Питеру на миг стало жутковато. Но только на миг, потому что через секунду он уже валялся на постели с задранной юбкой, и это состояние ему весьма понравилось. Так что вопрос ролевых игр у них теперь не стоял. — Слушай, а почему не медсестра, м? — уточнил Тони, спустя час лежа поперек кровати и наглаживая взмокший затылок Питера. — Это было бы слишком предсказуемо, — фыркнул тот. И похолодел от так не вовремя навалившейся паники. Медсестра, значит? Может, ему еще и нацепить рыжий парик с пошлыми накладками на бюст? И чего это вообще Тони так завелся, увидев его в женской одежде? Значит, его это волнует?! Значит, он в душе мечтал об этом?! Значит, он хочет променять Питера на женщину?! Может быть, он уже строит планы на ту наглую рыжую стерву?! А может, уже что-то есть?! И именно поэтому она улыбалась так хвастливо?! Ну нет, не бывать этому! Питер вдруг четко понял, что больше он не будет ни унывать, ни страдать в уголке, ни смиренно отдавать кому-то то, что только его и ничье больше! Питер готов бороться за свое счастье с любым бедолагой, которому не повезет столкнуться с ним. Бойтесь, наглые пациентки и разбитные медсестры! Питер Паркер всегда добивался своей цели. Надо придумать новый план.