Ход королевы. Пусть исчезнут пешки, Обдуманно, с азартом, но без спешки. Ход королевы. Ход не из простых, Судьба фигур всегда в руках живых.
***
Вики не желает даже мысленно произносить эти два слова, не то, что вслух. Она рьяно отвергает то, что ей не одну неделю пытается мягко втолковать Дино, Мими, Ади, Геральд. Вики до горечи на кончике языка надоели эти сожалеющие, сочувствующие, скорбящие взгляды окружающих ее небесных существ. Словно им и вправду есть дело до нее, словно им не все равно. По-настоящему ей сочувствует лишь Асмодей. Люцифер был ему почти братом. И больше никто. А от других Вики и не нужно никаких притворных сожалений. Единственное чего она так нестерпимо желает — так это чтобы они прекратили изо дня в день повторять ей одни и те же два слова. Иначе Вики сожжет их заживо. Иначе Вики спустит каждую пернатую задницу в Ад и заставит самолично сдирать собственную шкуру, пока от лживой и лицемерной сущности не останутся одни кости. Иначе Вики скормит их туши любимым церберам ее Дьявола. Иначе Вики просто больше не выдержит. В душе она умоляет прекратить их всех повторять ненавистные два слова и напоминать ей. Она все прекрасно помнит. Особенно хорошо эти два слова, настойчиво жужжащие тупой болью в голове. Люцифер мертв. Каждый раз Вики клянется, что выскажет абсолютно все очередному ублюдку, так ласково ткнувшему ее в это носом снова. Но она лишь сжимает ладони покрепче, впиваясь ногтями в кожу, и играет в зеркало. О да, в последнее время эта игра стала ее самой любимой. Она копирует выражение лица безымянного демона напротив: ломает брови в скорбящем выражении, опускает уголки губ, кривит их тонкой нитью в благодарной улыбке, от которой скулы сводит своей наигранностью и фальшью, заставляет набежать на хрустально-голубые глаза пелену слез. Обычно она отвлекается воспоминаниями. Там, где Он все еще рядом с ней, живой, из крови и плоти, настоящий. Вики слабо улыбается, вновь окунаясь в себя.***
Они снова здесь. На самом невероятном на Земле месте. На самом деле, для Вики любое место становится самым невероятным, если в этот момент рядом с ней Люцифер. Заснеженные горы, огромные и необъятные обволакивают их фигуры своим могуществом, силой и властью. Порывистый ледяной ветер небрежно играет с огненно-рыжими кудрями Вики и задирает ее теплое бархатное платье. Люцифер наблюдает. Здесь они просто парень и девушка. И здесь нет войны. Вики, разбежавшись, падает в пропасть, широко раскинув руки, словно хочет обнять высокие горы. Почти тут же она распахивает угольно-черные крылья, и поток мощного ветра возносит ее выше к пушистым облакам. Люцифер насмешливо качает головой. Его девочка все еще боится высоты, иначе бы не распушила свои перышки так рано. Она манит его пальчиком к себе и звонко смеется, когда Дьявол забавно фыркает на приглашение присоединиться к детской шалости. — Люцифер, — взмахнув крыльями, Вики мгновенно оказывается рядом с ним, обвивает руками его шею, впечатывается телом в его твердую грудь и ищет искорки озорства в его полыхающих глазах, — поиграй со мной! В то самое переломное мгновение, когда необходимо было принимать сторону, выбирать дом и семью, она, не колеблясь, вложила свою ладонь в его и позволила проводить себя в Ад. Дьявол оценил это высоко. С тех самых пор Вики подле него. Постоянно. Они не обсуждают это, потому что никакие громогласные слова даже всех языков мира не расскажут о связи их душ. — Ты ведешь себя, как наивное дитя, — горячий хриплый шепот его голоса обжигает ее шею. Вики хохочет, чувствуя, как заливистый смех переходит в болезненный хрип. Люцифер крепко держит ее на весу, пальцами впиваясь в ягодицы, прикрытые изумрудным бархатом, и вдыхает персиковый аромат ее длинных пышных волос. Она вдруг судорожно прижимает его за плечи ближе к себе, и хрупкие плечи мелко дрожат. И Люцифер тут же понимает всю ее, читает как раскрытую книгу. — Я устала от войны, Люци, — Вики поднимает на него разбитый взгляд потускневших глаз, — Мальбонте, — она произносит это имя шепотом и с судорожным вздохом, — он погубит всех нас. — Нет, — Люцифер жестко обрывает ее на полуслове, — мы с тобой будем жить всегда, Вики. Дай мне время, и я все исправлю, вот увидишь. Обещаю. Вики смотрит на него новым взглядом. В ее глазах читается благодарность, извинения, усталость и облегчение. Облегчение от того, что она, наконец, не одна, что в этом мире есть тот, кому она может доверять, на кого она может положиться, кто спрячет ее ото всех, убережет. Люцифер целует ее непривычно нежно и медленно. Он все еще держит ее на руках, пока она окольцовывает ногами его торс, а руками гладит напряженные плечи. Этот поцелуй не похож ни на один другой, что были у них раньше. Простые касания губ, робкие улыбки глазами из-под полуопущенных ресниц. Целомудренные, чистые, невинные касания.***
Демон нагло вырывает ее из блаженных воспоминаний своим настырным голосом: — ... Господин Люцифер был нам всем дорог. Но Вам особенно, примите мои соболезнования, Вики. И когда рогатый сукин сын, выслужившись перед любимицей Люцифера, легко кланяется ей и, развернувшись, уходит, Вики ярко ощущает, что вновь проиграла в чертову игру: ни жалостливо сведенные брови, ни губы, мучительно искривившиеся, ни слезы — все это не фальшь. Перестаралась, девочка моя. Вики улыбается, устало опуская веки. Сама она, словно становится меньше: плечи опускаются, гордая осанка исчезает, крылья поникли и свисают тяжелой ношей. Она смиренно кивает головой. Ты прав, любимый. Ты, как всегда, прав.***
Вики готова облететь весь мир от счастья. Она верила. Всегда верила. Небытие — всего лишь место, клетка, тюрьма. Называйте, как хотите, но дверь есть у каждой комнаты. Нужно лишь подобрать правильный ключ. И Вики подбирает его, усердно и кропотливо. С трепетом она перебирает многочисленные фолианты Ада и Рая, пытаясь отрыть ответы. Ей нет дела до Дино, Мими, Энди, которые лишь скорбно поджали губы на ее идею. Люцифер — несказанная потеря. Но тратить время на воскрешение одной жизни — значит потерять за это время в сто раз больше. А Вики большего и не нужно: тишина и Асмодей рядом. Она знает, Асмодей всегда был предан Люциферу, он поможет.***
— Очаровательное создание, не правда ли? — Гордо произносит Люцифер, благосклонно глядя на смущенную Вики, замершую в конце зала и выискивающую его. — М-да, она довольно… мила, — Асмодей легонько тянет на себя изумрудную штору и с напускным безразличием оглядывает Вики, склонив голову в бок и надменно вздернув бровь, словно изучает диковинную зверушку. Люцифер лениво приподнимает уголки губ в согласной улыбке и смотрит на Вики таким взглядом, что Асмодей впервые за существование дивится. — Поведай старику Асмодею, Люци, как такая невинная девочка попалась тебе в лапы? Когда она сюда только зашла, я грешным делом подумал, ты ведешь ангела, — не отводя взгляда огненных глаз от девушки, он умиленно улыбается, когда она нервно поправляет выбившийся из прически локон. — Я оказался рядом, когда она была одинока. Ей нужна была защита, поддержка, надежное плечо. Я просто подал ей руку. Асмодей удовлетворенно кивает и, закусив губу, рассматривает Вики, уже прищурившись, пронзая всю ее суть, познавая и изучая. Люцифер смотрит на демона внимательно и произносит с предупреждающей угрозой: — Не вздумай, Асмодей. Она моя женщина до скончания веков. Асмодей переводит взгляд на Дьявола, изучает теперь его, а затем заходится хриплым смехом, который отнюдь не обманывает Люцифера. Он грозно хмурит брови. — Как скажешь, друг мой.***
Откидывая очередную бесполезную книжонку, Вики откидывается на спинку кресла и закрывает глаза. Ничего. Почему ничего? Она со злости сжимает мягкие подлокотники. Чувствует себя беспомощной и совершенно никчемной. Обычно в моменты слабости она являлась в кабинет Люцифера. Помнила, что он невообразимо занят, но поделать ничего не могла, поэтому тихонько садилась на мягкий ковер, откидывала голову ему на колени и от усталости прикрывала глаза, с трепетом ожидая, когда ласковые пальцы благосклонно и снисходительно коснутся ее длинных локонов. Сейчас же от бессилия хочется разворотить всю библиотеку с ее бесконечными стеллажами и завыть громче ведьмы Банши, но она только тихонько всхлипывает. Люцифер ненавидел проявления слабости. Именно поэтому она через силу останавливает рвущиеся наружу глухие рыдания и вой. Берет себя в руки и открывает новую книгу, нервно зарываясь пальцами в волосы. Ее нервозность передается Асмодею, который переворачивает в поисках полки. Он останавливается. Вики оборачивается и с удивлением отмечает про себя, что в его руках ни одной книги. Его темно-каштановые волосы едва касаются острых скул, изящные губы поджаты, а взгляд горящих очей, почему-то странно решительных и одновременно мрачных, устремлен прямо на нее. — Я могу помочь тебе, — всегда холодный, отрезвляющий голос Асмодея сегодня звучит для Вики непривычно тихо, словно бы она слушает его через густую пелену плотного тумана. — Конечно, можешь, — рассеянно отвечает она, разворачиваясь обратно к столу и продолжая лихорадочно листать шершавые страницы толстого фолианта цепкими пальцами. Вики, не отвлекаясь от сухих пергаментов старинной книги, отрешенно указывает ладонью на груду фолиантов и заветов, лежащих в углу комнаты. Асмодей даже не удостаивает их и взглядом. Она не замечает, как он сурово хмурит темные брови и крепко сжимает челюсть, так что резкие скулы видны еще отчетливее. Не замечает, как он терпеливо выдыхает, медленно поднимается и уверенными шагами обходит ее, вставая за спину. Вики отрывается от длинных запутанных строчек, только когда тяжелые горячие ладони Асмодея мягко ложатся ей на плечи, сжимая, а сам он низко склоняется над ее ухом, произнося тихо, но твердо: — Я могу помочь тебе забыть о Нем, Вики. Она не верит. Его слова хлесткой пощечиной отпечатываются на ее лице ужасом, недоверием, яростью, отчаянием и, наконец, мольбой. — И ты, Асмодей. Он решительно, но мягко кивает головой, одновременно с тем, отодвигая от нее подальше книги, словно ласково отбирая у неразумного дитя опасные спички. — Пора, Вики, отпустить Его. Она вскидывает голову, с жгучей обидой глядя в его глаза, вырывается из его хватки и, громко стуча каблуками, уходит прочь. А на краю сознания создается противная мысль, что теперь она точно одна. Совсем.***
Вики стоит босая на холодной траве и вот-вот сделает шаг. Просто потому что выхода больше нет. Ее душа умерла вместе с ним. Как же глупа она была, пытаясь отыскать способ. Что она такое в этом мире? Что она такое без него? Всего лишь очередная в этом огромном, бескрайнем мире, далеко не первая и не последняя. С чего она вдруг решила, что удастся именно ей? Вики протягивает руку и почти касается подушечками пальцев стены лабиринта. Он бесконечен, устрашающ и там она найдет то, что ей поможет. Либо смерть, либо спасение. Она будет благодарна за все. Прикрывая глаза, с трепетом вспоминает, как любила все ночи с ним. Любила его.***
Кончиком языка Люцифер вновь слизывает проступившую на нижней губе кровь, заставляя Вики шумно выдохнуть в его губы. Пылающие огнем, горящие похотью глаза непрерывно смотрят в голубые, наполненные преданностью и неприкрытой любовь. Аккуратно. Словно выжидая. Люцифер оттягивает нижнюю губу девушки. И запускает свой язык в ее рот, внутри мокро, жарко, горячо. Так, что затягивает. Что не можешь напиться. Приходится практически впиваться в ее губы. Перекатывать металлический привкус на языке. Он отбирает у нее воздух. Заставляет задыхаться. Но она тянется за новым жадным поцелуем, так и не сделав вдоха. Кусает его губы. Упивается его вкусом. Люцифер отпускает ее руки. Жестко сжимает ее талию. Позволяет себе проникнуть под ее распахнутый халат. Мягко лаская проступающие ребра. Вики нежно обнимает его за шею. Всем телом прижимается к нему. Ощущает сквозь тонкую ткань бешено бьющееся сердце. Странно. Так странно было прижиматься к нему. Чувствовать его тепло и не бояться. Может быть чуть-чуть. Совсем немного. Все-таки Дьявол. Его губы везде. Как и влажный язык, оставляющий за собой пылающие, мокрые дорожки. Вики стонет. Запрокидывает голову. Люцифер стягивает с нее халат. Становится легко. Хочется кожей к коже. И Вики легонько царапает его. Скидывает его рубашку на пол и льнет к оголенному торсу. Упиваясь его теплом. Он чувствует грудью горошинки затвердевших девичьих сосков. Вновь вглядывается в ее глаза и толкается к ней, давая прочувствовать свое возбуждение. Показать, как она действует на него. — Люцифер, — шепчет в безумии, едва не мурлыча от чувств, настигающих ее. — Люцифер, — повторяет и нежно стонет, ощущая, как губы мужчины втягивают в рот сосок, а второй он сжимает пальцами. Она чувствует едва уловимую боль. Жмурится. Упирается ладошками в предплечья. Словно пытается отстраниться. Но тут же прижимает сильнее к себе за шею. Запрокидывает голову, ощущая, как язык проводит дорожку по ложбинке меж ее грудей, в то время как ладони сжимают ее. Люцифер вновь вторгается в ее рот настойчивым, грубым поцелуем. Срывает стон, а она так пошло трется о его торс. Это сносит крышу. Пульс бьет прямо в пах. Твердая ткань сжимает практически до боли. И он не выдерживает. Рывком расстегивая ремень. Звенит металлической застежкой. Ослабляя давление. Освобождает Вики и обнажает ее. Два пальца входят в ее рот. Язык жадно смачивает их слюной. Она упивается животным взглядом, направленным на нее. Знает, что будет дальше, и почти задыхается, когда он без промедления вводит их в нее. Жарко. Впору бы задохнуться. Капли пота выступают на коже. Скатываются по оголенным телам вниз. Вики стонет. Красиво и чувственно. Так искренне, что он едва сдерживается, чтобы не заполнить ее целиком. Пальцы размазывают влагу по клитору. Она плавится в его руках. Ее трясет. Выгибается ему навстречу. И снова два пальца в рот. Она принимает их. Ее руки снуют по его телу. Женская ладонь проскальзывает под резинку его боксеров, сжимая твердый член. Люцифер рычит сквозь зубы. Кусает тонкую кожу над ключицей. Оставляет свой след. И Вики игриво смотрит на него. Надавливает на головку. Проходится рукой от основания вверх и снова вниз. Словно издевается. Играет. — Вики. Не заставляй меня этого делать, — его слова звучат как угроза. Она лишь нежно прикусывает его подбородок. Языком проводя по губам. Выгибается. Спускает брюки с боксерами. На этом останавливается. В его глазах похоть. Желание. Руки убраны вверх. Болезненно сжаты. И член уже размазывает смазку по влажным складкам. Люцифер входит медленно, растягивает, во всю длину. Вики стонет. Пытается сжаться, но он не дает. Он не выпустит ее из своей постели. Не даст даже часа передохнуть. Все ей и ему. Плоть к плоти. Жар к жару. И так по кругу. — Скажи это, Вики, — рычит, взглядом удерживая ее взгляд. И Вики смотрит, потому что чувствует: отведет глаза, и он ее убьет. Просто убьет. И она позволит. Вики кусает в ответ. Засасывает шею, за что получает шлепок. Сильный. Болезненный. С криком отзывается на него. Толчок сильный, выносит. Вики выгибается в его руках. Люцифер рычит сквозь зубы. А его девочка улыбается. И стонет. Стонет. Стонет. — Пожалуйста... Так люблю тебя, — шепчет сбивчиво, неровно, жарко хрипит прямо в его губы. Люцифер обожает слушать ее признания. Люцифер обожает ее. Целует настойчиво и глубоко, переплетается с его языком и стонет в его рот. Его пальцы впиваются в ягодицы. Останутся синяки. Очередные на ее теле. Люцифер приподнимает ее и с силой вколачивается в хрупкое тело снова. Вики вскрикивает. Так сладко и горячо. По телу словно нега расползается. И берет мелкая дрожь. Низ живота все еще в напряжении. И клитор трется об него. Безумие. Окутывающая их темнота. Пугающая атмосфера. Он глушит ее крик ртом, не давая разноситься ему эхом по комнатам, впитываться в стены. Люцифер не желает делиться. Она его. Только его. Нежная. Хрупкая. Девочка. Член пульсирует, сжатый разгоряченной плотью. И густая, тягучая сперма изливается в нее. Стекается вниз по худым бедрам. Они лежат на смятых горячих простынях, удовлетворенные и блаженствующие. Вики обнимает его. — Без тебя я просто ничто, — вдруг произносит она тихо, нарушая бесконечную тишину их покоев.***
Я скучаю, Вики. Я тоже. Господибоже, я тоже.***
Вики зажмуривается, ослепленная воспоминаниями, и из-под закрытых век прокладывают дорожки горячие слезы. Она любит его до невозможности, до безумия, до боли в разбитом сердце. И жить без него не хочется. Вики задыхается в мире, где его нет. Ее душит эта безмолвная тишина, словно бы все в порядке и ничего не произошло. Идет война и всем плевать, кто умер на этот раз. Они просто уже сбились со счета. Но для Вики умер лишь он один. Ледяной ветер мягко ласкает ее кожу. Успокаивая. Приручая. Подталкивая. И Вики делает шаг за черту. В лабиринт.***
Дьявол улыбается ей ядовито и нежно одновременно. В кромешной тьме сияют его белоснежные клыки, и жарким закатным маревом полыхают глаза. — Я ждал тебя, моя девочка. Ты припозднилась.