Полет валькирии

      Через две недели опять у Драко валялись. Точнее, валялся Гарри, уложившись головой на чужие колени, заебавшийся на тренировке так, что руки и спину ломило — жуть. Зелий не хотелось, магии — тоже. Драко книжку какую-то читал, не одну из тех, что впору в Отдел Тайн отправлять. Обычную, маггловскую.       Оно как-то так странно повелось — Малфой шлет патронуса, Гарри считает минуты, когда к нему можно вырваться.       Вообще-то сегодня могли у Гарри остаться, Джинни на сборы своих «Гарпий» улетела на две недели. Но дом на Гриммо с последнего времени куда меньше домика в Оттори-Сент-Кетчпоул нравился. Свежо здесь было, светло. Красиво. И на несколько миль вокруг — никого. И не скажешь, что целое магическое поселение, а где-то в соседях Нора и все Уизли разом.       В привычку вошло, короче.       — Драко, — и по имени его называть — тоже. На него глянули поверх книги, чужие пальцы в волосах запутались. — На матче в Хогвартсе будешь?       — Что я там забыл? Нет.       — Драко.       — Да блядь, Поттер.       Книгу свою отложил, обе руки на нем устроил, по груди гладить взялся. С мысли сбивал.       — Да что такого? Туда всех наших позвали, ну, тех, кто еще не на пенсии и в квиддич играл. Остальные будут. Весело же.       — Ты ответил на свой вопрос, — Драко нахмурился, больно дернул за волосы и руку убрал. — Я на пенсии, Поттер. Так что Хогвартс идет нахуй.       — Даже Флинт будет, — Гарри руку протянул и ладонь обратно на свою голову вернул.       — У Флинта — свой интерес и крыша на квиддиче давно съехала. Как у тебя прямо.       — Ой, у тебя как будто нет.       — Поттер, — в его голосе промелькнули те самые ехидные, знакомые еще со школы нотки, которые Гарри терпеть не мог. Но и возбуждал такой его тон знатно. — Я не летаю. Больше — нет. А тренер на школьном кубке Флинту не нужен. Гриффиндорцев твоих учить не буду, уж извини.       Кольнуло что-то, неприятно так. Гарри повернулся к нему, устроил руки на коленях, на руки голову опустил. Глаза чтобы видеть.       Драко — платиновые волосы, серые глаза и чернила на светлой коже. Дерево на предплечье, на другом: две руки, друг друга за запястья обхватившие — посвящение Флинту. Под руками полоска гор — первый матч, в Альпах, что команда Драко под его тренерством выиграла.       — Прости.       Они не касались этой темы. Той, что Драко больше летать не может. И о квиддиче особо не разговаривали. Не только потому, что помимо бесед поинтереснее занятия находились. Просто они все еще соперники. Секреты свои есть у обоих, а ссориться потому что кто-то лишнее услышал и сболтнул случайно — нет-нет, Гарри на это готов не был. С Драко вообще ссориться не хотелось.       — Проехали, Поттер.       Тыльная сторона ладони — та, что с GAME, — скулы коснулась, большой палец на нижней губе остановился. Погладил, отчего даже о собственной заебанности как-то забылось. Ну прямо не пальцы, а возбуждающе зелье какое-то. Если такое существует, конечно.       Серые глаза полыхнули интересом, большой палец сменился средним и указательным. Скользнули в рот, погладили язык. А Гарри и рад — ему чего-то подобного давно хотелось.       — Нравится мне, когда ты молчишь, Поттер.       Пальцы изо рта исчезли, но только потому что Драко его под себя вдруг решил подмять. Бедра оседлал, молнию на джинсах вниз дернул, член обхватил. И пальцы обратно вернул, так глубоко в рот проникая, что ладонью в челюсть уперся.       А Гарри что? Гарри эти пальцы охуенные охотно в себя втянул и языком обвел. Оба сразу, по одному, фаланги вылизал и позволил по небу себя чуть царапнуть. И другой руке навстречу охотно подался.       Драко — умница и ходячий порок. Потому что умеет парой движений завести так, что перед глазами — сплошь искры и Авада Кедавра какая-то. Пальцами — до самого горла, другими — от корня до головки. В ритм, в такт, что только остается бедра его сжимать и на шее еще едва руку сдавливать. Потому что Драко это нравится, блядь.       А когда совсем невыносимо стало, возбуждение внизу живота скопилось, такое, что почти больно, Драко вдруг член его у основания крепко сжал и кончить не дал. И пальцы изо рта убрал.       — Эй.       — Тихо.       Руку, ту, что с GAME, на которой его слюна блестела, Драко за спину себе завел. Растягивать себя стал, раскрасневшуюся губу кусая. Гарри приподнялся, за шею к себе чуть притянул и поцеловал. Ну, потому что надо. А еще потому, что Драко на вкус — табак и мята, и горечь темного шоколада. И целуется охуенно, всего себя отдавая, постанывает чуть слышно, инициативу перехватить пытается.       Когда Гарри в него вошел, бедра снова сжимая, совсем хорошо стало. Внутри — тесно, горячо, крышу сносит. И даже всякую хуйню про секс с врагом и вообще, Малфоем, думать не нужно. Потому что неправда. Малфой — Драко. В их общие совместные тридцать совсем еще молодой, со школы похорошевший, возмужавший. Только морщинки вокруг глаз, потому что от яркого солнца он всегда щурится.       Гарри вверх подался. Приподнялся снова, почти заставил на себя опереться и руками плечи обвить. Так удобнее его целовать. В губы, в шею, где перья от крыльев, в ключицы, где тоже хрень какая-то на латыни и оливковая ветвь, совсем свежая — Кубок Мира.       Надолго не хватило. Куда там, когда на тебе — сам Драко Малфой. Гарри только покрепче обхватил его, вошел так глубоко, как только выходило, и словно из реальности выпал, кончая внутрь горячего тела. Заметил только, когда отдышаться пытался, как Драко свой член пальцами, что с OVER, обхватил, быстро вверх-вниз стал двигать. Грубо, торопливо, будто догнать хотел. Выплеснулся на живот Гарри, лоб взмокший на плечо уронил и в волосы на затылке вцепился.       Как же охуенно, господи.       — Драко? — Малфой лежал на спине, курил лениво, стряхивал пепел прямо на пол. Магия же есть — потом следов ни от запаха, ни от пепла не останется. — Так что насчет Хогвартса?       — Да блядь…       Гарри забрал у него недокуренную сигарету, затянулся пару раз и выдохнул дым в чужой рот. У этой херни, кажется, название какое-то есть, но Гарри не помнил.       — Драко.       — Ладно. А то заебешь.       — Да я и так…       Оставаться у Драко на ночь Гарри не планировал. Это уже что-то из области отношений, а не простой интрижки, которая у них наметилась.       Планы полетели в риддлову змеиную пасть. Потому что Драко, разметавшийся на постели, взмокший, взъерошенный, усталый — совершенно противозаконное зрелище. На уровне Империуса где-то.       — И на каком пальце мое место? — поинтересовался Гарри, когда Драко снова оседлал его бедра и устроил руки возле шеи. Не давил, не сжимал, просто держал, поглаживая горло большими пальцами.       — Тебя, Поттер, у сердца набью, — хохотнул Драко.       Вроде и пошутил, а на упомянутом сердце как-то горячо вдруг стало.       Ну, сойдет, в общем.       Входная дверь хлопнула внезапно. Внутри все оборвалось вмиг, сердце даже удар пропустило.       Вот же блядь.       Драко на мгновение прямо в такой позе замер, поверх бедер Гарри, а потом с них же почти слетел и домашние брюки в одно движение натянул. Футболкой пренебрег, волосы пятерней пригладил.       — Одевайся пока.       За дверью исчез, а Гарри судорожно пытался вспомнить заклинание аппарации. И вообще, можно ли из этого дома аппарировать. По всему, выходило, что нет, Гарри каждый раз у порога оказывался. Да и Драко не дурак совсем, зачем ему делать свой дом проходным двором?       Да только встречаться с Асторией — а кто это еще мог быть? — девушкой своего, блядь, любовника, в его планы совсем не входило. Ни с кем не входило, а если подумать, то Астория еще не самый ужасный вариант.       Кажется, именно так рушатся миры, а до мозга внезапно доходит. Что твой парень, на минуточку — чей-то парень еще и фотография общая на комоде в холле не просто так стоит. И у тебя тоже есть девушка, которая тоже может в любой момент оказаться на месте Астории Гринграсс.       Блядь. Еще и куртка в коридоре. Оставалось надеяться, что у Астории с Круцио и Авадой хуже, чем у Люциуса.       Совести хватило, чтобы махнуть палочкой, приводя постель в порядок. Ну а что, может, они с Драко тут утренний чай распивали. На дурака расчет, в общем. Вот только Астория — вряд ли дура.       Когда спустился со второго этажа, девушка его любовника — блядь, звучит как название второсортной порнухи — засыпала в большую турку кофе. Туфли на высоченных каблуках скинула возле дивана, туда же сумочку бросила. Домашняя такая и да, красивая, ну прямо идеальная пара для Малфоя. Драко стоял рядом, подпирал плечом стену возле подобия барной стойки, в сторону Гарри даже не смотрел.       — Я больше их не вынесла, — послышался девичий голос, тихий, бархатный.       — Ты продержалась до утра, — хохотнул Драко. — Я своих дольше двух часов не выношу.       — Вот и мне пора время…       Она услышала шаги. Повернулась, замерла, увидев Гарри. На Драко взгляд перевела, снова на него.       Немая, сука, сцена.       — О.       — Привет, я…       Она махнула ладонью, а Гарри не понял — заткнуться велела или еще что?       А, ну да. Астория — не дура. И два засоса на шее Драко заметны даже отсюда.       — Серьезно, Драко? Поттер?       Драко пожал плечами, мол, ну да, а что? А Гарри, кажется, окончательно всю эту схему понимать перестал.       — Нет, ну могу понять, — после еще одной паузы, в течение которой его долго рассматривали, выдала Астория. — Любовник Малфоя — Гарри Поттер! Ты хоть представляешь, что в газетах напишут? — она вновь повернулась к Драко, но совсем ненадолго.       Внутри горело, болело, сердце часто билось. И стыдно, блядь.       — Асти, — покачал головой Драко и вдруг сделал к Гарри несколько шагов. — Выдохни уже, — на запястье легли его пальцы. С GAME. Да уж, игра. Ебанутая какая-то. — Гарри. Ей же похуй.       — Факт, — со смешком отозвалась Астория. Махнула туркой с кофе, отчего несколько горячих капель упали на пол. — Отомри, герой-любовник, идемте завтракать. Я пасту в ресторане взяла.       — Я не…       — Идем.       Молча сидели. Потому что Гарри сил в себе отказаться не нашел. И вообще хоть каких-то. Мозги бы в порядок привести, разрулить вот это всё, потому что в газетах ему статьи точно не нужны. Джинни будет больно, лучше он ей сам скажет, чем…       Гарри — отнюдь не верный своей девушке парень. И верным мужем вряд ли будет. Но Джинни, даже если и догадывалась — да нет, точно знала, что уж там, — с его пассиями не встречалась. И Малфоя в этой роли вряд ли ждала хоть когда-нибудь.       Сообразил наконец.       — Как ты вообще?.. — заканчивать не стал. И так все понятно. Да и начал не с того.       — Отношусь к тому, что Драко трахается с кем-то еще? — закончила за него Астория. Из большой кружки, далеко не кофейной отхлебнула, совсем не аристократически локти на столе устроила. — Поттер. Ты можешь спать с моим парнем сколько хочешь. А я выйду за него замуж и рожу ему наследника. После чего найду какого-нибудь симпатичного магглокровочку и буду весело проводить с ним время, без нытья родителей о чистой крови и прочего бреда. И твоей рыжуле, советую, кстати, поступить также.       Гарри смотрел непонимающе и не мог поверить своим ушам. Ну то есть да, он в курсе, что маги в большинстве своем бисексуальны, темпераментны и ни один Статут, брачные клятвы не в силах это исправить. Безумие, магия, хаос.       — Ты просто слишком маггл, Поттер, — вздохнула она. — Семья — отдельно. Любовь — отдельно. Жить чопорным дерьмом, как наши с Драко родители, без любви, но с чистой кровью в жилах, побираясь по бардакам под оборотным, чтобы попустило? Уж лучше так.       Астория поднялась, принялась убирать со стола. Невозмутимая, красивая, и очень, чтоб его, любящая Драко. Не так, как должна была, учитывая её статус. Но она, блядь, гоблинское сокровище. И если Малфой её вдруг обидит, Гарри ему сам в морду даст.       — Она охуенная, — сказал Гарри, когда у порога стояли. Не целовались, отчего внутри обида царапала, но это было бы уж слишком, учитывая, что Астория их видит.       — Без тебя знаю, — хмыкнул Драко. И запястье длинными пальцами сжал, большим пальцем ладонь погладил. — Не будет ничего. В газетах. Я обещаю.       — Я понял. Драко?       — Ну что еще?       «Я…»       — Хогвартс. Ты обещал, — и нет, сказать совсем не это хотелось.       Драко закатил глаза, сильнее запястье сжал, отчего даже больно стало.       — Я помню.       А вечером, когда Гарри у себя на Гриммо сидел и как-то отчаянно хлестал виски в одиночестве, перед глазами возник патронус. Птичка, небольшая, зимородок, кажется.       «Верни его на метлу, Поттер».