мудзан отдает задание для даки:
« убей столпа звука, тенгена узуя, и раздели место шестой высшей луны вместе со своим братом « для нее такое задание — подарок, правда. что она только не сделает, чтобы быть ближе к своему господину. кибутсуши знал, что последняя соломинка человечности гютаро — это она, его дорогая умэ. вот и даёт невыполнимое задание, все равно жертвование кем то — не большая плата за превосходного демона. гютаро чувствует, его связь с сестрой разрывается. — господин доума… даки же не умерла? верно? гютаро называл «господином» вторую луну редко, ведь услышь это мудзан — он лишился бы не только жизни, но и сестры. а сейчас пророка забавляет такое жалкое лицо, с потугами вытянуть информацию от него. вот загвоздка только в том, что доума знает правду о смерти умэ, знает вкус ее плоти, возможно, чуть лучше чем у других дам, но не более. « — даки, я видел, как ты росла и знаешь, я желаю, чтобы мои чувства дошли до тебя и были вечность с тобой. » перед поглощением говорит заботливо доума, поглаживая ее по голове ладонью, которая когда то обратила несчастных брата с сестрой. у гютаро как будто опора из-под ног уходит, последний держащий его на краю пропасти камушек ломается, тонкая соломка рвется. дорогая умэ с неестественной улыбкой говорит на прощанье «ты заслужил! ты не защитил меня! ты нарушил свое обещание!» в этих словах нет обиды, какой она должна быть… а только насыщенная ненависть, обретающая кровавый оттенок, некрасиво ведающийся в зеленоватые концы волос. мудзана не может не радовать это. последний оплот человечности гютаро сломлен, втоптан в землю и стерт в пыль., а парень так и думает «это все столпы. убить. размазать. отомстить», надеется, что все, сказанное доумой — правда. что правда в том, что столп звука убил его сестренку, что мальчонка с серьгами ханафуда также причастен к ее смерти. «обжора». так прозывается гютаро после инцидента с даки. почему? он уничтожал все, что попадалось ему на глаза, подобно стихийному бедствию, а люди, застающие небольшую передышку демона, видели только молодого человека с серпами в руках, с ног до головы облитого в крови и безжизненными глазами, редко обращающимися к ним. некогда ярко зеленые глаза с четвертым номером теперь походили на давно сгнившие плоды анноны. малыши, рожденные в пределах культа с зелеными глазами почти всегда звались "отродьями". зеленый цвет стал табу. яркий зеленый - цвет дьявола, метки на лице - не уродство, а признак "иной" сущности детей. сейчас доума видит – гютаро расцвел, прямо как эхиноцериус. такой же редкий цветок, нетипичый для собственного семейства. И пускает такие же многочисленные побеги – слухи, легенды и страшные байки, коими пугают родители любимых детишек, говоря, если не будут слушаться – за ними придет ужасающий демон с серпами и зелеными глазами.пропасть заполнена на половину и маленький измазанный в крови мальчик, старательно делая горку из трупов. скоро это закончится.
доума стал единственным утешением для гютаро. его теплая рука на макушке, «заботливо» гладящая волосы, длинные голубые ногти, изредка поправляющие выбившиеся из челки пряди стали обыденностью. теперь место зеленоволосого — подле доумы, а не сестры, хотя довольно спорно, если ее останки так и покоятся в его теле. привычно : приходить в пустое здание, есть несчастных женщин, лицо которых напоминает о матери, есть их на глазах детей и не важно, что придут столпы. гютаро убьет. его боль должны познать и другие. но все же есть то, что никак не вписывалось в расписание четвертой высшей луны - присутствие доумы при трапезе, его внимательно изучающий взгляд, а еще руки, тянущиеся к женской голове. взгляд парня так и застывает на губах главы культа. и только сейчас гютаро замечает, насколько он красив: приятое лицо, "приветливая" улыбка, семицветные глаза - бриллианты, платиновые волосы и красная водолазка, как будто подчеркивающая и без того выразительные ключицы. и тогда паренек понимает, что его "вечный рай" - быть подле доумы, ластиться под его руки словно кот и изредка получать поощрительные поцелуи в щеки.