***
— Добро пожаловать домой! Женщина лет пятидесяти в длинном темном кимоно радостно обнимала ребятишек. Они обвили её шею свои тонкими ручками и тоже улыбались. Затем женщина, отстранившись, обратилась к шиноби. — Спасибо, что вернули их домой. — Её голос звучал низко и приятно, она была невероятно красива и уверена в себе. Все её движения выдавали в ней истинного члена высокого общества. Ши склонился в уважительном поклоне, Какаши повторил за ним, поддерживая за плечи стоящую рядом Сакуру. — Я могу попросить у вас осмотреть мою напарницу? — вежливо обратился к женщине Хатаке, прижимая куноичи к себе, чтобы та не упала. — Да, я приглашаю вас в свой дом. И вас, — обратилась она к Ши, — тоже. Я не могу отпустить вас в такое время и без ужина. Мужчины благодарно кивнули и последовали за ней в дом. Он был сравнительно небольшой, имел в себе всего два этажа. Вся деревня была довольно малоэтажной и от этого в ней было особенно уютно. Людей в такой час на улицах было совсем мало, лишь единицы, услышав шум ворот, вышли на разведку. Женщина представилась как Нурай Руцуки, на данный момент глава клана и деревни. Она вежливо предложила своим гостям сесть на кресла в просторном зале, пока её подчиненные грели чай и ужин. Сакуру она любезно забрала из-под крыла Какаши и увела за собой в соседнюю комнату, также красиво украшенную, как и большой приемный зал. В доме были невысокие потолки, приятные теплого оттенка обои на стенах и много-много ламп, создававший неповторимый уют. Казалось, что ни единой вещи холодного цвета в этих комнатах не было, или просто желтый свет дарил такое ощущение всем входящим. Нурай уложила куноичи на небольшой диванчик и села на стул, стоявший рядом. Краем глаза женщина заметила у двери притаившегося Хатаке, с волнением смотревшего на Сакуру. — Вы так переживаете. — Нурай улыбнулась и пригласила шиноби войти. Он сел на диван напротив и стал также молча наблюдать за происходящим. Хозяйка дома медленно провела рукой вдоль тела Сакуры и приложила ладонь к её лбу. Прошло несколько секунд перед тем, как она все так же изящно развернулась к Хатаке. — У неё сильно нарушена циркуляция чакры, все её нити внутри спутаны и будто бы связаны веревкой. Она говорила медленно и внятно, тщательно проговаривая слова и внимательно наблюдая за мужчиной. — Я не могу пока что предположить, какого уровня это дзюцу… — Воздух снова стал напряженным, когда она развернулась к девушке и подняла одно из запястий. — Эти ссадины. Они лишь выглядят неглубокими. Эта девушка невероятно сильна, что все еще сопротивляется данной технике. Женщина сложила руки на груди и вздохнула. — Я наслышана о ней. Лучший ирьёнин Конохи, ученица Пятой. Но против всех можно найти уловки. И отчасти в этом виноват наш клан… Мы, представители клана Руцуки, являемся самым могущественным кланом в нашей округе. Но не великая сила делает нас такими — а редкие способности. От наших предков нам достался дар: высокий контроль чакры и способности к дзюцу медиков. Но не каждый может приобрести эти навыки, и чаще всего ими владеют мужчины, с самого раннего детства. Но женщины никогда от них не отстают, и с возрастом развивают в себе те же способности. Это становится ценным для таких подлых людей, как выходец из клана Нороки. В его убежище уже попадали наши соплеменники и не возвращались живыми… После этих слов она тяжело вздохнула. Потухший взгляд серых глаз встретился со взглядом Какаши и он понимающе кивнул. — Я дам ей несколько лекарств и попрошу вас отнести её в комнату на втором этаже.***
Дальнейший вечер был тихим. Сакура уснула после таблеток и Хатаке спустился на скромный ужин. Хозяйка заботливо оставила и Ши в своем доме в благодарность за спасение детей и выделила ему отдельную комнату. Какаши искренне надеялся, что его разместят вместе с куноичи, но был расстроен, что его ночь должна была пройти в другом крыле здания. Приняв освежающий душ, он уже приготовился к бессонной ночи. Новое место хоть и дарило уют, но совсем не было похоже на привычные ему очертания дома. Тем более, его не отпускало странное чувство беспокойства, отчасти и из-за того, что от Сакуры ничего не было слышно. Сделав несколько кругов по своей комнате, Шиноби вышел на балкон и спрыгнул в сад, который принял его пушистой листвой. Ночь была ясная. Высоко в черном небе сверкали звезды, серый диск луны тоже повис рядом с ними, отливая серебром. Взгляд грустного ночного светила взъерошил зарытые в темном уголке сердца мужчины воспоминания. Вот он так же смотрит на небо, вперив глаза в бездонную пропасть. Но рядом появляется Минато, и от его присутствия становится теплее. Сзади сопят Рин и Обито. Воздух мерцает. Темные деревья, окружавшие поляну, покачиваются от легкого летнего ветра. Трава мерно колышется, волнами разливаясь по поляне. Все сказочно красиво, будто бы принадлежит руке художника. Но краски слишком темные даже для ночного пейзажа… Сколько потерь было в его жизни, сколько промахов и ошибок, обвалившихся ступенек лестницы взросления… Резкий спазм в груди заставил мужчину сжать в руке ворот жилета. Пальцы с яростью впились в ткань. В сердце — зияющая пустота, в душе — буйство чувств, от тоски, разрывающей все внутри, до ярости, заставляющей крушить все вокруг.Перед глазами пелена, в теле дрожь… Медленными шагами он подходит к раскидистому дереву и садится под него, устало откидывая голову назад. Какаши еще раз поднимает взгляд к безжизненным звездам, старается увидеть в них лица близких людей. Отец, Минато, Рин, Обито… Но ветви дерева мешают в полной мере наслаждаться видом, и шиноби еще раз приглядывается к нему. Тонкие, прямые ветки, маленькие веточки причудливой формы и нежные листья, покачивающиеся на ветру. Что-то знакомое, такое желанное и уютное… Сакура… — Сакура.! — прошептал вслух Хатаке. Эта девушка творила с ним чудеса. Её голос, улыбка, милая злость, тонкие руки, смех… Все картинки мгновенно заполонили пустоту внутри Какаши и он улыбнулся, вспоминая приятные сердцу моменты с ней. Да, она недостижима и её любовь невероятна, но то, что она не отталкивает его возможно дает ложную надежду. Она может не сопротивляться его ласке лишь потому, что считает их по-настоящему близкими друг другу людьми… но не более. Еще один тяжелый камень появился в его душе, но он поспешил запрятать его как можно дальше. Те темные полки сердца уже ломились от такого груза, но все еще выдерживали. Надо было взять себя в руки. «Пусть я не могу стать её возлюбленным, но я могу продолжать заботиться о ней.» Твердо решив не выдавать своих чувств и просто быть рядом с ней, Какаши поднялся на ноги. «Обязательно стоит прогуляться с ней здесь.» Он вдохнул морозный воздух и расправил уставшие плечи. Повернув голову, он стал разглядывать дом, где их устроили на ночлег. Красивое странное убранство первого и второго этажей поражало не меньше высокой традиционной крыши. Дом был настоящим произведением искусства, такие редко можно было встретить в обычных деревнях и Хатаке еще раз подметил, как в этом месте чтут традиции и заботятся о наследии. Двинувшись по тропинке обратно, он краем глаза заметил тусклое окошко на краю дома. «Это примерно там, где поселили Сакуру, — пронеслось у него в голове. — Она не спит или у неё кто-то в комнате?» Взволнованный, шиноби в несколько прыжков оказался на миниатюрном выступе и прильнул к окну, которое оказалось не зашторенным. Действительно, все внутри полностью совпадало с тем, что видел Хатаке днем, принеся девушку сюда. Но он не обнаружил её ни на кровати, ни на диванчике напротив. «Сбежала? Украли?» Сосредоточенно пытаясь придумать причину исчезновения куноичи, он бесцеремонно влез в приоткрытое окно и прислушался. Тишина, лишь шум воды нарушал её. Облегченно вздохнув, Хатаке уже развернулся в направлении окна, как щелкнула ручка. Девушка в длинном банном халате появилась из-за двери и удивленно пошатнулась. — Какаши? Джоунин опустил взгляд в пол и лихорадочно пытался найти в голове разумную причину его появления в этот момент в этом месте. — Я так рада, что ты здесь! — неожиданно подбежала к нему Харуно и обняла, забравшись руками под жилет. — И я… рад. — Я хотела увидеть тебя, — смущенно прошептала Сакура, утыкаясь носом в грудь мужчины. — Я тоже, — лишь смог пролепетать Какаши, осторожно обнимая девушку за плечи. Первой от объятий отстранилась куноичи и отошла обратно в ванную, чтобы оставить там полотенце для волос. Вернувшись, она пригласила шиноби поболтать с ней немного перед сном, на что тот охотно согласился. — Нурай, кажется так зовут эту любезную женщину, заходила ко мне не так давно. Она сказала, что мое состояние заметно улучшилось, как и состояние Хаиши и Микаты. — Это хорошо, — улыбнулся Хатаке под маской, ласково смотря на девушку. Она и правда выглядела гораздо свежее и лучше, а аромат розы, исходящий от её кожи, пьянил разум. По ней было видно, что она устала, но уже не было того измученного взгляда и как будто бы все ссадины сами разгладились на руках. «Ниндзя-медики способны восстанавливаться за такие короткие сроки, — подумал джоунин, наблюдая за тем, как Сакура тушит большие торшеры по углам комнаты и оставляет гореть лишь лампу у кровати. — И все-таки я безумно рад, что она рядом и что она в полном порядке.» — Я не буду тебя задерживать, ты ложись и я тоже пойду. — Какаши уже развернулся и направился к выходу (пользоваться окном ему показалось невежливым), но девушка внезапно остановила его, взяв за запястье. — Останься. — Раздался за спиной ее ласковый голос, полный тепла и нежности.