Лучшее будущее Part 2 Юнмины

— Доброе утро, — протянул Чим, вглядываясь в сонное лицо брата. Тот зевнул и потянувшись всем телом, выпрямил спину. Альфа приоткрыл один глаз и, ухмыльнувшись, накинулся на мелкого с щекоткой, — Ахахахахаха, что ты делаешь? — пищал младший, пытая отцепить от себя цепкие пальцы, — Прекрати, Юнги, — просил он, заходясь хохотом. — А что мне за это будет? — не унимался старший, перебирая тонкую кожу на рёбрах омеги. Тот уже выгибался дугой, лишь бы прекратить эту пытку. — Всё! — вскрикнул он, — Я сделаю всё, только отцепись! — сквозь смех выдавил из себя мальчишка.       Альфа резко прекратил мученья и навис над содрогающимся телом. Их дыхание было неровное, оба смотрели друг другу в глаза, даже не пытаясь отстраниться. — Тогда поцелуй меня! — выдохнул старший, зарываясь ладонью в светлые взлохмаченные волосы омеги. Чим покраснел от такого предложения и робко опустил свой взгляд на губы напротив. Если сейчас войдет папа, а тем более отец — им не сдобровать. Они и так нарушили главное правило «Не спать в одной кровати». Ну, в принципе, они и не на кровати спали, конечно, а на подушках у камина разлеглись, но сути это не меняет. — Прямо сейчас? — прошептал мелкий, не сводя своего взгляда с обкусанных губ. Ему хотелось. Правда. Но он такой трусишка. Их первый поцелуй был около полугода назад, когда Юн развёл маленького омежку на невинный чмок в губки. Тогда Чим прятался от альфы около недели и боялся заглядывать в глаза, а теперь, когда тот просит поцеловать его вновь, спустя столько времени, юное сердечко готово просто прорвать грудную клетку. Дыхание перехватывает. — А когда же, малыш? — альфа ухмыляется, при этом оголив свой левый клык и мелкий вообще теряет всю связь с окружающим миром. Ему так нравится, когда старший показывает клыки или когда невзначай закусывает нижнюю губу клыком, оголяя его. Он тянется ближе и уже на расстоянии нескольких миллиметров от желанных губ падает вновь на подушки, отворачиваясь. А всё почему? Потому что со второго этажа спускается отец и громко кашляет, заметив проснувшихся деток. Благо из-за того что подушек было очень много, он не увидел чем его мальчики занимались, а то всё… Пиши пропало…       Юн встаёт первым и подаёт ладонь омеге, но тот мотает головой в разные стороны, не желая подниматься. Шаги Чонгука были всё ближе и мальчишка, зажмурившись, натянул край одеяла на макушку, спрятавшись в своём укрытии.       Старший альфа остановился у мягкого дворца и хмыкнул, заметив дрожащую горку, которой по сути являлся Чим-Чим. — Пап, я всё объясню, — начал Юнги, но тут же был перебит. — Интересно, что же ты объяснишь? — выдохнул альфа, — То, как ловко крутит тобой братишка? То, как мило он строит глазки, а ты каждый раз ведёшься? То, как он манипулирует любым твоим поступком? Что? Что из этого ты хочешь мне объяснить? — Чонгук присел на корточки и потянул со светлой макушки зимнее одеяло. Из-под укрытия высунулась милая мордочка, которая поймав взгляд брата, стрельнула в него глазами-сердечками. — Всё объясню, пап! — тут же вставил Юн и, подлетев к омеге, накрыл его обратно одеялом. Ну не возможно смотреть в эти глаза. Отец прав. Чим вертит им как марионеткой, — Давай оставим Чимина тут и пойдём готовить завтрак. Хорошо, пап? — сын натянуто улыбнулся и кивком указал на дверь кухни. — Ну пошли, — ухмыльнулся Гук и поднялся с колен, — Готовить-то умеешь, рыцарь? — Я подумал, ты меня научишь, — выкрутился мелкий, ступая за отцом. — Меня б кто научил. Ладно, разберёмся, — выдохнул старший, прикрывая за мальчишкой дверь. Когда оба оказались в закрытом помещении, малец выдохнул, а Чонгук, заметив это расслабление на чужом лице, по-доброму улыбнулся, — Рассказывай. — Пап, что делать? Он вьёт из меня верёвки, — зашептал альфочка, — Я люблю его и поэтому отказать не могу. Знаю, прекрасно знаю, что ведусь на его уговоры. Вот вроде бы не согласен с ним, но он как зыркнет и всё… Я тут же распадаюсь и делаю всё, что он хочет. Как поставить своё собственное «Я»? Я уже замучался, не знаю, что будет дальше, — на одном дыхании выпалил альфа и схватился за футболку в области сердца, — Он пытается нас подслушать, — шепчет Юн ещё тише. — А ты откуда знаешь? — удивляется старший и, приоткрыв дверь, видит через щёлку, навострённую макушку омеги. Тот сидит с вытянутой шеей и, будто-бы пытается поймать сигнал. — Я чувствую его вот тут, — Юнги ткнул пальцем в бьющееся сердце и мягко улыбнулся, — Он тоже меня чувствует!       Чонгук неверяще уставился на мальчишку и хмыкнул. — Чем докажешь? — Господи, и это взрослый мужчина, который воспитывает целое семейство? Ему бы игрушку и во двор, — Давай, докажи это чем-нибудь, — подначивал старший, всё ещё наблюдая за обоими сыновьями.       Юнги хотел взять что-нибудь острое и чуть-чуть поцарапать палец, но споткнулся о ножку стула и скривил в болезненной гримасе лицо, не издав и звука. Чимин тут же схватился за сердечко и бросил удивлённый взгляд на дверь кухни. Гук обалдел. Нет, ему бы сейчас помочь сыну, пожалеть, а он ржёт в припадке и падает от смеха на корточки, наблюдая за мучениями ребёнка. Альфочка скачет на одной ноге и потирает ушибленное место на второй. Дверь в кухню распахивается и является маленький омежка. — Юнги, тебе больно? — спрашивает он и подходит ближе. Альфа мягко улыбнулся, чтобы скрыть боль, и помотал головой в разные стороны. — Нет, малыш, не переживай. Мне не больно! — практически процедил он. — Но я же чувствую, — младшенький, всхлипнув, подошёл ближе и, встав на носочки, поцеловал опешившего альфу в губки. Поцелуй не продлился и секунды, но всю боль как рукой сняло. Юн готов был горы свернуть. Он громко выдохнул и притянул братишку ближе, зарываясь носом в его вкусно пахнущие волосы. Аромат молочного шоколада дарил умиротворение и сейчас ему всё было ни по чём. Пусть весь мир пождёт!       А пока ребятки стояли в объятьях друг друга, пришёл пузатый Тэ и застал своего альфу сидящим на полу. На его лице была маска изумления. Он хлопал ртом, как рыба и переводил взгляд с обнимающейся парочки на мужа. — Что, Гукки? — Тэ встал рядом, так как присесть он не мог физически. Поясница ныла, а поглаживания и разминка нифига не помогали. Он протянул ладонь к чёрным волосам супруга и мягко их потрепал. — Они поцеловались, — выдохнул старший, всё ещё находясь в прострации. — Ну и что? Это же не первый их поцелуй, — омега чуть-чуть склонился и взял в свои хрупкие ладошки альфины щёки, — Любимый, они истинные. Успокойся, — Чон закивал в согласии и громко выдохнул, отпуская весь шок. — Знаю, котёнок. Просто это было очень неожиданно, — альфа встал с пола и обнял любимого, укладывая руки на его пояснице. Стоило только чуть-чуть провести по ноющёму месту, как Тэ громко застонал. — Ещё, — все присутствующие на кухне удивлённо уставились на старшего омегу и засмеялись, когда тот возмущённо засопел, — Что? Спина у меня болит! Хочу массаж! — заныл он, прижимаясь ближе к крепкой груди супруга. — Будет тебе массаж, котёнок, — прошептал альфа и посмотрел на детей, — А вы пока соорудите завтрак.       После того как родители вышли за дверь, парочка робко посмотрела друг на друга. Их глаза заглядывали прямо в души, читая их как открытые книги. Мальчишки так и продолжали стоять, пока у младшенького не заурчало в животе. Этот звук был настолько громким, что Чим смутился, опустив глаза. — Малыш, ты кушать хочешь, да? — альфа подвёл брата к стулу и усадил, — Сиди, я сейчас что-нибудь придумаю!       Младшенький наблюдал за крутящимся альфой и ликовал. Он так счастлив! Он любит и он любим! Пусть они ещё мальчишки, но время придёт. Они станут семьёй. Чим встал и подошёл к старшему ближе. Тот укладывал разогретые куски пиццы на тарелку и размешивал в кружке с чаем сахар. Омега подошёл вплотную и обнял альфу со спины. Так тепло. Так здорово. Своё. Родное. Любимое.