Чисто (не)профессиональные отношения

- Господин Чон, вам что-то не понравилось в моем отчете? Чон на звук отрывает глаза от папки с бумагами, в которую пялится последние несколько минут. А какой, простите, был вопрос? Главное не палиться. Вздохнуть, как будто скучающе, сжать губы в тонкую полосу – жест, который, как Чон уже давно успел заметить, его секретаря бесит пиздецки – поправить галстук и отложить бумаги на край стола, чтобы после сцепить перед собой руки в замок. Идеально – не подкопаешься. Выкуси, Ким Тэхён. - Можете идти, до совещания после обеда я в вас не нуждаюсь, секретарь Ким. - Но как же мой отчет? – хмурится омега. - Хочу изучить подробнее, когда будет время. – В его голове эта фраза звучит сейчас как «А, вот, что это такое… прости, Ким, но с той секунды, как ты вошел в кабинет, мои мысли оказались слегка южнее ремня для брюк». – Вы свободны. - Как скажете, босс. И нет, когда Ким Тэхён покидает его кабинет, грациозно шагая в направлении выхода, Чонгук не пялится на его задницу. И не откидывается с громким выдохом на спинку кресла, когда дверь за омегой наконец закрывается. И его секретарь все еще не привлекает его. А еще он где-то слышал, что самовнушение – штука стоящая, главное верить в себя. Просто то, что Чон увидел вчера, до сих пор не выходит из головы. Совершенно ну никак. Хотел бы Чонгук сказать, что после экскурсии консультанта он, по своему обыкновению, направился к беговым дорожкам, чтобы слегка разогреться, а потом перешел к «дню ног», что стоял у него по графику… да, он бы очень хотел так сказать. На деле же альфа снова почему-то оказался у приоткрытой двери чертового зала для стрип-пластики, из которого к тому моменту уже раздавалась музыка, а омеги плавно скользили по паркету, повторяя движения за инструктором, что стоял напротив зеркал. Многих, наверное, такая картина бы заинтересовала. Парней было штук двадцать, и все как на подбор – стройные, по минимуму одетые, грациозные, словно кошки. Но смотрел Чонгук почему-то исключительно на одного. Тот, чьи светлые волосы были подобраны черной эластичной повязкой, так удачно гармонирующей по цвету с лосинами, от которых на деле было одно название. Просторная белоснежная футболка на омеге то и дело задиралась, стоило только парню снова извернуться в своем страстном танце, и та открывала вид на точеное тело под ней – тонкую талию и (о боги, вот и смерть) чуть выступающие ребра, на которых справа отчетливо виднелась черная татуировка. Чон смотрел и не мог сдвинуться. Просто потому что глаза, как голодные звери, омегу перед собой буквально пытались сожрать. И не то что бы у Чонгука в жизни мало было такого вот откровенно-эротичного дерьма. Да он всегда мог кого-нибудь склеить на вечер или на крайняк позвонить одному из бывших… просто – ну блять… Не каждый день (он вообще-то думал, что вообще никогда) увидишь своего личного секретаря (который по совместительству просто льда кусок) вот таким. Каким – таким? Да таким… чувственным. Чонгук больше даже смотрел не на тело, что буквально змеей перед ним извивалось, безмолвно будто призывая прямо вот сейчас подойти и на манер пещерного человека на плечо закинуть, чтобы дотащить до раздевалки и на практике показать все, что крутится в голове. Альфа не мог отвести взгляд от… лица. От лица, с которого каким-то волшебным образом пропали очки, а ведь Чонгук думал, что те приросли намертво. Лица, которое в тот момент выражало столько, что у альфы случился какой-то сенсорный передоз. Эта мимика… она заставляла гореть. Полыхать просто, плавиться. Вот Тэхён падает на колени, грациозно на них по паркету скользя, в конце дугой вверх выгибается, опираясь сзади на руки и вскидывая узкие бедра. Чонгук чувствует, как что-то толкает его изнутри – кровь со всех концов организма приливает в одно конкретное место, нехило так отключая мозги и заставляя в глазах плясать белых мушек. Голова омеги запрокидывается, волосы откидываются назад, а когда Ким вновь наклоняется вперед, его глаза прикрыты, и губа (сукаблять) закушена. Он дышит… нет, не так. Он дышит. Грудная клетка то поднимается, то опускается, по коже, выглядывающей из-под широкого выреза футболки, скатываются бисеринки пота, которые хочется тут же слизать языком, пока те не впитались в ткань. Ключицы Тэхёна прямо у альфы перед глазами, блестят и гипнотизируют, заставляют давиться слюной. Снова движение – поворот на коленях. И вот уже омега снова опирается на руки, только уже (бля-бля-бляяя) спереди. И вид у Чонгука теперь открывается на шикарную накачанную задницу. Которая сейчас именно в такой позе, которую тут же хочется объездить. И альфа практически умирает, когда омега медленно, соблазнительно опустив бедра к полу, разводит их… В кабинете слышится грохот. Спустя мгновение на входе снова показывается слегка взволнованный секретарь Ким. Брови его встречаются с челкой, как только омега глазами находит босса. - Господин Чон, все в порядке? - Да… неудачно потянулся за упавшей ручкой, - отвечает, морщась, Чонгук. Ему сейчас неудобно. Скорее всего, потому что каким-то образом рухнул со стула. Возможно, потому что снова, как школьник, сильно возбужден, а объект его сегодняшних мокрых снов и темных желаний стоит и пытается разглядеть его из-за стола.