Дорогой мой человек

      Выйти из шатра действительно стоило ему немалых усилий. На самом деле, Тэхен не уверен, что решился бы на это, но ехидный голос Чона все еще звучал в его голове.       Конечно, ему было страшно. В такой ситуации это абсолютно естественно, однако показывать этот страх было нельзя. Пускай вервольфы и достаточно разумны, но все же внутренний зверь играет в их жизни очень большую роль. Инстинкты зачастую ставятся на первый план, поэтому нужно быть максимально спокойным.       Благо, в свое время от дедушки Минхо он невольно усвоил пару приемов, помогающих полностью контролировать свое тело, подавляя в нем любое волнение. Надо сказать, что получалось у Тэхена не всегда и требовало слишком больших энергозатрат. Видимо, нужно было тренироваться чаще, чтобы выработать привычку. Он всегда был слишком ленив для этого, в отличие от Минхо. Тот овладел этими методами в совершенстве.       Погода на улице была по-настоящему летняя. Ярко светило солнце, дул легкий приятный ветерок, слегка шелестя густыми кронами кленов. Было довольно жарко, и Тэхену захотелось закатать свои черные брюки до колен, но он не стал этого делать.       Он осмотрелся по сторонам. Вокруг все напоминало палаточный лагерь, который они часто разбивали в школьные годы на территории Центрального парка.       Ужасно вкусно пахло жареным мясом, и Тэхен неосознанно пошел на этот запах. Он был голоден, потому что вчера непредусмотрительно отказался от ужина у Минхо, а дома было не до того. Плюс из-за жары безумно хотелось пить. Нужно было найти источник воды, поскольку вервольфы наверняка остановились где-то в непосредственной близости от него.       Подойдя ближе, Тэ увидел костер, на котором жарился какой-то зверь, очень напоминавший кабана. Вокруг огня собралось несколько женщин с маленькими детьми. В каждой из них было что-то волчье, однако все пребывали в своей человеческой форме. Скорее всего, это вызвано их занятием, поскольку готовить еду так, несомненно, удобнее.       Вообще, исходя из той информации, что их пичкают сызмальства, вервольфы питаются исключительно сырым мясом, предпочитая человеческое всем прочим. Тэхен особо никогда не верил этим россказням, однако сам факт приготовления пищи его, почему-то, удивил.       Когда Тэхен оказывается рядом, все, кто расположился у костра, почти синхронно поворачиваются в его сторону, устремляя на него свои удивленные взгляды. Тэ теряется от этого, абсолютно не зная, как реагировать. В другой ситуации он бы поздоровался и завязал разговор, но это были вервольфы и Тэхен был не уверен, хотят ли они с ним общаться.       Чтобы еще больше не нагнетать напряжение, повисшее в воздухе, он неловко помахал рукой и поспешил удалиться подальше.       Желание вернуться обратно в шатер в буквальном смысле жгло пятки. Он уже доказал себе и Чону, что не трус, так что можно со спокойной совестью возвращаться.       Ему очень хотелось поступить именно так, но Тэхен пересилил себя. Нужно осмотреться. Кто знает, что взбредёт этому Чонгуку в голову. Нужно пользоваться случаем, пока его не посадили на цепь.       Естественно, Тэхен не тешил себя надеждой сбежать самостоятельно. Юнги был прав во всем. Он не знает леса, и оставаться с разумными вервольфами куда лучше, чем быть съеденным диким медведем. Плюс не стоит испытывать гостеприимство нынешнего вожака бессмысленными попытками побега. Безрассудство не всегда означает смелость, а провокации совершенно ни к чему. Сейчас главное изучить местность и запомнить расположение лагеря. Эта информация всегда пригодится.        Сделав глубокий вдох, Тэ расправил плечи, и пошел дальше, внимательно осматриваясь по сторонам. Вскоре он услышал шум воды и поспешил на этот звук. От жажды у него начали трескаться уголки губ.       Выйдя к небольшому быстрому ручью с темной водой, он опустился на колени, набрав в ладони столь желанную жидкость. Тэ с наслаждением умыл лицо, сразу чувствуя прохладу. Уже почти сделав глоток, он вдруг задумался. А что, если вода заражена? Вервольфы не восприимчивы к разного рода ядам, но во время войны почва была отравлена в результате массовых бомбардировок.       Умирать от токсикологического отравления то еще удовольствие, и Тэхен не горел желанием испытывать судьбу.       — Пей, она чистая! — голос над ухом заставляет его вскрикнуть от неожиданности.       Тэ оборачивается и видит перед собой парнишку лет семнадцати. На него накатывает любопытство и такой искренний восторг, но это не его чувства. Вдруг в мозгу, словно молния, вспыхивает мысль:       — Ты гибрид! — пораженно выдыхает он, оглядывая парня с головы до ног.       — Да, а это так заметно? — смутившись, спрашивает тот, потупив взгляд. Тэ ощущает, что это уязвляет его. Видимо, в стае к парнишке существует предвзятое отношение.       — Нет, просто ты единственный, кого я здесь чувствую, — успокаивающие объясняет Тэ, позволяя себе слегка улыбнуться. Парень расцветает от его ответа.       — Так значит, это правда! Ты — мастер над разумом! — восхищение в его голосе ужасно смущает. Тэхен немного отвык от подобного, поскольку все его окружение воспринимало эти способности как нечто само собой разумеющееся, а некоторые люди недолюбливали Тэ из-за них.       — В некотором роде, да… — Тэ не хочется ни подтверждать, ни опровергать этот факт. Пока он не узнает настроения в стае, лучше не делать никаких заявлений.       — Здорово! Я таких никогда не встречал! По правде, и людей-то я раньше не встречал. А они все такие красивые, как ты?       Уже второй вервольф за короткий промежуток времени заставляет Тэхена теряться от своей непосредственности. Они здесь все такие, что ли? Конечно, Тэ не раз говорили, что он красив, но никогда это не было столь спонтанно. Причём он чувствовал, что парень говорит от чистого сердца. Это было неловко вдвойне.       — Как тебя зовут? — переводит тему Тэхен, никак не отвечая на поставленные вопросы.       — Я — Чонхен. Моя мама была человеком, но они с папой полюбили друг друга, и она ушла с ним в лес. Потом началась война. Мой папа был ужасно храбрым воином! Его все боялись, правда. Но потом…потом его убили… Мама осталась одна, беременная и ее выгнали, ведь она была человеком. А потом ее в лесу нашел Юнги-ши. Я почти ее не помню, она всегда болела, но у нее были такие теплые руки и яркие синие глаза, такие как у тебя, и… — парень говорит и говорит, а Тэхена захлестывает поток чужих чувств.       Он как будто бы видит эту измученную женщину с ясным взором и печальной улыбкой, видит, как она прижимает к груди мальчика, как поет ему песню, которую Тэхен точно слышал когда-то давно, в детстве, как снимает с шеи медальон с портретом и рассказывает историю о любви, как закрывает свои удивительные глаза в последний раз…       — Я расстроил тебя? Не плачь, пожалуйста! Я не хотел, — Тэ не сразу понимает, что эти слова обращены к нему. Видение исчезает, и он видит перед собой испуганного Чонхена. Только тогда до Тэхена, наконец, доходит, что он действительно плачет.       — Прости, Чонхен. У тебя была удивительная мама, — произносит он, вытирая слезы. Раньше он никогда не задумывался, что гибрид может быть плодом любви, подобное просто не приходило в голову.       И вот теперь он видит этого парня и точно знает, что его мать любила его отца. Столько нежности и грусти было в ее рассказе, что у Тэхена не осталось никаких сомнений в подлинности ее чувств.       — Ты… видел ее? Ох, я почти не помню ее…       — Нет, ты помнишь очень хорошо, — Тэ прикрывает глаза и сосредотачивается на том образе, который увидел только что, мысленно передавая его Чонхену.       — Мама… - шепчет тот, закусывая губу. Он старательно трет глаза, стараясь не заплакать. Тэхену он кажется ужасно трогательным, и ему хочется обнять Чонхена, чтобы как-то его успокоить.       — Меня зовут Тэхен, — улыбается он, протягивая руку.       — Красивое имя. Тебе подходит, — шмыгает носом Чонхен, пожимая руку в ответ.       Он кажется Тэхену крайне забавным, совсем как обычный среднестатистический подросток. Жаль, что с его родителями так вышло. Тэ не понаслышке знает, каково это — быть сиротой. Правда, в его случае это случилось при живых родителях.       — Ты можешь не бояться, с водой все хорошо. Она проверена, — доверительно говорит ему Чонхен, указывая на ручей.       — Кем? — слегка удивляется Тэ.       — Мной! Я пью и все хорошо, — пожимает плечами мальчишка, вызывая у Тэхена очередную улыбку.       — Ну раз тобой, тогда конечно.       — Серьезно. Ручей не заражен. Честно. Оборотни имеют очень острое обоняние и могут уловить наличие тех или иных примесей. Это чистая вода, правда, в ней многовато железа. Отсюда такой темный цвет, но это не страшно, — деловито сообщает тот с видом эксперта. Тэхена это удивляет. Он не думал, что оборотни разбираются в химии. Сам он с ней не особо дружил.       — Под твою ответственность, Чонхен. Если со мной что-то случится, то я буду являться к тебе во снах, — ухмыляется Тэ, но судя по тому, с каким серьезным видом парень кивает ему, он принимает все за чистую монету. Тэхену даже становится немного неловко.       Он наклоняется к ручью, набирает воду в ладони и с наслаждением пьет. Вода и правда имеет металлический привкус, но Тэхену она все равно кажется безумно вкусной.       — Блаженство, — он прикрывает глаза, наконец-то утолив мучавшую его жажду.       — Тебе нравится простая вода. Ты такой интересный! — Чонхен смотрит на него с восхищением, и Тэхен чувствует, как краснеет. Искренность — самое верное оружие. Она всегда обескураживает, и ты не знаешь, что делать.       На этот раз его выручает собственный желудок, который неприлично громко урчит.       — Ого, ты голоден! — удивленно констатирует Чонхен, и Тэхен чувствует себя странно. Словно он какая-то диковинная живность, любое даже самое простое действие которой воспринимается как нечто необычное.       — Да, если честно, — признается Тэ, немного неловко пожимая плечами. Он действительно был бы не прочь подкрепиться. То мясо на костре пахло просто восхитительно.       — Пойдем, сейчас там как раз готовят кабана! Я добуду самый вкусный кусочек для тебя! — Чонхен хватает его за руку и тянет в сторону костра, Тэ едва успевает перебирать ногами.       — Может, ты принесешь мясо в мой… эээ шатер? Не думаю, что мне будут рады там, — подбирая слова, говорит Тэ. Он прекрасно помнит, как те оборотни смотрели на него. Вряд ли они придут в восторг от его компании. Для них человек — априори враг. Тэхен не может осуждать их за это.       — Да, наверное… тогда жди меня, я скоро! — не дав Тэхену сказать и слова, Чонхен срывается с места, оставляя его в одиночестве.       Насколько он не похож на тех гибридов, что он встречал в резервациях. Те чувствовали себя ущербными, испытывая стыд из-за того, кем являлись. Они говорили тихо и никогда не смотрели в глаза. Бедные, запуганные существа, которых не желал принимать ни один из миров.       Чонхен другой. Да, в нем тоже есть какое-то сожаление, что он не чистокровный оборотень, но вместе с тем он очень любит и гордится своей мамой. Он открыт, любознателен, бесстрашен.       Выходит, что оборотни оказались человечней людей, и приняли не такого как они в стаю. Это никак не укладывалось в его голове.       Тэхен начал осознавать, что благодарен тому, что попал сюда. Теперь никто и никогда уже не сможет убедить его в том, что оборотни всего лишь кровожадные звери, которым чуждо все человеческое. Это совсем не так. Он сам в этом убедился.       Когда Тэ возвращается в палатку, намеренно не приближаясь к костру, Чонхен уже ждет его с деревянной плошкой, полной мяса и сладкого картофеля.       — Вы выращиваете бататы? — в который раз удивляется Тэ.       — Юнги-я сказал, что детям полезно разнообразие в рационе, — отвечает он, и в голосе Тэ слышит нотки гордости.       Тэхен не сканировал разум Чонхена, но для себя заметил, что тот уже пару раз упомянул Юнги.       Раньше Тэ никогда не задумывался, какое место занимает вервольф Чимина в стае. А вот теперь Тэхену начало казаться, что Юнги здесь не последнее лицо. Сам он никогда этого не показывал, однако вряд ли рядовой оборотень смог бы спокойно привести человеческую женщину в стаю, а также раздавать указания по поводу питания детей.       — Кто такой Юнги? — спрашивает он как бы невзначай, подцепляя пальцами кусок мяса и отправляя его в рот. Вкус просто божественный.       — Юнги-я — правая рука Чонгука. Он воспитал нашего вожака. Все в стае к нему прислушиваются.       Тэхен едва не давится едой. Вот это новости! Чонгук — воспитанник Юнги?! Почему тот никогда об этом не рассказывал?       Тэ хочет спросить у парня еще кое-что, но знакомый голос останавливает его:       — Разве я разрешал тебе приближаться к человеку, Чонхен? — не слишком довольный Чон Чонгук собственной персоной. Тэ демонстративно продолжил есть, как ни в чем не бывало. Он же здесь почти что в гостях, а гостей принято кормить.       — Прости, брат. Я… — тушуется Чонхен, а Тэхен с удивлением отмечает это обращение.       Так значит все слухи о том, что Чон — гибрид, правдивы? Тогда почему он не обращается в человека полностью? Очень странно.       — Ты нарушил правила. Ступай, я подумаю, что с тобой делать, — повелительным тоном произнес Чон, принципиально не смотря на парня. Тэхена это возмутило, и он не мог не вступиться.       — Это я заговорил первым. Тут нет его вины, — Чонхен удивленно смотрит на него, а Тэ спокойно продолжает поедать свой ужин.       — Вот как, значит, — ухмыляется Чонгук, подходя совсем близко. Наверное, он рассчитывает получить от Тэхена ту же реакцию, что и в первый раз, вот только не выйдет. Сейчас он к этому готов.       — Да. Я вышел из шатра, прогулялся по вашему лагерю, и мне стало скучно. Только и всего, — пожимает плечами Тэ, делая вид, что все это для него не составило ни малейшего труда.       Чон переводит взгляд с него на Чонхена, явно пытаясь понять, правда ли то, что Тэ сказал.       — Чонхен, ты в любом случае нарушил запрет. Теперь иди, я решу твою судьбу позже.       Мальчишка кивает, и пулей вылетает из шатра, бросив на Тэхена благодарный взгляд.       Тэ охватывает раздражение. Почему Чонгук ведет себя так? Или он просто так сильно его ненавидит, что готов сделать все ему назло?       — Решение, достойное мудрого лидера, ничего не скажешь, — ядовито произносит Тэ, кривя губы в презрительной усмешке.       — Ты слишком наглый, маленький страж, — отвечает ему Чон, цокая языком.       — Слабый аргумент, дорогой вожак, — парирует Тэ.       Чон становится к нему вплотную и Тэ приходится задрать голову, чтобы смотреть Чонгуку в глаза.       — Я могу одним движением переломить тебя пополам прямо здесь и сейчас, — голос оборотня звучит почти ласково, но в глазах бушует яростное пламя. Он явно очень зол и едва сдерживается.       Но Тэ не боится. Только не сейчас. Пусть он не может читать мысли Чонгука, это и не нужно. Все написано на его лице. Он попался в ловушку, и этот раунд их дуэли останется за Тэхеном.       Он широко улыбается и медленно, смакуя каждое слово, отвечает:       — Нет. Потому что тогда я буду прав, и навсегда останусь в твоем сознании мыслью, что ты проиграл маленькому человечку, которого ты переломил пополам одним движением. Ведь это был единственный способ отстоять свою правоту.       Чонгук меняется в лице. Он осознает, что Тэхен поймал его на самом очевидном. Потому что это правда, а Чон не привык проигрывать.       Он прищуривается и хмыкает, косвенно подтверждая его слова. Тэ с трудом сдерживает ликование. Ему хочется запрыгать, как маленькому ребёнку, но он держит себя в руках. Конечно, это лишь промежуточная победа, но она реабилитирует его в собственных глазах за утренний инцидент.       — Хорошего вечера, маленький страж, — произносит наконец Чон, и, резко развернувшись, быстрым шагом уходит прочь.       — Спасибо, — удовлетворенно отвечает ему в спину Тэ, возвращаясь к своей трапезе.       Мясо уже успело остыть, однако сладкий привкус победы делал даже холодный ужин восхитительным.       Тэ облизал тонкие пальцы, жмурясь от удовольствия.       То ли еще будет, Чон Чонгук. То ли еще будет.