Дорогой мой человек

      Еще никогда в своей жизни Юнги так отчетливо не ощущал течение времени. Оно стремительно ускользало, приближая тот самый день икс. Как бы он ни пытался сохранять самообладание, давалось это все труднее.       Да и как можно оставаться спокойным, когда вдруг видишь Чонгука с бледным, как полотно, Тэхеном на руках, который явно находится без сознания. В тот миг перед глазами Юнги, без преувеличения, промелькнула вся жизнь.       — Что случилось? — спросил он у Гука, но тот не ответил.       — Кто отвечал за охрану ликантропа?! — рявкнул вожак, окидывая яростным взглядом собравшихся вервольфов.        Разом смолкли все звуки и наступила гробовая тишина. В таком бешенстве Юнги не видел воспитанника никогда. Было ощущение, что Чонгук готов убивать, хотя раньше он никогда не проявлял подобной агрессии к представителям своей стаи. Даже по отношению к бывшему вожаку, которого пришлось убить лишь потому, что того требовал установленный порядок.       — Отвечать!!! — вновь закричал Чон, но осекся, когда услышал тихий стон Тэхена. На мгновение он изменился в лице, смотря на стража, но тут же совладал с собой, вернув себе былое свирепое выражение.       — Чонгук, его нужно осмотреть, — осторожно начал Юнги, понимая, что Чон может сейчас наломать дров сгоряча.       — Когда я вернусь, тот, кто должен был охранять ликантропа, найдёт меня сам. Среди моих людей не должно быть трусов, поэтому уверен, что этот альфа придет и ответит за свою оплошность, — Гук говорил так, как и положено вожаку стаи. Даже если кто-то был с ним не согласен, то не посмел даже открыть рот.       Юнги был мало заинтересован в поиске виноватых, гораздо важнее было выяснить, насколько серьезно обстоят их дела.       Когда Чонгук развернулся и быстрым шагом направился к своему шатру, Юнги жестом указал Енхеку идти за вожаком. Тот был местным лекарем и мог пригодиться, пускай даже врачевание оборотней коренным образом отличается от лечения людей. Какие-то азы у Енхека были.       — Юнги-оппа, что же теперь будет? — тихо спросила его молодая омега по имени Юна. Все взгляды сейчас были устремлены на него. Юнги должен был сказать что-то ободряющее, но впервые за долгое время не смог найти подходящих слов.       — Молитесь, чтобы человек остался жив, иначе нам всем придется вспомнить, что такое настоящая война, — он разворачивается и идет вслед за Чонгуком.       Через минуту его нагоняет Чонхен.       — Тэхен видел ликантропа. Говорил с ним.       — Тэхен что?!       Юнги не верит своим ушам. Такого не могло произойти. Клетка всегда под охраной. Если только… О, боже…       — Он сказал, что его зовут Джин.       — Но ведь… он лишен разума…       Ликантроп. То самое ружье, которое рано или поздно должно было выстрелить. Юнги всегда считал его слишком опасным, чтобы оставлять в живых. Однако и убить не поднималась рука. В человеческом обличье Юнги даже смотреть на него не мог, сердце сжималось слишком сильно.       Никто точно не знает, кто он и откуда взялся. Когда-то он был человеком, но что с ним случилось и почему он обладает такой силой, оставалось загадкой.       Обычный человек, укушенный волком, не может быть настолько силен. Этот же с легкостью справлялся с пятью половозрелыми альфами, не получив при этом никакого урона.       Ходили слухи, что в годы войны его активно использовали для охоты на людей, но эту тайну с собой в могилу забрал предыдущий вожак их стаи.       В любом случае, Юнги даже и представить себе не мог, что Тэхен каким-то образом может знать того, кем когда-то был этот зверь. Или он просто как-то смог прочитать мысли? Столько вопросов и ни одного ответа…       — Еще Тэхен сказал брату, что он чудовище и все были правы насчет нас… — с дрожью в голосе произносит младший Чон.       Юнги еле сдерживает вздох. Какие еще замечательные новости его сегодня ждут? После такого на хороших отношениях можно смело ставить крест. Может, проще просто взять и отнести Тэхена к людям, ничего не объясняя? Потому что все становится хуже и хуже с каждым днем.       — Уверен, это было сгоряча, — он старается ободрить парнишку.       — Почему люди ненавидят нас? — Чонхен смотрит на Мина с такой болью во взгляде, что Юнги теряется. Наверное, услышать такое именно от Тэхена было для него большим ударом. То, что Чонхен восхищался их пленником, не заметил только ленивый.       — Думаю, они боятся. Страх заставляет совершать ужасные поступки.       Так всегда говорила ему мама. Человек боится чувствовать себя слабым, незначительным, смертным… Люди предпочитают не думать об этом, но рядом с оборотнями об этом просто не удается забыть.       — Зачем Тэ так сказал? Ведь все было хорошо, — видно, что слова Тэхена задели Чонхена за живое. Это еще больше укрепило его в мысли, что младший из Чонов не совсем ровно дышит к этому человеку. Дело принимало все более серьезный оборот.       — Когда людям больно, они зачастую ранят тех, кто оказывается в непосредственной близости. В этом мы не очень-то и отличаемся, — хмыкает Юнги, кладя руку парню на плечо. Тот еще раз горестно вздыхает, но все же кивает в ответ.       Вся сложившаяся ситуация с каждой минутой нравилась Мину все меньше и меньше. Он не имел ни малейшего понятия, что ждет их теперь впереди. Все зависит от текущего состояния Тэхена.       Одно ясно точно — говорить о том, что с головы Ким Тэхена не упадет ни один волосок, больше не приходится. Как на это отреагирует Минхо, легко представить. Особенно учитывая, что и сам Тэхен, по словам Чонхена, резко поменял свои взгляды на оборотней.       Они доходят до покоев вожака. Почему-то Чонгук решил отнести Тэхена именно сюда.       Мин просит Чонхена подождать снаружи. Неизвестно, что сейчас там происходит. Лучше не провоцировать Чонгука.       Когда Юнги зашел в шатер, Чонгук даже не повернулся в его сторону. Все его внимание было сконцентрировано на действиях Енхека, который осматривал Тэхена.       — Как он, хен? — не выдержав, спросил Гук с заметным волнением в голосе.       — Я не специалист по людям, но думаю, все будет в порядке. Рана несущественная даже для человека, однако ему нужен отдых. Я приготовлю отвар из золотого корня, это поможет ему восстановить силы, — равнодушно пожимает плечами лекарь, что сильно контрастирует с поведением их вожака.       Юнги задумывается, что странно видеть от Гука такую заботу о человеке. Даже при всех обстоятельствах, не может же он быть так заинтересован в судьбе простого пленника. Ведь Чон, в отличие от него самого, не в курсе, какие тучи сейчас сгущаются над ними.       — Так поспеши же! — жестом указывает ему Чон. Енхек сдержано кивает и выходит из шатра.       Как только пожилой альфа покидает их, Чонгук садится на пол около постели, запуская руки в волосы. Он всегда так делает, когда нервничает.       — Я так перепугался, ты бы знал. Не помню, когда в последний раз чувствовал что-нибудь подобное, — произносит Чон, тем самым обозначая присутствие Юнги.       — Он — Страж, понятно, что его смерть стала бы катастрофой, так что это нормально, — Юнги подходит ближе, вглядываясь в лицо Тэхена. Тот будто-то бы просто спит, правда кожа его в разы бледнее, чем обычно, а на лбу проступила испарина.       — Если бы дело было только в этом, — едва различимо шепчет Чонгук, но Юнги удается разобрать его слова.       Что, черт возьми, это значит?! Не может же Чонгук начать испытывать к Тэхену что-то? Юнги отказывается в это верить. Жизнь не может быть настолько несправедливой.       — Гук, что ты имеешь в виду? — осторожно интересуется он, кладя руку воспитаннику на плечо.       — Не знаю, хен. Ничего не знаю! Он меня с ума свел! — их вожак жалобно смотрит на Мина, а у того внутри все обмирает.       Только не это! Перед глазами сразу всплывает блестящее дуло кольта, что приставил к его голове ЧхвеМинхо, и то выражение боли, что промелькнуло на его лице, по которому Юнги все понял.       Если Гук привязался к Ким Тэхену, то им не спастись. Абсолютно точно.       — Послушай, Чонгук. Тебе просто кажется. Тэхен слишком непохож на всех, к кому ты привык. Он будоражит своей непокорностью, но это — все.       — Надеюсь, ты прав, хен.       Они оба надеются, хотя шанс на это мизерный. Слишком много всего сейчас видит Юнги в глазах своего донсена, и ему страшно.       Мин слишком хорошо знает Чона. Если он пускает кого-то в свое сердце, то сделает все, чтобы быть рядом. Даже если он сам пока не осознает, что с ним творится, Юнги видит.       Чон Чонгук не отпустит Тэхена по собственной воле. Теперь это ясно.       Значит, у Юнги нет выбора. Придется помочь Тэ сбежать, принимая на себя все последствия этого побега. Как знать, возможно, за такое ему не сносить головы…       — Ему нужен отдых, — предпринимает он попытку увести Гука, но тот упрямо трясет головой.       — Я должен быть рядом, когда он придет в себя. Мое присутствие никак не помешает, — Чон тянет руку к постели, но в последний момент вдруг меняется в лице и отдергивает ее назад.       Юнги прикрывает глаза, мысленно считая до десяти. Нельзя поддаваться панике. Немного времени еще есть. Как только Тэхен придет в себя, он поможет человеку вернуться домой и постарается убедить его в том, что стаю нужно оставить в покое.       — Дай мне знать, когда он очнется, — произносит Юнги, и получив утвердительный кивок, выходит из шатра.              Чонгук смотрит ему вслед и думает, правильно ли поступил, озвучив свои мысли при хене? Что теперь будет с ними всеми и подумать страшно.       Он плохой вожак, привязался к человеку, которого должен ненавидеть всеми фибрами души.       Как так вышло? Зачем чертова Ким Тэхена угораздило попасться на его жизненном пути и поставить все с ног на голову?!       Когда его невозможные колдовские глаза закатились, и он рухнул, словно подкошенный, Гуку показалось, что он забыл, как дышать. Подоспевший Чонхен успел подхватить голову Тэ у самой земли, хоть как-то смягчая удар. Он тоже был напуган, Тэхен был небезразличен и ему, однако в тот момент ревность отошла на второй план.       Главным было то, что Тэхен жив. Инстинкты альфы внутри обострились до предела, сигнализируя, что он не уберег дорогое ему существо. Словно бы его зверь признал в Тэхене своего… Нет, это полный абсурд!       Чон вцепился в волосы, с силой сжимая их. Ким Тэхен спал, и во сне был еще прекрасней, чем обычно, хотя, казалось бы, куда больше?       Только вот эти глаза, что каждый раз заставляли сердце альфы биться быстрей, были закрыты. Ох, они свели его с ума с самой первой встречи.       Гук до скрежета зубов хотел вновь окунуться в эти синие омуты, пусть даже они и будут сиять праведным гневом. Сейчас это ему необходимо. Ким Тэхен ему необходим.       Он отравил альфу своей непокорностью, своим острым языком, хрупкостью и силой, своими невозможными глазами, связывая их теми самыми чертовыми нитями небесного пути, про которые рассказывал Юнги-хен.       Что теперь делать со всем этим?! Обратить, сделав навсегда своим? Но это невозможно. Тэхен умрет в муках, отравленный серебром, что находится совсем близко к сердцу. Да и захочет ли он, после всего, что случилось? И захотел бы до?       Это только его глупые, никому ненужные чувства. Потому что Чонгук все еще раб. Он был рожден рабом и сколько б ни пытался бежать от этого, все равно им и остался. Человек ответил на его поцелуй, и вот Гук уже у его ног, виляет хвостом, как послушный дворовый пес. Он просто жалок.       Надо собраться. Чонгук в ответе за каждого члена их стаи. Он вожак, лидер, главный альфа. Нельзя позволить эмоциям нанести его стае вред.       Нужно загнать свои чувства к Ким Тэхену в самый дальний уголок сердца, не рассказывая о них ни одной живой душе. Сказать Юнги, чтоб не принимал все сказанное близко к сердцу. Наконец, отпустить Тэхена назад…       Тихий болезненный вздох разбивает всю его уверенность вдребезги. Гук становится на колени, с тревогой вглядываясь в лицо своего человека.       Тэхен морщится, веки его трепещут, и на мгновение Чону кажется, что тот вот-вот очнется.       — Джун-и… — слетает с губ, но Страж не приходит в себя.       Гук раздраженно выдыхает, неизвестное ему имя заставляет альфу ощутить укол ревности.       Может, это имя его брата, из-за которого он оказался здесь? Это было вполне логично. Тогда почему мозг упрямо твердит, что это имя другого человека. Что это может быть любовник или, того хуже, любимый его человека?       Волк внутри скалится, готовый разорвать любого, кто решит позариться на его собственность.       Нужно успокоиться. Умерить пыл и попытаться абстрагироваться.       Ким Тэхен дитя другого мира. Так было и всегда будет. Ни в какой из вселенных они не могут быть вместе.       Наверное, ему стоит посетить Миру. Может, это поможет ему выкинуть из головы эти мысли? Хотя, кого он обманывает, ему нужен этот человек. Поставить метку на его шее, чтобы все видели, что это его, его человек!       Как справиться с этим, Гук не знает. Он так вымотался от этих душевных терзаний, что у него не было никаких сил. Если Тэхен так и не даст ему объясниться, альфа не знает, как будет жить дальше. Этой ненависти и презрения в синих глазах он не вынесет, и плевать, что это недостойно вожака. Чон не собирается врать самому себе.       Да, он знает, что это преступно, что никто не должен догадаться о том, что он чувствует, но себя-то не обманешь. Как бы больно от этого ни было.       В бессилии он роняет голову на постель, носом вдыхая тонкий чувственный аромат мускуса и тех чертовых забытых им цветов.       Страж победил. Чон сдается, касаясь губами тонких длинных пальцев, признавая поражение.       Волк здесь, у ног своего человека, и даже если Ким Тэхен прогонит, сердцем он навсегда останется тут.

***

      Гук чувствует легкое аккуратное движение и мгновенно поднимает голову, сталкиваясь с внимательным взглядом небесных глаз. Он и сам не заметил, как заснул около постели Тэхена. Тот слегка морщится, прикладывая руку к виску.       — Как ты себя чувствуешь? — едва подавив волнение, спрашивает он. Тэхен почему-то краснеет и отводит взгляд.       — Скорее жив, чем мертв, — уклончиво отвечает он, старательно избегая взгляда.       — Ох, это неплохо. Наш лекарь принесет отвар из золотого корня и тебе станет лучше.       Тэхен издает какой-то странный звук, массируя свой висок. Чонгуку ужасно хочется, чтобы человек посмотрел на него. Эти глаза жизненно необходимы.       — Сейчас не самое подходящее время, но я хотел сказать тебе про ликантропа. Это не… — начинает было Чон, но человек вдруг перебивает:       — Знаю.       Чонгук пару раз моргает, пытаясь понять, не послышалось ли ему.       — Знаешь?       — Кажется, теперь да, — уже не так уверенно произносит Тэхен и вдруг смотрит прямо в глаза, отчего по телу бегут мурашки.       Чонгук никак не может взять в толк, что вдруг поменялось.       — Не понимаю       Возникает пауза, Тэхен пытается подобрать правильные слова.       — Я тебя чувствую…- тихо произносит он, закусывая губу.       Чонгука словно пригвождает к месту этими словами.       — Что?! — кое-как выдавливает из себя Чон.       — Не знаю, как так вышло, но я ощущаю твои эмоции, — Тэхену явно неловко от происходящего, однако это пустяк по сравнению с тем, что сейчас ощущает Гук.       — Все? — зачем-то уточняет Чон, и получив кивок в ответ, уже сам краснеет. Неужели он сам выдал себя с потрохами? Теперь Тэ знает о его чувствах?!       — Это так странно! Вы чувствуете то же, что и мы. Я не ощущаю разницы, — делится с ним Тэхен, словно бы они друзья. Гук до сих пор до конца не осознал, что сейчас происходит.       После встречи с ликантропом Тэ как-то научился читать и их мысли? Как такое возможно?       — Ты читаешь мысли?!       — Нет, только считываю эмоции, — Гук облегченно выдыхает.       Это еще полбеды, хотя все равно заставляет насторожиться. Если Тэхен научится контролировать сознание оборотней, оставлять его в живых будет слишком опасно.       — Тебе нужно отдыхать. Я зайду позже, — говорит он, поднимаясь на ноги. Тэхен провожает его взглядом, явно желая что-то сказать.       Чонгуку нужно переварить полученную информацию. Он, как вожак, должен отбросить все личные симпатии и думать о благополучии его стаи.       — Чонгук! Я… правда не знаю, что случилось, но это не то, что ты думаешь. Я не хочу зла, — окликает его Тэхен, когда он уже собирается выходить.       Значит, и правда может читать чувства.       — Постарайся ещё поспать, Тэхен. Сон врачует раны, — произносит он и выходит из шатра на свежий воздух.       Слишком много событий случилось за последнее время, и пока он не знает, как на все это реагировать. Нужно найти Юнги и обсудить текущее положение дел с ним. Хен подскажет, как им теперь быть.       Да ещё надо разобраться с тем, кто нарушил караул. Прощать это нельзя. Слово вожака — закон. Он здесь верховная власть, и ни одна живая душа не должна сомневаться в этом.              Юнги, наблюдая за шатром вожака издалека, увидел, что Чонгук вышел на улицу, явно чем-то обеспокоенный. В груди кольнуло. Неужели с Тэхеном все настолько плохо? Он должен лично убедиться в этом.       Подождав, пока Чон уйдет, Юнги незаметно пробрался к шатру, проскользнув внутрь.       Каково же было его удивление, когда он увидел Тэхена, полусидевшего на постели, нервно теребя ворот юката.       — Юнги! — увидев его, человек резко приподнялся, что было весьма опрометчиво в его состоянии. Он охнул и опустился обратно.       — Тэ, я помогу тебе попасть домой. Все зашло слишком далеко. Тебе необходима квалифицированная помощь, — говорит он, подходя ближе и кладя руку тому на лоб. Еще горячий, жар до конца так и не спал.       — Нет, Юнги. Я остаюсь, — твердо заявляет ему Тэхен.       — Что?! Почему?! — Мин совершенно сбит с толку подобным заявлением. Неужели человек настолько сильно ударился головой, что совершенно не соображает?       — Я не брошу Джина.       Вот она причина. Можно было бы догадаться, но Юнги не ожидал, что Тэхен примет судьбу этого несчастного так близко к сердцу. Ему не помочь. От укуса оборотня нет лекарств, человек уже никогда не будет прежним. Да и сам Мин не был уверен, что дело было только в одном укусе.       — Он не тот, кем когда-то был. Он даже не человек, — пытается воззвать к голосу разума Юнги.       — Знаю. Но я должен попытаться вернуть его, иначе никогда себя не прощу, — упрямо качает головой Тэхен.       У Юнги связаны руки. Он не может увести человека силой, так их обязательно заметят и уже никто не станет слушать, что Мин хотел спасти свою стаю. Ситуация стала патовой.       — Ты не знаешь, что делаешь. Через пару дней здесь мы все будем наблюдать крестовый поход твоего несостоявшегося Архиепископа, и тогда никому из нас не спастись. Неужели тебе все равно?!       Ни на минуту после их встречи Юнги не мог забыть те слова, что сказал ему Чхве. Они поселились в его голове, мешая спокойно спать по ночам.       Нет ничего страшнее влюбленного мужчины, облеченного деньгами и властью. Он способен на все. Юнги не сомневался, что Чхве с радостью выполнит все, что ему обещал. Любовь, как и вера, часто бывает слепа.       — Минхо я беру на себя, — после некоторой паузы отвечает Тэ.       — Интересно, как? — скептически хмыкает Юнги.       — Я попробую связаться с ним. Не уверен, смогу ли, но попробовать стоит.       Юнги не совсем понимает, что Тэхен имеет в виду. Точнее он догадывается, ведь Тэхен телепат, но представить это довольно сложно. Да и неужели его сила настолько велика, что он может связаться с кем-то на таком значительном расстоянии? Почему же не сделал этого раньше?       — Тогда поспеши, — устало выдыхает Мин, ощущая собственное бессилие.       — Юнги, мне не все равно. Просто теперь я не могу иначе.       — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.       Если Ким Тэхен не сможет убедить Чхве Минхо, совсем скоро их ждет бойня. Юнги не сомневается в этом.       Сейчас он доверяет судьбу стаи в руки человека, и возможно, это его роковая ошибка.