ТОГДА
— Ты в порядке? Кажется, ты сильно нервничаешь. Если ты не хочешь, то… Мы поймём. Всё-таки Люцифер твой брат, хоть он и Дьявол. Тебя никто не станет заставлять помогать нам. — Нет, я должен. Без меня вам с ним не справиться. А будет ещё лучше, если вы вообще уйдёте и не будете подвергать себя опасности. Это вам не вампиров убивать, ребятки. — Оставь меня в покое! Прошу, хватит! Чего тебе от меня нужно? Я всего лишь не захотел принимать сторону одного из вас. Ваши с Михаилом разборки меня никак не касаются. Просто дай мне уйти. — Поздно. К сожалению или, может, к счастью. Там, в отеле, я дал тебе шанс отступить и одуматься, но ты решил, что хочешь битвы. Ты её получил, а сейчас у меня есть на тебя некоторые планы. — Отец, ты слышишь меня? Это я, твой младший сын. Ты ещё помнишь, что я есть на этом свете, или Люцифер прав, и тебе всё равно? Пожалуйста, дай знак, что тебе не плевать на меня. Папа, прошу, хоть что-нибудь! Неужели тебе нет дела до того, что один твой сын пытает другого просто ради удовольствия? Вскоре Люциферу надоест это, и он убьёт меня. Этого ты хочешь? Почему ты покинул нас? Помоги мне хотя бы раз! Я никогда ни о чём не просил тебя с самого начала времён, но когда мне наконец-то что-то понадобилось, ты не хочешь помочь! — Брат, я тут подумал и решил, что могу предложить тебе сделку. — Правда? Интересно. И что же ты можешь предложить архангелу? — Понимаешь… В нашу последнюю битву с Михаилом он скинул меня в Ад, и я думаю, что будет гораздо практичнее, если в этот раз на моей стороне окажется преимущество. Ты можешь помочь мне свергнуть нашего братца, а после этого тебе не придётся бояться меня или кого-то ещё. — Доверься мне. — Шутишь? Ты каждый божий день приходишь и пытаешь меня… А сейчас хочешь, чтобы я тебе поверил? — Ты спал ровно семь дней. Целую неделю. И за это время я тебя ни разу не тронул. А сейчас давай закончим с твоими крыльями. Я не могу обработать тебе спину, поэтому придётся отрезать то, что осталось. Сам понимаешь, что от этого больше нет никакого толку.СЕЙЧАС
Спина по-прежнему болела, и лежать на ней было невозможно. Вряд ли эти раны заживут скоро, да и потеря крыльев оказалась напрасной. Габриэль всё равно не смог сбежать от брата. Сейчас он лежал на боку, смотря на цепи на стене, где можно было заметить кровавые следы. Как и на полу по всей клетке. Если эти мучения продолжатся, то кто знает, сколько ещё Гейб сможет терпеть это. Вряд ли очень долго. Кроме всего прочего, он начал кашлять. Отсутствие благодати сказалось на нём сильнее, чем он хотел, и простуда начала стремительно развиваться. Наверное, у него уже и жар был. Но если Габриэль стал почти человеком, то ему действительно требовались хоть какие-нибудь лекарства, но Люцифер ясно дал понять, что его это не интересует. Раньше Гейб никогда не болел, что логично, поэтому сейчас слабо представлял, что может ждать его без нормального лечения. Наверное, даже смерть не стоит исключать. В таких-то условиях. И появилось внезапное чувство голода, которое не давало покоя. Архангел не мог сказать, сколько проспал, но несколько порезов на руках чуть затянулись. Значит, минимум два дня точно прошло. Удивительно, что за всё это время брат не трогал его. Ещё и кровать вдруг поставил для Габриэля, что вообще выходило за рамки понимания. Это было очень необычно для Люцифера, который не отличался внимательностью ко всяким подобным мелочам. Тем более, до этого от него не получалось добиться никакой снисходительности. Это странно. Кроме того, Гейб вдруг вспомнил поцелуй. Разумеется, у него было очень много вопросов насчёт этого, но он понимал, что Люцифер точно не станет на них отвечать. Просто из принципа и скорее сделает вид, будто ничего и не случилось. Однако Габриэль не мог взять и забыть о таком, ведь раньше подобного никогда не было. Впрочем, времена тогда тоже были несколько другие, а сейчас многое изменилось. Однако это не отменяет того факта, что они до сих пор остаются родными братьями. Неужели брат решил найти для Гейба новое применение? Если так, то ему это совсем не нравилось, поскольку быть ещё более откровенной игрушкой в его руках будет просто отвратительно. Стоило начать думать об этом, как Люцифер не заставил себя ждать, появляясь в подвале с самодовольной ухмылкой. Кажется, он был очень доволен тем, что младший братец наконец-то очнулся и готов к новым испытаниям. Габриэль машинально опять забился в дальний угол, надеясь, что падший хотя бы раз пожалеет его. — Давай ещё раз обсудим то, что уже обсуждали раньше, — предложил Люцифер, доставая из-за спины клинок, — Можем обойтись без лишней крови, если ты всё-таки пойдёшь мне навстречу. От тебя не требуется слишком многого. — Чего ты хочешь? — шёпотом пробормотал Габриэль, прижимая колени к груди. — Того же, чего и раньше, — Люцифер пожал плечами, — Присоединись ко мне, брат. Встань на мою сторону в сражении против Михаила. И большего я требовать не стану. — Нет, — отказался Гейб, — Ты можешь связать меня, можешь убить. Меня это вовсе не будет смущать, и я, может быть, даже не буду отныне кричать. Специально, чтобы не тешить твою душу ещё больше. — Ты совершаешь большую ошибку, — Сатана подошёл к нему почти вплотную, — Я сделаю всё, чтобы ты не смог скрыть ни одного крика. И ты прекрасно понимаешь, что мне не составит труда воплотить это в жизнь. Вопрос лишь в том, сколько именно боли ты ещё сможешь выдержать. Ты измотан, брат, почти без сил. Сдайся, Гейб, и я прекращу пытки. Сразу же. Тебе всего лишь надо стать моим союзником. Согласись, это несложно. — Катись в Ад, — снова почти выплюнул Габриэль, сразу же чуть закашлявшись. Люцифер покачал головой, а потом схватил его за запястье, подтащив к тому месту, где были цепи, снова приковывая архангела к стене. Тот не особо и сопротивлялся, понимая, что от этого будет только хуже. Гейб поднял на него грустные глаза, а брат провёл клинком по только недавно зажившей щеке. — Я думал, ты сможешь мыслить шире, брат, но вместо этого ты грубишь. Видимо, мне снова придётся преподать тебе урок хорошего поведения, раз другого языка ты не понимаешь. Я хотел как лучше, но ты не идёшь мне навстречу. И вот всё началось снова. Только крыльев больше не было, но в их отсутствие Люцифер тоже не скучал, решив, что написать своё имя на груди брата будет весьма символично. Однако в этот раз Габриэль крепко сжал зубы, чтобы падший не добился того, что хочет услышать. Ему нужны крики, но он их не получит. Не так быстро. И, кажется, Дьявол мгновенно раскусил его, потому что невольно что-то прошипел. Люцифер не хуже Гейба понимал, что младший брат не в том состоянии, чтобы вынести что-то слишком серьёзное, так как это с вероятностью в девяносто процентов приведёт к его скорой смерти, а этого падший не хотел. Точно не сейчас, потому что ещё слишком рано. — Давай же, не держи крики в себе, — ухмыльнувшись, Люцифер провёл клинком по коже в сантиметре от его глаза, — Ты начинаешь злить меня, а это не значит ничего хорошего. Для тебя, по крайней мере. Мне-то это как раз в радость. Ты немного отдохнул за эту неделю, и мы можем начать наш разговор заново. — Я лучше сдохну, чем стану с тобой разговаривать, — скривился архангел, за что получил глубокий порез на боку, и кровь опять потекла на пол, — Делай… Что хочешь. Я… Ненавижу тебя. Ненавижу… Люцифер почему-то застыл, смотря на клинок в своей руке, словно не понимая, что делает, а потом схватил брата за рубашку, притягивая ближе к себе так, что теперь они практически соприкасались носами. — А ты и не должен любить меня, младший брат, — падший прекрасно помнил, что с самого начала времён Гейб был невероятно упрямым, как и остальные трое архангелов, — Я убью тебя, Габриэль. Со всей жестокостью, на которую только способен. Но можешь поверить… Перед этим ты будешь молить меня о смерти. Удар в живот, затем ещё один и ещё. Люцифер опять начинал входить во вкус, и через несколько минут на запястьях Гейба красовались два ярких пореза. Дьявол был зол, потому что он не мог получить того, чего очень хотел. Неожиданно он остановился, потому что услышал тихий смех. Падший посмотрел на лицо брата, по подбородку которого стекала кровь. Габриэль смеялся, но совсем не так, как это было когда-то. Нет, это был нервный и срывающийся смех измученного существа на последнем издыхании. Кажется, Люцифер впервые удивился, потому что отстранился от него, но Гейб не успокоился, и падший был готов поклясться, что от боли у архангела поехала крыша, но было ли такое возможно? Всё-таки он небесное существо, но, вероятно, основная причина была в том, что сейчас он почти ничем не отличался от обычного человека. — Что тут происходит? — вниз заглянула Мэг. — Мой братец немного сломался, — задумчиво промолвил Люцифер, — Кажется, я несколько перестарался сегодня. — Да, заметно, — кивнула демон, — И что с ним делать? Он заткнётся? — В скором времени… Возможно, — кивнул Дьявол, пытаясь достучаться до брата, но бесполезно, — Ладно, придётся вырубить его. Одного удара по лицу хватило, что Габриэль отключился. Затем Люцифер встал, спеша покинуть клетку, но возле самой лестницы обернулся. — Всё стало каким-то однообразным, — недовольно сказал он, — Мне это начинает надоедать, а Гейб по-прежнему молчит как рыба и отказывается от сотрудничества. — Убить его? — предложила Мэг. — Нет, пока что не стоит, — отказался Сатана, — Видимо, мне всё-таки придётся залезть ему в голову. Я до последнего отказывался делать это, но раз сейчас я точно знаю, что он не пойдёт мне навстречу, то… Будет лучше просто добраться до его заводских настроек. Так выйдет быстрее, а потом я сам убью его. Подготовь мне всё, что нужно. — Как скажешь, отец, — кивнула она, исчезая. Люцифер вышел на улицу, смотря на зелёный лес перед собой. Если битва с Михаилом состоится, то от этого места едва ли что-нибудь останется. Да и вся планета, в принципе, вряд ли уцелеет. Он решил немного пройтись, поэтому медленно пошёл по тропинке. Природа его точно не интересовала, но падший любил тишину и покой, где нет Мэг или других демонов. Ему не хотелось сражаться со старшим братом и убивать младшего. Второе было особенно противно. Габриэль определённо был дорог Люциферу, но если оставить его в живых, то из этого не выйдет ничего хорошего, так как потом он может доставить проблем. Вероятно, убийство — единственный подходящий выход из данной ситуации, как бы жестоко это ни было. Гейб сам выбрал свою судьбу, когда ринулся помогать Винчестерам в этой бессмысленной войне. Забавно, что когда-то давно Люцифер был счастлив, получив на воспитание малыша Габриэля. Отец создал архангелов для борьбы со своей сестрой Тьмой, но перед этим решил, что будет забавнее, если сначала они будут детьми, которые, пока растут, научатся его уважать и поймут, почему именно Тьма опасна. Старшим, как известно, был Михаил. Истинный первенец Бога, но не самый любимый сын. Возможно, проблема была в его слишком чрезмерной гордости, от которой было некуда деться. Когда же архангел стал достаточно взрослым, был создан Люцифер, и опека над ним была предоставлена старшему брату. И, наверное, это было единственное недолгое время, когда они по-настоящему ладили и любили друг друга. Впрочем, потом все маленькие битвы проходили скорее в шутку, чем из-за злости или чего-то ещё. Беззаботное время Люцифера также длилось не слишком долго, потому что на свет появился Гавриил. Маленький и постоянно недовольный ребёнок, которому постоянно что-то не нравилось. Однако будущий Дьявол полюбил младшего брата с первого взгляда, даже толком не понимая причину. Он просто стал чем-то невероятно важным и неотъемлемой частью его жизни. Да, Люцифер не мог отрицать, что иногда Гавриил доводил его и всех остальных до белого каления. Он был просто несносным ребёнком и, пожалуй, слишком рано освоил фокусы. Однако, будучи его старшим братом, светоносный Люцифер делал всё возможное, чтобы не подвести отца и показать, что он прекрасно справляется со своей новой работой, хотя Михаил так не считал, иногда намекая отцу, что тот ещё не готов к такой ответственности. Однако Бог всё-таки любил второго сына больше, что не являлось секретом, поэтому Гавриил оставался под опекой старшего брата. Впрочем, чем старше становился младший братишка, тем сильнее Люциферу начинала надоедать роль няньки, и он всё чаще затевал шутливые бои с Михаилом, тренируясь и наращивая силу перед будущей битвой с Тьмой. Наверное, именно в то время маленький архангел Гавриил, часто оставаясь в одиночестве, учился своим трюкам, многие из которых были до этого показаны ему Люцифером. Однако в те моменты, когда между двумя старшими братьями пробегала чёрная кошка, он и будущий падший проводили все свободные минуты вместе, наслаждаясь обществом друг друга и отца, который некогда тоже всегда был рядом. Эти воспоминания были довольно смутными, чем-то похожими на сон, но Люцифер готов был поклясться, что ещё помнит, как иногда отец просто брал его на руки и сажал на колени, говоря, что придёт время, когда его любимый сын станет править Небесами вместе со своими братьями. Тогда все эти слова казались волшебными и правдивыми, и никто даже подумать не мог, что Бог бросит их всех и просто уйдёт, оставив своих детей сражаться друг с другом. Если описывать всё полностью, то архангелы довольно долго жили только втроём. И Гавриил был уже почти взрослым, когда отец неожиданно принёс нового ребёнка, назвав его Рафаилом. Вероятно, он посчитал, что троих детей будет мало для того, чтобы сразить Тьму, поэтому пришлось создать ещё одного сына. Забавно, что остальные его сыновья по каким-то причинам отнеслись к новому брату со странным пренебрежением, а заботу о нём, разумеется, доверили Гавриилу. Однако так получилось, что тот был не слишком хорошим учителем и уже в то время отличался ещё большим упрямством и нежеланием возиться со своей новой проблемой. Рафаил был самым спокойным из всех, предпочитая научные знания борьбе, хотя потом оказалось, что характер у него довольно взрывной и каких-либо нарушений тех же правил он не потерпит. В любом случае, Гавриилу быстро надоело следить за ним, поэтому отцу оставалось только передать эту задачу Михаилу, который от этого только больше возгордился, прямо сказав Люциферу, что тот плохо влиял и продолжал влиять на будущего фокусника. Как бы там ни было, Гавриил освободился и с того момента был не обязан растить Рафаила, поэтому снова внезапно настало время, когда они с Люцифером были практически неразлучны. Вероятно, такая близость была одной из причин, по которым оба не решались сделать последний шаг, чтобы всё закончилось смертью одного из них. Да, теперь падший вспоминал те времена совсем редко, но если ностальгия вдруг находила трещину внутри него, то прошлое нападало со страшной силой, буквально разрывая голову на сотню маленьких частей. Беззаботное детство… А потом они победили Тьму, и Бог создал Печать, которую отдал на хранение Люциферу, чем в результате и погубил его. Архангел изменился не сразу, но постепенно в нём начали происходить какие-то перемены, которые первым заметил Гавриил, но отец даже слушать его не захотел, когда тот попытался предупредить его, что со старшим братом что-то не так. Пока Печать разъедала Люцифера изнутри, Бог внезапно решил создать армию, которая будет защищать Небеса. Кроме того, у него в мыслях уже был проект под названием «люди», который он мечтал воплотить очень давно. Поэтому раньше всех специально были созданы григории, которых Бог планировал в будущем послать на Землю, чтобы защищать людской род. После появились остальные ангелы, но почти в каждой работе, какой бы хорошей она ни была, может быть какой-то изъян. Так получилось и в этом случае, потому что изначально все ангелы были похожи друг на друга, стояли в равном положении, и никто не возвышался над остальными. Однако один ангел был другим, и его даже можно было бы назвать особенным, потому что почти всю свою жизнь он не раз доказывал, что отличается от своих братьев и сестёр. Сильнее всего это начало проявляться после того, как ему довелось познакомиться с людьми. Бог не планировал новых маленьких ангелов, но Кастиэль стал внезапной ошибкой, которую он сначала хотел устранить, сразу же почувствовав, что от него ещё будут проблемы, но потом подумал, что, возможно, всё получится достаточно забавно, если маленький ангелочек останется жить. Наверное, было бы логично предположить, что о нём должен был заботиться Рафаил, но Бог решил, что раз уж Гавриил однажды избежал своих обязанностей, то был обязан наверстать упущенное. И, что удивительно, архангел привязался к Кастиэлю так же, как когда-то это было с Люцифером. У Гавриила тоже наконец-то появилось чувство ответственности, сформировавшееся, вероятно, из-за прошедшей войны и доли испытаний, выпавших на душу. К тому же, он и светоносный архангел больше не были близки так же, как и раньше, а виной тому была Печать, которая медленно всё больше развращала старшего брата. Кастиэль никогда не знал, что какое-то время был невероятно близок к Богу и даже лично видел его. Он в самом деле стал особенным, пока рос в окружении архангелов, пользуясь их вниманием и особой заботой со стороны Гавриила. Однако Рафаил почти сразу же невзлюбил его, считая, что получилось несправедливо, ведь когда ему была нужна поддержка, старший брат передал его Михаилу, а с появлением самого обычного ангела забыл про всё на свете, уделяя внимание ему одному. Эта неприязнь сильно сказалась в будущем, хотя Кастиэль так никогда и не узнал, почему Рафаил настолько сильно ненавидел его, хоть это чувство и было запретным для небесных созданий. Когда он вырос, Бог принял решение сделать всё так, как оно должно было быть с самого начала. Гавриил пытался возразить ему, но отец остался при своём мнении, стерев Кастиэлю память о себе и о тесном знакомстве с архангелами. Затем он создал поддельные воспоминания другим ангелам, и получилось так, что Кас стал одним из них, встав практически во главе гарнизона, но было ещё довольно много времени до того, как будущая Анна Милтон потеряет этот пост, отдав его Касу. Ему тоже хорошо всё подправили, благодаря чему он и не подозревал, что являлся единственным, кого вырастил архангел. Поначалу Гавриилу было сложно смириться с этим поступком отца, но постепенно грусть утихла, да и новые беды не заставили себя ждать. Печать настолько разрушила Люцифера, что тот пошёл против Бога, отказавшись признать любовь к людям и поклониться им. После этого всё закрутилось с невероятной силой. Сначала его изгнали в Ад, потом он нашёл путь в Райский сад, за что поплатился ангел Гадриэль, поскольку не уследил за этим местом, а затем Люцифер соблазнил Лилит, сделав из неё первого демона, надеясь в каком-то плане произвести впечатление на отца, но тот назвал её омерзительной и порочной, только больше разгневавшись. Как только падший понял, что его не ждёт ничего хорошего, он нашёл подходящую цель, которой стал Каин. Люцифер передал ему Печать, а в скором времени Бог заточил его в клетке в Аду на многие тысячелетия. Конца у этой истории пока нет, но вряд ли он будет счастливым. Особенно, если учитывать тот факт, что в подвале его временного дома сейчас сидит бывший Гавриил, а ныне Габриэль, который может умереть в любой момент от чрезмерной потери крови. Много всего произошло, и только начало было более-менее счастливым. Возможно, Гейб был прав, говоря, что когда-то они были семьёй. Это было очень давно, но разве можно забыть об этом? Люцифер хотел бы, чтобы эти воспоминания оставили его в покое, но глупо было надеяться, что это случится. Особенно сейчас, когда он пытает родного брата, которого когда-то сам и вырастил, научил сражаться, с которым играл… Обычно ангелы ничего не чувствуют, но в последние дни Дьявол начал замечать за собой много эмоций. Не сказать, что ему это не нравилось, но и ничего хорошего в этом точно не было. Люцифер остановился, оглядевшись. Он всей кожей ощутил знакомую ангельскую энергию совсем рядом. Кажется, у них посетитель. Надо вернуться к дому и проверить, что незваному гостю нужно.***
Тот час, который падший гулял по лесу, Габриэль почти весь проспал и только недавно проснулся. Его лихорадило, и перед глазами всё расплывалось. Он пытался сосредоточиться, но это было абсолютно бесполезно, потому что голова просто раскалывалась. Болезнь развивалась всё быстрее, и Гейбу стало совсем паршиво. Он чувствовал, что в нём ещё осталось немного благодати, которую Люцифер, скорее всего, оставлял специально, чтобы она постепенно восстанавливалась, но в данном случае от неё пользы не было. Габриэль даже немного подлечить себя не мог. Неожиданно наверху раздались шаги. Архангел не уделил бы им внимания, если бы не понял, что они принадлежат кому-то другому. Это был не Люцифер и точно не Мэг. Но кто же тогда? Гейб с трудом поднял голову, смотря, как кто-то открывает дверь в подвал и спешно спускается внутрь. Габриэль так и не видел чёткой картинки, но был уверен, что к клетке подошла какая-то девушка, а потом он услышал приглушённый голос: — Не верю своим глазам! Это правда ты, Гавриил? Наш архангел? — А ты кто? — вяло спросил Гейб, пытаясь разглядеть её. — Меня зовут Эсфирь, — ответила ангел, изучая клетку, — Я услышала твой зов, а потом ощутила, откуда он исходит. У этого дома крепкая защита, но она несколько неполная, а в некоторых местах её не мешало бы обновить, но мне повезло, что я успела сюда до этого момента. Однако клетка тоже защищена… Надо как-нибудь вытащить тебя, а потом вернуть на Небеса. — У моего брата… Где-то были ключи, — наверное, Габриэль впервые почувствовал хоть какую-то надежду, — Ты его не встретила? — Нет, — покачала головой Эсфирь, — Наверное, эта тварь куда-то ушла, и я надеюсь, что надолго. Попробую поискать ключи здесь. — Почему ты одна? — спросил архангел. — Это опасно… Приведи сюда кого-нибудь ещё. — Нет времени, — отмахнулась ангел, роясь в каких-то коробках, стоящих на полу, — Да где же… Что этот монстр с тобой сделал? — Пытал… Отрезал крылья, — Гейб устало прикрыл глаза, — Отобрал почти всю благодать, из-за чего я стал практически смертным и заболел… Поспеши, в доме был минимум один демон. — Его я тоже не видела, — она дёрнула плечом, — Надо же! Нашла какие-то. Давай попробуем открыть клетку. Она нащупала замочную скважину, проталкивая в неё ключ и поворачивая. Было необыкновенной удачей, что он подошёл. Габриэль как раз с трудом разлепил ресницы, когда ангел собиралась войти и сразу же с ужасом увидел два алых глаза в темноте за её спиной. — Эсфирь, сзади! — крикнул Гейб. Он предупредил её, но было слишком поздно. Она достала клинок, но Люцифер первым успел нанести удар. Яркий свет озарил подвал, а затем мёртвая Эсфирь упала к его ногам. Габриэль смотрел на неё с непониманием и страхом. Ещё одна ниточка надежды оборвана. — Ты… Ты убил нашу сестру, — прошептал Гейб, слегка вздрогнув. — Сестру? Я тебя умоляю, — Люцифер презрительно скривился, выволакивая тело Эсфирь за пределы клетки, — Лично у меня есть только три брата, а все эти ангелы… Тупые машины, исполняющие чьи-то приказы. Они мне не родня. Да, создатель у нас один, но вот ангелов отец слепил только ради защиты Небес. Поэтому она мне не сестра. И тебе тоже. — Знаешь, что? — Габриэль почувствовал неожиданный прилив сил. — Если она не сестра, то и ты мне не брат! Не смотри на меня так, Люцифер. Ты и сам понимаешь, что я прав. Будь ты действительно моим братом, не стал бы пытать меня здесь, заставлять пойти на то, чтобы оторвать собственные крылья. В тебе не осталось и следа от того архангела, который когда-то вырастил меня. Ты же полностью прогнил, стал жалким подобием того Люцифера, которого я знал. — Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Габриэль! — падший сразу же оказался рядом, сжимая рукой его горло. — Следи за языком, младший брат. — С чего бы это? — фыркнул архангел, чувствуя, что постепенно начинает задыхаться. — Ты… Ты же собирался покопаться в моей голове, а потом убить. Так почему же я должен молчать? Имею право говорить всё, что считаю нужным. Ты мне больше не брат, Люцифер. Ты мой мучитель, от руки которого мне суждено умереть. — Поверь, ты ещё пожалеешь, что сказал это, — пригрозил Дьявол, — Раз уж настаиваешь, то я сделаю всё сегодня. Где носит эту глупую девчонку? Как там её… Мэг? Очередная полная бездарность. Но ничего, я и сам прекрасно справлюсь. Подожди меня немного и никуда не уходи. Твою подружку я пока что оставлю здесь. Потом уберу тело. Люцифер вновь бросил Габриэля в одиночестве. Архангел опустил голову, тяжело дыша и громко кашляя. Может, хотя бы страдания наконец-то закончатся. Да, Гейб хотел жить, но эта жизнь приносит ему лишь боль, поэтому уж лучше умереть, чтобы всё это прекратилось. Он попытался снова обратиться к отцу, но мысли путались, поэтому Габриэль оставил эту жалкую попытку, просто ожидая, когда падший вернётся, чтобы покончить с ним. Как архангел и думал, он надоел брату достаточно быстро. Это было весьма предсказуемо. Наверное, не самый худший из возможных концов, но самый унизительный. Не хотелось верить, что именно Люцифер когда-то говорил маленькому Гавриилу, что всегда будет рядом и никогда не сделает ему больно. Вероятно, он давным-давно забыл про эти слова. Неудивительно, ведь Дьяволу никто не нужен, кроме себя любимого. С самого начала было ясно, что Габриэль обречён, и это было вопросом времени, но вот и пришёл день расплаты. Хоть бы Люцифер поскорее узнал то, что хочет, а после убил его.***
В данный момент Сэм и Дин были на охоте в Колорадо. Кажется, здесь появился призрак, которого следовало поскорее устранить. Поэтому сейчас старший Винчестер что-то искал в ноутбуке, потому что от брата уже несколько недель не мог добиться никакой нормальной помощи, поскольку все мысли Сэма были заняты Габриэлем. — Ты не хочешь хотя бы в этом деле помочь? — наконец не выдержал Дин. — Это уже ни в какие ворота не лезет, Сэмми. Скоро будет уже месяц, а ты всё никак не успокоишься. — Не могу, — покачал головой охотник, — Мы же так и не нашли Чуму и Смерть… Думаешь, это хороший знак? Чем вообще занимается Люцифер? О нём нет никакой информации с того самого дня, когда пропал Гейб. Я всё-таки думаю, что это не совпадение. Я тут проверил метеосводки в районе Детройта и обнаружил кое-что интересное… Вот, гляди. Он протянул брату телефон с открытой вкладкой. Дин не стал возражать и взял его посмотреть, что там такое, начиная читать вслух: — «Фермеры обеспокоены: в округе Детройта творятся необъяснимые вещи, и внезапно сильно сократилось поголовье скота. Метеорологи никак не могут объяснить данный феномен, который не поддаётся толкованию. Кроме того, в последний месяц на город обрушилось множество дождей, и практически не переставая на Детройт идут ураганные ветра. Правительство штата начинает планировать эвакуацию населения в случае необходимости принятия крайних мер. Является ли это концом света или просто неожиданным буйством природы? Пока что нам это неизвестно, но продолжайте следить за дальнейшими новостями…» — Ну? — вопросительно изогнул бровь Сэм. — Видишь? Всё указывает на присутствие большого количества демонов, а если ещё и размах учитывать… Я не сомневаюсь, что эти катаклизмы связаны с присутствием Люцифера где-то там. Вряд ли это простое совпадение. — Возможно, — согласился Дин, поскольку с этим было не поспорить, но вот к другому он всё же мог придраться, — Однако это говорит только о Люцифере, но не более того. Это вовсе не значит, что Габриэль тоже там есть. Такие знаки сообщают нам о демонах, но не об архангелах. — Ты просто ищешь отговорки, чтобы не ехать туда, — разозлился младший Винчестер, — Давай спросим Каса насчёт этого места? Может, он что-нибудь выяснит. — Не выясню. Братья резко повернулись, увидев, что ангел уже стоит возле входа в ванную. Очень вовремя прилетел. — Почему? — спросил Сэм и нахмурился. — Ты кажешься каким-то взволнованным. Всё нормально? — Нет, — покачал головой ангел, подходя ближе, и садясь на стул напротив Дина, — Эсфирь пропала. Одна из моих сестёр. — И что? — не понял старший охотник, продолжая искать информацию на нужного призрака. — При чём тут мы? — Дело не в вас, — Кастиэль явно мешкался, но потом всё-таки решил рассказать, — Она была из моего гарнизона и неожиданно покинула Небеса, никому ничего не сказав, словно что-то услышала. За ней хотел отправиться Иниас, но след её внезапно исчез, словно она попала в зону, где защита стояла от ангелов. Мы ничего не понимаем и думаем, что её поймали. И я считаю, что Эсфирь ушла не просто так. — Скажи, события в Детройте могут быть связаны с этим? — насторожился Сэм. — Ураганы, многочисленные ливни, гибель скота. — Может быть, — без особой уверенности кивнул Кас, — Однако не вижу я повода, по которому она бы внезапно отправилась туда совсем одна. Эсфирь и Иниас всегда были верными напарниками, поэтому не понимаю я, почему вдруг ушла она без помощи. — Зачем ей в одиночку охотиться на Люцифера? — Дин закрыл ноутбук, откинувшись на спинку стула. — Разве это не самоубийство? — Если она искала именно его, — заметил Сэм, — Вдруг она услышала Габриэля? Кас, такое возможно? — Но почему остальные ангелы ничего не слышали? — Кастиэль волновался, и даже по нему это было видно. — Беспокоюсь я… Эсфирь была хорошей подругой и верным воином. Но Дин прав, потому что не безумна она, чтобы идти войной на Люцифера самостоятельно. — Тогда это очередной тупик, — закатил глаза Дин, — Мы тоже не можем ехать туда напролом, надеясь, что Габриэль жив. Возможно, её привлекло что-то другое, либо Люцифер решил поймать ещё одного ангела, поэтому сделал ловушку. Да и какая разница? Тем более, туда пилить больше суток с остановками. — Думаешь, я не заметил, что ты избегаешь Детройта? — Сэм выглядел очень рассерженным. — Я недавно нашёл дело в Мичигане, явно связанное с вампирами, но ты позвонил Руди и попросил разобраться с ними. Что с тобой происходит? — Я просто не хочу, чтобы мы стали смертниками! — почти выкрикнул старший Винчестер. — Идти на Люцифера с голыми руками — безумие! Однажды мы уже попытались. В результате погибли Эллен и Джо. Я больше не хочу никем рисковать. Особенно тобой. Идиотом, который в любой момент может решить показаться героем и сказать Дьяволу «да». Ты этого хочешь? Лично я нет. Прошёл почти месяц, а ещё о двух Всадниках ничего не слышно. И я бы понадеялся, что Люцифер всё-таки прикрыл свою контору по уничтожению мира, но поскольку на это нет никаких шансов, то следует сделать вывод, что он что-то замышляет. Соответственно, нам тем более лучше не соваться в Детройт. Мы должны заточить его в клетке, а для этого нужны четыре кольца, которых у нас пока что нет. Вот когда соберём, тогда и поговорим. А ты что думаешь, Кас? — Дин прав, — вздохнул ангел, — Не могу я не согласиться с ним, но сейчас идти должен. Через секунду его уже не было, и братья вновь остались одни. Старший охотник снова открыл ноутбук, а потом посмотрел на Сэма. — Возможно, у нас тут призрак Мари Ришар. Француженка, умерла несколько месяцев назад. Приехала сюда с любовником, а через несколько дней её нашли мёртвой в собственном номере в отеле. В убийстве обвинили Джеймса Палмера, с которым они и были вместе, хотя он свою причастность к этому отрицает. — Мстительный дух, — задумчиво кивнул Сэм, — Но при чём тут тогда та пара молодожёнов? Зачем они ей сдались? Обычно подобные призраки мстят своим убийцам. — Вот это и надо выяснить, — охотник встал и взял с вешалки куртку, — Идём, не мешало бы ещё раз осмотреть место преступления. Вдруг увидим что-нибудь новое. Сэм не возражал, поспешив за ним, хотя внутри сильно злился. Он до сих пор верил, что Габриэль жив, но Дин отказывался допускать хотя бы одну мысль об этом. Наверное, нужно заняться этим самостоятельно, если есть хотя бы малейший шанс на то, что его ещё можно спасти.***
Возможно, сам Габриэль почувствовал, что о нём думают или что-то ещё, но именно в этот момент он очнулся. По телу как будто разряд тока прошёл. И в мыслях почему-то сразу же появился Сэм. Связь на ментальном уровне? Маловероятно, что такое возможно. Скорее, Гейб просто хотел, чтобы его спасли, вытащили отсюда, но уже слишком поздно. Люцифер как раз спускался вниз, держа в руках то самое жуткое устройство для пыток. Где он только взял его? За ним вяло тащилась Мэг, по внешнему виду которой можно было сказать, что ей за что-то досталось. — Оставишь нас тут одних, — приказал падший, открывая клетку, — Сейчас пойдёшь на улицу, чтобы проверить защиту ещё раз. И я обещаю, что в следующий такой прокол места мокрого от тебя не оставлю. Ты допустила мимолётную ошибку, в результате которой нас нашёл ангел. Пока что только один, к счастью, но если бы их было больше? Мои силы с этой защитой тоже ограничены, поэтому советую тебе быть осторожнее. — Да, я всё поняла, — буркнула Мэг, стремясь поскорее уйти подальше. — Демоны, — процедил Люцифер, — Жалкие существа… Они совсем не похожи на Лилит, Князей и Рыцарей Ада. Вот те были действительно могущественными, а эти, что есть сейчас… Смотреть противно. Лживые и хитрые твари, для которых «преданность» всего лишь слово, не более того. Но зато у меня есть ты. Жаль, что сегодня наше с тобой общение закончится. — Ты не обязан этого делать, — слабо улыбнулся Габриэль, чувствуя на лбу прохладу от металлического каркаса устройства, — Пожалуйста… Пощади меня… Пощади… — Извини, младший брат, — грустно улыбнулся падший, неуверенно дотронувшись тыльной стороной ладони до его щеки со следами крови на ней, — Ничего себе… Ты горишь. Забавно смотреть на это, потому что я никогда не думал, что увижу больного архангела. Мне придётся это сделать, Гейб, потому что то, что я хочу узнать, ты мне вряд ли скажешь. Поэтому придётся пойти на такие меры. — Что именно тебе нужно? — хриплым голосом спросил Габриэль, пытаясь куда-нибудь деться от прохладной руки брата, хотя почему-то совсем не хотелось этого делать, — Ты же… Ты же прекрасно знаешь, что я тоже сбежал с Небес… Я без понятия, что творилось там… В последние тысячелетия. Мы оба архангелы, и отец доверял тебе столько же… Столько же знаний, сколько мне, Михаилу и Рафаилу. Ты не… Не выяснишь ничего нового. Я не простая машина, как ты выразился касательно… Наших братьев и сестёр. — Возможно, — согласно кивнул Люцифер, взяв в руку первую иглу, — Однако я всё-таки должен в этом убедиться. Я знаю, что у тебя есть свой мозг, но наш папа всегда любил сюрпризы, поэтому кто знает, что он мог в тебя загрузить, даже не сказав остальным. Да и тебе самому. Вдруг ты всё же являешься небольшим хранилищем чего-то интересного, что может меня заинтересовать. И я думаю, ты подозреваешь, что будет больно, поэтому молчать не станешь. Твои вопли и так уже умудрились создать несколько ураганов и даже штормов у восточного побережья. Несчастный город Детройт. Такими темпами мы его скоро уничтожим. Хотя даже приятно, что крик архангела настолько разрушительный. Удивительно, как эти летающие курицы не пронюхали, что тут творится нечто странное. Обычно они никогда не упускают такого, а тут… Что ж, это нам только на руку, верно? Я уже убил одну твою пернатую подружку, но, если честно, удовольствия от этого почти не получил. Не волнуйся, тебе осталось недолго мучиться. Я узнаю всё, что мне надо, а потом убью тебя быстро и безболезненно, обещаю. Впрочем… Эта боль может покончить с тобой быстрее, учитывая то, что ты теперь почти человек. Однако я всё-таки хочу увидеть, как потухнет свет в твоих глазах. — Ты чудовище… — эта фраза была почти беззвучной, но Люцифер её услышал. — О нет, младший брат, не я, — падший наклонился к лицу Гейба и обдал его прохладным дыханием, — Наш отец, вот кто чудовище. Он никогда не любил нас и только вокруг Михаила кружил заботливой мамочкой, а тебя, меня и Рафаила предоставил самим себе, сказав, что мы должны растить друг друга. Потом этот ублюдок взял и унизил меня, а затем свалил с Небес, бросив всех. Где же он сейчас? Вряд ли он не знает, что я делаю с тобой. Однако папа плевать на нас хотел, потому что если бы ему было хотя бы немного не всё равно, то он появился бы тут. А так… Даже, если он и слышал твои молитвы, то предпочёл проигнорировать их. Вот, кто тут монстр. Если бы у меня была душа, то после всего произошедшего со мной она была бы разорвана в клочья. — И ты решил отыграться на мне? — усмехнулся Габриэль, смотря на иглу в его пальцах. — Просто возьмёшь и убьёшь меня? Что ж, хорошо… Значит… Значит, так нужно. Давай, не жалей меня, будь жесток. Я не боюсь. Больше нет. Архангел закрыл глаза, прекрасно понимая, что этот день станет последним в его жизни. Правый висок пронзила очередная боль, но куда более сильная, чем за всё время до этого, и он громко закричал, даже не понимая, что невольно сразу же перешёл на енохианский, которым не пользовался уже много столетий. В эту ночь всё восточное побережье Америки осталось без света и подверглось сильнейшему за всю историю цунами, которое унесло сотни жизней. В Детройте жители до самого утра наблюдали в небе необычные и почти беспрерывные молнии, которые вызвали несколько десятков пожаров, поразивших не только этот город, но и множество других. Ближе к рассвету, когда катаклизмы прекратились, пошёл ливень, словно Небеса оплакивали большую потерю, а после него через весь небосвод растянулась ярчайшая радуга, как будто знаменуя начало чего-то лучшего.