shameless for you

— Енджун, остановись, нас поймают, — шипит Бомгю, чувствуя, как старший всасывает тонкую кожу, оставляя множество темно-фиолетовых засосов. Енджун утыкается носом в его шею, задевая зубами чувствительную плоть, и решает отодвинуть заботы своего парня в сторону. — Нет. У тебя паранойя, Бом-и? — У меня нет пара... Черт! — он громко стонет от особенно сильного укуса, краснея от звука, который издал только что. Он закрывает лицо обеими руками. — Боже... — Если ты будешь так громко кричать, нас точно поймают. — Заткнись, ты никогда не позволял мн... — Енджун снова прерывает младшего, ощутимо сжимая его задницу. Нуждающийся скулеж слетает с губ темноволосого, когда он чувствует на себе грубое обращение старшего. Енджун усмехается. — Я? Конечно, Гю. — Енджу-ун, — дуется Бомгю, в отместку слабо ударяя Енджуна в грудь, — пожалуйста, хватит... Я серьезно, что, если кто-то увидит нас? Енджун слабо трясет головой, продолжая оставлять отметины на тонкой шее младшего. — Никто не сделает этого. — Но если... — Поверь мне, детка. Никто не увидит нас, — пытается заверить он, отстраняясь, чтобы обхватить ладонями мягкие щеки Бомгю, и глядя в его большие глаза, которые, казалось, могут вместить в себя целые галактики. — Сюда никто никогда не заходит. Все будет в порядке, так ведь? Бомгю хмурится из-за слов старшего, но все еще чувствует себя полностью расслабленным. Он сводит брови; рациональность накатывала на него волнами, чем больше он думал об этом в логическом смысле. — Напомни мне еще раз, почему мы делаем это именно в классе? — Потому что ты немного дразнил меня, — тихо сказал Енджун. — Ты правда думаешь, что я не заметил, как ты терся о мой член посреди коридора? Как бесстыдно... Щеки Бомгю приобретают очаровательный розоватый оттенок, когда он пытается защитить свое дрожащее достоинство. — Н-ну, — он запинается. — Я не виноват, что ты не смог дождаться, когда мы вернемся домой... — Ты знаешь, что я сгораю от нетерпения. Я бы взял тебя по дороге домой прямо в автобусе, если бы мог. — Енджун! — кричит Бомгю, открыв рот в удивлении от откровенной прямоты. — Это...! — Что? — невинно спрашивает Енджун, скользя рукой вниз до кромки нижнего белья младшего. — Тебе бы понравилось это, правда? Бомгю замирает, кусая губы и застенчиво глядя вниз. Он чувствует, как его член реагирует на прикосновения Енджуна. — Н-нет. — Ты действительно плохо играешь, — усмехается старший, целуя его в шею. — Это мило. — Не называй меня милым, когда собираешься заняться со мной сексом, — фыркает Бомгю. Енджун изгибает бровь. — Так мы будем заниматься сексом? Что случилось со страхом быть пойманным? — Трахни меня, пока я не передумал, Чхве Енджун, — выплевывает младший. Полуприкрытые веки блондина широко раскрываются, когда он внезапно приходит в шок от неожиданной перемены поведения своего парня. — Бомгю... ты... — он прокашливается, пытаясь избавиться от неловкого заикания. — Черт, это было горячо. Бомгю скулит, утыкаясь носом в грудь Енджуна. — Просто сделай это, пожалуйста... это так неловко... — Ты хочешь этого? — Енджун усмехается. — Очевидно... как я должен себя чувствовать, когда твоя рука лежит на моей заднице? — тихо говорит Бомгю, всхлипывая от сильной хватки Енджуна. — Ты прав. Прости, — игриво дразнит он, продолжая покусывать его шею и оставлять засосы, которые не сойдут еще в течение нескольких дней. Бомгю старается расслабиться еще больше, пытаясь не думать о страхе. На мгновение забыв о возможных последствиях, которые этот сценарий мог вызвать, он почувствовал себя возбужденным. Взволнованным. Напуганным. Его сердце разрывалось между беспокойством о том, что их могут поймать, и желанием ощутить адреналин, бегущий по венам, когда их поймают. Он сбит с толку. Он не знает, что чувствовать, когда Енджун целует его в шею и сильно сжимает его задницу в пустом классе. Это было за гранью безумия. Но на этот раз Бомгю заставляет себя не думать. Вместо этого он позволяет эмоциям взять над ним верх, поскольку рациональность уже почти растворилась в воздухе. — Бом-и... — шепчет Енджун на ухо Бомгю, отчего тот дрожит, — оближи. Внезапно младший чувствует три пальца у себя во рту. Он был застигнут врасплох, как и следовало ожидать, но потрясение быстро проходит. Он знает, что Енджун собирается сделать; его возбуждение было достаточно очевидным. Поэтому он делает то, что ему было сказано, послушно посасывая пальцы Енджуна, пока его лицо горит от стыда красным. Он обводит языком три пальца, тщательно смачивая их. Енджун не может не ухмыльнуться при виде этого зрелища; он чувствует, что становится все тверже, наблюдая, как Бомгю делает то, что получается у него лучше всего. — Ты так взволнован, Бом-и... так сильно хочешь мои пальцы в себе? — спрашивает Енджун, чувствуя, как Бомгю слегка прикусывает их, поскуливая. Он хочет закусить губу, чтобы приглушить свои смущающие звуки, но с тремя пальцами во рту сделать это крайне сложно. Блондин медленно убирает пальцы из теплого рта младшего, почти мгновенно ощущая прохладу воздуха. Он начинает целовать шею Бомгю снова, скользя рукой вниз по талии к поясу нижнего белья. У младшего перехватывает дыхание, когда он чувствует, как палец блондина медленно обводит кольцо мышц. Он подсознательно раздвигает ноги немного шире для большего удобства и слышит смешок от Енджуна. — Такой нетерпеливый, — старший скользит пальцем по промежности темноволосого, смазывая ее щедрым количеством чужой слюны. Последний испускает дрожащий вздох, и за этим действием скрывается весь подавленный спектр эмоций. — Ты хочешь, чтобы мои пальцы были внутри тебя, детка? Бомгю не может сдержать стон, срывающийся с его губ при таком откровенном вопросе. Да, он определенно хочет, чтобы пальцы Енджуна оказались глубоко внутри него. Они были такими большими и длинными – они достигали всех точек, которые заставляли Бомгю видеть звезды, пускать слюни и задыхаться от экстаза, и Енджун знал, как мог использовать это. Он знает места, от которых у младшего рефлекторно закатываются глаза. Он знает его вдоль и поперек (причем в буквальном смысле). — Хочу, — стыдливо признается Бомгю, и в этот момент его голос дрожит. Он глубоко заглядывает в полуприкрытые глаза Енджуна; аура, которую он излучает, заставляет его сдерживать рвущиеся наружу стоны. — Прошу, Енджун, — умоляет он, и его лицо горит от смущения. Енджун усмехается, прижимаясь вплотную к телу Бомгю и создавая трение между их возбуждениями. Темноволосый издает самые красивые звуки, позволяя старшему делать с собой все, что ему заблагорассудится. Ему нравится, когда с ним так обращаются, нравится, когда его используют. Блондин снова принимается осыпать поцелуями шею и ключицы Бомгю, время от времени покусывая и зализывая. Бомгю может признать, что это было приятно, но он становится нетерпеливым – он хочет, чтобы пальцы Енджуна оказались в нем прямо сейчас. (Ему нравятся прикосновения Енджуна, но он жаждет быть поскорее заполненным.) Темноволосый выгибается в спине, выпячивая свою задницу навстречу руке старшего – верный признак того, что он становится все более и более нетерпеливым под горой прелюдий своего парня. К счастью, Енджун понимает его намек. — Так сильно не терпится? — говорит он и слышит в ответ стон. Он усмехается, и его бархатный голос звучит музыкой для ушей младшего. — Я приму это за согласие. Светловолосый в последний раз обводит кольцо мышц, прежде чем осторожно ввести один палец внутрь. Он скользит довольно легко; бедра Бомгю дрожат, едва слышный стон слетает с губ, а за ним следует удовлетворенный выдох впоследствии. Бомгю подмахивает бедрами навстречу пальцу Енджуна, чувствуя, как он растягивает его изнутри. Тихие стоны и всхлипы вырываются из его рта. Енджун закусывает губу при виде него: он выглядит таким красивым сейчас. Его глаза были закрыты, длинные ресницы касались розовых щек, рот был открыт в чистом блаженстве и восхитительные звуки покидали его, когда старший двигал пальцем внутри, принося ему удовольствие. Ему приходится подавить собственный стон. Как ему могло так повезти с ним? Решая, что откровенного проявления инициативы со стороны Бомгю достаточно, он кладет ладонь на бедро последнего, чтобы тот не мог двигаться дальше. Младший немного замедляет толчки, и на его лице отражается замешательство. Енджун не дает ему времени на какие-либо вопросы, добавляя еще один палец и получая тягучий стон от Бомгю, когда он чувствует, как второй палец растягивает его. (Иногда старший забывает, насколько чувствителен его парень.) Он краснеет от смущения и стыда за стон, который издал только что, и прячет лицо в изгибе шеи блондина. Енджун принимает это за согласие, продолжая нетерпеливо двигать пальцами внутри него – грязные, влажные и хлюпающие звуки наполняют пространство вокруг них. Бомгю бормочет что-то неразборчивое и невнятное, вероятно, погружаясь в удовольствие, потому что, черт возьми, он ждет этого уже слишком долго. (Тот факт, что он терся о член Енджуна посреди коридора, был просто намеком, но он не думал, что из всех мест это произойдет именно в классе.) Енджун ухмыляется, слыша громкие стоны Бомгю, когда он продолжает трахать пальцами своего симпатичного парня, пытаясь найти ту самую точку, которая заставит его увидеть звезды. — Е-Енджун, — стонет он, — с-слишком быстро, — младший задыхается, его бедра дрожат очень сильно, когда он сжимает в себе пальцы Енджуна. Старший не обращает внимания на замечание темноволосого – он знает, что если действительно остановится, парень будет скулить до тех пор, пока он не возобновит свои движения. (И это была одна из многих причин, почему он любил его – было мило, когда он нуждался в этом так сильно.) Бомгю чувствует, как его член дергается в штанах, оставляя мокрое пятно предэякулята на нижнем белье. И тогда Енджун, наконец, находит. Глаза младшего широко распахиваются, через несколько мгновений закатываясь на затылок. Он царапает спину своего парня, хватая в кулак его рубашку в попытке зацепиться за что-то и чувствуя себя на грани. Он прерывисто стонет имя Енджуна, почти крича в чистом блаженстве, когда тот продолжает попадать по простате. Его глаза теперь блестят, щеки приобретают вишнево-красный оттенок и кончики ушей уже украшает тот же цвет. Он стонет и хнычет, скулит и умоляет, пускает слюни и тяжело дышит – он в полном беспорядке. Енджуну нравится это зрелище. Бомгю кусает шею старшего, чтобы заглушить свои смущающие звуки, не будучи в состоянии отдохнуть, поскольку он продолжает ощущать, как парень грубо трахает его пальцами; он чувствует себя ошеломляюще хорошо. Енджун ощущает, как его член дергается. — Ты такой громкий, Бом-и, — он тяжело дышит в ухо младшему, горячий воздух щекочет его. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя так, чтобы ты был еще громче? Бомгю стонет, кивая изо всех сил, полностью погруженный в свои сексуальные желания. — П-пожалуйста... — Привет? Здесь есть кто-нибудь? — слышится голос. Енджун останавливается; он перестает двигать пальцами внутри Бомгю, и тот прекращает громко стонать. — Все в порядке? По звукам похоже, что вам больно или что-то в этом роде, — голос продолжает говорить, и это все, что требуется Бомгю, чтобы вытащить руки Енджуна из своих брюк. Он не может сдержать тихий вскрик, когда пальцы покидают его тело, и лицо загорается различными оттенками смущения. Дверь открывается. — Я просто хотел... черт, гадость! — кричит Хюнин Кай, с отвращением глядя на двух парней, которые как будто только что попали под автобус. У них были растрепанные волосы, вспотевшие лица, красные щеки и засосы на шеях. — Это отвратительно, вы серьезно? Из всех мест вы выбрали этот класс? Вы двое невероятны! Я расскажу об этом Субину и Тэхену, вы никогда не переживете этого! — дразнит он, действительно собираясь сделать это. Он прав, они никогда не переживут этого – по крайней мере, до тех пор, пока Хюнин Кай жив. Бомгю и Енджун наблюдают, как Кай спешит в коридор, из которого пришел только что. Некоторое время в классе стоит полная тишина, прежде чем старший решает посмотреть на Бомгю. Его раскрасневшееся лицо говорит само за себя, и Енджуну почти хочется рассмеяться над тем, в каком положении находится его парень. — Бом... — Ни слова, Енджун. Ни. Слова. Енджун поджимает губы, кивая, но он не может сдержать улыбку. — Понял. Ни слова. — Спасиб... — Ни слова о том, как Хюнин Кай чуть не увидел, как тебя... — Енджун! Старший поднимает обе руки, защищаясь. Он невинно говорит: — Успокойся, Гю. Это все еще то, из-за чего нас поймали в первую очередь. Бомгю стонет, закрывая лицо руками. — Пожалуйста, не напоминай мне об этом... это так неловко... я никогда больше не позволю тебе прикасаться ко мне! Енджун усмехается, притягивая парня ближе к себе за талию. — Мы оба знаем, что это ложь. — Нет, это не так. — Да, это так. — Нет, это не так. — Да, это так. — Нет, это не так. — Значит, ты не хочешь, чтобы я закончил то, что мы начали, когда вернемся домой? — По правде говоря, нет, — говорит Бомгю. Енджун издает фальшивый вздох. — Бомгю! — Что, Енджун? Ты достаточно смутил меня сегодня! Как я буду смотреть в глаза остальным? Я обречен... — Пожалуйста, это еще не конец света... Ты будешь в порядке. Все будет хорошо. Хюнин Кай поймал нас обоих, так что мы можем терпеть бесконечные поддразнивания вместе. Как тебе это? — усмехается блондин. Бомгю застенчиво смотрит в пол, по-видимому, обдумывая эту идею. — Наверное. Енджун щипает его за щеку, чем заслуживает смешок последнего. — Это мой Бом-и! А теперь, — продолжает он, — пойдем домой. Я закажу все, что ты захочешь съесть, в качестве компенсации за сегодняшний день. — Пицца и острая курица? — оживляется Бомгю. Енджун кивает, и в уголках его глаз появляются морщинки, когда он улыбается. — Пицца и острая курица.