Благословенный потенциал

… В сумраке леса при мрачном пламени костра у него была странная, безрадостная улыбка...

Сморщив нос, Гарри с трудом разлепил сонные глаза, лениво перевернулся на бок, отворачиваясь от заливавшего комнату солнечного света, и невольно уткнулся носом в подбородок ещё спящего брата. Не просыпаясь, Том вытянул руку из-под тонкого покрывала и накрыл лицо Гарри ладонью, отодвинув его от себя. Они снова заснули вместе, на одной кровати. Мама находила это милым, а отец грозился развести их по разным комнатам, ворча, что мальчики уже не маленькие. Гарри и сам знал, что они не маленькие. В конце концов, в полночь им исполнилось по одиннадцать лет. Собственно, именно из-за празднования своего дня рождения братья и засиделись. Вдвоём. Потому что первое поздравление Гарри всегда получает от Тома. Потому что первым Тома всегда поздравляет Гарри. Это был их маленький обычай, тайная традиция. В призрачном свете волшебных светлячков, тихо, чтобы не услышали спящие родители, мальчики обменялись подарками и долго потом ещё сдерживали хохот, ведь каждый вручил другому одну и ту же книгу: «Сказки барда Бидля» - слишком хорошо они знали вкусы друг друга и слишком эти вкусы совпадали. Они провели ночь, поедая запрятанные заранее кексы, запивая их чаем из настоящего маггловского термоса и споря, кто на какой факультет попадёт через месяц. Их ждал Хогвартс. Том проснулся, когда Гарри, уже умывшись, натягивал футболку. - Мне снился тёмный лес, - произнёс он хриплым со сна голосом. - И костёр? - спросил Гарри, встречаясь с братом глазами. Том кивнул. - Вокруг было много людей. - Вокруг нас. - Вокруг нас. - Интересно, - пробормотал Гарри, пытаясь пригладить торчащие во все стороны волосы. - Интересно, - согласился Том, с насмешкой наблюдая за потугами брата. У него самого причёска даже со сна выглядела не в пример приличнее. На самом деле братья были похожи, как две стороны одной медали. И столь же различны. Если Гарри достались зелёные глаза матери, её невысокий рост и чёрные, неукротимые вихры отца, то Том пошёл ростом в Джеймса, возвышаясь над братом на целых полголовы; он был таким же жгучим брюнетом, но волосы его не создавали своему хозяину никаких проблем, а синие глаза, точно как у бабули Поттер, не уступали в своей глубине яркой зелени глаз брата, как всегда скрытых очками. В целом братья-двойняшки походили друг на друга скорее общими привычками и жестами, нежели внешне. - Может у родителей спросим, почему нам одинаковые сны снятся? - оставив волосы в покое, спросил Гарри, уже заранее зная ответ брата. - Нет, - Том выбрался из кровати, сладко потянулся и направился в ванную. - Это только между нами. И это… - … всего лишь сны, - закончил за него Гарри привычную фразу. Это никогда не было всего лишь снами. … В сопровождении матери братья весь день провели на Косой Аллее: книги и канцелярские принадлежности, котлы и ингредиенты для зелий, телескопы и комплекты хрустальных флаконов, строгие чёрные мантии и зимние плащи, защитные перчатки и медные весы — всё это требовалось купить, согласно присланному школой списку. О, но, конечно, мальчики думали только о волшебных палочках. Поддавшись на их уговоры, Лили завела сыновей в лавку Олливандера, строго наказав дождаться её на месте, а сама направилась за последними покупками. - Она плакала, - грустно сказал Гарри, едва звякнул дверной колокольчик за спиной миссис Поттер. - У неё глаза красные. На стульчике посреди маленького помещения робко сидела девочка, позволяя хозяину лавки снимать мерки со своей руки. Подбор палочки для неё был в самом начале. - Отец обещал, что проведёт сегодняшний день с нами, - пожал плечами Том, осматривая бесчисленные стеллажи с коробочками. - Опять работа. - Опять. Мальчики переглянулись. - Он всегда на работе, - нахмурил лоб Гарри. - Зачем из-за этого плакать? - Ну, у нас день рождения, - принялся рассуждать Том. - Мама часто повторяет, что праздновать надо всей семьёй. Но, думаю, ей просто одиноко. - Почему? - У меня есть ты, у тебя есть я. А у мамы отец, который вечно пропадает на работе с Сириусом. Гарри кивнул, соглашаясь. Джеймс Поттер обожал жену и сыновей, но не меньше он любил и свою работу. Будучи отличным аврором, он постоянно был в разъездах на пару с лучшим другом Сириусом Блэком. Очередная охота за преступником, как правило, увлекала Джеймса настолько, что он забывал обо всём, включая семейные праздники или данные домочадцам обещания. Потом, конечно, он хватался за голову и всеми способами старался загладить вину… ровно до появления следующего дела. Гарри с Томом не особо страдали по этому поводу, прекрасно чувствуя себя в собственном, маленьком мирке. Но от этого Лили было только тяжелее. Сыновья предпочитали проводить время друг с другом, муж — с другом на работе. Мужчины в её семье были столь эгоистичны… - Прекрасно! - порадовался вместе с девочкой мистер Олливандер, когда из третьей по счету палочки брызнули весёлые искорки. Девочка от восторга даже запрыгала, зачарованно любуясь небольшим, аккуратным кленовым древком. Поблагодарив мастера, она выскочила на улицу, где её уже ждали родители, и стала с восторгом делиться впечатлениями. - А теперь подберём что-нибудь вам, юноши, - пожилой хозяин лавки добродушно улыбнулся. - Собираетесь в школу? - Да, сэр, - ответил за обоих Том и выступил чуть вперёд, почувствовав неуверенность брата. Бесцветные глаза мистера Олливандера смотрели внимательно и будто сквозь них. - Проходите, садитесь на стул. Вы?.. - Том Поттер, - представился мальчик и первым занял единственный в помещении стул. - А это мой брат Гарри. - Ива, десять дюймов с четвертью, - просветлев, кивнул Олливандер, - палочка вашей матери. И, конечно, палочка из красного дерева, одиннадцать дюймов. Гибкая, великолепно подходит для превращений. Уверен, она хорошо служит вашему отцу. Гарри встал за спиной брата. Странный мастер волшебных палочек ему не нравился. Вдруг подумалось, что если он только посмеет обидеть Тома, Гарри обрушит на старика всю ту гору коробочек, что высилась вдоль стен. Конечно, он вовсе не был таким уж агрессивным, просто… Просто у Гарри было плохое предчувствие. Сердце в груди билось взволнованно, оглушительно громко. - Какой рукой вы держите палочку? - спросил Олливандер у Тома, деловито доставая из кармана линейку с серебряными делениями. - Я правша, сэр. - Вытяните перед собой руку. Да, вот так. Старичок сноровисто измерил расстояние от плеча до пальцев, от запястья до локтя, потом зачем-то от плеча до пола, от колена до подмышки и даже окружность головы. - Каждая палочка уникальна, - деловито рассказывал он мальчикам, проводя свои измерения, - как уникальна и магическая субстанция внутри неё. Шерсть единорога, сердечная жила дракона, перо феникса. Не бывает двух одинаковых палочек, как не бывает двух одинаковых драконов или единорогов. - Но, сэр, разве нельзя взять шерсть у одного единорога сразу на несколько палочек, сделанных из одного и того же дерева? - поморщился на подобную логику Том. - О, мистер Поттер, мастерство создания волшебной палочки крайне тонкое, - охотно ответил на вопрос Олливандер. - Оно не терпит насилия. Я не беру материала больше, чем на одну палочку, не больше, с чем магическое создание готово расстаться. Братья переглянулись. Сделали они это настолько синхронно, что старый мастер, позабавленный, предложил им провести подбор палочки не по очереди, а одновременно. Конечно, мальчики согласились. Том уступил стул Гарри, и Олливандер быстро повторил процедуру измерений. - Что ж, мистер Поттер и мистер Поттер, - улыбнулся он братьям и достал с полки сразу несколько продолговатых коробочек, - для начала попробуйте эти: эбонит, двенадцать дюймов с четвертью, шерсть единорога. И бук, одиннадцать дюймов, сердечная жила дракона, - первую палочку мастер вручил Тому, вторую Гарри. - Взмахните. Мальчики взмахнули, но ничего не произошло. Олливандер тут же забрал палочки и, перебрав коробочки, достал следующие. - Более хлёсткая для вас, - протянул он Тому новую. - Клён и перо феникса, двенадцать с половиной дюймов. А для вас, - повернулся он к Гарри, - орешник и перо феникса, одиннадцать дюймов. Очень гибкая. Но и эти палочки братьям не подошли. Как не подошли и третьи, и четвёртые, и пятые. Гора опробованных палочек всё росла и росла, а лицо старого мастера становилось только счастливее. - Сложные клиенты, значит, - пробормотал он, сияя. - Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно. Где же… а, кстати… возможно… Почему бы и нет? И разве не... - Сэр? - вежливо прервал настораживающее бормотание Том. - Одно мгновение, - бросил Олливандер и скрылся среди бесчисленных полок. Послышался громкий шум, видимо, где-то там произошёл небольшой обвал коробочек, но старичок быстро вернулся и водрузил на прилавок две пыльные, старые коробочки. - Сочетание в этих палочках необычное, - поведал он мальчикам, словно под большим секретом, и достал первое древко: - Тис, тринадцать с половиной дюймов, перо феникса, - затем тут же извлек из второй коробочки чуть более короткую: - Остролист, одиннадцать дюймов, перо феникса. Полюбовавшись своими творениями, он внимательно посмотрел на братьев Поттеров и со странным трепетом протянул им палочки: тисовую для Тома и остролистовую для Гарри. - Я говорил, что не беру материал у волшебного создания больше, чем оно готово отдать. Обычно это ровно на одну палочку. Однако однажды феникс вместо одного пера дал два. - И они в этих палочках? - догадался Гарри. Олливандер улыбнулся — гордо и немного… нервно. - Эти палочки уже много лет ждут своих волшебников. Попробуйте. Едва братья взяли палочки, как пальцы их ощутили тепло. Том поднял свою, то же самое сделал и Гарри. Пыльный воздух рассекли два древка, и с их кончиков, вспыхнув, сорвались яркие, как пламя, искры. И в этих искрах Гарри увидел вдруг мрачный, чёрный лес. Холодный от близости тёмных тварей, что не смели к нему приблизиться. Гарри шёл сквозь этот холод, не чувствуя ног, не чувствуя ничего, даже самого себя. - Здесь кто-то есть, - глухим, далёким шёпотом донёсся до него чей-то голос. - А вдруг это… - У Поттера был час. Время вышло. Он не придёт. Гарри шёл, пока не увидел слабый свет. Там, впереди, была выжженная, мёртвая поляна, и на ней пылал костёр. Вокруг расположились едва различимые фигуры в чёрных плащах и белых масках — тихие, угрюмые, напряжённо чего-то ожидавшие. Их лица были обращены к высокому, бледному человеку. - Его нигде нет, повелитель, - сказал кто-то, но Гарри смотрел только на этого странного мужчину. Его руки, голова, шея, не скрытые чёрной мантией, казались неправильными, не совсем человеческими. - Повелитель… - произнёс уже другой голос, и человек обернулся. Лицо, словно оплывший воск, с размытыми человеческими и в то же время змеиными чертами. В отблесках костра его глаза казались красными углями. Гарри было больно на него смотреть. Мужчина крутил в руках палочку — медленно, изящно, задумчиво. - Я думал, он придёт, - сказал он неожиданно чистым, ясным голосом. Взгляд его был устремлён на огонь. - Видимо, я ошибся. Отчего-то Гарри почувствовал страх и тягучую, ноющую тоску. Сердце билось у самого горла, когда он вышел на поляну, прерывая тягостное молчание: - Не ошибся. Вокруг Гарри призраками плыли родители, крёстный, дядя Ремус и ещё кто-то, кого он не узнал. Но это было неважно. В эту минуту ему никто не был важен, кроме… Волдеморта. Они неподвижно стояли друг напротив друга, неотрывно глядели друг другу в глаза. Волдеморт чуть склонил голову набок, и странная, безрадостная улыбка искривила его тонкие губы. - Гарри Поттер, - произнёс он мягко. - Мальчик-Который-Выжил. И всё вокруг замерло в ожидании. Не двигались Пожиратели Смерти, застыл, обездвиженный, полувеликан Хагрид, тяжёло дышала некогда прекрасная, а теперь искажённая безумием Беллатриса Лестрейндж. Волдеморт поднял палочку. Голова его по-прежнему была склонена набок, как у Тома, когда тот в приступе любопытства ждал, что будет дальше. Гарри увидел беззвучное шевеление чужих губ, вспышку зелёного пламени — и лоб пронзила острая, ослепительная боль.