Городские невротики

      К годовщине их совместного с Федей житья-бытья Ваня начал морально готовиться за месяц вперед. Изнывал от дум — вот чем Федьку удивить? Рестораны, айфоны, машины, отдых забугорный — да у него все есть, не из бедных, чай. Да ему Ваня и без годовщины это организовать мог по первому взмаху ресниц. Думанья вылились в итоге в лазание по форуму для геев, бисексуалов, лесбиянок и прочих позитивно настроенных на жизнь не в России людей. Первым делом Ваня полез в раздел «потрендим о постельке» и наткнулся не на конкретные советы как удивить партнера, а на утверждения, во что должен быть одет и чем должен пахнуть настоящий мужчина в кровати:       «Сплю в футболке, но бес трусиков. С женщиной — голеньким!»*       «Ночью снимайте трусики — ставлю всем плюсики)))»       «Не.всё в «комплексе» пахнет и воспринимается.голова по своему (перхотью например).яйца по другому немного.ноги тоже (чуть хуже .чем яйца.правда).но при экспликации (наложении типа).всех «источаемых» мужиком «ароматов».друг на дружку.должен рождаться запах «настоящего мужчины».как-то так?!))»       «Речь не об алкаше, а о настоящем мужчине. Пусть от него пахнет тёщей. Настоящий мужчина не может быть невостребован на матримониальном поприще, а где жена, там и любимая тёща. Настоящий мужчина пахнет борщом и тёщей»       «Я себя ощущаю собой, т.е. мужчиной. И мужчина встречается со мной потому, что женщина ему так не сделает, с женщиной он не получит того, что происходит со мной, и с женщиной он общаться так не сможет. И катаемся мы в постели, тиская друг друга неистово и рыча от удовольствия… И женщин не упоминаем, а бельё в постели вообще отсутствует любое»       Ваня моргал в экран компа совершенно беспомощно, листал форум и погрязал все больше и больше. Плюнул, перещелкнул на раздел «я не гей, но хочу отсосать».       «На мой взгляд, ориентация и девиации притянуты друг к другу за уши. В данном случае. Мужику нравится сосать член, но это не значит, что ему интересен его хозяин) Мне кажется, в этом и есть главное отличие сексуальной ориентации от девиаций».       Плюнул снова и закрыл. Правда, перед этим заглянул в «игрушки и проч» и выяснил, что многим пассивам нравится, когда их имеют, наряженных в белые носки и белые «трусики». От слова «трусики» у Грозного уже сводило челюсти, но он все равно дочитал до конца десятой страницы и усвоил, что многие любят игры в форме принуждения.       «Изнасявки».       Особенно полезно это было, якобы, давно сложившимся парам, чтобы освежить чувства. Грозный вспомнил крайний, перед уходом на работу, секс с Федькой — на балконе, с задранной на балконную кованую решетку Фединой ногой, и подумал — куда еще свежее? У них и так за год отношений ничего не угасло, только разгорелось все до пшикающих жаром углей или как до лавы в жерле вулкана. Старался Федька, применяя всю свою фантазию и ебанутость, и Ваня тоже, лялькаясь с ним порой, как с единственным и обожаемым ребенком. Ревновать — ревновал, как и год назад, только научился держать в себе и отгонять от Феди мутных типов одним взглядом. Самых настырных — одним ударом в глаз.       Басманов, конечно, остался все той же сукой-стервой и иной раз заигрывал с кем-то специально, только чтобы Ваня хапнул адреналинчика. Ну, было у него такое свойство — бесить людей. Тех, кто рядом — больше, чем чужих. Наверное, поэтому в день годовщины он с первыми воробьями умчался на работу, на конференцию с коммунальщиками в какой-то ебучий расчетный центр.       — Ванюша, ну никак не освобожусь раньше пяти, у нас там столько на повестке дня! — сообщил Федя, влезая в бежевые брюки, а потом в белую рубашку со стоячим воротом. — Ты пока столик в ресторане закажи, икру, там, лобстеров, я не знаю… Или ты хотел в русских традициях? Борщ, вареники? Пельмень со сметаной?       Ваня поморщился:       — Это ты хочешь, что ли, годовщину пельменем отмечать?       — Ну ты ж с фантазией, Ванюш. Можно, знаешь, как — вносят нам на блюде один огромный пельмень, я его, значит, разрезаю пополам, а там диво-дивное — ключи от «Феррари». Или два билета в Лас-Вегас. М? И вокруг официанты в кокошниках танцуют тверк, голые. Мужики, конечно. Хорошо же, Вань?       Басманов стебался, но говорил так серьезно, как всегда, что Грозный даже на секунду задумался, что, может, действительно стоит организовать празднование в русском народном стиле. Как он любил, душевненько. Но, начитавшись вышеупомянутых советов, решил подойти к делу иначе: позвонил своему закадычному корешу-полковнику и попросил его арестовать Федю и доставить в участок.       — Вань, ты шо, ебанувси? — хохотнул в трубку тот, и Грозный терпеливо пояснил, что многим парам нужно привносить в сексуальную жизнь свежесть и элемент неожиданности.       Полковник пообещал организовать все за вискарь и пару палок итальянской колбасы, поэтому Грозный поехал в участок сразу после звонка, чтобы успеть переодеться и ждать Феденьку готовым к экспериментам. Форма, которую ему выдал, прыская от смеха, кореш, оказалась слегка мала, брюки врезались в задницу, а рубаха не сходилась на груди, но это его не опечалило, ведь носить ее предстояло недолго. Ради Вани подполковник выпер всех ребят на обходы и освободил кабинет в конце коридора, рядом с подсобкой, чтоб никто не мешал освежать отношения. Когда Ваня вошел, Федя уже сидел на стуле, закинув ногу на ногу и сцепив на колене скованные руки. Вид у него был воинственный, и едва дверь открылась, он сразу начал говорить:       — Потрудитесь, будьте добры, объяснить, как мне понимать… — Повернул голову, встретился глазами с Грозным, усаживающимся за стол, и издал нервный смешок. — Вань, ты дурак или да?       — Иван Васильевич, — поправил его Грозный, стараясь не выходить из образа. — Вас доставили в отдел, потому что вы подозреваетесь в особо тяжком преступлении.       — В како-ом же? — протянул Федя, покачивая ногой.       — Создание пожароопасной ситуации в общественном месте. Преступление против асексуальности.       — Вань, ну ты долбоеб или да? — перешел на удивленный полуор Федя. — Ты меня с конференции снял, ко мне эти пингвины в погонах прицепились в коридоре — «поедемте в отделение»! Я думал, за старые грешки какие, а тут ты… хрен моржовый, тоже в погонах. Вань, что за розыгрыши у тебя дебильные?       — Вам грозит пять лет лишения свободы, — сказал Грозный. — Но мы можем договориться.       — Вань, если в российских сериалах так работает, то в жизни так не работает. Для начала составляется протокол…       — Снимайте брюки, гражданин, будем производить выемку личных вещей.       — Вань, у меня конференция, понимаешь! Какая выемка, нахуй?!       Ваня, поднявшись, подошел к смотрящему на него, как на вышеупомянутого долбоеба, Феде, расстегнул свой ремень и вжикнул молнией. Федя, скосив глаза на кончик носа, глянул на представленный для наружного осмотра орган так, как будто это был беляш из привокзального ларька. Где выбор ограничивался либо сосиской в тесте, — подуставшей, с торчащей из булки заветренной жопкой-звездочкой, — либо этим беляшом в замасленной салфетке, часть которой прилипла к его вспотевшему боку. О да, Федя, когда хотел, мог отбить само желание его доколебываться, но сейчас случай был явно не тот, потому что сразу после взгляда он поднял руки, звякая цепочкой на наручниках, взялся обеими ладонями за Ваню и заулыбался, как девка на выданье:       — Вань, я ж потом тебя сам отстрапоню.       Ваня только улыбнулся в ответ, копируя его коронную стервозную ухмылку, сгреб кудри в кулак и невежливо напомнил, что рот ему не только затем, чтоб им говорить. Федька, не в пример своему речевому неуважению к лицу в форме, руками и ртом работал как надо, и через некоторое время стоял в своей любимой позе, расставив ноги и загнувшись над столом. Рубашку его Ваня безнадежно испортил — разошелся боковой шов, когда он схватился за край, поддавая бедрами.       Из кабинета выходили красные и вспотевшие, тихие, как мышки на кошачьем кинки-пати, а потом, в машине, Федю прорвало:       — Ваня, ты понимаешь, что я конференцию проебланил и теперь мне надо смотреть видеозапись, тупо выкинув три часа из моей жизни, у меня жопа болит, и следы на руках от наручников!       Ваня слушал, постукивая пальцами о руль, дождался конца тирады и спокойно спросил:       — Ну и что мне теперь, реально тебя в ресторан везти и пельмень с ключами от «Феррари» дарить?       Федя вздохнул примирительно:       — Нет, Вань, предупреждай хотя бы с утра, что меня собираешься чпокнуть в любой неподходящий момент.       — Какой же тогда сюрприз?       — Такой же, как и мой тебе сегодня вечером — сорванный. Я думал, мы на дачу поедем, в баньку пойдем, потом в бассейне поплаваем, а теперь этого ничего не будет, потому что у меня, сука, болит жопа.       Федя дулся, но только до того момента, пока Ваня не сказал, что в баньке можно и с болящей жопой париться. Еще сказал, что поцелует и все пройдет.       — Васильков тебе соберем в поле по дороге. Ты же в инстаграм фотку хотел.       — Да какие фотки, посмотри на меня!.. Только в этот раз надо розовых найти, если получится. Вань, ну что ты смотришь на меня? «Поцелую — и пройдет»! И где? Ты целуешь или да?