. . .
— Чего?.. «Он говорит это таким убедительным тоном, что мне даже хочется поверить. Но нужно переспросить! Хотя… Что толку? Всё равно ведь отнекиваться будет… Упрямый всё-же, как бык…» Он протянул ко мне руку, но угрозы я почему-то не почувствовала, и даже не вздрогнула. Вскоре на мою голову легла рука, нежно потрепав мои волосы. — Тебя что-то тревожит? «Да, — ты!» — Только то, что ты сказал ранее о моей памяти… — Нет, не это. Что-то глубже. Акито тебе что-то сказал? «. . .» — Нет. Уже всё хорошо. По крайней мере, до тех пор, пока не встретимся снова. — мои уста дрогнули в улыбке. — Лучше скажи, у тебя всё хорошо, Хару? Хацухару с удивлением, настолько насколько это было возможно увидеть, на его вечно расслабленном лице, уставился на Накухару. «Я сказала что-то не так? Чегой-то он так смотрит? А, точно! Чёрт!» — Прости-прости, Хацухару-кун, я знаю что у японцев это признак излишней фамильярности, просто твоё имя очень долгое и в уме я уже давно тебя так зову! Прости! — протараторила рыжая, и зажмурилась. — Глупости. Зови так, если хочешь. Чесс резко открыла глаза. — А правда можно? Тебя это точно никак не задевает? — Ни капли. Просто зови так. Тебе правда можно. — С-спасибо… — Кстати о благодарности. Всё хотел спросить… Мы познакомились не так давно, но ты отправила мне подарок незадолго до этого. «Чёрт… Вот чёрт! Ну что же я за дурочкаа? Зачем я это сделала в итоге? Нужно было положить в кучу с подарками без надписей… Надо срочно что-то сказать.» — А-а… Я обязательно должна знать тебя, чтобы отправить подарок? — Допустим. А как ты узнала моё имя и адрес? — всё это он проговаривает совершенно спокойно, без тени упрёка. — Ну… Телепатия! Да-а-а… Гх… Нелепо звучит? — Да нет, нормально.Телепатия это круто. — Ладно.Прости. Я…От Момидзи слышала. В день, когда в школе Кайбара была ярмарка, я была там, и вот… случайно услышала упоминание твоего имени. Я подумала, что раз уж знаю о неком «Хацухару»… Должна и ему подарочек подарить! — Понятно… А я-то уж понадеялся… — Хацухару грустно хмыкнул. — На что это? — Что?. . .
«Снова это неловкое молчание. Хацухару ты заводишь меня в угол! Или правильнее тупик?..» — А вот и я, детишки! — к подросткам на полном ходу, перепрыгивая дождевые лужи, мчался сероволосый мужчина.Он вплотную подошёл к двоим потеряшкам и добавил: — Старший братик Сигурэ уже пришёл вас спасти-и! «Он снова ведёт себя несерьёзно…» — И снова здравствуйте, сенсей. — поприветствовал Хацухару Сигурэ, одарив последнего спокойным взглядом карих глаз. — Ха-ку-ун! Плохой из тебя джентльмен! — старший Сома влепил младшему лёгкую затрещину. — Как ты можешь так халатно обращаться с проводом к дому?! В тебе ни капли романтики! Ты ведь обещал её не потерять! — Так вот же она стоит. — Хацу головой указал на спутницу.. . .
— О, Наку-кун! А я тебя и не заметил. «Разве не ты минуту назад кричал "а вот и я, детишки"? Это так ты меня не заметил?! Издеваешся же, чертила…» — Знаешь, Тору-кун наверняка очень волнуется. Мы ведь не сказали ей, куда идём. — почесал затылок старший Сома. «Так ты ей не сказал?!» — Давайте поедим лапши. — радостно поднимает руки вверх писатель. — Но вы же только что сказали… — пыталась напомнить Наку, но была тут же перебита. — Хе-хе, хочу лапши-и! Ха-кун, ты говорил, здесь где-то ятай есть? — Погодите, но Тору-кун же!.. — снова вмешалась рыжая. — Ты не хочешь съесть с нами по тарелке лапши? — обиженно спрашивает Сома. — Конечно хочу, но Тору-кун ведь… — Вот и отлично! — Сигурэ побежал к ятаю, не дослушав Чесс. «Вот же подлец! Специально это сказал, чтобы я чувствовала себя напряжённо!» — Мы можем позвонить в дом Сигурэ, и предупредить её. — отозвался Хацу. — А ты номер знаешь? — Да. Я запомнил его, когда был там. «Запоминать номера телефона это так… запарно. У меня и так в голове всякая чертовщина творится… А он помнит…» — Слушай… Скажи Тору-кун чтобы не готовила порцию на этого чёрта! Ну, и на меня тоже… А ещё… Мм… С-спасибо тебе большое, Хару-кун… — Пустяки. — Сома потрепал волосы Комацу и зашёл в будку. — Эээй! Ребят, а вы что заказывать будете?! — прокричал старший Сома, уже находясь возле ятая. «Но не на всю же улицу!..» Накухару постучала по дверце телефоной будки, и Хацухару приоткрыл её, чтобы слышать девушку, а сам попутно набирал нужный номер. — Что ты будешь заказывать, Хару-кун? — Яки удон со свининой, если в меню его не будет, — якисобу. — Хорошо, будет заказано. Вейр закрыла дверцу, и быстрым шагом направилась к Сигурэ. Он сидел на одном из стульев, вынесенных на улицу, и встретил девушку улыбкой и карточкой-меню. Рыжая взяла её из рук Сомы, и стала просматривать. — А…Хацухару-кун будет «яки удон»… со свининой, пожалуйста.А я… Комацу снова всмотрелась в меню. «Я не могу ничего выбрать… Я не знаю что можно выбрать. Все варианты слишком хороши. Да и, я ведь ничего из этого не пробовала, откуда я знаюю?» — Она будет «цукими удон».Без лука, если можно, пожалуйста. Хацухару стоял за спиной Накухару, от чего та вздрогнула. Первый же невозмутимо уселся на стулочку слева от Комацу. Чесс вспомнила что она до сих пор стоит, и тоже села на стул по середине. — Даже права выбора мне не дашь, а? — нервно отзывается рыжая, откладывая меню на прилавок. — Тебе понравится. — ровно отвечает Хацу, внимательно наблюдая за процессом готовки. Спустя пару минут лапша была готова. Повар и продавец в одном лице, подал каждому посетителю заказанное блюдо и палочки. — Ваши темпура удон, яки удон со свининой, и цукими удон без лука. Приятного аппетита! Спасибо за Ваш заказ! — С…Спасибо…за еду… — Комацу с холодным раздражением посмотрела на предложенные ей палочки. Сигурэ и Хацухару уже начали свою трапезу, поблагодарив продавца и пожелав друг другу «приятного аппетита». «Их умиротворённые лица на меня давят. Я не хочу опозорится. Но и есть я тоже хочу. Всё таки, ни крошки с утра в рот не взяла… Это было моей ошибкой. Ладно, соберись, тряпка!..» Эпично взяв палочки в руки, Наку неумело схватила ими лапшинку, но та сразу же упала обратно в тарелку, не успев Комацу даже порадоваться своей маленькой победе. — Тебя покормить? — спрашивает Хацухару, поворачиваясь к девушке. — Н-нет! — краснеет рыжеволосая, отворачиваясь. — Очень странно такое предлагать, когда… Комацу запнулась. Она хотела добавить «… когда у тебя есть Рин», но вспомнила что знать этого не должна, и замолчала. — Когда что?. . .
— Когда мы только познакомились! — выпалила Накухару, в порыве эмоций стукнув по столу обеими кулаками. — Эй, полегче. — Воу! Да я, как никак, вам мешаю! У вас тут даже первая семейная ссора произошла, надо же… — Не первая. — спокойно добавляет младший. — В смысле?! Первая часть фразы тебя что-ли вообще не волнует?! Хацухару задумался. — Не-а. — Ой, я пожалуй уже пойду! — тараторит старший Сома, салфеткой протирая лицо, и вставая со стула. — Стоять. — с холодной злостью проговаривает Комацу, хватая того за шиворот. — Ну, Наку-кун, отпусти меня. — скулит Сигурэ. — Платить за себя кто будет? — игнорируя мольбы старшего, спрашивает рыжая. — Я заплачу. — вызывается младший Сома, доставая кошелёк. — Нет! Он должен заплатить за себя сам. — Наку-кун, почему ты так груба со мно-ой? Я ведь даю тебе крышу над головой! — захныкал Сигурэ. «Точно!..» Хватка Накухару ослабла, и она снова повернулась к прилавку, потупив взгляд. — П…Простите, пожалуйста. В гневе я не замечаю…что творю… Я перегнула палку… Простите, ещё раз. — Вот и ладненько! — Сигурэ хлопнул Наку по плечу, и сразу же убежал. Только его пятки и сверкали. — Этот день прямо-таки провальныый… — вздыхает Наку, явно впадая в уныние. — И как он свои гэта до сих пор не потерял? Неужели заключил особый договор с каким-то духом? Загадка.— проговаривает Хацухару, возвращаясь к еде. — Не беспокойтесь, я заплачу за него. — успокаивает разволновавшегося повара-продавца седой Сома. — Комацу-сан, ты тоже не волнуйся. Мою карточку пополняют каждый месяц, так что от пары йен за удон не обеднею. Кстати говоря. Ты так и не попробовала свою лапшу. Чесс вздохнула, и снова попыталась взять лапшу палочками. На удивление, получилось с первого раза. Засунув её себе в рот и проглотив, девушка ошарашенно посмотрела на Сому. — И правда вкусно! — с восхищением говорит она, а в её глазах так и пляшут две большие звёздочки, по одной в каждом глазу. Хацухару лучезарно улыбается, своей улыбкой освещая этот пасмурный день. — Ну… Может быть… Это день не такой уж и провальный… — мягко приулыбается рыжеволосая, тоже возвращаясь к своему удону. Оставшуюся лапшу они ели в очень уютной и тёплой атмосфере. После завершения трапезы, уже Накухару провела Хацухару к дому и, попрощавшись, они разошлись.***
Я сняла свои кроссовки и зашла в дом. Сняв также и своё пальто, повесив его на вешалку, на которой уже почивали одежды всех живущих в доме, я избавилась от надоевшей резинки, после чего вздохнула, и приложила руку ко лбу.Я так вымоталась…
Из-за сёдзи появился Сигурэ, удивлённо посмотрел на меня, улыбнулся и подошёл ближе. — Наку-кун, я-то думал ты сегодня не вернёшся домой. А вы с Ха-куном сразу после первого свидания… Сигурэ был прерван скрипом лестничных половиц. — Сигурэ… — с холодной злостью проговорил… Юки. Он, одетый в короткую разновидность ципао бледно-нежного голубого цвета, в привычных черных штанах, босиком стоял на ступеньках. — Ю!.. — я развернулась к нему, с намереньем побежать ему навстречу, чтобы обнять, но кто-то схватил меня за штнанину и я упала на пол лицом вниз. — Комацу-кун! — Юки бросился ко мне. Он присел возле меня, и взяв меня за руки, помог мне привстать. — Ты сильно ударилась? Ничего себе не сломала? — Н…Нет… Просто… Голова… Кру… жится…совсем н…немного… — перед глазами всё расплывалось. Взгляд расфокусировался, и лицо Юки постепенно превращалось в однородное пятно… — Я должна собраться! — я стукнула себя по лбу, и сжала кулаки. — Пожалуйста, не бей себя!.. — обеспокоенно попросил он, помогая мне встать на ноги. — Сигурэ. Я всё понимаю, но ты мог остановить её по-другому. — сердито упрекнул старшего Юки. — Да как по-другому-то? — возмутился Сигурэ, заскулив. — Если бы я сделал что-то другое, она бы упала на меня… — Я знаю, но… — Всё нормально. Это моя вина тоже. Мне не стоит так кидаться на людей. Простите меня. — я поклонилась, чтобы мои щёки, покрывшиеся еле заметными следами стыда, не было видно за распущенными волосами. — Это не твоя вина. Не нужно извиняться. Я подняла взгляд на Юки, и смущённо улыбнулась в ответ его загадочной улыбке. Клянусь, если бы это было сёдзе-аниме то вокруг него бы уже давно летали цветочки необыкновенной красоты… — Оу, да ты сегодня на расхват, Наку-куун! — Сигурэ приложил палец ко рту, и хихикнул. — Си-гу-рэ. — по складам процедил Юки, от чего старший покрылся потом. — Кто-то сказал «Наку-кун»? — из соседней комнаты показалась Тору. — О, Наку-кун, ты уже дома! С возвращением! — И тебе привет, Тору-кун! — я подбежала к девушке и, на радостях, взяла её за обе руки. — Ты что-то готовишь на кухне? Можно я помогу? — Н-не стоит, правда! — Тору начала неловко жестикулировать руками. — Да ладно! Готовка — это моё хобби. Мне в радость помогать кому-то с этим!***
— Юки-кун… Ам… Ты пойдёшь завтра в школу? — спрашивает Тору, выкладывая на столе палочки для еды. — В школу? Но ведь завтра суббота… — врываюсь в разговор я, вынося из кухни поднос с тарелками, наполненными вкуснейшей едой приготовленной Тору. — Мы учимся по субботам. Но каждая вторая суббота выходная. — объясняет Юки, неловко улыбаясь. — Ааа… — с осознанием протягиваю я, на секунду поднимая взгляд куда-то вверх. — Понятно. Спасибо за объяснение. — улыбаюсь я, и ставлю тарелки на стол. — Да не… — начинает Юки, но его перебивают. — Как ты вообще могла этого не знать? Разве ты не замечала что, иногда, по субботам мы в форме пропадаем из дома до вечера?! — трепыхается Кё, слаживая руки на груди… И тут же получает подзатыльник от Юки, из-за чего Тору снова чуть не хватает удар. — Ай! За что?! Совсем что-ли оборзел, крысёныш?! — А не надо было меня перебивать. — со спокойным лицом упрекая, говорит Юки, разламывая свои палочки и приступая к ужину. — Ребята, пожалуйста, не ссорьтесь!.. — встревоженно лепетает Тору, тоже садясь за стол, на что получает молчание, — знак того, что ссора окончена. — Кё-кун, у тебя что-то в школе случилось? — я сажусь возле Тору, и перевожу взгляд на Кё, сидящего напротив. — Нет! — А тогда чего злишься? — Да потому что ты… — начинает рыжий, но затем выдыхает. — Кха… Забудь. — Хорошо. Приятного вам всем аппетита! — я снова улыбаюсь, хлопая в ладоши. — Спасибо. А ты не будешь есть, Комацу-кун? — А?.. Нет.Хару-кун угостил меня лапшой. — Хару? Вы были вместе? — Ну, да.Вообще… Сигурэ-сан тоже был с нами, но он ушёл раньше. — А, вот оно как.Теперь у меня нет вопросов насчёт того, что он вернулся раньше, чем ты. — Юки уже было захватил палочками горстку предложенной еды, и поднёс её к своим устам, но остановился, обвёв меня и Сигурэ взглядом таившим любопытство. — Кстати.Куда вы ходили? — Мы провожали Ха-куна. — как всегда весело, разъясняет Сигурэ. — Вы были в поместье?! Выражение лица старшего меняется на «ой, я не должен был этого говорить» и он замолкает. — Нет. Мы провели Хару-куна к воротам, но Сигурэ-сан решил что меня нужно довести домой, а сам он останется чтобы кого-то навестить. Поэтому мы с Хару-куном пошли вместе, однако, заблудились. К счастью, рядом была телефонная будка, так что Хару-кун быстро набрал Сигурэ-сану, а позже и Тору-кун. Мы вместе поели лапши, и разошлись по домам. — А…Ясно. — Юки облегчённо выдыхает. — Я всё. — бросает Кё, и встаёт, выходя из комнаты. — Ладно… Спасибо за компанию, Кё-кун! — лепетает ему в след Тору, а затем снова поворачивается к столу. — Я не хотела перебивать вас, но всё же… Юки-кун, так ты пойдёшь в школу? — Да, я пойду в школу. — кивает Сома, не выпуская тарелки из рук. — Ооо, не сладко тебе наверное придётся! — с наиграно-грустнной миной вздыхает Сигурэ, как бы сочувствуя. — Это ещё почему? — приподнимает бровь Юки. — Так ведь Валентинов день в воскресенье! Тебе, небось, столько шоколада надарят! — мечтательно проговаривает старший, по-дружески хлопая младшего по плечу. Да так, что последний чуть ли не роняет свою тарелку. — Скажешь тоже. — раздражённо, но всё ещё сдерживаясь, чтобы не повышать тон, произносит сероволосый. — Не ты ли минуту назад говорил о том, что мне не сладко придётся, а теперь так радостно лепетаешь о шоколаде… — Это сердце писателя говорит за меня! — театрально вздыхает Сигурэ. — Эх, школа, время первой любви… Сколько романтики здесь могло бы быть! А у тебя, Юки, до сих пор нет девушки! Я возмущён этим! Ты популярен, но ни одной девочке не удалось достучаться до твоего сердца! Погоди-ка, а может ты… — Нет! — в край разозлившись, бросает Юки, уходя из-за стола. — Спасибо за еду, Хонда-сан. — добавляет он на последок, после чего исчезает в просторах не длинного коридора. — Да вы прямо любитель поиграть на нервах. — вздыхаю я, подперая свою голову обеими руками. Сигурэ с улыбочкой пожимает плечами, а на его лице так и читается «что есть, того не отнять». — Кстати. Я могу пойти с вами в школу? — я поворачиваюсь к Тору, тоже уже закончившей с едой. — А-а?! Н-ну… В школу нельзя заходить посторонним… Без разрешения… Только в дни открытых дверей, такие как ежегодная ярмарка, например… Прости! — А? Не извиняйся, Тору-кун! Мне просто интересно узнать, как выглядит Валентинов день в японских школах. Это я могу сделать и в следующе… — У меня есть разрешение! — перебивает Сигурэ, хвастая бумагой. — А? — в унисон удивляемся мы с Тору, переводя взгляд на Сигурэ. — Ха-ха, вижу ваши заинтересованные взгляды! Я отдам его вам, если получу шоколад… от вас обеих. — Сома лукаво улыбается, будто бы это дело коварное. — Окей. — соглашаюсь я, пожимая плечами. — Уже завтра он будет у вас на столе. — Ну… А я… И так собиралась подарить вам шоколад, Сигурэ-сан. — ласкаво улыбается Хонда, рассматривая свои руки. Писатель удивлённо распахивает глаза, но затем быстро собирается. — Хорошо. Разрешение ваше. — он передаёт лист мне, и мы с Тору, снова в один голос, благодарим его. Я встаю, говорю «спасибо за компанию», обращаясь к Сигурэ и Тору, и ухожу в свою комнату. Поднимаясь по лестнице, прижимаю листок к груди. Прохожу по коридору, и почему-то останавливаюсь возле двери в комнату Юки. Робко стучу, опуская голову вниз. Спустя пару неловких минут, дверь открывается и на пороге показывается Юки. — Комацу-кун?.. Ты что-то хотела? — А? Д-да? Наверное? Прости! Я сама не знаю, зачем постучала! — от волнения размахиваю руками и роняю разрешение. Тихое «ой», и я уже спускаюсь на пол. Мы с Юки сталкиваемся лбами и оба болезненно скулим. — Прости. — поспешно извиняется Сома, прилаживая ладонь к ушибленному месту. — Ты меня тоже прости! — произнося это, смотрю ему в глаза.Он отводит взгляд. — А…Ой… П-прости. Я не хотела так пристально на тебя смотреть… — я встаю с колен, и как можно ниже кланяюсь. — Прости! Прости! Прости! — тараторю я, срываясь с места. — Да ничего… — роняет мне вслед Юки, но не успевает закончить, как я с громким стуком падаю на пол. — Ай… — зашипела от боли я. Юки подбегает ко мне, ещё не успевшей далеко убежать. — Комацу! Ты как? — Да… Ничего.Всё в порядке, правда. Спасибо… — я прирываюсь чтобы подняться и отряхнуться. — За заботу, если это была она. И ещё раз прости. — Всегда пожалуйста… Тебе нужно быть осторожнее, а-то у тебя сегодня прямо день падений. — Да. Впредь, я буду аккуратнее.***
Сидя на полу в нашей с Тору комнате, я с досадой осмотрела рану на своей коленке. Я обнаружила её, когда переодевалась в домашнюю одежду. Это была чёрная туника, которая облегала моё тело. — Тц… В дверь стучат. Я натягиваю тунику ниже. — Входите… — безучастно отвечаю я, всё ещё пялясь на свою ранку через ткань туники. Дверь приоткрывается, и из щели виднеется силуэт Юки. — Комацу-кун, я хотел… — он открывает дверь шире, и замечая меня сидящую на полу, спрашивает: — С тобой точно всё в порядке? — А…Да. Всё хорошо, не стоит волноваться. — отмахиваюсь я, натягивая улыбку. — Я спрашиваю потому, — он делает не большую паузу, во время которой подходит ко мне ближе, наклоняется ко мне и почти что утыкается своим носом в мой. Юки пронзает мои глаза своим проницательным взглядом и продолжает: — …Потому что заметил кровь на полу в том месте, где ты упала. Ты поранилась? — А… Вот чёрт. Его взгляд так давит на меня… Я откидываю голову, отворачиваюсь и ставлю между нами руку. — Ты слишком…близко… — выдавливаю я, первое что пришло в голову, чтобы он перестал так смотреть. — А. — он отскакивает от меня, будто от ожога, и выпрямляясь прячет руки за спину, задумчиво уставившись куда-то в угол потолка. — Тогда… Давай позанимаемся? — непринуждённо произносит он. — Что?.. — я опускаю руку, поварачиваюсь к нему, удивлённо смотря в его серые глаза. — Ну… Ведь уже совсем скоро начнётся новый учебный год.А мы с тобой занимались только один раз. Разве ты бы не хотела быть готовой к старшим классам? Я думаю, нам стоит заниматься, пока есть время. — Спасибо. — я наклоняю голову набок и улыбаюсь, прикрывая глаза. — Ты очень… Добр ко мне. С таким учителем как ты, я точно сдам вступительные. — Не стоит меня так хвалить. А-то вознесусь ведь. — Я буду совсем не против, если ты немного станешь горд своими достижениями. — я улыбаюсь, глядя в пол. — Пойду схожу… За нужными мне вещами. — лепетает он, и быстрым шагом выходит из комнаты. — Да, хорошо. — только и успеваю согласится я. Не проходит и пяти минут, как он возвращается что парочкой книг, тетрадей, упаковкой ваты и каким-то бутыльком. — Это… Что? — спрашиваю я, указывая на предметы, явно неподходящие концепции, рукой. — Это перекись. Нужно продезинфецировать твою рану. — невозмутимо отвечает он, и садится рядом со мной, откладывая книги на стол. — А…Ну… Понимаешь…э… — я отворачиваюсь от него, чувствуя как к щекам прилипает кровь. — Что-то не так? У тебя аллергия на перекись? — он пытается поймать своими глазами мой взгляд, но выходит это у него плохо, так как я мастерски парирую. — Нет… Просто… Прости. — За что? — За то, что обманула. — Ничего страшного в этом нет. — он хватается взглядом за стол. — Я, кажется, забыл одну тетрадь в своей комнате… Поэтому, ненадолго тебя оставлю. — Да… — роняю я, снова глядя на то, как он встаёт и уходит. Пользуясь его отсутствием, я отрываю от ваты кусочек и обрабатываю своё «ранение». Не настолько уж она серьёзная, чтобы из-за неё волноваться… Я откладываю вату и бутылёк с перекисью на тумбу…***
Весь следующий вечер мы занимались. Юки очень часто исправлял меня, но делал это мягко. А когда я извинялась за то, что не понимаю, он мило улыбался и говорил что рад мне помогать... Я записываю предложение под его диктовку и невольно, из подлобья, смотрю на него. Он не замечает, потому что его глаза смотрят в книгу, а руки лежат на столе. Это мирная и спокойная обстановка успокаивает… Слова Акито… Беспокоят меня. Но пока я в этом доме… И со мною рядом Кё, Юки, Тору, Сигурэ и Хару… Пока рядом все они… Мне ведь ничего не грозит, верно?..***
Я спускаюсь по лестнице и из коридора кричу Сигурэ: — Сигурэ-сан, я могу воспользоваться вашим телефоном? — Да, пользуйся на здоровье. — слышу в ответ я. Я подхожу к тумбе, на которой стоит стационарный телефон. В голове пролетают слова Хацухару, которые он сказал мне перед тем, как мы разменулись… « — Вот. Это мой домашний. Если вдруг понадоблюсь, — звони.» Я судорожно достаю из кулака листик с номером и неумело набираю его. Хорошо, что Хару показал как этим пользоваться, а-то было бы неловко просить кого-то из ребят… Гудки и вот я уже слышу голос. — Алло? — к моему счастью, трубку сразу же взял Хару. — Привет… Это я, Комацу Накухару. — неловко лепетаю я, переминаясь с ноги на ногу. — Привет.Ты что-то хотела? Я тебя слушаю. — Хару… У меня есть к тебе дело… Продолжение следует…