***
Последующие два дня я благодарила Шепфа, что Фенцио не вернулся, а краска благополучно смылась с моего лица. Не знаю, совпадение это или нет, но спасибо, спасибо, спасибо! Мими мне очень помогла в эти дни морально и физически. Я рассказала ей всё: о творческом классе и Дино, о Лоре и кольце… и Мими все поняла. Она просто молча обняла меня. В тот момент это было именно то, что нужно. Ни слова поддержки, ни ругань и ссоры. Иногда молчание и поддержка тёплой руки помогут намного сильнее красноречивых фраз. Я поняла, что последние дни пренебрегала общением с Мими, и открыто извинилась за то, что скрытничала. Подруга восприняла мои слова с улыбкой и очередной порцией обнимашек. И чем только она не пыталась отмыть чернила с моего лица — всё без толку. Через два дня краска ушла сама, и на утро я проснулась уже с чистым лицом. Кольцо я спрятала под матрац. Там ему и место. Привожу себя в порядок.* Наконец я вышла из комнаты и направилась в комнату Дино. Только хочу постучать, как он сам выходит наружу. — О, привет! Куда пропала? Он искал меня? Как мило! Хотя прошло всего пару дней, кажется, будто я не видела его вечность. Смотрю в его голубые глаза тону, каждый раз, как в первый. — Давай поговорим. Ты занят? — Нет. Сходим к пруду? Оттуда прекрасный вид, — Дино закрывает дверь и выходит наружу. — Я только за, — искренне улыбаюсь ему и заправляю прядь распущенных волос за ухо. Мы сели на одну из скамеек, направленных в сторону водоема. Всё вокруг было сказочно красивым и невероятно зелёным*. Тут и там виднелись мои любимые деревья — плакучие Ивы. Их вид навевал приятную грусть, и перестать смотреть было невозможно. Я прервала тишину. Не отрывая глаз от воды, говорю: — Дино, прости, но я рылась в сейфе твоего отца. Любующийся видом умиротворенного пруда, Дино обернулся и взглядом пустил стрелу сквозь меня. К удивлению, он засмеялся и опустил голову. Вскоре он проговорил так же спокойно: — Ты читала их? — Да. — Не хочешь ничего спросить? Я не видела Дино несколько дней. Я немного скучала и было дико интересно: ходил ли он снова в творческий класс, какие предметы выбрал, какой предпочитал завтрак; многое было любопытно. Но я сдерживалась. Касаемо писем... На самом деле у меня было много вопросов, но я, почему-то, ответила: — ... нет. Мы оба смотрели вниз, как будто в чем-то и перед кем-то провинились. — Я хочу вернуть их. — Отдай мне, я положу обратно в сейф так, чтобы отец не узнал, — он наконец обернулся ко мне и взглянул в глаза. — И ещё... Люцифер знает... Дино встал, начал ходить взад-вперёд. Пробубнил: — Его игры заходят слишком далеко! Остановившись, Дино обратился ко мне: — Что ещё ты взяла из сейфа папы? — Кольцо. Дино изменился в лице. Злость испарилась, нахмуренные брови снова образовали две мирные полосы. Он снова сел рядом со мной, и посмотрел на плавающих в пруду уток. — Я расскажу тебе о нём. Вернешь мне или владельцу, решать тебе. Я киваю в знак согласия. — Это кольцо забрал у Люцифера мой отец ещё много лет назад. Оно делает тебя невидимым, если надеть на нужный палец. Люцифер пользовался силой кольца неправильно, исчезал, когда вздумается, делал то, что нельзя. Мой вопрос возник и задался сам с собой. — Зачем ему исчезать? У него куча друзей, он всегда в большой компании демонов. Дино усмехнулся. Но это же был Дино; даже это движение его губ вышло каким-то добрым и милым. — Я знаю его лучше кого бы то ни было. Люцифер очень одинок. Из родных у него только отец, и тот избивает его по любому поводу. За вчерашнюю драку, например. Подарки, внимание, ласка и любовь родителей — этим Люцифер обделён с рождения. Думаю, именно поэтому он так ведёт себя в школе. Я могу понять. — Откуда оно у него? — Кольцо принадлежало его маме. Не знаю, из-за чего, но перед своей смертью, когда Люциферу было всего шесть, она передала перстень в маленькие ручки ребёнка. С этим движением её сердце остановилось. Ты, наверное, не заметила, но внутри кольца гравировка — буква D. Денница — второе имя Люцифера. Слушать о чужой жизни, как и всегда, было интересно. Почему нам нравится раскрывать секреты чужого прошлого, обсуждать за спиной, строить догадки? Стоит объекту обсуждений появиться в поле зрения, как мы делаем вид, будто говорили не о нём. Мы ненавидим, когда это происходит с нами, но вновь и вновь поступаем так же с кем-то другим. Он молчал. Спустившись на газон, Дино сел прямо на траву, не боясь запачкать белую одежду. Он брал в руку пучок травы и вырывал её с характерным звуком. Затем Дино поднял голову и спросил меня: — Ты отдашь кольцо мне или Люциферу?***
Я медленно шла по коридору школы. Уже темнело, и небесная голубизна потихоньку сменялась ночным мерцанием. Вокруг слышались только мои шаги: цоканье каблуков о мраморную плиту. Это невероятно успокаивало, словно отстукивал маятник. И мне опять нужно было о многом подумать. Я же правильно поступила? Доходя до своей двери, вдалеке вижу силуэт мужчины. Массивные крылья в ту же секунду выдают демона: меня ждал Люцифер. — Непризнанная, собственной персоной! Как лицо? — он ехидничал и был в явно хорошем настроении. — У меня есть имя. Спасибо, краска смылась, твоими молитвами — съязвила я. Подхожу к двери и поворачиваю ручку. Но в ту же секунду демон, как будто преграждая мне путь, ставит ладонь на дверь, и нависает надо мной. — Прекрасно! А теперь отдай мне кольцо! — громко проговорил он. Было видно, что демон не шутит. Люцифер томно смотрел мне прямо в глаза, просто сверлил взглядом. — Я всё вернула. Говорю это так, как что-то обычное. Как сказать «пока». А Люцифер как будто не поверил в услышанное. «Вжих», словно по щелчку зажигалки. Огонь в глазах, снова, как тогда. Ноздри разбухли, уголки губ опустились вниз. — Что-что ты сделала? — Я вернула их, Люцифер! Это были вещи слишком личного характера. И я прошу тебя никому не рассказывать о том, что ты прочёл в письмах. Я видела, как он закипает, краснеет и тужится. Он очень сдерживал себя. Было явно видно, что он готов меня просто убить на месте. Был готов разнести всё к чертям. — Агрх... — ударяет ладонью об дверь и поворачивается ко мне спиной. Грудь нервно дышит, а руки, — такие сильные и напряженные — медленно сжимаются в кулаки. — Оно было почти у меня в руках, а ты... И он, резко развернувшись, впечатал меня о спинку двери, локтем зажимая моё горло. Чувство удушения почти накрыло меня, но внезапно Люцифер отстранился. Шатаясь, демон сделал два шага назад и обессилено осел на пол, раскинув одну ногу, другую оставив в согнутом положении. Нехотя посмотрел на меня, и тихо проговорил всего два слова, от которых сразу бросило в жар: — Игра началась. Оттолкнувшись от пола он поднялся и ушёл, оставив меня в недоумении и ссадинах на шее. ...Сначала я не поняла о чем он, но после Мими объяснила, что теперь на меня открыта охота по всей школе. Я — общая мишень для школьных насмешек. И если всё начиналось с безобидного клея на ручке двери, с кнопок на стуле и раскрашенной фломастерами моей сменной униформы, то издёвки плавно переходили в грубую и жестокую форму. Поначалу я старалась не обращать внимания на детские выходки своих сверстников. Как сказала Мими, нужно либо «перетерпеть», либо переводиться. Второй вариант отпадает, причиной которому, как я называла, мое неопределенное влечение; так что остаётся только одно — ждать, пока Люциферу и его подопечным надоест меня задирать. Замечаю, что всеобщий взгляд, обращённый на меня, становятся груб, если не опасен. Меня намеренно задевали плечом в коридоре, опрокидывали поднос с моей едой в столовой, с небрежно брошенным «случайно!», вычеркивали мое имя из занятий учителей, и так далее и тому подобное. Но последней каплей стал случай с водой. Снова морская стихия преследует меня. Почти все плохие события, произошедшие в последнее время в моей жизни, так или иначе были связаны с водой. Так добавим же к ним ещё одно. Был обычный день, не считая тех же издевательств. Перед сном захожу в ванную искупаться. Вода помогла бы мне как никогда расслабиться и забыться. Открываю кран — воды нет. Люцифер! Чтоб тебя... Придётся идти в общую баню. Я не знала дороги, так что попросила Мими составить мне компанию. Взяв всё необходимое, идем вместе. Она находилась не близко, а на улице было довольно холодно и ветрено. Мы с Мими бежали по проложенной брусчатке, прижавшись друг к другу и держась за руки. Добежав, прямиком заходим внутрь. Это был небольшой банный домик из дерева*. Вход в баню был общий, но купаться мог только один. Очереди не было, видимо, ещё не все заметили отсутствие воды. А может, чудеснейшим образом, она отключилась только в моей комнате? — Спасибо, Мими. Я тут надолго, так что можешь не ждать. Дорогу обратно знаю, — говорю, вытаскивая чистую одежду из небольшого рюкзака. — Отлич-ч-чно, а то я вс-с-ся продрогла, — и, растерев себя за предплечья, Мими побежала обратно. Наконец я одна. Раздеваюсь, запираюсь, расслабляюсь. Чтобы придти в себя мне понадобилось около часа. Тёплая вода поглаживающими движениями успокаивала меня, настраивая на позитивный лад. Выходить не хотелось, но «старушечьи» морщинки на пальцах подсказывали, что я уже слишком долго сижу в воде. Укутав тело в бархатное белое полотенце, и отбросив мокрые волосы назад, выхожу наружу. Где одежда? Там, где я оставляла, её нет! Неужели снова он постарался?! Думая о том, что я буду делать дальше, я и не заметила, как в домик вошли двое демонов. Это были те самые парни, что избили Непризнанного; один из них был с небольшим бордовым ирокезом, другой с цепями на брюках и руке. Что они делают здесь? Нет-нет-нет. Это же не то, о чем я подумала? Но в эту же секунду оба подлетают ко мне и хватают за руки. Я брыкалась, как дикий Мустанг из последних сил, понимая, что если сдамся сейчас — буду жалеть об этом всю свою оставшуюся жизнь. Время как будто остановилось для меня. Я кричала, отбивалась, кусалась. Тот, что с ирокезом, припечатал меня к полу, другой держал за ноги. Я начала кричать как никогда в жизни. — Вики!!! — увидев нас в такой позе Мими ворвалась внутрь. В эту секунду парни будто в конвульсиях свалились на пол. Мими, обратив ладони к ним, смотрела исподлобья. Из неё еле заметно исходила черно-фиолетовая аура. Из последних сил приподнимаюсь, и облокачиваюсь на локти. Смотрю на магию, творящуюся перед моими глазами, и забываю обо всем на свете. Я немного слышала об избранных, обладающих даром, но увидеть это своими глазами было и впрямь неописуемо волшебно. Так вот, как это выглядит. Заворожённая силой Мими, я почти пропустила из виду тот факт, что парни захлёбывались, закатывали глаза и медленно умирали. Кричу: — Стой Мими, не надо! Им приказали. И она остановилась. Демоны ещё изредка подёргивались, как рыба на суше. Я поднялась и села на стул. В комнате воцарилась гробовая тишина. Секунда, и: — Ну я как чувствовала! Знала, что нельзя оставлять одну! — крикнула моя защитница. Она глубоко дышала, грозно смотрела на меня. Было так приятно осознавать, что причиной её беспокойства являюсь я. Мими подошла ко мне и обняла за голову. Нежно, поглаживая и успокаивая, как делают только мамы. — Да отдай ты ему это чертово кольцо!— прокричала дьяволица, хватая мою голову своими руками и поворачивая к себе. — Нет! Этот случай очередной раз доказывает его незрелость, — спокойно говорю ей. — Ты как? О, Шепфа! Он же не отстанет от тебя. — Все нормально, Мими. Ты успела вовремя. Но меня трясло, слёзы бесцеремонно начали скатываться по моим красным щекам. Красным от тёплой воды, от нервов, от притока крови. Чтобы ни было, Люцифер не получит желаемое. С каждой подобной выходкой в мой адрес я убеждалась в том, что сделала правильный выбор, оставив кольцо у себя. Сегодняшний инцидент поверг меня в шок; не думала, что он скатится до такой низости. Я плакала, делать это перед Мими было не так стыдно. Мне нужно было выплакаться. Во всей этой суматохе радовало только одно: Мими обнажила свой дар передо мной. Теперь я была посвящена в чужой секрет. Факт того, что мне доверяют, меня оберегают и защищают заставил подняться на ноги. И я встала. Я улыбнулась Мими искренне, с благодарностью, и в последний раз смахнула слезу со щеки. Мы улыбались друг другу. Я чувствовала, как произошедшее только что сплотило нас. Успокоившись, я решила: — Идём в комнату. Никто не должен знать о том, что здесь произошло. Мне не нужны очередные слухи, и о твоём даре тоже никто не должен узнать. ...Но без слухов не обошлось. Наутро вся школа трындела о том, как я кувыркалась с двумя самцами в общей бане. Это был удар ниже пояса. Худшее, что могло случиться. Все смотрели на меня с таким презрением, будто глядели на мусор: вонючий и грязный. Идя по коридору от меня шарахались, избегали, снова шептались. Уже не скрываясь, а во весь голос. Делая что-то в своё удовольствие, мне никогда не было за это стыдно: хоть я радовалась мыльным пузырям, как малыш, шоколадному яйцу, как карапуз или очередной игрушке от папы. Говорить о том, что я младше своего возраста и веду себя несерьёзно — да! Я с этим согласна! И мне не стыдно! Но то, что выливали на меня в этой проклятой школе уже не лезло ни в какие рамки. Прохаживаясь по коридору школы, и ловя на себе эти чертовы взгляды, я поняла: Так больше продолжаться не может!