make me wanna die

-Завтра приезжай в больницу, где лежит мама. Шото скатывается по стене на пол, держа телефон в руке и прижал колени к груди. Пальцы с силой сжимают телефон. Хотелось просто сломать, разломить на мелкие кусочки и забыть это, как страшный сон. Не хотелось верить, что это правда. ЭТО СОН! -Что-то случилось? Парень прислоняет затылок к двери, прикрывая глаза из которых льются слёзы. Он не мог уже контролировать их. Не хотел. Дал волю эмоциям. Благо сейчас его никто не видел. Он не хотел казаться слабым. -Она умерла. Тодороки всхлипывает, прикрывая рот рукой. Грудь подрагивает, а изо рта так и направиться вырваться болезненный крик, душераздирающий, полный боли. И двупричудный позволяет себе это. Он тихо кричит, плотно закрыв рот рукой, чтобы звук не был таким громким. -К-как? Кацуки проходит по коридору, направляясь на кухню, выпить воды. Сейчас ночь, поэтому общежитие пустовало. Все ютились в своих мягких, тёплых кроватях. Была совсем другая атмосфера, более... уютная? Парень проходит мимо комнаты Тодороки, не обращая никакого внимание, он бы и дальше так шёл на кухню, но услышал тихие, сдержанные крики и рваное дыхание. Блондин прислушался. Звуки доносились из комнаты двумордого. -Остановка сердца. Бакуго костяшкой указательного пальца легонько стучит по деревянной двери двупричудного. -Двумордый, ты в порядке?- Тихо спрашивает парень, приближаясь лицом к двери. Всхлипы сразу прекратились и наступила минутная тишина, пока Шото успокаивался, чтобы нормально ответить однокласснику и тот ушёл. -Да,- выдавил из себя парень снова закрывая себе рот в порыве всхлипов. Красноглазый замолчал. Ну ведь чувствовал, что врёт. -А Фуюми и Нацуо знают? -А если правда? -Правда.- отрезал гетерохром. Он сидел на полу опираясь спиной о стену, рядом с самой входной дверью, поэтому услышать его не составило труда. -Не верю. Что случилось?- продолжил настаивать Кацуки. Сейчас он сам себя не узнал, с чего вдруг его стало волновать состояние других? -Уйди, всё нормально!- громче сказал Тодороки, но его голос дрогнул. Бакуго вздохнул и сел на пол перед дверью, прислоняясь к ней спиной, согнув ноги в коленях. -Да, мы просто, не знали, как сказать это. -Не уйду, пока не скажешь,- вздохнул блондин, смотря куда-то вперёд. Не смотря на то, что дверь была открыта и Бакуго легко мог зайти внутрь, он предпочёл дать парню рассказать всё самому. -Кацуки...- тихо всхлипнул гетерохром, как будто обдумывая, что сказать дальше,- уйди.- красноглазый тяжело вздохнул и встав, аккуратно открыл дверь. На него сразу упал заплаканный взгляд гетерохромных глаз полных слёз. -А теперь, когда я вижу, скажи, что случилось?- садясь перед двупричудном на корточки, спросил Бакуго, смотря прямо на одноклассника. -Шото, мамы больше нет! -Фуюми, успокойся, прошу, нам всем тяжело. -Нацуо, оставь меня! Я с братом разговариваю! -Уйди...- голос совсем дрожал, не в силах сказать что-то больше. -Боже! Двумордый, ты меня вынудил!- зло сказал блондин, прижимая к себе парня. Шото сначала отбивался, пытаясь отстраниться, но когда понял, что не получиться, сдался. Он обвил руками спину Кацуки, уткнувшись лицом ему в грудь и начиная сильнее плакать, скрывая своё лицо в тёплой груди одноклассника. -Я...- всхлипывая говорил Шото, а после просто зарыдал навзрыд. -Тише-тише...- прошептал блондин, приобнимая парня, другой рукой толкнул дверь и та закрылась, затем эту руку положил на разноцветную макушку.- Всё хорошо,- поглаживая голову сказал блондин, прислонившись лицом в волосы парня. -Ладно, я думаю, ты захочешь побыть наедине, увидимся завтра, а я пойду пока твою сестру успокою, сам слышал, в каком она состоянии... До завтра. -Мама... у-умер-ла... мама...- рвано вздохнул Тодороки, сжимая чёрную майку одноклассника в руках. Бакуго тяжело выдохнул. Теперь понятно. -Сочувствую,- всё что произнёс красноглазый, не переставая поглаживать спину двупричудного, который дрожит, как осенний лист. -Останься со мной, прошу...- попросил Шото, вцепившись в Кацуки, как в защитника, который сейчас уйдёт и это всё закончиться. Как за последний спасательный круг. -Хорошо,- блондин сел на пол, обняв парня, начиная тихо напевать какую-то колыбельную или что-то такого, от чего у Тодороки наступило временное успокоение. Говорят, что время лечит, но она никогда не вылечит. Это всё бред. Вам всегда будет тяжело от того или иного воспоминания, закрывая глаза перед сном, Вы прокручиваете в голове событие и снова боль, слёзы, пустота. Время никогда не поможет и не вылечит, только человек, который готов поддержать и находиться около Вас, сможет помочь. -До завтра...