Голгофа

Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно.

— Барри Аллен. Уже давно не Барри оборачивается на звук, зная, что откликаться на это имя ему не положено. Но его привлекает не оно, а голос, больно знакомый ему. Всё идёт так, как он задумал. — Савитар, — поправляет он и легонько кланяется, точно в насмешку. Это имя уже должно быть знакомо говорившему. Обратный Флэш глубоко смеётся, точно в полной степени оценив его злую шутку. — Приятно познакомиться с легендой, что ты создал — для себя же, — говорит Тоун. — Но ты всё равно останешься Барри Алленом, сколько не сочиняй. Иначе как бы оказался здесь? Проигрывать неприятно. Проигрывать убийце его матери — ещё больше. Но Савитар не злится на эту деталь. Они оба по-прежнему именно там, где ему и нужно. — Я вырву тебе язык, если ты ещё раз назовёшь меня по этому имени, — спокойно утверждает он. Обратный Флэш выглядит впечатлённым. — Поправь, если я ошибаюсь, но в таком случае тебе будет приятно услышать в подробностях о том, как я заставил Флэша умолять о том, чтобы убить Нору Аллен. Но ты не прав и помнишь об этом, а потому здесь для того, чтобы убить меня. Либо я предполагаю маловероятный сценарий, где ты в который раз просишь о моей помощи, Барри. Однако, не убеждённым. Савитар не мог спорить с подобной логикой. И всё же, она была человеческой. — Ты прав, — произносит Савитар. — Я здесь для того, чтобы убить. Но я отрёкся от этого имени, возвысился над парадоксом времени. Я лишь исполняю волю Бога скорости. — Конечно, — Обратный Флэш усмехается. Савитар медлит. — Но не хочешь вырвать мне для начала язык? Они молчат. Тоун наслаждается победой словами. Савитар раздумывает о том, на сколько секунд хватит скорости Обратного Флэша против него. Мгновение — они оба синхронно приходят в движение. Савитар без костюма — в его пророческом видении он был без него; Тоун тоже — и они оба сливаются чёрным одеянием, теряются меж красными и золотыми вспышками. И Савитар на самом деле считает: в целях собственного виндиктивного интереса, — Обратный Флэш падает навзничь от его удара на восьмой цифре про себя — даже не секунде. Бог скорости жесток: у Тоуна уже вывихнуто плечо, кровь из носа и разбита губа, тот кашляет после удара в солнечное сплетение. Савитар морщится: это жалко. Он неторопливо приседает сбоку от лежащего на траве Тоуна и, дожидаясь, когда тот обратит свой взгляд на него, прекратив задыхаться, заносит руку вверх, точно олицетворяя Божью кару. Он медленно опускает руку, чтобы пройти сквозь рёбра и сжать ею сердце — и Тоун был прав. Барри Аллен опускает руку для удара точно в висок.