Спятивший ангел-хранитель

Гилберт удрученно рассматривал труп американца, касаясь пальцами разорванной груди. -У меня возникает неприятное чувство дежавю, - проговорил он, чуть внимательнее приглядываясь к шее. Даже несмотря на обилие застывшей крови на ней, он смог разглядеть небольшие подтеки. -Итак, брат мой, записывай: Альфред Ф. Джонс, 21 год. Время смерти… -Приблизительно в промежутке с 23 до 24 часов, - не отрываясь от своего занятия, ответил Родерих, который приехал вместе с ними. Людвиг записал и кивнул. -Тело было обнаружено утром женщиной, которая гуляла с собакой. Предположительно перед тем, как была разорвана грудная клетка, молодого человека пытались задушить, - спокойно продиктовал немец, поднимаясь с корточек и снимая перчатки. -Причём, если судить по следам, убийца хорошо знал, как именно нужно надавить, чтобы парень поскорее отправился к праотцам, - Родерих тоже встал и, обойдя мёртвого парня, остановился. После он снова присел рядом с ним и стал что-то высматривать, аккуратно убирая куски мяса. Альбинос, понаблюдав за его действиями, покачал головой. Взгляд немца скользнул по остывшему телу. Как и вчера, вся верхняя часть торса превращена в кровавое месиво. Но если в случае с Артуром невозможно было рассмотреть то, что скрывается за «фаршем», то сегодня альбинос смог разглядеть сломанную грудину, рёбра, которые живописно торчали в разные стороны. Несколько впилось в лёгкие, что придавала картине ещё большее «очарование». Тёмная кровь, что вытекла из мест проникновения костей, застыла в причудливых формах. Гилберт лишний раз поразился жестокости и изощрённости мышления их загадочного убийцы. Даже видавший многое в своей жизни немец не мог долго смотреть на изуродованное тело. Парень отвернулся и перевел дыхание. Он огляделся вокруг. На ближайших лавочках и деревьях алела кровь. Чуть поодаль, за желтой лентой, которой было оцеплено место преступления, стояло несколько машин, между ними ходили полицейские, о чём-то переговариваясь и отгоняя не в меру любопытных прохожих. Ведь смотреть особо не на что было. -Какая забавная штука, жизнь… - неожиданно усмехнувшись, сказал Байльдшмидт. -Что же в ней забавного? – скептически изогнув бровь, поинтересовался Людвиг. -Сам подумай: вот только вчера мы беседовали с этим нахальным типом, а сегодня снова с ним повстречались. Правда, при весьма неприятных и не таких уж весёлых обстоятельствах, - проговорил Гилберт и посмотрел на поднявшегося Эдельштейна, который о чём-то задумался. -Эй, Родерих, когда нам ждать твоего чёртова отчёта? – нетерпеливо спросил Байльдшмидт. -Либо сегодня вечером, либо завтра утром, - спокойно ответил австриец. – Как ты можешь заметить, работы у меня прибавилось. Но думаю, времени много не займет… -Замечательно. Я рад слышать такие приятные новости, - в голосе альбиноса проскользнуло едва скрываемое нетерпение и раздражённость. А как бы вы себя чувствовали, если бы совершалось уже второе убийство, и на руках не было бы ни единой зацепки, улики? Наверняка, не прыгали бы от радости. Родерих устало вздохнул и негромко сказал: -Прошу тебя, только не начинай. Я и так стараюсь скорее работать. Так что сегодня-завтра точно приглашу тебя с парнями в мою лабораторию. На это немец лишь кивнул. Эдельштейн вздохнул и дал знак, чтобы тело убрали и отнесли в специальную машину. Перед тем, как уйти, австриец подошёл к Гилберту и протянул сотовый телефон Альфреда, на котором так же были видны следы крови. -Вот, это было под убитым. Думаю, стоит изучить его. -Ты кое-что забыл, - негромко сказал альбинос. Родерих непонимающе поднял бровь и посмотрел на улику, потом кивнул и, достав из кармана специальный пакетик, положил туда улику. Только после этого Байльдшмидт взял сотовый. -Совсем вылетело из головы, - пожав плечами, сказал австриец. -Бывает, - сказал блондин, что-то помечая в блокноте. -Ладно, ребята, я вас покидаю. Вы уж тут поработайте, как надо. -Да уж постараемся, - фыркнул Гилберт. – Не первый раз всё-таки. Шатен лишь закатил глаза и направился за процессией, что несла тело. Спустя некоторое мгновение небольшой фургон уже выехал из парка и скрылся из виду. Альбинос сжал в руке телефон и негромко выругался. -Что за дерьмо происходит… -Успокойся. Мы во всём разберёмся, - к парню подошёл брат и ободряюще положил руку на плечо. – Сейчас нам надо поговорить с родственниками убитого. Потом поедем в участок, там поработаем с телефоном. Выясним, кому он звонил последним… -Да. Да, ты прав, - Гилберт глубоко вздохнул и выдохнул. – Что-то я немного потерял над собой контроль. С этими словами он направился в сторону полицейских машин. Возле одной из них стоял брат Альфреда, француз, что вчера вызвал наряд, и сам итальянец, на лице которого читалась некоторая растерянность. Феличиано безуспешно пытался утешить канадца, который что-то тихо бормотал и поминутно всхлипывал, уткнувшись лицом в плечо Франциска. На опознание его, естественно, не пустили – ходил Бонфуа, который и настоял на том, чтобы парень остался вместе с Варгасом. Итальянец лишь молча кивнул, полностью солидарный в мнении с французом. Не понаслышке Феличиано знал о близкой и очень тесной связи, что существовала между близнецами - у самого итальянца был старший брат-близнец, Ловино, который сейчас работал в Испании. И если с ним что-то случалось – будь то простуда, или просто плохое настроение - , то Варгас чувствовал это. Не явственно, лишь отголосками, но чувствовал. Феличиано так же читал статьи, где говорилось, что весьма болезненно переносят потерю одного из близнецов как родители, так и сам ребёнок. Слава богу, пока с Варгасом-старшим было всё хорошо, и о чувствах Мэтью парень мог лишь догадываться, представляя, насколько тому сейчас сложно и больно. Поэтому его долгом было поддержать канадца. Итальянец невольно думал о том, что было бы с ним, если бы вдруг подобное случилось с Ловино. «Я бы, наверное, рехнулся от горя», - подумал парень и содрогнулся от этого, после чего сильнее сжал ладони Уильямса, продолжая вести с ним беседу о чём-то отвлечённом. Это помогало, но не сильно: слёзы, не переставая, бежали по щекам блондина, он кусал губы и тихо-тихо говорил: «Ал… почему? Почему?». Франциск вернулся спустя несколько минут. Мэтью тут же бросился к нему и, вцепившись пальцами в его куртку, снова уткнулся в спасительное плечо. Бонфуа, тяжело вздохнув, прижал его к себе и стал что-то тихо шептать на французском, поглаживая светлые волосы канадца. Варгас вздохнул и повернулся к мужчине, взглядом спрашивая разрешения на беседу. Тот едва заметно кивнул, хотя было видно, что он подавлен. И Варгас прекрасно понимал: потерять сначала друга, а потом почти сына… Когда к ним подошли Гилберт с Людвигом, Феличиано о чем-то негромко беседовал с Франциском. Бонфуа кивал и тихо отвечал на вопросы итальянца. Альбинос кашлянул, привлекая к себе внимание. -И снова здравствуйте, господа, - негромко сказал парень. -И вам не болеть, - ответил француз, кивая. -Я думаю, вы догадываетесь, что я хочу сказать? -Примерно. Но могу я вас попросить о том, чтобы мы отправились домой? – светловолосый мужчина многозначительно посмотрел на канадца. Братья понимающе кивнули. -Хорошо. Так даже будет лучше. Людвиг, ты сегодня поведёшь, - альбинос кинул ключи блондину. -С чего вдруг? – настороженно поинтересовался парень. -Считай, что тебе сказочно повезло и прими как данное, - пожал плечами Гилберт и направился к своему чёрному внедорожнику, который был припаркован недалеко от входа в парк. Крауц ничего не сказал и молча направился за братом. За ним последовали француз с Мэтью. Процессию замыкал Варгас. *** -Вроде успокоился и уснул, - выходя из боковой комнаты и тихонько прикрывая за собой дверь, облегчённо сказал Франциск. – Боже, что за сумасшествие… Сначала Артур, теперь Альфред… Он опустился в кресло и устало потёр виски. -Кошмар наяву… -Примите мои искренние соболезнования, - негромко сказал Гилберт. Он никогда не был человеком, у которого эмоции и чувства хлещут через край – работа научила держать всё в себе и быть максимально сдержанным. Но также она его научила тому, что всегда нужно сопереживать. Пусть такая поддержка и кажется весьма малозначимой, но на самом деле именно с простых слов начинается самое великое. Француз посмотрел на альбиноса и едва заметно кивнул в знак благодарности. -Спасибо. И… не могли бы мы скорее покончить с частью, где мне надо ответить на вопросы? Вы уж простите, но не особо хочется сейчас о чём-то говорить… -Мы вас прекрасно понимаем и не станем сильно надоедать, - уверенно сказал Гилберт. Потом он посмотрел на брата, который уже приготовился записывать. -Итак, господин Бонфуа, что было вчера вечером? -Ну… вчера мальчики пришли домой где-то часов в восемь. Мэтью при этом был чем-то раздражён, а Альфред – наоборот. Мы с ними немного поговорили о том, о сём, об их учёбе. Потом я направился на кухню, чтобы приготовить чего-нибудь перекусить. Всё-таки нечасто они приезжают к нам сюда… Правда, время уже было позднее – около десяти вечера. Байльдшмидт хмыкнул. Для полицейских поздние приёмы пищи уже стали чем-то вполне естественным, но об этом он решил промолчать, так как понимал, что ни к месту. -А вы слышали, что происходило в зале? – продолжил Байльдшмидт. -Нет. Так как на кухне стоял шум, у меня не было возможности ничего услышать. Но когда я вышел, Мэтью убежал наверх, а Альфред сидел на диване, как-то грустно глядя ему вслед. Потом он поднялся и сказал, что пойдёт прогуляется. И ушёл. Я же, совершенно ничего не подозревая, вновь вернулся к готовке, ни о чём не беспокоясь. Правда, потом Мэтью отчего-то стало плохо – как он сам сказал, закололо в области сердца. Пришлось накормить его таблетками и уложить на диван. Минут десять его трясло, и он жаловался на непрекращающуюся боль, которая становилось только сильнее. Француз тяжело вздохнул. -Я уже подумывал вызвать скорую, как всё прекратилось. Мэтью сел, и я у него спросил, часто ли такое с ним бывает. Он ответил, что никогда, и неожиданно спросил, где его брат. Я сказал, что полчаса назад ушёл на прогулку. Тут-то Мэтью и поднял панику: начал звонить на телефон, который оказался отключен, собрался уже пойти искать его по улицам. Едва смог его отговорить от этого. А сейчас вот думаю – стоило ли… - Франциск горько хмыкнул. – Я как-то смог убедить Мэтью в том, что Альфреду нужно побыть одному, обдумать всё, что не стоит его трогать. А завтра утром он вернётся. Вот… вернулся… - губы мужчины едва заметно дрогнули, глаза заблестели. Но Бонфуа смог сдержаться и унять внезапно подкативший ком к горлу. -Утром нам позвонил ваш коллега и сообщил о том, что с ним случилось. Мы сразу же примчались туда. Остальное вам известно… Француз замолчал и отвернулся. Гилберт понял, что на этом всё и им стоит откланяться. -Что ж, благодарим вас за то, что уделили время, - альбинос поднялся. – Когда всё утрясётся, мы с вами свяжемся. Или если что-то ещё вспомните, сами позвоните. -Хорошо. Позвольте проводить вас до двери. -Не стоит. Вы и так достаточно пережили. Всего вам доброго, господин Бонфуа, - мягко сказал немец и направился на выход. Следом за ним поднялся Людвиг. Феличиано немного задержался, собираясь с мыслями и чувствами. Когда он встал и уже почти вышел за блондином, француз окликнул его слабым голосом: -Месье Варгас, можно вас попросить? -О чём, господин Бонфуа? -Вы не будите против, если я позвоню вам для консультации? Насчёт Мэтью… Я один не справлюсь. -О, конечно, без вопросов, - итальянец вернулся и протянул Франциску визитку со своим номером. – Вот, звоните в любое время. -Большое вам спасибо. -Это моя работа, - сказал Феличиано и, попрощавшись, выбежал за своими коллегами. Как только захлопнулась входная дверь, француз позволил себе разрыдаться. Позволил слёзами стекать по щекам, позволил срываться с губ тихим всхлипам. Невыносимо тошно и больно. Почему-то захотелось напиться, да так, чтобы ничего не помнить завтра утром. Потерять друга, с которым вместе пережили так много, и Альфреда, ставшего почти родным сыном, в один миг, за какие-то несчастные два дня – воистину и врагу такого не пожелаешь наказания. Единственное, что ещё удерживало обезумевший, находившийся почти на грани разум – беспокойно спящий в соседней комнате Мэтью, которому было в сотни раз больнее, в сотни раз страшнее, сотни раз невыносимее. И ему, как ни кому другому, нужна была чья-то поддержка. Именно поэтому Франциск медленно поднялся и направился к Уильямсу, чтобы сесть на стул, стоящий рядом с кроватью, и ждать, пока тот проснётся. Потом улыбнуться уголками губ и шептать что-то утешающее на французском. Почему-то это всегда помогало. Наверное, это потому, что Бонфуа занимался с канадцем изучением этого языка, и он очень полюбился парню. И всякий раз, стоило ему услышать французскую речь, Мэтью успокаивался, вслушиваясь в мелодичные нотки произносимых слов и фраз. Желая продлить и сделать его сон приятным, Франциск начал тихо напевать колыбельную на родном языке. Приятный голос разливался в тишине комнаты. Мэтью стал ворочаться и морщить нос во сне заметно меньше. На губах француза появилась улыбка, а по щекам по-прежнему текли слёзы. *** Кику проснулся от того, что кто-то мягко теребил его за плечо. Приоткрыв глаза, он обнаружил брата, который удивлённо смотрел на него. -Ван? Ты уже дома? -Ну да, моя смена уже закончилась. А что ты тут делаешь? – парень встал и внимательно посмотрел на Хонду. – Нет, я, конечно, не против, но можно же было позвонить, хоть предупредить… -Прости, я совсем забыл… - садясь, виновато проговорил японец и опустил взгляд. -Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Яо, садясь рядом и приобнимая брата за плечи. Брюнет едва заметно кивнул и, стараясь сдерживать подкатившийся ком в горле, негромко сказал: -Вчера убили Артура. -Что? – глаза китайца расширились. – Не может быть… -Я сначала так же думал. Но как оказалось, реальность была страшнее, - слеза всё-таки сбежала по щеке. Кику быстро стёр её и, сделав глубокий вдох, устало выдохнул. – Дома сейчас просто невыносимо, поэтому я решил некоторое время пожить у тебя. Ты же не против? -Конечно, нет! Даже без вопросов, ару, - Ван обнял парня, и тот благодарно прижался к нему. – Оставайся, насколько хочешь! -Спасибо… Ощутив тепло и поддержку родного человека, Хонда позволил эмоциям взять вверх: снова побежали слёзы, тупая боль при каждом стуке сердца. Яо лишь успокаивающе поглаживал его по спине и едва касался губами тёмных волос. И этого было вполне достаточно, чтобы спустя какое-то время Кику смог взять себя в руки и, отстранившись, негромко сказать: -Прости, не сдержался… -Ничего страшного. Ведь ты такое пережил, - китаец улыбнулся уголками губ и стёр застывшие в уголках глаз брата слёзы. – Так что даже не смей извиняться, понял, ару? Брюнет лишь кивнул, и Яо положил руку на его голову. -Вот и договорились, - он потрепал тёмные волосы. – А теперь как насчёт того, чтобы немного перекусить? Думаю, ты со вчерашнего ничего не ел, так? И вместо ответа раздалось призывное урчание живота Хонды, которое заставило японца смущенно опустить взгляд. Ван лишь понимающе хмыкнул и, ещё потрепав брата по волосам, поднялся. Направившись в сторону кухни, он бросил через плечо: -Пока я готовлю, почему бы тебе не принять ванну? Только без глупостей, ару! – парень строго посмотрел на Кику. -О чём ты? – вставая с дивана, спросил японец, искренне не понимая, что имеет в виду брат. -О том, что даже не думай лишать себя жизни. Хотя знаешь… я лучше прослежу за тобой, а потом уже займусь едой, - и, не дожидаясь ответа, мягко взял Хонду за руку и повёл в сторону ванной. -Да я даже и не думал о таком! Тебе не зачем так беспокоиться… -Есть зачем! Я твой брат и обязан оберегать, защищать. Особенно после того, что случилось, - последние слова Яо сказал тихо и повернулся к Кику. -Именно поэтому я не должен оставлять тебя сейчас одного! -Мне кажется, что это лишнее… Я и правда себя уже лучше чувствую… - но слабый протест японца не был услышан: Ван открыл дверь и, отпустив руку брата, набрал полную ванну воды. После, добавив ароматической пены, он вновь повернулся к парню и с улыбкой сказал: -Вот, всё готово, можешь заходить. -Л... ладно, - Кику подошёл к наполненной емкости. Ван отошел немного в сторону и отвернулся, дабы не смущать японца. Тот быстро разделся и залез в ванну. Вода приняла его в свои объятия, а пена накрыла чуть ли не с головой. Услышав плеск, Яо обернулся и посмотрел на Кику. -Видишь, это не так страшно. -Ага, - тихо сказал парень и расслабился. Откинувшись на стенку ванной, он прикрыл глаза, наслаждаясь теплом и мягкостью пены. Это и правда приятно успокаивало… По прошествии двадцать минут японец выбрался из ванной и, обмотавшись полотенцем, выдохнул. Затем посмотрел на Вана, который всё это время за ним пристально наблюдал. -Спасибо большое… -Было бы за что! – китаец накинул ему на плечи мягкий халат. – Вот теперь я могу со спокойной душой приступить к приготовлению еды. А ты пока переоденься в чистое. С этими словами он, спустив воду, закрыл за собой и Кику дверь в ванную и направился на кухню. Хонда молча последовал за ним, всё ещё мысленно благодаря Всевышнего за такого понимающего и заботливого брата. *** -Меня это уже начинает немного бесить, - пробормотал Гилберт, старательно нанося специальный порошок на телефон, чтобы увидеть отпечатки пальцев. -Что именно? – Людвиг внимательно наблюдал за процессом. -То, что у нас нет никаких зацепок. Опять. А единственный подозреваемый теперь мирно лежит у нас, и его обследует Родерих. Не правда ли очаровательно? – с сарказмом сказал альбинос, осторожно беря телефон и рассматривая его. -По-моему, ты всё слишком драматизируешь, - пожал плечами Крауц. -Ну точно… Так, на телефоне только один тип отпечатков пальцев. Следовательно, логично предположить, что они принадлежали Джонсу, - медленно проговорил немец и вздохнул. – Просто замечательно. -Эй, не впадай в уныние! -И не собирался. У нас тут куча работы, - с улыбкой сказал Гилберт и, не снимая перчаток, включил технику. На удивление, пин-кода не было, так что не понадобилось особых усилий, чтобы зайти и посмотреть последние вызовы. Увидев имя, альбинос хмыкнул и посмотрел на брата. -Если отгадаешь, кому последним звонил наш несостоявшийся подозреваемый, я плачу за твой обед. -Что за игры, Гил? – закати глаза блондин и потянулся к улике, но брат успел хлопнуть его по рукам. -Лапы прочь от улики! И давай уже, думай своей очаровательной белобрысой головой. -Да не знаю я! -Ну ты подумай, - заканючил парень. -Не выводи… -Он звонил Кику? – прервал их спор вошедший Феличиано. В руках он сжимал пакет со своим обедом. Оба немца уставились на Варгаса. Гилберт довольно кивнул. -В точку, мой друг. Именно ему. -И что нам теперь… - начал было Крауц, но был прерван жестом руки Гилберта. -Слишком много вопросов, брат мой, - положив телефон в специальный пакетик для улик, альбинос вручил его Людвигу. – Сейчас мы созвонимся с Кику, спросим, о чём они вчера беседовали. А потом, как контрольный в голову, расскажем о смерти Альфреда… -Думаешь, стоит? – с сомнение спросил Людвиг. -А кто, если не мы? Тем более, он всё равно об этом узнал бы. Так не лучше ли сейчас? -Тогда, может, с ним поговорю я? – ставя пакет на свой стол, сказал Феличиано. Братья переглянулись. Альбинос кивнул и сказал: -Думаю, это вполне разумно. У тебя это выйдет дипломатичней и мягче, чем у меня, - стянув перчатки и выбросив их в мусорное ведро, Байльдшмидт поднялся и потянулся. – Так, Людвиг, я не понял юмора: ты почему ещё здесь с уликой? Я тебя же попросил… -Не начинай. Уже несу, - Крауц вышел, чтобы отнести вещественное доказательство в лабораторию. Спустя несколько минут он вернулся и выжидающе посмотрел на брата. -Доволен? -Более чем. Феличиано, теперь твой черед, - альбинос многозначительно посмотрел на телефон. -А… да, сейчас, - быстро найдя в базе данных нужный номер, итальянец набрал его на своем сотовом и стал ожидать ответа, который незамедлительно последовал - в трубке послышался мягкий и спокойный голос Хонды: -Алло. -О, добрый день, господин Хонда. Вас беспокоит Феличиано Варгас. Мы с вами вчера встречались. -А, господин Варгас… Что-то случилось? -Хм… у нас появилась к вам пару вопросов. Но прежде я хотел бы узнать, как вы себя чувствуете. -По сравнению со вчерашним гораздо лучше, благодарю за заботу. -Я рад это слышать, - улыбнулся Варгас и кашлянул. – Надеюсь, вас не посещали никакие абсурдные идеи? -О чём вы… - послышался негромкий смешок. – Нет, что вы. А даже если и посетили бы, мой брат бы не позволил ничему подобному случиться. -Брат? Он сейчас с вами живёт? -Нет, я к нему на время перебрался. Чтобы не быть одному. -О, это правильное решение. А не могли бы вы сказать адрес, чтобы мы знали, где вас искать? -Конечно, - японец продиктовал адрес, который Варгас старательно записал на листок. Его он сразу же отдал Людвигу, чтобы тот пробил по базе данных. -Кстати, вам Альфред вчера не звонил? -Альфред? – на несколько секунд в трубке повисло молчание, а потом раздался тихий голос Кику: -Да, пару раз, но я не ответил, так как спал. Потом, когда пытался перезвонить, его номер был недоступен. -Вот оно как… -А что такое? С ним что-то произошло? -Господин Хонда. -Да? -Вы сейчас сидите? -На диване. А что… -Дело в том, что сегодня утром мы нашли Альфреда в парке. Мёртвым. -Что? – тихий, рванный вдох. Послышалось, как упала телефонная трубка. Затем – чьи-то торопливые шаги и обеспокоенный голос. Феличиано негромко позвал: -Господин Хонда, вы меня слышите? Господин Хонда! Спустя несколько секунд Кику всё-таки ответил. Голос был немного дрожащим и подавленным: -Да, господин Варгас. Спасибо, что сообщили. И, если позволите, я закончу наш разговор… -Конечно, я понимаю. Но не могли бы на секунду дать трубку вашему брату? -Да, - бесцветно ответил японец. Послышался шорох, а за ним – новый голос: -Что вы сказали моему брату, ару? Да я вас… -Успокойтесь, пожалуйста, - мягко сказал парень. – Меня зовут Феличиано Варгас, я работаю в полиции. Мы занимаемся расследованием убийства Артура Киркленда. Могу я вас попросить представиться? -А… меня зовут Ван Яо. Но какого… -Простите, что перебиваю, господин Яо, но я хочу попросить вас сейчас оказать вашему брату моральную поддержку, так как ему пришлось многое пережить. -Я это и без вас понимаю. -Это хорошо. Просто будьте рядом с ним и не позволяйте делать что-то опрометчивое. -Почему вас так это волнует? – немного подозрительно спросил китаец. -Такова моя работа. Я должен следить за теми, кому пришлось пережить подобное. Но никто не может заменить родного человека, даже самый высококачественный психолог. Поэтому я вас и прошу об этом. Снова пауза. Варгас с замиранием сердца ждал ответа. -Хорошо, - наконец, раздал голос Яо. – Но вы уж там постарайтесь, чтобы этого ублюдка нашли как можно скорее. -Конечно. Спасибо вам и всего доброго, господин Яо. -И вам, господин Варгас. Итальянец завершил вызов и тяжело вздохнул. Посмотрев куда-то вдаль, он негромко сказал: -Бедный Кику… ему не позавидуешь. Столько разом навалилось. А у нас до сих пор никаких обнадёживающих результатов… -Для того мы и здесь, чтобы докопаться до истины, - потрепав его по волосам, сказал Гилберт и посмотрел на брата. – Ну что, Шерлок, как результаты вашего поиска? -Посмотри на свой стол, Ватсон, - проговорил блондин, разворачиваясь к альбиносу. Последовав его совету, Байльдшмидт подошёл и взял в руки распечатанное досье. -Владелец квартиры – Ван Яо, 30 лет. Работает в известной клинике хиропрактиком… -Кем? – удивленно переспросил Гилберт. -Это врач, который лечит руками. Преимущественно путем воздействия на кости, - объяснил блондин. Почему-то это вызвало улыбку со стороны немца, и он задумчиво повторил: -Лечит руками… неплохо придумано, надо сказать. Такая возможность ла… лечить миловидных девушек. Крауц покачал головой. -Ты не о том думаешь, - после чего он продолжил: -Есть одна старшая сестра, одна младшая и четыре младших брата, среди которых и Кику. Родители развелись, когда Вану было 18 лет. Ему пришлось на какое-то время забросить учёбу в медицинском – взял академический – и помогать вместе с сестрой матери воспитывать младших, кормить семью. Потом вернулся на учёбу, закончил и сейчас работает по своей специальности. -Хм… а вот интересно, вот чисто гипотетически, мог ли этот брат совершить убийство? Две пары удивлённых глаз уставились на Байльдшмита. -Что? Вы читали заключение и видели фото? -Допустим. -Значит, вы видели следы на шее парня. Как сказал Родерих, убийца отлично знал, на какие места лучше надавить, чтобы скорее умертвить жертву. А тут у нас врач, который лечит при помощи рук, то есть прекрасно знает строение тела и то, как и что там работает… -Попридержи коней, Ватсон! Тебе не кажется, что ты делаешь поспешные выводы? – сказал Людвиг, хотя находил, что в словах брата есть толика правды. -Я просто предполагаю, вот и всё. В нашей ситуации только это и остаётся, - со вздохом ответил альбинос и посмотрел в потолок. -А мне кажется, что ты хватаешься за первую попавшуюся соломинку, вот и всё. Ведь мы даже не знаем, были ли мотивы у Яо убивать этих двух… С таким же успехом убийцей мог быть тот же Бонфуа. У него хотя бы причины есть… -И какие же? -Артуру он просто хотел отомстить – насколько я читал, они с ним расстались весьма печально и со скандалом. А после Киркленд отсудил у него право опеки на обоих братьев – Мэтью и Альфреда. -Ладно. А зачем он убил Джонса? – сложив руки на груди, спросил Гилберт. -Потому что тот напоминал ему об Артуре. -А почему он тогда Мэтью не тронул, м, Шерлок недоделанный? Тут Людвиг осекся и посмотрел в сторону. -То-то же. -И к чему же мы пришли? – тихо спросил Феличиано, молча слушавший их перепалку. – Опять к тому, что подозреваемых нет? -Почему же, есть… Нет мотивов. Или мы просто о них не догадываемся, - задумчиво сказал Гилберт. – А это значит, нам надо вплотную этим заняться. Людвиг, давай-ка обзвони всех братьев-сестёр Ван Яо и спроси о том, каковы были отношения в семье. А потом заодно узнай, что делал этот хиро… хиро-кто-то там в то время, как были совершены убийства. Феличиано, а ты займись Франциском и Артуром: выясни, каковы были между ними отношения, когда они были вместе и воспитывали Альфреда и Мэтью. И, конечно же, узнай, чем занимался мисье Бонфуа в эти дни. -А что ты будешь делать? – спросил блондин, покосившись на брата. -А я позвоню в бывшую школу и нынешний институт братьев-близнецов. Выясню, каковы между ними были отношения. И точно надо узнать, чем занимался Уильямс вчера вечером… -Подожди. Неужели ты думаешь, что Мэтью тоже… - в голосе Варгаса был неподдельный ужас. -Наш долг проработать все версии. Так что за работу, мои вассалы, - командным голосом сказал парень и направился к своему рабочему месту, чтобы сначала найти телефоны. «Наша доля и опасна, и трудна», - почему-то вспомнил немец и вздохнул. Дело начинает принимать довольно нешуточные габариты, и для того, чтобы найти убийцу, придётся сильно постараться… *** -Мёртвый, мёртвый… - негромко повторял Кику в течение нескольких минут, чуть раскачиваясь взад-вперед. Яо обеспокоенно посмотрел на брата и, положив руку ему на плечо, спросил: -Кто? -Альфред, - бесцветно ответил парень и неожиданно для Вана прижался к нему, уткнувшись лицом в грудь. Китаец сначала удивленно на него посмотрел, а потом приобнял, прижимая к себе сильнее. -Почему, почему он? – горячее дыхание обжигало, а голосе было столько горечи. – Он ведь не заслужил совсем… -Успокойся, прошу. -А может… может, это всё из-за меня? Может, я притягиваю беды? – японец поднял на него полные слёз глаза. -Что? Что за глупости ты несёшь? – положив руки на его щёки, ошарашено спросил Яо и коснулся лбом лба брата. – Ничего подобного. Ты не приносишь беды… -Но ведь… -Не смей даже думать о таком! Со мной же всё в порядке, ару? -Ну… да, - неуверенно ответил он. -Вот. Значит, твоей вины нет в их смерти. Это просто маньяк, которого точно поймают и накажут по всей строгости, - погладив японца по волосам, Ван отстранился и мягко улыбнулся. Стерев едва выступившие слёзы, он убрал руки и хотел встать, чтобы принести чего-нибудь перекусить, но Кику остановил его, слабо ухватившись за край футболки. -Не уходи. Посиди со мной… -Хорошо, - Яо сел обратно, и Хонда лёг, удобно устроив голову на ногах брата. Тот лишь удивленно хмыкнул. -А ты хитрый, я погляжу. -Это чтобы не ушёл. -О как… - он запустил пальцы в тёмные волосы и чуть взъерошил. – Но вечно-то сидеть всё равно не смогу. Меня пациенты ждут, да и смену никто не отменял… -Просто посиди. И расскажи что-нибудь. Помнишь, как в детстве, когда мы все собирались вокруг тебя? Ты всегда так интересно рассказывал про волшебные страны… -Помню… - подняв взгляд в потолок, ответил китаец. Как же забыть те приятные вечера, когда мама работала допоздна и он сидел со своими братьями и сёстрами. И Кику очень часто лежал на его ногах, вот как прямо сейчас, восторженно внимал всем сказанным словам. Яо всегда любил парня чуть больше остальных, но старался этого не показывать, ведь дети – самый ревнивый народ, который только можно отыскать. Гораздо позже, когда они уже повзрослели, Ван позволил себе чуть больше волноваться за Хонду, чуть больше беспокоится и опекать его. Нет, он не старался контролировать его или в чём-то ограничивать. Просто оберегал от того, что могло, на его взгляд, причинить вред младшему брату. -И что же тебе рассказать? -Хоть что. Без разницы. Я просто люблю тебя слушать. Китаец чуть подумал, а потом негромко заговорил. Ему вспомнилась сказка о драконе, который искал мудрость, чтобы найти ответы на все свои вопросы. Размеренно и тихо звучал голос по квартире, успокаивая и усыпляя. Японец не заметил, как уснул. Ван прислушался к мирному дыханию брата и замолчал. С грустной улыбкой проведя по волосам, а затем по шее, он нащупал цепочку. Слегка повернув парня к себе, Яо осторожно вытащил кулон и, взяв его двумя пальцами, недолго рассматривал. -Интересная вещица, - негромко сказал Ван, смутно ощутив непонятно откуда взявшуюся тревогу. Вернув «капельку» на место, он посмотрел на время. Удивившись, как быстро наступил вечер, парень со вздохом осознал, что скоро начнётся его смена, и, как бы ему не хотелось, придётся идти. Он аккуратно поднялся, поддерживая голову брюнета. Потом, ловко заменив свои ноги подушкой, китаец накрыл его пледом и тихо пошёл в свою спальню, чтобы переодеться. Спустя несколько минут он уже стоял возле двери и одевался. Посмотрев на прощание на японца, который спал с таким умиротворённым и спокойным лицом, что Ван не удержался и, подойдя к дивану и наклонившись, легко поцеловал парня в тёмную макушку. -Спи спокойно. Я скоро вернусь. С этими словами он выпрямился и покинул квартиру, осторожно и тихо закрыв дверь. Почему-то его снова охватила тревога и чувство какого-то дискомфорта. Яо глубоко вздохнул и закрыл глаза. Досчитал до десяти и открыл. Вроде стало легче. Тряхнув головой и сперев всё на переутомленность и недосып, он пошёл в сторону поликлиники. На душе по-прежнему было как-то неспокойно. Будто сама интуиция подсказывала, что должно было что-то случится… *** -Снова в ночь, м, Яо? – весело спросил светловолосый высокий парень, заглядывая в кабинет Вана. -Да, Ваня, снова, - не отрываясь от изучения списка пациентов, записанных на утренний приём, ответил шатен. Брагинский покачал головой и, проскользнув внутрь, бесцеремонно закрыл руками всё написанное. Китаец поднял на него глаза и недовольно поинтересовался: -И как это понимать? -Как, как… ты бы хоть для начала попрощался со мной, а потом уже свои бумажки читал. Иногда у меня создаётся впечатление, что на них ты тратишь больше времени, чем на своего парня, - наигранно-обиженно сказал русский. -Ты опять начинаешь? -Ничего я не начинаю. Я констатирую факт. Ван закатил глаза и покачал головой. Порой его парень становился невыносим, но любить Яо Ивана меньше не переставал. Просто порой совсем не вовремя он устраивал подобные сцены. Брагинский – врач-хирург, который работает вместе с Ваном и является по совместительству его парнем. Они познакомились на одном из вечеров, проводимых ещё в институте. Завязался разговор, а там пошло-поехало… Встречались они уже около двух лет, и пока никто из них не жаловался. Ну разве что Иван иногда на недостаток внимания, но это уже вошло в привычку, ибо Яо не оставался в долгу и тоже порой попрекал (в шутку, конечно) Брагинского в том, что тот работу любит больше, чем его. Обычно это вызывало улыбку у шатена, но сейчас он лишь устало выдохнул и сказал: -Давай только не сегодня. Я не настроен на шутки. -Что-то произошло? – спросил русский. -Вроде того. У моего брата убили мужа день назад, а сегодня утром нашли тело младшего брата Артура, - тихо сказал парень и снова вздохнул. – И я за него волнуюсь… Иван присвистнул. -Ничего себе… в нашем тихом городе происходят такие страшные вещи… -И не говори… -Эй, - русский приподнял двумя пальцами лицо парня за подбородок и посмотрел прямо в глаза. – Нечего так переживать. Я уверен, что убийца будет найден, кем бы он ни был. И понесёт своё заслуженное наказание… -Надеюсь, - убрав с аметистовых глаз парня чёлку, ответил Ван. Русский улыбнулся уголками губ и, поцеловав китайца в нос, выпрямился. -Жаль только, что смертную казнь давно отменили, - с каким-то сожалением сказал Брагинский. – Зуб за зуб, жизнь за жизнь – вполне честно. Ван вздрогнул и отвёл взгляд. -Возможно. Я бы сам лично убил этого гада, - тихо проговорил он. Иван хмыкнул. -Мой маленький воинственный самурай… кстати, ты завтра свободен вечером? -М? Завтра? – Яо развернулся к Брагинскому. – Да, свободен. У меня как раз выходной. И я хотел провести его с братом. А что? -Хм… как насчёт того, чтобы устроить небольшой ужин у тебя? Давно просто вместе никуда не выбирались и не делали, - предупреждая вопрос китайца, сказал парень и подмигнул. Шатен задумался на мгновение, а потом согласно кивнул. -Я не против. Думаю, Кику тоже возражать не будет. -Отлично! Тогда завтра в семь жди меня! – счастливо улыбнувшись, сказал русский и, наклонившись, легко поцеловал его в губы. -Ладно, я пошёл. Доброй ночи и удачного дежурства, - Иван направился к двери. На мгновение остановившись, он негромко прошептал, прежде чем уйти: -Люблю тебя. -И я тебя люблю. Иди уже, - махнул рукой Ван и отвернулся к окну, разглядывая что-то за окном. Он слышал, как закрылась дверь и вздохнул. Было как-то неспокойно. Отчего-то поёжившись, Яо поднялся и направился в комнату, где обычно принимал пациентов. Закрыв за собой, уже привычно закрыл жалюзи, привел в порядок стол, протёр кушетку. Затем он сел на неё и, оперевшись руками, посмотрел в потолок. Мысли были о брате, о том, как бы поскорее оказаться рядом с ним. Но работа есть работа, и ему оставалось надеяться, что Кику ничего с собой не сделает. Медленно перевел взгляд на часы и понял, что пора идти на обход. Ван хотел было встать, но услышал, как кто-то приближается. Не поворачиваясь, он несколько раздраженно ответил: -Вань, я же тебе уже сказал, что мне сегодня не… - Яо обернулся и замер. Фраза так и оборвалась, без шанса быть законченной. Яо лишь тихо смог вымолвить: -Ты кто, чёрт тебя подери? -Твоя смерть, грешник, - ответил слащавый голос, и в следующее мгновение оказался поваленный на ту самую кушетку, на которой до этого сидел. -Что, ару? – ошарашено проговорил парень, но в следующую секунду вскрикнул: рука, а точнее кости, жалобно хрустнули, и она повисла безвольной плеть. Та же участь постигла и другую. В глазах потемнело от пронизывающей нечеловеческой боли. Ван уже не кричал – горло будто сковало, и оно лишь сокращалось в болезненных спазмах. Но не прошло и нескольких секунд, как новая вспышка муки, но на этот раз в ногах. Он уже не пытался кричать. Китаец просто смотрел уже затуманенным взором на убийцу, который извлёк откуда-то скальпель. Глаза Яо испуганно дрогнули. Инстинкт самосохранения велел бороться до самого конца, но возможности организма, которому за раз сломали четыре кости, решил иначе: он просто отключился, не в силах что-либо сделать. Просто предоставил убийце сделать своё черное дело. А тот лишь усмехнулся, аккуратно разрезая футболку, а после вонзая лезвие в грудную клетку. -Косточка к косточке, а душа – к земле, - пропел голос, а после захохотал, зловеще и противно. Склонившись над жертвой, некто провёл рукой по лицу, и на губах появился оскал, полный ядовитой нежности. -Каждый грешник окажется там, где и должен.