Elite: Star Wars

Как только ребята выбрались из шлюза, камеры дрона тут же сфокусировалась на них. Теперь мы могли видеть их на голопанели, забавно смотреть на трех хвостатых космонавтов, непривычное зрелище. По связи Бранден сообщил, что будет комментировать свои действия, чтобы все мы могли следить за исполнением из камер зная, что они делают. К одному дрону добавились ещё три, которые несли в своих манипуляторах кейсы с инструментами и баллон с нейтрализатором энзимов Таргоидов, без него будет опасно прикасаться к тем местам, что были поражены. Этот энзим разъест перчатку скафандра очень быстро, тут даже покрытие из поливинил терефталата не сильно поможет. Даже его эти вещества неплохо так разлагают. Так вот, сейчас мы будем наблюдать, как наши ребята начнут доставать этот «подарок». Перемещаясь при помощи маневровых двигателей, троица добиралась до кормы нашего носителя. В тот момент, когда они только вышли из шлюза и оттолкнулись от обшивки, практически всех из-за рефлекторных движений хвостом слегка закрутило в пространстве. Всё-таки не зря Броуди говорил следить за хвостами, похоже, он волновался не только за то, чтобы повредить скафандр выхлопом из маневровых на ногах, но и чтобы не было вот такой-вот ситуации. Броуди, Стиву и Брандену пришлось ими воспользоваться, так как добираться до места попадания ракеты по обшивке будет долго и не слишком удобно. А так, покувыркались пару секунд ровно до того момента, как система автоматический стабилизации не сориентировала их относительно горизонтальной плоскости носителя. Теперь понадобится что-то большее чем какие-то движения хвостом для того, чтобы потерять ориентацию. Тем временем я поставил себе пунктик насчёт тренировок в условиях микрогравитации, не хочется оказаться в такой ситуации и кувыркаться в пространстве от того, что не можешь контролировать свои рефлексы (о которых ты даже не подозреваешь). Ведь мы попали в такую ситуацию, в которой у нас, что не день, то новое открытие. А узнать, например, что ты можешь начать вести себя неадекватно в какой-либо ситуации, может быть смертельно опасно, особенно в открытом космосе. Особенно, когда ты в критической ситуации. Может надо предложить сделать массовую тренировку на нестандартные ситуации? Я тут вспомнил, был как то случай в академии, когда проходили практику работы в космосе. Тогда у нас был первый выход, и у некоторых это был вообще первый раз. Так одному из курсантов стало плохо, и его вырвало прямо в шлем скафандра, и он запаниковал, попытавшись его снять. Хорошо, что это происходило в шлюзовой и непоправимого не случилось. У меня таких проблем не было, так как к тому времени это был уже не первый выход, уже не помню, может быть и не первый десяток. Приходилось иногда помогать деду. Пока вспоминал лихие 90-е «как любил приговаривать мой дед», наши ребята добрались до того места, где застряла ракета. Все ещё задаюсь вопросом, как это мы пропустили такую занозу в борту. Приземлившись на поверхность обшивки в нескольких метрах от ракеты, парни сгруппировались и начали операцию «удаления злокачественной опухоли». Хах, надо будет, как вернуться, рассказать об этом названии. — Ну вот и ты, — проговорил Стив, медленно подходя к ракете. — Век бы тебя не видеть. Вокруг того места, где ракета пробила обшивку, расходилось грязно-зеленое пятно от коррозийных энзимов. Дроны полетели к Носителю со своей ношей, которая сразу примагнитилась к поверхности. Это были баллоны с нейтрализатором, которые тут же подхватил Броуди. Отлетев на небольшую дистанцию, он включил мощные прожекторы, освещая место поражения. — Погоди, сначала обработаем нейтрализатором, не хочется потом менять подошву, — сказал он, распыляя содержимое баллона перед собой. Аэрозоль вошел в реакцию с энзимами, превращая их в относительно безвредные вещества, хотя все ещё токсичные. Когда Броуди подошел вплотную к ракете, его нога при касании к обшивке легко её пробило. — Твою ж… Тут опасно даже ходить с ней рядом, — чертыхнулся он, медленно поднимая ногу, делая пару шагов назад. — Ага, прямо как по мигрирующему минному полю ходить, — ответил Бранден, явно вспоминая свои «весёлые» будни в армии, при этом копаясь в кейсе с инструментами, — и мы тебя слышали с помехами. — У меня не только были проблемы со связью, но и интерфейс скафандра барахлить начал, когда подошел близко, — в голосе Броуди было слышно раздражение. — Вы там поосторожнее, — предупредил их капитан. — Ага… будем, — пробормотал он. — Давайте заглянем в дыру, которую ты проделал, — ответил Стив, доставая из другого кейса небольшого сервисного робота для обследования труднодоступных мест. Он положил его на поверхность обшивки. Маленький паукообразный робот направился к пролому, но не добравшись до него где-то полметра, остановился, начав дергать своими манипуляторами, в конечном итоге оторвавшись от поверхности, начав дрейфовать в пространстве вечного ничего, будто корабль со сломанными парусами. Из-за этой ситуации, меня что-то на философию потянуло. — Понятно, что и следовало доказать… Дроны нам не помогут, — проговорил Броуди, провожая взглядом удаляющегося от них дрона. — Там есть ещё обычный оптоволоконный эндоскоп? — указал он на один из кейсов. — Походу… Поймайте этого бедолагу, а то улетит в небытие, — попросил Стив. — Как только он покинул зону помех, связь восстановилась. Один из операторов, управляющих дронами, подхватил манипулятором мини-дрона, передав его обратно Стиву, который покрутив его в руках, убрал обратно в кофр. В это время Бранден проверял прочность обшивки при помощи ручного сканера. — И сканер тоже выдает всякую фигню, по его показаниям толщина обшивки вокруг места попадания равняется двум метрам, — хмыкнул он, также убирая его в кейс. — Будем проверять старым дедовским способом! — Это каким же? — Методом научного тыка, — взяв в руки щуп, он стал тыкать перед собой, проверяя прочность обшивки. Не доходя до того места, где нога Броуди уже её пробила, щуп стал также проваливаться сквозь, казалось бы, твердый металл. Поводив щупом, расширяя дыру, он удивлённо рыкнул. По крайней мере, я так это интерпретировал. Через пару секунд часть, которая была погружена в то, что когда-то называлась обшивкой, сейчас превратилась в рыхлое её подобие, больше напоминая размокшую бумагу, которая дрейфует на поверхности воды. Сначала она выглядит целостно, но стоит прикоснуться, и пуф, она превращается в ошметки, так же и с обшивкой Носителя, после энзимов Таргоидной бомбы, он легко обломился, и в руках осталась только рукоятка. — Раньше я такого не видел, — стоя рядом с Брандоном, сказал Броуди. — А ведь щуп был сделан из титанового сплава. — А я видел, — проговорил Ярослав, на его слова все в помещении навострили уши. — У меня также происходило с теми местами, куда попадали ракеты, но до такого не доходило, успевал дроном-очистителем обработать места попаданий. — Хреново… Это сильно может повлиять на прочность силового набора в том месте? — спросил капитан. — Пока не вытащим её, — указал Броуди на ракету, — и не увидим, какие повреждения она нанесла, сказать не могу. — Так давайте заглянем эндоскопом, — держа названное, ответил Стив. — И почему не подействовал нейтрализатор? — Он подействовал, — тыкая тем, что осталось от щупа в других местах, сказал Бранден, — но только на поверхности. Похоже, что нам понадобится его намного больше. — Дроны вам его доставят, — сказал капитан, кивнув одному из операторов. В тот момент, когда Стив подходил к месту пролома, у него вдруг включились маневровые двигатели на ранце, вытягивая его вертикально и пытаясь его оторвать от обшивки. Противостояли двигателям только магнитные подошвы. — Стив!!! — крикнул Бранден, пытаясь схватить его за руку и не дать ему улететь. — Твою ж! — высказался Стив. — Только этой херни ещё не хватало-о-о! — на последнем слове один из магнитных подошв отрубился, следом за первой, и вторая нога оторвалась от поверхности. Дроны провожали его своими камерами, а мы ничего не могли отсюда сделать. Но как оказалось, волновались зря. Отлетев метров двадцать от корабля, системы управления маневровыми двигателями, похоже, восстановили свою нормальную работу. — С такими вот сюрпризами от наших добрых друзей Таргоидов я начинаю ненавидеть их ещё больше! — возмущался Стив, возвращаясь обратно к остальным. — Это даже хуже, чем ходить по минному полю! Там хотя бы ты не узнаешь, что ошибся. Вырубайте нафиг маневровые, когда будете подходить к ней! На мостике все облегченно выдохнули, также было слышно странное не ритмичное постукивание. Я сначала не мог понять, что это, но легкая боль в хвосте заставила наклонится в бок и недоуменно посмотреть на него. Он нервно бил об ножку кресла, в котором я сидел. Тоже самое сделали и остальные, у всех на мордах было немного удивлённое выражение. Похоже, что подтверждается то, о чем я думал. Реакция на стресс у нас может выражаться и в таком поведении хвоста. Посмотрев в сторону Алесии, которая сидела с прижатыми ушами и схватила свой хвост обеими руками она, похоже, была готова начать его грызть. Но это предотвратила Аника, сидящая рядом с ней. Я усилием воли заставил успокоиться свою, все ещё новую, не привыкну никак, конечность. Что-то я не замечал за собой такой эмоциональности раньше, и хорошо, что это выразилось только в нервных движениях хвоста. Надеюсь, что это будет выражаться только в этом, а лучше, чтобы вообще не выражалось в критические моменты, начать вилять хвостом будет себе дороже, особенно перед врагом. — Ты в порядке? — спросил у него я. — Ага, и какого черта я не зацепил страховочный трос? — удивлённо спросил он у остальных. — Забыли? — ответил ему Бранден. — Ну, будем считать, что забыли… — ответил ему Стив, опускаясь рядом с ним и отключая двигатели. Но тут же став опять медленно отлетать, но его подхватили Бранден и Броуди. — Черт… Похоже, у меня сдохло управление подошвами. — он несколько раз поднял и опустил ногу, но на этот раз она прилипла к поверхности. — А нет, похоже, что все нормально. Можете отпускать. — И что это было? — спросил Бранден у Броуди. — Вы что, не экранировали систему управления? — Экранировали… Но не от помех, которые вызывает техника Таргоидов. — Понятно, тогда что будем делать? — спросил у всех Стив. — Если бы мы сейчас были в Громах, таких вот сюрпризов не случилось бы, — возмутился Бранден. — Да, но они нам теперь не подходят, — послышалось раздраженное рычание Стива. — Это временно, — ответил ему Броуди. — Так, давайте вернёмся к тому, для чего мы тут. Только выключите управление маневровыми, хватит нам уже сюрпризов, — он стал осматриваться, ища что-то на обшивке. Найдя то, что искал, он зацепил карабин страховочного троса за предназначенное для него крепление на обшивке. Тоже самое сделали и Бранден со Стивом. — Так, глянем, что там… — пробормотал Стив, аккуратно просовывая эндоскоп в ранее проделанною дыру. Да, именно дыру, потому как назвать то отверстие как-то по-другому не получалось. — Ну и месиво… — Жевать картон без хлеба, — выругался Броуди, я с ним был согласен. Картинка, выводимая с эндоскопа, была с помехами, хотя странно, потому как, вроде, он был оптоволоконный. Но то, что мы увидели, было не слишком оптимистично… Все было покрыто зеленым налетом, а вокруг ракеты образовался пузырь, который держался свою форму только благодаря поверхностному натяжению. Вспомнилась физика со школы и эксперименты с водоотталкивающим порошком. Эх, были времена. Передняя часть ракеты упиралась в то место, где находилась энергошина, ведущая к эмиттеру FSD, и выглядело все это, мягко говоря, не утешительно, хотя по не слишком взволнованным мордам наших техников, похоже, все было не так уж плохо, как кажется на первый взгляд. — Теперь понятно, почему потеряна связь с эмиттером. Эта жижа просто повредила шину, там же рядом с ней также идет линия управления, — держа в руках планшет, сказал Броуди. — Подведи эндоскоп к передней части ракеты, — обратился он к Стиву. — Сейчас… Когда только он это сделал, мы все увидели на корпусе ракеты Таргоидов отверстие с оплавленными краями. — Похоже, не только нашим гостям досталось от статических разрядов при выходе из прыжка, — разглядывая картинку на голопанели, сказал Рэм Та. — Видимо… Очень странно, что она от этого не сдетонировала, — также рассматривая, ответил я. — Может, тогда просто выдернем её? — стоя рядом с Броуди, предложил Бранден. — Если она за что-то и зацепилась, то это вряд ли её удержит на месте. Там практически все вокруг превратилось в творожную массу, ну или близко к этому. Что об этом думаешь, Стив? — Надо осмотреть другую сторону, тогда смогу дать ответ, — пожал он плечами, хотя в скафандре это было плохо видно. — Бран, проверь прочность, с другой стороны, а я пока ещё осмотрю ракету. В это время Броуди ещё раз обработал поверхность вокруг ракеты остатками нейтрализатора из баллона, после чего все трое космонавтов двинулись к другой стороне ракеты. Как только парни обошли нашу «маленькую» проблему, они аккуратно прошлись по не стойкому металлу очередным щупом, сломав его, и проскользнув в очередную дыру камерой, чётко констатировали: «Можно выдергивать, она там держится на честном слове, не сдетонирует». На эти слова все, кто наблюдал за операцией, невольно вздохнули, будто до этого и вовсе не дышали, все же путешествовать с ракетой в тылу было такое себе удовольствие, будто на мине сидишь… Хотя так и выходит. Решили просто накинуть на неё трос и вытянуть её подальше от Феникса с помощью дрона. Хотя Рэм Та и Джон возмущались на эту тему, предлагая оставить её для изучения. Но все мы на них так посмотрели, что те, образно говоря, подняли лапки и сдались на решение большинства. Хотя по их мордам можно было прочитать, что они подчиняются насилию. Но они все равно заставили взять образцы энзимов для удовлетворения азарта исследования ученых. Когда дрон оттащил ракету на безопасную дистанцию от носителя, капитан приказал расстрелять её из ускорителя плазмы, нефиг разбрасываться инопланетными образцами биоинженерии, особенно, если ты рядом с пригодной для жизни планетой. Надо было видеть морды Рэм Та и Джона, когда ракета не взорвалась даже после того, как в неё несколько раз попали сгустки плазмы, уничтожив её полностью. После успешного завершения задания, половина наблюдателей ушли по своим делам, ничего под боком больше не рванет, так что и волноваться смысла как такового нет. Я тоже решил уйти, моих нервных клеток за эти несколько минут умерло слишком много, и я нуждался в медитации. Или тренировке. А чтобы не слоняться по кораблю как неприкаянная душа, я отправился обратно в тренажерный зал. — Пришло время полетать, — подходя к пульту и настраивая гравитацию, сказал я себе со смешком. После всех нужных настроек я вошёл в зону, огороженную силовым полем, и спустя секунды все тело начало медленно ощущать легкость, до того момента, пока я и вовсе не перестал ощущать свой вес. Сначала все было хорошо, никаких рефлексов от хвоста я не наблюдал, но как только немного расслабился, меня тут же начало крутить, будто я попал в барабан стиральной машинки, которую включили на отжим. Когда я наконец смог остановиться, в голове все переворачивалось, а осознать, где пол, а где потолок, я минуты две не мог. — Так вот как себя чувствует бельё в стиральной машинке… — попытался перевернуться при помощи хвоста, но добился только того, что меня только закрутило. Но в конечном итоге добрался до поручня и схватил его, будто от этого жизнь зависит. — Такое себе чувство. «Поплавав» в невесомости и привыкнув к «управлению» собственным телом с помощью хвоста, я наконец включил гравитацию и снова почувствовал себя чело… Ракксла, а не медузой, которую закрутило волной. — Не думал, что возможность ходить будет столь прекрасной после полёта в невесомости, — просматривая материалы, что собрал сканер, сказал я. — После изменений, того экстаза и возбуждения от полёта больше не осталось, да и ощущения стали более резкими, не то, чтобы не приятными, но… Ходить мне нравится определённо намного больше, — тяжело вздохнув, встряхнул головой я, пытаясь унять небольшое головокружение. — Но все равно придётся тренироваться и привыкать, это может когда-нибудь спасти жизнь… После небольшого монолога, который я записал в личный архив, было решено пройтись по тренажёрам, все же с утра мне не вышло нормально позаниматься из-за ЧП с ракетой, и я даже не почувствовал нагрузки. Вскоре сюда же вернулись и Тимур с братьями Боуман также потренироваться. Через полчаса вернулись Стив и Бранден, но по их мордам было видно, что им не слишком хорошо. Похоже, что полеты в открытом космосе им не сильно понравилось. Но больше всего эта вылазка не понравилась Брандону, который постоянно потирал основание хвоста. Когда об этом у него просили, то он ответил, что в его скафандре, когда он подходил последний раз к ракете, из-за помех система автоподгонки очень сильно сжала его хвост в том месте, и на это все дружно рассмеялись. На это Бранден просто махнул на нас лапой и улёгся на маты. Потом Стив предложил сходить в столовую, с ним все тут же согласились. Хотя усталости от тренировок я не чувствовал, да даже не вспотел, как в первые разы в тренажерном зале, а вот голод как раз наоборот, очень даже чувствую, но это уже стало привычно. После становления Раккслой у меня появилось такое ощущение, что я могу ещё очень и очень долго тренироваться и не уставать, но из-за этого, уверен, чувство голода будет становиться все сильнее. Не знаю, это такая особенность нашего организма или мне так кажется? Хотя я надеюсь, что это временно, и скоро мы прекратим истреблять запасы продовольствия на Носителе, и не важно, что запасов нам хватит минимум на несколько лет, если аппетит более трёхсот голов не изменится, нам никаких денег не хватит пополнять склады. А пока мы шли в сторону столовой, у нас завязал разговор о не очень приятной новости. Как несложно догадаться, относилась она к тем последствиям, которые нанесла ракета Таргоидов. По словам Броуди, наш «Феникс» может совершать прыжки, но из-за неработоспособности основного и резервного эмиттеров FSD в пораженном секторе, их дальность уменьшается, и это не есть хорошо. Не говоря о том, что был поврежден силовой набор корпуса в месте попадания от коррозийных энзимов, при попытке совершить прыжок на максимальную дистанцию, точность прыжка будет падать в геометрический прогрессии, и где нас может выбросить, как и в каком виде, предугадать невозможно. Не хочется превратиться в облако молекул, растянутое на пару десятков световых секунд. Так что ремонт нужен, и срочно. Он продлится минимум три дня. Видимо, придется разочаровать наших гостей, ну или самому их доставить туда, куда им нужно, что, скорее всего, и придется сделать. Я что-то сомневаюсь, что им понравится торчать на нашем корабле ещё три дня. Все таки мы виноваты в том, что они тут застряли, хоть и не специально. Хорошо ещё, что они не потребовали компенсации за, считай, уничтоженный корабль, в котором сгорело практически все, и относительно целым остался только корпус. Как корабль не взорвался, не понятно, но можно сказать то, что им повезло. На подходе к столовой мой нос уловил такие приятные ароматы, что у меня живот отозвался нетерпеливым рычанием. Такое же послышалось и от остальных. На эти звуки мы дружно остановились, переглянувшись, оскалились, да так, что если бы я в «прошлой» жизни увидел такое, то мне пришлось бы менять трусы и ловить очень и очень далеко от хозяина такой улыбки. Но это тогда, сейчас же такая улыбка не вызывает у меня никакого отталкивающего эффекта. Что удивительно, прошло так мало времени с момента, как мы изменились, а сознание уже стало меняться. Хорошо, что эти изменения такие вот безобидные, и надеюсь, они не перерастут во что-то большее. К примеру, мне не захочется в какой-то момент вцепиться кому-нибудь в глотку из-за какой-то мелочи. Брр, от таких мыслей меня передернуло. Вот чего я себе не позволю, так это превратиться в обезумевшее животное, которое не разбирает своих и чужих. По крайней мере, постараюсь не позволить. На меня смотрели непонимающе, но я просто махнул лапой сказав «забейте, дурные мысли», они просто пожали плечами на это, видимо, их сейчас больше волновал приятный аромат из кухни, чем моё странное поведение. Подходя к створкам дверей столовой, я остановился, задумавшись. Все отсеки корабля изолированы друг от друга, и их связывает только система жизнеобеспечения. Это сделано для того, чтобы разгерметизация одного отсека не задела соседние. Лучше потерять один отсек, чем весь корабль. И вот, не доходя до столовой, мы почуяли такие приятные запахи еды, а створки в этот момент были закрыты. Я и раньше знал, что у нас острое обоняние, но сейчас из-за голода оно обострилось. Заходя в помещение, я закрыл глаза и медленно втянул носом воздух, пытаясь разобрать его на отдельные составляющие и оттенки. Такую тренировку я начал проводить пару дней назад, но постоянно о ней забываю, хотя это скорее с непривычки. Ведь обоняние человека, по сравнению с нашим нынешним, можно назвать никаким. Будучи человеком, только после попадания на камбуз, я ощутил бы букет запахов, хотя это были бы скорее смешанные в кучу разные ароматы, из которых только самые сильные я бы смог различить, а вот сейчас я с лёгкостью могу сказать, какие блюда готовится на кухне. Прямо сейчас я чётко ощущаю запах чего-то мясного в нескольких видах, и один из этих запахов я уже сегодня чувствовал — это запах вяленого мяса, которое жевали Джексон и Ганс утром, а ещё был запах свежего хлеба, жареной рыбой и фруктов. Все эти ароматы удивительно соединялись и, будучи столь разным, совсем не конфликтовали, придавая друг другу ещё больше насыщенности. От своих же мыслей из моей пасти потекла слюна, слишком уж аппетитно все пахло. Не пытаясь удержать, так как парни, что были со мной, уже начали заказывать поесть, я взял поднос и назвал все, что хотелось съесть. После того, как еда была получена, мы сели за стол и начали пиршество желудка. Никогда бы до этого не подумал, что хлеб может быть настолько вкусным, а мясо, мясо чего стоит, это же еда богов, как и рыба, которая была в трех видах: жареная, вяленая и в виде ухи. Уплетая за обе щеки, хотя их у меня нет, мысленно я поблагодарил наших гениальных поваров чуть-ли не на коленях, слишком уж вкусно все вышло. Похоже, что они повысили свои навыки в приготовлении пищи, как и стали экспериментировать со специями. Но в сторону прославление поваров. После порции ухи, я заметил, как в столовую потянулись и остальные, не занятые, нужное подчеркнуть, Ракксла. Сейчас на часах было только десять и до обеда, который обычно начинается с часа и продолжается вплоть до трех. Напоминаю, на корабле три сотни голов. В общем, подумав ещё с минуту, при этом доедая какую-то рыбу, я понял одну простую истину: наши повара вообще спят? В смысле, аппетит Ракксла далеко не как у человека, даже подрастающий организм ребёнка столько не потребляет, но по сравнению с первыми днями, это уже умеренный аппетит. Уважаю наших поваров, но в тоже время не завидую и сочувствую. Откинувшись на спинку стула, я ещё раз втянул воздух, почуяв запах в этот раз не только вкусной еды, но и каких-то духов со странным послевкусием, если это можно так назвать. Но вот только наши девушки больше не пользуется ими, в смысле духами, так как им хватило первых дней запаха обычного шампуня. А тут духи. Да ещё такие ярко выраженные, определённо, это кто-то из гостей, но разве Аника не говорила, что наше обоняние очень чуткое? Мне казалось, что все гости в тот момент поняли, что она имела ввиду… Оглядевшись, чтобы увидеть того, кто решил так над нами «пошутить». Но это скорее не со зла, хотя кто его знает, все же мы превратили их корабль в непригодный к использованию, и не пригодную — это ещё мягко сказано. В углу столовой за большим столом сидели наши гости вместе с Дуэйном и о чем-то разговаривали. Два их дроида так же были рядом, за соседним столом сидели и члены экипажа с их корабля. Похоже, из-за приятных ароматов в столовой я о них забыл и не заметил. С трудом поднявшись со стула, взглянул на отряд Тимура, которые откинулись на спинки стульев, и похоже, были в нирване. Хмыкнув про себя, потому как чувствовал себя также и не отказался бы сейчас поваляться несколько часов. По пути попросил у нашего бармена бутылку витаминизированного сока. Вот кому наше превращение не сильно понравилось. Ведь теперь алкоголь стал не то, что неприятен, но из-за нашего странного метаболизма быстро перерабатывается нашим организмом, и что-то там Диана говорила насчет странной нервной системы. Но она сама полностью в её строении не разобралась, говорит, что без образцов нервной ткани точно сказать нельзя, и конечно, желающих расставаться с кусочком мозга на пару десятков тысяч световых лет нет, и уж тем более, из Ракксла. Теперь для него работы практически нет, если не считать фруктовых коктейлей, никто не хочет больше даже пробовать что-то алкогольное, да и бьет по обонянию, что неприятно. Подходя к сидящей компании рядом с огромной голопанелью во всю стену, на которую выводилось изображение с камер, направленных на посадочные площадки, тут я понял, что они все видели, как одна из турелей с плазменным ускорителем расправилась с ракетой Таргоидов. — Всем доброе утро, — поздоровался я. — Надеюсь, что наши времена суток совпадают. — Практически, — кивнула мне Амидала. — Разница в несколько часов. — Если быть точнее, то один час двадцать три минуты, — вклинился С-3РО. Похоже, что у его ИИ довольно развитая личностная матрица. Хотя я бы не давал такому ИИ сильно развиваться. Был случай с экспериментальным ИИ, который захватил корабль, на который тот был установлен, и направился в глубины космоса. Как и был случай, когда на одном из кораблей поколений ИИ развился сам в попытке понять причину отсутствия экипажа, причиной которому стала полная разгерметизация и неисправность системы жизнеобеспечения. Именно поэтому разработка машинного разума у нас была запрещена, потому как узнать, какие решения они могут принять, практически невозможно, особенно когда начинают спонтанно развиваться. — Спасибо, Трипио, — поблагодарила его Амидала. — Понятно. Дуэйн, ты рассказал про утренние происшествия? — Не успел. — О чем вы? — не понимающе спросил у нас Тайфо. Я посмотрел на них немного удивлённо. Они что, не видели то, как одна из турелей уничтожила ракету? Ведь дрон её отбуксировал как раз в сторону носа корабля и должно было видно, как это происходило. Похоже, что кто-то вместо прямой трансляции поставил запись на голопанель. — Мы тут обнаружили подарочек от наших добрых друзей Таргоидов в виде их ракеты, застрявшей в борту, — ответил я. — Это опасно? — напряжённо спросил Грегор Тайфо. Ничего удивительного, он, вроде, начальник охраны Амидалы, так что понятно, почему он напрягся. — Уже нет, но урон она успела нанести. Был поврежден один из эмиттеров FSD, и на его ремонт потребуется минимум три дня. — Долго… — задумалась Амидала. — Нам нужно как можно быстрее вернуться на Корусант. — Это не настолько большая проблема, мы можем доставить вас куда нужно на одном из наших кораблей. — Мы думали, что ваши корабли предназначены только для внутрисистемного перемещения. «Именно поэтому вы используете носитель?» — спросил Тайфо. — Не совсем… Наш «Звёздный Феникс» — это не просто носитель, но и мобильная база, — «как и наш дом на очень долгое время», — закончил я уже про себя. — И ещё раз извиняюсь за то, что мы уничтожили ваш корабль. — Ничего, самое главное, что никто не погиб, — ответила Амидала, когда она это сказала, на мой коммуникатор пришло сообщение. Достав его из нагрудного кармана, увидел, что сообщение пришло от Дианы. В нем говорилось о том, что лечение двух пациентов успешно завершилось и их можно доставать из медкапсул. Но она пока этого не делала по причине того, что их может шокировать наш вид, и она предлагала пригласить остальных. — Кстати об пострадавших, — после моих слов присутствующие настороженно на меня посмотрели, — все с ними в порядке. По словам Дианы, нашего доктора, их лечение закончено, но… — Но? — вновь напрягся Грегор Тайфо. Чего это с ним? А понял, он, наверное, подумал, что мы будем что-то требовать за их лечение, что неудивительно, ведь они знают нас очень недолго. — Диана посоветовала, чтобы кто-то знакомый был рядом в момент покидания медкапсулы, — успокоил я их. — Понятно, тогда надо позвать Магистров, — сказала Амидала. Это она про кого? Неужели она про Луминару и Йоду? Не знал, что у них такие высокие звания, — ведь один из пострадавших, это ученица Луминары. — Ничего не имею против. Вроде, сейчас они на смотровой палубе. — Тогда я вас оставлю, — сказал Дуэйн, вставая со стула, — нужно обдумать все то, что мне рассказали. Проведя его взглядом, я на грани слышимости услышал его бормотание: «А я думал, что у нас сложная ситуация в галактике», но дальнейшие его слова отрезала дверь. Похоже, что ему не сильно понравилось узнанная им информация. Мы также поднялись втроём в сопровождении двух роботов, их вид вызывает вопросы, вот зачем они их с собой таскают? C-3PO понятно, он переводчик и секретарь, но вот зачем таскать с собой робота-ремонтника? Не понимаю. Мы направились в сторону лифтов, чтобы спуститься на палубу ниже, она была обустроена как зона отдыха. Там был небольшой кинотеатр, клуб, ещё один спортзал, но меньше, чем тот, в котором я был. Также там была нужная нам смотровая с видом на посадочные площадки и бесконечный восход на Илуме, но уже без проекции на стену. Там в мягких креслах сидели в медитативных позах Йода и Ундули, но звук открывающихся дверей заставил их прервать медитацию. Но похоже, они уже и так знали, что мы идём. — Доброе утро, — поприветствовал я их. — Извиняюсь, что прерываю вас от медитации, но лечение пострадавших закончилось. Диана попросила позвать вас. — Хорошую новость принесли вы, — отозвался Йода, вставая и опираясь на свою трость. Всё-таки интересно, сколько ему лет? — В последнее время редки они. — Что есть, то есть, — тяжело вздохнув и почесав затылок, ответил я. — Ах да, у нас случилось небольшое ЧП, из-за которого кораблю потребуется небольшой ремонт. — То, что вы уничтожили, было живым, — сказала Луминара. Я на её слова удивился. Откуда она могла знать, что технологии Таргоидов основаны на биомеханике? Назвать их живыми можно только частично. — Нуу… Если что, это была ракета Таргоидов, и она та самая причина, почему носителю потребуется ремонт, и он продлится минимум три дня. Но могло быть и хуже, если бы она рванула, пришлось бы не только восстанавливать обшивку, но и очищать от коррозийных энзимов очень большую площадь вокруг. — Звучит не очень… — сказала Амидала. — Эти Таргоиды настолько опасны? — С обычными их кораблями мы бы, возможно, и справились, — решил я немного рассказать им нашу историю, — но вот с их маткой, которая была размером в тридцать километров, никаких шансов справиться не было. Наш Феникс не боевой корабль, хоть и постоять за себя может. — Грозный противник… — сказал Йода опираясь на свою трость, он направился к выходу. — Хорошо, что теперь они очень далеко, — немного грустно пробормотал я, так как не только Таргоиды остались в другой галактике, но и наша прошлая жизнь. — Нам к лифту, — указал я на оный. Пока мы ехали в лифте на нужную нам палубу, я размышлял о том, как все быстро изменилось, хотя по факту, с начала всех этих событий прошло три месяца но… Так, хватит рефлексировать, как говорил дед: «Смотреть нужно только вперёд, иначе прошлое утащит тебя в бездну, из которой выбраться не легче, чем из горизонта событий чёрной дыры». Я так и не понял, чья это цитата, или он сам её придумал, но была она сейчас как нельзя кстати. Двери лифта открылись прямо перед медотсеком, и нам пришлось пройти всего несколько метров. — Доброе утро, — по сегодняшней традиции приветствовал я Диану, заходя в медотсек. Когда я вдохнул воздух, пропитанный чистящими средствами и какими-то медикаментами, у меня в носу очень сильно зачесалось, а желание чихнуть было просто невыносимо. Но сила воли оказалась сильнее, и я просто почесал нос. — Доброе… — ответила Диана, которая даже не обернулась, сидя в кресле и смотря на голопанель. Та дверь, через которую мы зашли, вела в приемную, а за стеклом во всю стену были видны пять медкапсул, три из которых были заняты. У нас кто-то настолько сильно пострадал, чтобы ему пришлось лечь в медкапсулу? Но этот вопрос раскрыла сама Диана своими следующими словами: — Ким, вылезай, будем доставать наших пациентов. После этих слов одна из занятых капсул открылась, и оттуда, потирая глаза, выбрался вышеупомянутый. Ким был ассистентом Дианы, единственный из четырех помощников, который сейчас был с нами, но ничего, потом обрадую их наедине тем, что они не мертвы, а их сознания сохранены в гигантском мозге. Мда… всё-таки это звучит странно, даже в моих мыслях. — Ну, как там результаты? — спросил он, пройдя через силовое поле, отделяющее помещение с капсулами, подходя к Диане. — Всем доброе утро. — Да бред какой-то… — возмущалась Диана, указывая на результаты сканирования. — Ты посмотри на скорость прохождения импульса! Никогда такого не видела. — Согласен, бред, либо мы что-то упускаем, — ответил Ким, при этом глядя на экран. — Ладно, потом разберёмся, нас пациенты ждут, — сказала Диана, поворачиваясь к нам, — Прошу прощения, нужно было закончить, — она также потерла глаза. Похоже, что они всю ночь не спали. — Как они? — спросила Амидала. — В норме. Были некоторые проблемы с подбором препаратов, не все подходили для вашей биологии, пришлось синтезировать подходящие. Регенерация кожных покровов после ожогов полностью завершена, как и восстановление нервов, только пигментация кожи в местах после поражения электричеством имеет более светлые оттенки, но все вернется в норму через пару недель. Во время объяснений, Ким вернулся в помещение с капсулами и стал что-то проверять на мониторах рядом с ними. — Запустил процесс пробуждения, — послышался голос Кима из интеркома. — Через пять минут они проснутся. — Спасибо, Ким, — поблагодарила Диана. — Что-ж, осталось только подождать. — Тогда я вас оставлю, — сказал я всем присутствующим, — нужно подготовить корабль к вылету. И сделать отверстие для хвоста, а то чувствую, что не доживу я до конца полёта, если не сделаю этого. Надеюсь, я не сильно помешаю нашим инженерам, а то у них и без этого полно дел. Минимум работы на года три вперёд. — Хорошо, я тебе сообщу если что-то интересное будет, — ответила Диана. — Пройдемте, лучше, чтобы кто-то знакомый был рядом во время пробуждения. Всё-таки они не знают, кто мы такие, а стресс после таких травм не самая лучшая терапия. — Раз так говорите вы, пусть будет так, — сказал Йода, и они все направились вслед за Дианой в другое помещение. Пройдя в другую комнату, их голоса отрезало силовое поле. Я задумался, насколько развиты цивилизации в среднем в этой галактике? Особенно главные торговые хабы, где можно продать всё, что угодно и без лишних расспросов. Зачем это? Нам понадобятся деньги на закупку оборудования, топлива для Феникса и, как бы это странно не звучало, биоматериал для того, чтобы вернуть наших. Нужно будет спросить у Рэм Та и Джона, какой именно биоматериал, хотя, вспоминая, из чего были выращены наши новые тела, мне становится не по себе. Ведь эта… Даже не знаю, как назвать, установка в гидропонном отсеке, которая нас создала. Она потратила трехлетние запасы удобрений, переработала все растения, как и водоросли, из системы жизнеобеспечения, которые также можно употреблять в пищу, хотя доля переработанного углекислого газа не больше тридцати процентов от общего количества, выдыхаемого нами. Да, эти водоросли очень сильно модифицированы и являются хорошим источником белков, жиров и углеводов. Хотя те блюда, которые из них получаются, гурманы есть бы не стали, а я их терпеть не могу после того, как питался только ими во время практики по выживанию на безатмосферной планете в аварийном спасательном модуле, вот только с более жесткими начальными условиями, даже чем у потерпевших крушение и выживших при этом. По легенде, еды хватало на неделю, а воды на пять дней, и её предстояло добыть при помощи буровой установки, при том, что система жизнеобеспечения повреждена и не способна эффективно удалять углекислый газ из атмосферы. Нас в этом модуле было десять человек, а доступ к его большей части изначально было заблокировано. «Это было веселое время». — хмыкнул я, выходя из лифта на посадочную площадку, где стояла моя Анаконда, вот только вместо неё я увидел корабль Стражей и недоуменно на него смотрел. Я что, перепутал место назначения? Похоже на то… Я уже хотел вернуться обратно в лифт и заново выбрать нужную мне посадочную площадку, как заметил опускающейся корабельный трап. — Что за хрень происходит? — пробормотал я, пристально смотря на подсвеченный трап, с подозрением ожидая, что по нему кто-то спустится. После всего случившегося с нами я очень подозрительно отношусь к технике Стражей, как и, наверное, теперь любой из нас, ну кроме Джона и Рэм Та. Этих случившееся с нами только ещё больше раззадорило и их интерес к Стражам стал почти как у маньяков. Постояв минуту и не дождавшись никого, я пожал плечами, вернувшись к лифту и нажал кнопку его вызова. Вот только ничего не произошло… Вообще никакой реакции на мои действия. Ещё раз несколько раз нажал кнопку с тем же результатом, я нервно дернул ухом и направился к другой стене посадочной площадки, где был выход к центральному коридору, проходящему почти через весь носитель. Вот только меня ждало разочарование: я получил тот же результат… То есть никакой. Сенсор открытия дверей не реагировал на мои действия. Я уже хотел раздраженно потянуться к рычагу аварийного открытия, но боковым зрением заметил, как подсвеченный трап приглашающе замигал бегущим огнем, направленным вовнутрь корабля. С подозрением и раздражением смотря на корабль, полез в карман за коммуникатором. Смотря на его экран, я уже со злостью взглянул на корабль Стражей… Сигнала не было и кого-то вызвать не выйдет. — Значит, ты настойчиво меня приглашаешь? — проговорил я с рычащими нотками в голосе, даже немного удивившись этому. В ответ на мой вопрос трап несколько раз мигнул. — Понятно… Любопытство кошку сгубило, — пробормотал я направляясь к трапу. Поднявшись по нему, прошел через открытую створку во внутрь корабля. Путь, куда мне следовало идти, был обозначен подсвеченной линией на полу. Моя интуиция молчала и не подавала мне никаких знаков, а она у меня была хорошо развита, это жизненно необходимо для выживания в просторах галактики. «Ага, она тебе очень помогла, когда нас атаковали Таргоиды, и ты не почувствовал ничего, когда купил тот злосчастный инфокристалл». — хмыкнул я про себя. Путеводная линия привела, как я и ожидал, в рубку. Оглядев её, я был в небольшом недоумении. Ведь после того, как я помнил, что доступ на корабль Стражей был только у меня… Да и то только тогда, когда я ещё был человеком, а после всего случившегося я не поднимался на его борт. Рэм Та и Джон даже в ангар не заходили, им было на данный момент интереснее и важнее разбираться с установкой в гидропонном отсеке, и они не просили меня их провести на борт корабля. И почему я был в недоумении? А потому, что дополнительного кресла, которое установили для управления кораблем, не было… Просто не было, да и все изначальные кресла изменились, теперь они походили на привычные мне стандартные пилотские, почти стандартные. Так как у стандартных кресел нет дырки для… Дырки для хвоста. Посмотрев на оный, я направился к тому креслу, которое было выдвинуто вперед остальных, более пристально осматривая рубку. Она тоже слегка изменилась, добавилась консоль, которой раньше не было. Да что за хрень происходит с этим кораблем? Какого фига он изменился? Да и кто отдал команду на изменения? Столько вопросов, а ответов нет. Но похоже, что на некоторые из них сейчас получу ответы. Когда я подходил к креслу, оно привычно развернулось, а подлокотники сдвинулись так, чтобы не мешать в него сесть. Я заметил ещё одно отличие от стандартных пилотских кресел: это ещё одно дополнение, чтобы хвост не мешал сидеть в виде канала для оного в притык к креслу. Ещё раз оглядевшись и дернув ухом, — «Это уже входит в привычку», — сказал в мыслях я. Сел в кресло, просунув хвост в предназначенное для него отверстие, а подлокотники вернулись в штатное положение. Прислушавшись к своим ощущениям, я не почувствовал никакого дискомфорта, который испытывал, когда сидел в обычном кресле. Было очень удобно, прямо как было раньше, до всего случившегося. Удобно усевшись, я слегка дернулся в тот момент, когда передо мной появилась голограмма, на которой был выведен какой-то список, жаль понять не могу. — Ну и что ты этим хочешь сказать? Всё равно твой текст не пойму. Тут появился ещё один список, вот только он уже был мне понятен. Там был список необходимых ресурсов в чистом виде. Практически вся таблица Менделеева, как и тонна Метасплавов. Читая весь этот список, мне было немного не по себе, ведь помня, от чего, или точнее, из-за кого вымерли Стражи, а то, что происходило, когда я вышел из лифта и не смог его заново вызвать и оказался заперт в ангаре, хотя выйти я мог, воспользовавшись ручной системой открытия дверей. И теперь от меня требуют ресурсы, но вот для чего? Понятно, что это делает ИИ корабля, и дело в том, что наши ИИ имитируют человеческое мышление, а какие алгоритмы используются в ИИ Стражей, я не знаю… И это меня пугает. Пока я читал весь список, удивляясь тому объему ресурсов и материалов, который требует корабль Стражей, как минимум пять тонн титана и тантала, который используются в производстве FSD. Было странно видеть привычный мне интерфейс на корабле Стражей, раньше он был другой. Привычно листая весь этот список, мой взгляд застыл на новой странице, там был ещё один список. Вот только весь упор был на биоресурсы. Я уже стал догадываться, для чего они потребуются… А нужны они для того, чтобы вырастить тела оставшихся членов экипажа. «Заботишся же ты о нас, сволочь кристаллическая…» — эти мысли я не стал озвучивать вслух, вдруг ещё обидится и перестанет помогать нам. Я достал свой коммуникатор, чтобы сделать снимок этого списка, но не успел сделать этого, так как оба списка появились на нем. Я даже не получил запроса на принятие файлов. Этому ИИ такие правила, как разрешение на доступ к какому-нибудь оборудованию, похоже, не нужны. Но пока с этим ничего не поделать. Нету у нас сейчас, грубо говоря, никаких рычагов воздействия на него. Похоже, что у Рэм Та и Джона теперь будет приоритетная задача разобраться с этим ИИ и понять, какие у него цели. Я даже не представляю, что им для этого потребуется и вообще, даст ли он им это сделать. Прокрутив ещё раз списки на коммуникаторе, я нажал на сенсор, чтобы встать, потому как это мешали сделать подлокотники с органами управления. Но по сегодняшней традиции никакой реакции не произошло, да и голограмма сменилась на другую. Вот тут мне стало очень интересно, так как там крутилось изображение Анаконды с какими-то сносками. Читая их, у меня стал дергаться глаз, а уши прижались к голове. Дело в том, что большая их часть относилась к FSD и к его усилителю FSD Стражей. Ну вот, например, «Проведена модернизация и оптимизация», и список того, что тут, внимание, уже было сделано. И когда он только это успел проделать? Что самое неприятное, это было проделано как раз на моём Искателе Бездны. Такие сноски относились ко многим системам корабля. Но вот что странно было, так это то, что я не заметил никаких изменений, когда садился на планету. — Знаешь… Я, конечно, рад, что мой корабль был модернизирован, но прошу тебя, в следующий раз спрашивай разрешение перед тем, как что-то сделать, — и знаете какой ответ я получил от этого ИИ? Верно, никакой. Единственное, что произошло, так это подлокотники сложились, позволив мне наконец нормально встать. Осматривая кресло, я полез под него в то место, где должен быть сервисный люк, чтобы узнать, какой именно интерфейс соединения тут используется. Если же используется наш, то можно это кресло скрутить и поставить вместо моего. Открывая тот самый лючок, я остановился, так как задался вопросом. Почему, если он провел модернизацию моего корабля, он не заменил пилотские кресла на похожие этому? Но отбросил эти мысли, открыл сервисный люк, увидев знакомый мне способ соединения. — Раз ты не заменил на моем корабле кресла, то я думаю, будет справедливо, если это кресло я у тебя скручу. Похоже, он все-таки обиделся на эти слова, потому как освещение в рубке пропало, а на стене появилось изображение ангара, в котором стоял корабль Стражей, как на нем открываются створка, и из неё вылетают пара десятков сфер. Такие же сферы я уже видел на записях камер, когда они таскали наши тела в гидропонный отсек. Перед некоторыми из них висели какие-то контейнеры. Поставив оные, эти сферы стали что-то делать с ними. А вот от того, что стало происходить, дальше я был очень шокирован. Дело в том, что там медленно эти контейнеры стали уменьшаться, а рядом с ними в силовом поле стали прорисовываться контуры точно такого же кресла, как и рядом со мной в рубке. — И почему ты раньше этого не сделал? — все ещё офигевая от того, что я вижу, пробормотал я вслух. В ответ мне рядом на стене появился тот же список ресурсов, только теперь многие пункты в нем были выделены красным, и значение в них изменились в большую сторону. — Понял, не дурак, — также коммуникатор уведомил об полученном файле. А рядом с изображением с ангара появилась ещё одно, и там был схематически изображен наш корабль-носитель Феникс. — Не трожь Феникс… По крайней мере, пока не разберемся, что ты там хочешь улучшить, — возмутился я, смотря на то, что эта кристаллическая сволочь хочет там изменять. Естественно, вразумительного ответа я не получил. Какой-то стеснительный ИИ нам попался. Прямо сейчас разбираться в том, что он хочет изменить, у меня желания не было. Развернувшись, я направился к выходу из рубки. Поднеся руку к сенсору открытия двери, я тяжело вздохнул, так как он снова не открылась. Мне все это стало уже надоедать. В ответ на мои вздохи и яростный взгляд на дверь «как жаль, что я не ношу с собой никакого оружия с собой, расстрелял бы эту дверь к чертям» рядом с дверью открылась ниша, о которой я даже не подозревал, хотя обследовали тут каждый уголок. Там было четыре полки, на которых лежали восемь довольно больших кейсов с ручкой для переноски. Снова сюрпризы… Не люблю сюрпризы, о которых я подозреваю особенно после сегодняшнего. Раз эта сволочь хочет, чтобы я осмотрел эти кейсы, иначе она меня, похоже, не выпустит с корабля, а связи с корабельной сетью носителя как и раньше не было. Мне придется играть по его правилам. Не зря в у нас запретили абсолютные ИИ, вот до чего может это довести. Плюс остаётся только в том, что он не хочет нас убить. Пока что. На первый взгляд все кейсы выглядели одинаково, да и на второй тоже. Достав один из них, положил на пол. Вот что меня снова удивило, так это то, что точно в таких же кейсах у нас хранятся скафандры. Откинув защелки на кейсе, открыл его и достал скафф в типичной окраске Стражей, синевато зеленой. От обычных человеческих скафандров его отличало то, что у них не бывает рукава для хвоста. Покрутив его в руках, вернул обратно в кейс и стал рыться в нем. Нашел обувь, перчатки с виду стандартный ранец, в котором находится система жизнеобеспечения и маневровые двигатели. Посмотрев на свои босые лапы, которые слегка замерзли, решил надеть обувь. Она отличалась от той, что сделали наши инженеры, тем, что пальцы были отделены друг от друга и не было возможности выпустить когти, что логично, и эта обувь была удобнее. Пройдясь по рубке, удовлетворенно кивнув, теперь лапы не будут мерзнуть. Я вернулся к кейсу, закрыв его, и посмотрел на остальные. Оставлять их тут нет смысла, так как использовать этот корабль я уж точно не буду, мне больше нравится мой Искатель Бездны. Достав ещё один кейс, направился на выход, бросив взгляд на голограмму, там некоторые сферы переставали кружиться вокруг почти законченного кресла. На этот раз мне не пришлось даже касаться сенсора для открытия дверей, она открылась сама. Хмыкнув на это, пошел в направлении трапа, ступив на пол ангара, настороженно смотря на то, как пять сфер все ещё крутились вокруг пилотского кресла. Но вот они остановились, а то силовое поле, которое окружало кресло, исчезло, и сферы, подняв оставшиеся контейнеры, улетели обратно во внутрь корабля. Достав коммуникатор, удовлетворенно кивнув тому, что связь появилась, я вызвал инженерный отсек. — Слушаю, Макс, — ответил мне Илья Марков. — Привет! Как там проходит ремонт? — Лучше, чем могло быть, хуже, чем хотелось бы. Могу сказать, что опережаем график, вместо трех дней понадобится два. — Это хорошо… — замялся я. — Можешь ты или кто-то другой прийти в седьмой ангар с погрузчиком и инструментами? — В принципе, могу… — послышалось какое-то бормотание. — Да, могу. Меня сейчас Броуди послал куда подальше, то есть, к тебе. Через десять минут буду. — Ок, жду. Тут тебя ждет небольшой сюрприз. — Надеюсь, что не такой, как торпеда Таргоидов? — подозрительно спросил он. — Ну, как на это посмотреть. — Понятно, сейчас буду. — и отключился. Убрав коммуникатор в карман, вернулся обратно на корабль Стражей за остальными кейсами со скафандрами, нечего им там пылиться. К тому моменту, как открылись грузовые створки ангара и в них въехала грузовая платформа, управляемая Ильей, я успел вынести все кейсы. — Ещё раз доброе утро, — поздоровался я с ним, пожав руку-лапу. — Доброе… — он завис на пару секунд. — Знаешь, я тут задумался… что обычное рукопожатие обретает новый смысл, — я недоуменно смотрел на него. — Я имею в виду наши когти. — А, понял. Но не думаю, что кто-то из нас будет вскрывать вены на руке тому, кому её жмет, — пожал плечами я, понимая, о чем он говорит. Я тоже на эту тему задумывался, но потом буду развивать её. — Глянь, что я нашел… Ну или меня заставили это сделать, — указал я на кейсы, и открывая один из них. — Так глянем, — он также, как и я, стал осматривать его содержимое. Его удивление и недоумение на морде сделало мой день, когда он достал скафф и стал его крутить в лапах. — Откуда это? — Не поверишь, — я указал на корабль Стражей, — но они были на полках в рубке. — Знаешь, после всего случившегося с нами я тебе поверю, — тут его взгляд похоже зацепился за то, чего определенно не должно было быть в ангаре, а именно за кресло пилота. Он несколько раз наклонил голову то к одному плечу, то к другому. Не глядя, положил скафф обратно в кейс и направился к нему. — А это что тут делает? — Эта та причина, почему я попросил взять инструменты и грузовую платформу. И тут ты точно не поверишь мне, что это кресло пилота буквально появилось у меня на глазах, — тот взгляд, который он на меня кинул, можно было интерпретировать как «ты с ума сошел или тебе показалось?». На это я хмыкнул и стал пересказывать то, что со мной произошло после того, как я вышел в не тот ангар. Пока я это рассказывал, Илья при помощи тестера проверял отклик на команды пилотского кресла, и судя по всему, пока все шло нормально. Когда я закончил свой рассказ, Илья то и дело кидал настороженные взгляды на корабль Стражей. — Твое мнение? — спросил я у него. — Мнение… — он почесал подбородок. — Мое мнение, что все, что с нами происходит, это полный бред шизофреника, обдолбавшегося наркотиками и словившего приход, смотря на нейтронную звезду. А так мне стало интересно, что он, — указал на корабль, — сделал с твоим кораблем. Говоришь, что не заметил никаких изменений? — я кивнул. — Ладно, давай грузи все на платформу. Что-то мне не по себе стало после твоего рассказа, — он передернул плечами. — И такой вопрос: я могу об этом рассказать другим? — А почему нет? Только убедитесь, чтобы никого не из наших рядом нет. — Это само собой. Меня больше волнует сейчас то, что он взломал нашу корабельную сеть и сейчас, похоже, контролирует её полностью. — Надеюсь, он нам зла не желает, — ответил я ему, при этом помогая погрузить пилотское кресло на платформу. — Хотя, это только благодаря ему мы живы, и наши тела не гниют на корабле-призраке. — Ну и оптимист же ты, Макс. — Иначе не как, — хмыкнул я, когда мы выехали из ангара. — Жаль, я не видел, как эти дроны собирали кресло. Это же будет прорыв в производстве, если сможем освоить эту технологию. Наши синтезаторы, это получается, с твоих слов, только в начале своего развития. — Будем трясти на этот счет Рэм Та и Джона. По сравнению с ними, я в технологиях Стражей вообще не разбираюсь, хотя на самом деле это так и есть. — Знаешь, они меня иногда пугают своей маниакальным желанием изучать технологии Стражей. Ещё до всего этого, — он указал большим пальцем себе в грудь, — они забегают к нам в инженерную и требуют сделать разъем, суют мне кусок пластика, выдернутого из блокнота, ничего не объясняют, разворачиваются и убегают из помещения, а мы потом этот разъем переделывали два раза. — Да, они это могут, — хмыкнул я. — А кстати, что скажешь насчет того списка с ресурсами, который он выдал? — А почему мы ему до сих пор не дали какое-то нормальное имя? — Сам не знаю… У меня такое ощущение, что если я его как-то назову, то окончательно признаю его заслугу в том, что мы живы. Бредово звучит, согласен? Ну, или я окончательно поехал кукухой. — Насчёт кукухи я с тобой солидарен. Похоже, она у нас всех поехала далеко и надолго, — он поерзал в кресле, — а насчёт того, чтобы его звать, ну блин, неловко будет, если без имени будет. — А какая ему разница? Он мне вообще не на один вопрос не дал ответ, — раздраженно рыкнул я. — Единственное, что получил, так это кресло пилота и списки ресурсов, затребованного им. И все! — У тебя тоже появляются странное желание, например, рыкнуть, когда раздражен? — спросил Илья, останавливая платформу перед нужным ангаром. — Есть такое… И это меня пугает, не хочу превращаться в какое-то животное. — А человек не животное? — философски спросил он, заводя платформу в ангар. — Ну, кто-нибудь другой возможно ответил бы тебе категорическим отказом, но я знаю, что в некоторых ситуациях человек бывает хуже животных, — когда платформа остановилась рядом с грузовой аппарелью, ответил я. — И всё-таки надо дать ему имя. — Не знаю… Давай этот вопрос оставим на потом, хотя его нужно решить до того, как об этом узнает Алеся, — хмыкнул я, выгружая довольно тяжелое кресло с платформы, но с той силой, что дало наше новое тело, это фигня. — А что с ней не так? — Нууу… если быть тактичным, у неё маниакальное желание давать всему милые имена, вроде как в реестре открытых ею планет есть с именем «Лунная печенька», и вспомни, какое имя она хотела дать нам? — А, понял, — хмыкнул Илья. На этом мы занялись тем, что занесли кресло на борт корабля и подняли его на мостик. Илья занялся демонтажем старого. Там не было ничего сложного, мог бы и сам с этим справиться, но мне сейчас надо проверить то, что наворотил с моим кораблем ИИ Стражей. Усевшись в кресло второго пилота, запустил тестирование FSD и поднял логи вчерашнего полета, может, смогу найти в них что-нибудь. Параллельно шла диагностика практически всех систем корабля. По тем данным, которые получил от ИИ, единственное, что не было затронуто, это пищевой синтезатор. Была бы эта кристаллическая сволочь более информативной. Вот что мне может сказать: «Проведена модернизация и оптимизация», и так ко всем затронутым системам. Частично ответы на этот вопрос мне сказала диагностика, так по её первичным результатам, что оптимальная масса, которую способен переместить FSD, возросла примерно на восемьдесят процентов. Смотря на эту цифру, я пытался понять, как её считать. Дело в том, что мой FSD и так был модернизирован у «старушки» Фелисити Фарсир, то получается, оптимизированная масса возросла всего на двадцать пять процентов, и корабль прыгал на семьдесят световых лет. С этими дополнительными процентами будет где-то в сто, что уже неплохо. Но если считать эти модернизации и оптимизации как уже модернизированному FSD, то… — Илья, глянь на результаты диагностики. Я их правильно интерпретирую? Он подошёл ко мне и где-то с минуту разглядывал результаты, потом закрыл глаза и, похоже, стал что-то считать в уме. — Бред какой-то получается… Погоди, сейчас запущу другую программу для диагностики, — он выгнал меня с места второго пилота и подключил свой планшет к корабельной сети, а я стал разминать хвост, он уже успел затечь. — Эту программу было сложно достать, её использует только производитель, и она не должна была попасть за её пределы, но мне удалось выкупить у одного уволенного инженера. Не знаю, как ему удалось её утаить при увольнении, — начал хвастать он. Когда программа завершила свою работу, Илья снова запустил её. — Знаешь, а бред крепчает… если верить полученным цифрам, то сейчас дальность прыжка составляет с текущей массой корабля двести восемьдесят семь световых лет… — Это… Это вообще невозможно. По моим примерным подсчетам, выходило максимум девяносто световых лет. — Ага, вот только стандартная программа диагностики не учитывает дополнительное оборудование, — хмыкнул Илья. — Усилитель FSD Стражей… И чего же он там такого намодернизировал, что дальность прыжка так сильно возросла? — спросил я в никуда. — Но похоже, что пока не узнаем. Тебе помочь? — кивнул на уже стоящее кресло. — Да не, там работы осталось на минут десять, — он вернулся к работе, — и я не вижу никаких причин, чтобы не провести пробный вылет. — Вчера я не заметил каких либыло проблем, когда совершал посадку на планету. — Могу только предположить, что все эти модификации были заблокированы, — пожал он плечами, — вот только почему? — А хрен его знает, — я почесал себе подбородок. Приятные ощущения, черт возьми, — может быть, это он так над нами просто издевается. — Ты же говорил, что он показывал и другие корабли? — Думаешь, что такое он проделал и с остальными? А мог ведь… Сейчас, — я достал свой коммуникатор и нашел все те файлы, полученные от ИИ, став их листать. Все верно, те же модификации были проделаны и с остальными кораблями, там даже был «Type 10», который мы переделали в передвижной генератор щита. — Да, тоже самое, что и с моим кораблем. Похоже, что придется всех наших созывать, я не могу за всех решать, что с этим делать, — проговорил я, отправляя своим друзьям, что они срочно нужны на моем корабле. Ответ пришел быстро, что они скоро будут. — Пойду встречу. — Ок, — ответил Илья, подключая планшет к креслу пилота, — а я пока тут закончу. Илья остался на мостике, а я направился к выходу с корабля, листая на коммуникаторе весь тот бред, присланный ИИ, пытаясь понять его логику… Зачем ему это? Почему он не хочет со мной общаться? Хотя Рэм Та говорил, что нашел какие то логи, и там я был указан, вроде, как его хозяин. Да если бы не он, то мы бы были мертвы. Дело в том, что, по словам Дианы, наша нервная система была практически выжжена в момент атаки Таргоидов, эти данные она получила из систем медотсека. И если бы не появились те сферы, то и нам бы пришел кердык. Да, я ему благодарен, но мне все равно от всего происходящего немного жутко. Присев на все ещё стоящую рядом с кораблем грузовую платформу, стал ждать, делая пару глотков из забытого мной пакета витаминизированного сока. Мда, жизнь у меня раньше была проще, взять контракт, например, на доставку груза, выполнить его, получить деньги и потратить их на модернизацию корабля… — Мааакс, — уйдя в себя, я не заметил, как в ангар из лифта выходят мои друзья, а на меня налетела Алеся, — ты чего такой задумчивый? О, это сок, спасибо. — Алесь, ты как обычно… — вздохнул я. Дело в том, что я сидел спиной к лифтам, а их ещё отделяло от ангара силовое поле, отсекающие все звуки, а она, похоже, научилась красться очень тихо, да так, что даже я не услышал. — Тебе, похоже, превращение пошло только во вред, — в ответ она только фыркнула. — Что могло случиться, чтобы собирать нас в ангаре? — спросила Аника. Ну, она всегда была серьезной… Почти всегда. — Ну-с, слушайте. Потом решите, хорошо это или нет… Я им пересказал всю историю с момента, когда вышел из лифта не там, где хотел. На моменте про скафандры Алеся естественно не удержалась и стала копаться в кейсах, первым делом, как и я, надев обувь от скафандра. Но вот дойдя до того, что этот ИИ провернул с нашими кораблями, у них появилось желание прямо сейчас бежать и проверять, не сломал ли он там ничего. Также я им переслал все полученные Файлы. — Молчун, — вдруг сказала Алеся. — Что «молчун»? — переспросил я. — О чем ты? — Я про то, как называть ИИ Стражей, «Молчун» же тебе не ответил на твои вопросы? — А что, неплохое имя, — хмыкнул Джексон. — Полосатый дело говорит, — поддел его Ганс и увернулся от шуточного удара в плечо. — Если честно, то мне без разницы, — развел я руками. — Пусть будет тогда Молчун. Что будем делать с нашими кораблями? Единственный вариант, что я сейчас вижу — провести испытания. По результатам диагностики, все в порядке. Ганс, Джек, вы заметили какие-то изменения, когда все садились на планету? — Да нет, — ответил он задумчиво, почесывая подбородок, — все было как обычно. — Тогда полевые испытания? — спросила Аника. — Раз ты уже провел диагностику, то начнем с твоего. А кстати, почему не позвал Рэм Та и Джона? — на это я хмыкнул. — Вспомни, что они творили со мной, когда нашли корабль Стражей? Я там чуть не взвыл постоянно бить их личной открывашкой, а что будет сейчас? — Бррр, я от этих мыслей поежился, а шерсть встала дыбом. — Понятно все с тобой, меховой шарик, — махнула на меня Аника. — Тогда осталось решить, кто останется на Фениксе? — Естественно вы все… — сказал я им. — И не надо так грозно на меня смотреть, я полечу один. — Не один, — по трапу спустился Илья, — я закончил установку кресла и диагностику, можно лететь. — И вот ещё одна причина вам не лететь, новое кресло только одно, — попытался я как-то отговорить своих друзей лететь со мной, но по взгляду Аники, это мне не удалось. — Макс, жду тебя на корабле, — сказала она мне, подхватив один из кейсов со скафандрами направившись к трапу. — И отгоните платформу, — посмотрев на на неё, Алеся также схватила кейс, направившись следом. — А мое мнение и желания не учитывается? — уже зная ответ, спросил я, провожая их взглядом. — Неа! — дружно крикнули эти, эти… Кошки, скрывшись внутри корабля. — Ну и за что мне это?! — страдальчески простонал я. — А вы что на это скажете? — Крепись, — скаля зубы, сказал Ярослав, запрыгивая на платформу. Тоже самое проделали и Ганс с Джексоном. — Забирай свой комплект. — И ты, Брут?! — обреченно спросил я, забирая свой кейс и ещё один для Ильи. — Ещё друзьями называются… — Ага, — хмыкнул Джексон. — Если что, мы на связи. И Илья, откуда эта платформа? — В инженерную отвезите, — пробормотал он, смотря в свой планшет, — и это отдайте Броуди, — он протянул ему какую-то деталь, — он знает, что с этим делать. — А что это? — спросил Ярослав, крутя её в руках — Точнее, откуда? — Крепёж с нового пилотского кресла. — Ты что, разобрал мое кресло? — удивлённо спросил я у него. — И зачем? — Нет, точно такую же поставил со старого, они одинаковые, — как в ничем не бывало ответил он. — Хочу через сканер его прогнать, вдруг узнаем что-то интересное. — Фиг с тобой, золотая рыбка, — отмахнулся я, провожая взглядом ржущих друзей, которые выезжали из ангара, — пойдём, закончим с этим, — махнул я лапой в сторону корабля. Илья мне ничего не ответил, следуя за мной на корабль. Нужно одеть скафф, хоть какая-то защита. Передав кейс со скафандром Илье, направился в свою каюту, вот только оттуда уже выходили Алеся с Аникой. — И что вы делали в моей каюте? — Она ближе к мостику, — бросила Аника, проходя в сторону оного. Ничего не меняется, как говорится: «С-стабильность». Может быть, это и хорошо, значит, мы все те же. Пока что. Я вздохнул, заходя к себе в каюту, скинул обувь, и открыв кейс, достал скафандр. Он походил на наши, но только частично, так как в отличие от наших, у него не было отдельного шлема. Шлем был объединен со скафом, и как я понял, собирался из воротника, вот только непонятно каким способом. Также он походил чем-то на Гром-5б тем, что имел защитные щитки, но они были более сегментированы. Когда я полностью облачился, меня слегка качнуло, так как масса хвоста увеличилась. Сейчас скаф на мне просто висел и был на пару размеров больше. Проверив уровень заряда, запустил процедуру подгонки, все основные функции были мне знакомы. Скаф плотно обхватил тело, а перчатки и обувь, похоже, срослись с основной частью, я удовлетворенно кивнул. Методом научного тыка я не стал искать, как развернуть шлем, а достал из привычного места в кейсе инструкцию по эксплуатации, нашел, как раскрыть, ну или собрать, шлем. Было три способа, как это сделать, автоматически при потере давления или обнаружения непригодной для дыхания атмосферой. Второй, нажать когтем углубленный сенсор на ключице так, что нечаянно убрать или развернуть не получится, третий же, через интерфейс на запястье. Найдя углубление на ключице, вставил туда коготь, нажав на сенсор, сразу после этого вокруг головы появилось силовое поле, прижало шерсть и вибрисса, а из воротника стал собираться шлем. Это было слегка неожиданно, из-за чего я рефлекторно дернулся назад, и немного неприятно из-за ощущения от вибрисс, как будто слегка ударили, и это со всех сторон. Можно сказать, такой небольшой сенсорный шок. Вот только я что-то сильно сомневаюсь, что у нас он вообще может быть, есть у меня почему-то такая уверенность. Когда полностью развернулся шлем, то силовое поле исчезло. Это ему потребовалось примерно пять секунд, теперь понятно, для чего оно используется. Не только для того, чтобы шерсть не попала между сегментами разворачивающегося шлема, но и практически мгновенная защита от окружающей среды. Как-то не хочется долго «дышать» вакуумом, пока развернется шлем, я не вакуумный криль, для которого вакуум в прямом смысле естественная среда обитания. Шлем был такой же глухой, как и у Гром-5Б, поэтому все выводилось на внутреннюю его часть. Интерфейс был почти стандартный, только добавились дополнительные иконки управления развёртывания шлемом, режимы работы оптической системой, способную воспринимать практически во всем световом спектре. Имелась также функция мимикрии, которой сразу же воспользовался, только не динамической, а статической, выбрав чисто чёрный цвет, он мне как-то теперь больше подходит. А то этот типичный сине-зелёный цвет Стражей меня стал раздражать. Взглянув в зеркало, понял, что с полностью черным цветом я немного перестарался, так как материал скаффа полностью поглощал видимый спектр света, и в отражении было видно просто черное пятно. Вернувшись в меню окраса, полистал готовые шаблоны, выбрал серый окрас с черными элементами. Так было лучше, теперь я хотя-бы не мечта ночного кошмара. Убрав шлем, пошел в сторону мостика, пора вылетать на летные испытания. Там я увидел довольно веселую картину: Алеся, сидя в кресле, ложила себе на кончик носа печеньку, подбрасывала её и потом ловила ртом. Аника же, сидя в кресле второго пилота, читала инструкцию к скафандру, но постоянно ерзала в нем. — Алесь, не играйся с едой, — не оборачиваясь к ней, проговорила Аника. Проходя рядом с Алесей в тот момент, когда она, не обращая внимания на Анику, снова положила печенку и подкинула ее, я поймал вкусняшку и сам съел. Ммм, мятная. — Эй! — возмутилась она на это. — Делиться надо, — хмыкнул я, садясь в свое кресло, выводя панель управления реактором. После того, как этот Молчун разблокировал свои модификации, реактор был остановлен, и теперь нужно некоторое время на стабилизацию термоядерного синтеза. Открыв результаты диагностики, посмотрел на расчетную выходную мощность реактора. Выходило, что теплоэффективность возросла на двадцать восемь процентов от той, что была, а это очень даже хорошая прибавка. Вот выработка энергии повысилась всего на семнадцать процентов. Может показаться не слишком большой прибавкой, но вся эта мощность повысит эффективность работы щитов двигателей и вооружения, а оно довольно прожорливое. А самое главное, что та выигранная теплоэффективность реактора очень сильно уменьшит термальную сигнатуру корабля. Это значит, что использование теплоотводящих катапульт можно сократить, как и корабль не будет так сильно перегреваться при заправке от звёзд. — Реактор вышел на номинальную мощность, — сказала Аника. — Вижу, — ответил я ей, услышав, как зашёл Илья. — Что думаете о наших гостях? — спросил у всех, продолжая подготовку к вылету. — Ну, они странные, — ответила Алеся. — Ну, не в том плане, что они разных рас, а то, что трое из них состоят в какой-то серьёзной госструктуре, связанной со сверхъестественной хренью, что противостоит другой структуре, также связанная с этой хренью. — Когда первый раз я увидел, как Ундули без каких-либо устройств сдвигает бронированную переборку силой мысли, — сказал я, вспоминая как она это сделала, — а мы с той переборкой долго возились и сломали титановую фомку. Меня это чертовски удивило. — Я когда об этом только узнала, то подумала, что они какие-то псионы, — хмыкнула Аника, — да и не поверила по началу. — Ещё они говорили, что нас они не чувствуют в какой-то там Силе, хоть я и не понял, о чем они говорят, — сказал я, завершая подготовку корабля, и отправил запрос на разрешения ко взлету. — Алесь, а что ты узнала об ситуации в этой галактике? Дуэйн, вроде, расспрашивал их об этом, но расспросить я его не успел. — Ну, можно сказать, что эта галактика довольно плотно заселена, не так, как наша. — Ну да, в нашем Млечном Пути из разумных ныне живущих рас есть только мы и Таргоиды, ну и Стражи, которые вымерли, — проговорила Аника. — Капитан спрашивает, куда мы собрались? — Ответь, что хотим провести ходовые испытания. — Ответила. Все-таки странно, почему тут так много разумных рас, и первые, кого мы встретили, так похожи на людей. — Ну, Йода не слишком похож на человека, — хмыкнул Илья. — Только не скажи это в его присутствии, он, вроде как, магистр в их организации, — с укором сказала ему Алеся, — как и Ундули. — Фига… А они птицы высокого полета, — удивился он. — Макс, щит не заряжен. — Знаю, хочу проверить его зарядку от реактора, — ответил я ему, отдавая команду автоматике ангара отключить питающие кабели от корабля, их подключают для того, чтобы не гонять ректор в нем и не нагревать атмосферу. — Меня напрягает то, что у них там сейчас война набирает обороты, а мы для местных никто, и звать нас никак. Причем, у них другая технология перемещения в пространстве, и нас могут заставить каким-либо боком участвовать в этом конфликте. И это даже хорошо, что обнаружили ту ракету Таргоидов, и у нас есть отмазка не тащить Феникс к ним на… как его там? А, Корусант. — И как нас могут заставить? — спросила Алеся. — Есть много способов, — ответила ей Аника. — Даже я могу так навскидку прикинуть пару вариантов. Можно объявить, что мы, например, перевозим контрабанду и по какому-нибудь их закону могут конфисковать наш корабль. — Вот только пусть попробуют, — хищно улыбнулся я, — зубы повыбиваем. — Именно поэтому мы полетим с тобой, — проговорила Аника. Я уже хотел сказать, что не хочу кем-либо рисковать, но она продолжила: — на своих кораблях. Не думаю, что кто-то захочет нападать на нашу небольшую эскадру. А после всех тех модификаций, что провел Молчун, мы стали ещё более зубастыми. — Зная вас, это бесполезное дело, отговаривать, — тяжело вздохнув, переводил взгляд на две скалящиеся морды. В это время створки ангара открылись, и платформа стала подниматься вверх. — Фиг с вами, давайте пока сосредоточимся тогда на тесте корабля, — на это послышались два хмыка.