***
— Остров Мэн? Ты уверен, что… — А теперь смотри, как интересно выходит. Он расположен на примерно одинаковом расстоянии от Англии, Ирландии, Шотландии и Уэльса. Чем тебе не перекрёсток? — Но ведь это не четыре мира, это четыре… Стой, но у него ещё и три периода в истории! И герб является трискелионом! Ну конечно! Ты — гений! — Гермиона чмокнула его в губы и, резко развернувшись, почти сразу перешла на бег. — И куда ты? — окликнул её Драко. — Понятия не имею, идём! Инджебрек располагался почти в центре острова, потому Малфой перенёс их к тому месту, где сливались две реки. Он никогда не бывал здесь прежде, но помнил об этом месте из рассказов деда по материнской линии. Вовремя пришедшая на ум открытка из давних времён идеально подсказала место, куда им совершенно точно нужно было попасть. Едва они попали на поляну, кольцо Драко засветилось, а сумочка Гермионы начала дребезжать, точнее — её содержимое. — Если справимся быстро, то… — начал говорить Малфой. — То мы справимся быстро, — резко ответила Грейнджер, отчего у него возник небывалый ступор. — Ой, не смотри так на меня! Работа в Министерстве закалила её окончательно, хотя никто и не спорит, что из-за пережитых школьных лет Гермиона уже давно заимела внутренний стержень. Драко не раз замечал такое поведение, когда дело доходило до поисков артефактов, потому снисходительно улыбнулся, всем своим видом показывая, что за свой ответ ещё придётся поплатиться. Самый «активный» предмет в зачарованной сумочке оказался у неё в руке, — послание от предка-странника, — и она начала ходить из стороны в сторону, пытаясь уловить, когда активность изменится. — Надеюсь, ты взяла зеркало? — Нет… — она виновато опустила глаза вниз. — Взяла, ищи лучше, — подмигнул ей Драко. Чёрное зеркало в уродливой оправе действительно оказалось в её сумке. Правда, и с ним пришлось ходить из стороны в сторону, пока они оба не додумались отразить в нём письмо. И кто бы сомневался, что даже в этом послании оказался шифр. — Ну прекрасно, — зарычала Гермиона. — Нам ждать полуночи нужно. Чем займёмся? — Дай сюда, — он нервно выхватил из рук письмо. — Полночь — это сравнительный оборот. Нам нужно… Попасть через сон? Полтора часа они пытались сделать хоть что-то: искали ещё какую-нибудь подсказку, поочерёдно вводили друг друга в состояние сна, однако, ничего не происходило. В конец уставшие, они уже хотели было сдаться, как вдруг заметили, что к ним приближается фигура. Девушка направлялась в их сторону вприпрыжку, активно размахивая руками и насвистывая детскую песенку. Судя по одежде, она не была магглом, да и лет ей было триста, не меньше, но лицо её было молодым, словно ей не больше пятнадцати. — Что, нынче странникам труднее живётся? — хохотнула она и потрепала их двоих за нос. — Я всё думала, когда до вас дойдёт, а до вас не дошло! Кроме того, до них даже не дошло, что ответить этой ведьме. Она подошла к тому самому месту, около которого они наворачивали круги, взмахнула палочкой и… — Просто Алохомора? — застонал Драко. — И всё?! — Хочешь что-то надёжно спрятать — положи на самое видное место и наложи самое примитивное заклятие! — вновь захохотала барышня и будто бы смахнула рукой невидимую завесу. — Ах, да. Асфинарель Вельгенбертер! Гермиона выгнула бровь, не понимая, что сказала девушка, и повернулась к Драко, ожидая, что он скажет значение этого странного заклятия. Полагала она, что это что-то на языке, на котором он умел говорить, но взгляд его был точно такой же недоумевающий. — У вас манеры напрочь отсутствуют? — возмутилась ведьма. — Мы… Не знаем, что Вам ответить, — замялась Гермиона. — Имена ваши сказать, а потом добавить, что и вам двоим приятно познакомиться! — Ах, так это имя! — воскликнул Драко. — А мы подумали, что это какое-то сложное закл… Ой. И замолчал, понимая, что вполне может обидеть внезапно появившуюся помощницу. Но та лишь звонко рассмеялась и, заклинанием убрав крышку тайника, указала им на коробку, которая покоилась в земле, судя по всему, не один десяток лет. — Как только вы поймёте, что не в силах больше тянуть ношу странников, вы вернётесь сюда и вернёте амулет в тайник, всё ясно? — вся игривость с лица Асфинарель исчезла в ту же секунду, как она заговорила об амулете. — Я больше ничем не могу помочь. Я и так не должна была тут находиться, но странников давно не было и я… И она начала рассказывать им, каково это — быть хранителем. Девушка ходила из стороны в сторону, преграждая путь к тайнику, загибала пальцы, перечисляя какие-то имена, возмущалась тому, как ей приходилось самой разыскивать потомков, чтобы подкинуть необходимые подсказки; Драко с трудом сдерживал зевоту, в то время как Гермиона вообще отчаянно боролось с внутренним желанием выкрикнуть что-то вроде «заткнись». — Вам же не интересно, — вдруг встрепенулась Асфинарель. — Скорее, нам ни хрена не понятно, — устало отозвалась Грейнджер. — Фу, манеры какие! У тебя в роду, что ли, Малфои? — У меня Малфои, у неё Сейры и Грейнджеры, — заговорил Драко. — Ужас, — простонала ведьма. — Если ты, милочка, думаешь, что с твоим появлением тебе дозволено всё, то словечки-то перебирать в голове нужно! — О, простите, мисс Вельгенбертер, вероятно, мне стоило Вас так же за нос потрепать, чтобы установить меж нами… Малфой просто закрыл ей рот ладонью, виновато улыбнувшись странной ведьме. Та лишь фыркнула, выдернула у него из рук послание, топнула ногой и исчезла с громким хлопком. — Я не стану оправдываться, — отчеканила Гермиона. — Да ради Мерлина, — отмахнулся он, забирая из тайника деревянную коробку. — Домой. Я замёрз как собака. И устал как собака.***
До свадьбы оставалась всего неделя, потому коробка хранилась в подвале, запечатанная всеми возможными заклинаниями, ровно как и дверь в то помещение. Частые встречи в доме у Андромеды выматывали до невозможности, ведь Нарцисса по-прежнему не могла находиться в Мэноре, а обсуждать свадьбу письмами она совершенно точно не хотела. Зато каждый день вызывать сына и будущую невестку, вспоминая всякие мелочи, ей определённо нравилось. Это было странно, Гермиона абсолютно не привыкла к такой Нарциссе, и если не сочувственный взгляд Андромеды, точно бы сорвалась на свою почти свекровь. — Мы сделаем проще, — Драко решил прервать спор тёти и матери о том, как должно всё пройти. — Грейнджер выберет место, там мы поженимся. А уже торжество будет в Мэноре. — Храни тебя Мерлин, — прошептала Гермиона, облегчённо выдохнув. — Церковь Святого Варфоломея. — Вот и решили. — Подождите! А как же… — начала возмущаться Нарцисса. — Вы подумали о том, что… — тут же перебила её Андромеда. — Церковь Святого Варфоломея, церемония будет в полдень, — твёрдо заявила Грейнджер. — А теперь, когда мы всё решили, разошлите приглашения с указанием, что после церемонии все отправятся в Мэнор. И больше мы к этой теме не возвращаемся. Едва ли нервозность Гермионы была связана с самой свадьбой. Все события, происходящие именно с ней и Драко, имели свойство оставлять эмоциональный отпечаток, да ещё такой, что близкие люди неминуемо получали нагоняй, когда начинали действовать на нервы. А у них, казалось, это вошло в обязательный список ежедневных дел. Всё, что можно было обсудить за день, растягивалось на неделю, мелочам уделялось слишком много внимания, хотя без пяти минут супруги половину всего отмели бы к чёртовой матери. Не прибавляли радости и события на работе, не говоря уже о снах, что мучили уже троих жителей Мэнора. Наконец поставив точку в одной из самых щепетильных тем, Гермиона и Драко покинули дом Андромеды, на всякий случай извинившись за резкость, но не вложив в свои слова ни капли совести. К счастью, Нарцисса совершенно точно знала, почему они себя так ведут, а её сестра и вовсе оправдывала их тем, что свадьба для них стала больше навязанным событием, нежели чем желанным. Хоть они и обещали друг другу, что в ближайшие дни не станут дальше заниматься тем, что связано со странниками, по возвращению в Мэнор лишь кивнули один одному и зашагали в сторону подземелий. — Всё в этом мире закручено на цифре семь. Даже смертные грехи, — выдала свою мысль Гермиона. — Стой, что ты сказала о грехах? — Семь смертных грехов, описанных… — Какова вероятность того, что странники могли защищать артефакты, связанные с семью смертными грехами? — Тогда в одно поколение должно быть семь странников. — Либо семь магов, изначально защищающих, а дальше войны, драконья оспа и прочие напасти, искоренившие род магический… — хмыкнул Драко и внезапно остановился у двери, ведущей в подвал. — Мы не пойдём туда? — Нет, к чёрту. Я устала настолько, что я не хочу идти завтра на работу. — Позволь обрадовать — завтра суббота и мы никуда не идём. Драко снова сделал вид, что не услышал предложения о совместном душе, но Гермиона даже не обиделась. Целиком и полностью понимая его, она поджала губы, и размышления о словах ведьмы Асфинарель сменились острым желанием пошалить этой ночью. Когда она вышла из ванной, Малфой уже успел уснуть. С коварной улыбкой Гермиона наколдовала повязку на его глаза и, взяв ремень с комода, тихо подобралась к нему. Руки, как ей показалось, были совсем ненадёжно привязаны к изголовью кровати, но времени на исправление уже не было — неровное дыхание говорило о том, что Драко сейчас проснётся. Она провела ладонью по его торсу, подбираясь к плечу, а в следующую секунду издала непонятный звук, когда Малфой ухватил её за горло. Гермиона с ужасом в глазах заметила, что ремень был попросту разорван, и через мгновение оказалась прижатой к полу. Судорожно хватая воздух ртом, она рвано произнесла: — Дра… Ко… — сдавленно, почти не слышно, и он сорвал повязку со своих глазах. — Извини… Ради Мерлина, извини! — он подскочил и стал поднимать её с пола. — Милая, извини, я же… Чёрт, я идиот! Кто ещё мог, кроме тебя? — Я не подумала, прости меня, — виновато пробормотала она, прижимаясь к нему. — Гермиона, не смей, это я должен извиняться! — он сжал её плечи и поцеловал в лоб. — Я… мне снился Элтанин. Наверное, впервые Драко признался ей, что переживает насчёт появления наследника Тёмного Лорда, и в большей степени — из-за неё. Кто знает, что у Мракса может быть в голове и какие цели он преследует? И пусть Грейнджер формально не является магглорождённой, всё же шанс того, что она в опасности, был. Возможно, он был только в голове Драко.***
Утро было настолько суматошным, что Гермиона едва ли не молилась, чтобы этот день прошёл как можно быстрее. Блейз настоял на том, чтобы Малфой уехал к нему ещё с вечера, и она уже почти обрадовалась тому, что останется одна, как если бы на пороге не возникли Джинни и Пэнси. А часом позже явилась и Астория. И если изначально царило напряжение, разбавляемое неловкими шуточками, то после бутылки огневиски девушки общались так, словно с самого детства были не разлей вода. Даже Джинни, которая не пила по понятным причинам, перестала чувствовать напряжение. — Я поверить не могу, что Малфой женится, — выпалила Астория, уже утром делая причёску Гермионе. — Ты меня извини, но я, кажется, рада больше, чем ты! — Признаться честно? — вяло отозвалась Грейнджер. — Я вообще сейчас ничего не испытываю. То есть… Ну что поменяется? — А что, должно что-то меняться? — поинтересовалась Джинни. — Главное, что ты влезаешь в платье, а не как я. — А что ты? — спросила Паркинсон, перебирая украшения в шкатулке. — Беременна! Если ты не видишь, то я тебе скажу — я похожа на бегемота. Хоть бы не родить на свадьбе… — Ой, роди, я тебя умоляю! — завопила Гермиона. — Хоть внимание на тебя переключат! — Не дождёшься, мне ещё две недели ходить… Будет мальчик, кстати… Но да ладно. Я всё равно не могу поверить, что мы не поженились раньше. Не то, чтобы Джинни так уж и переживала на этот счёт, в большей степени на неё давили родители, а Гарри, неизвестно кого наслушавшись, настоял на том, что свадьба должна быть непременно «не в положении». Приготовления к свадьбе могли бы занять куда меньше времени, если не суматоха, искусственно создаваемая девушками. Грейнджер всё больше и больше думала о том, что всё идёт не так, как должно, всё чаще ловила себя на мысли, что всё это — никому не нужный фарс, очередная вынужденная пляска под дудку Люциуса. Удивительно, но Драко всё утро думал о том же самом, едва ли не жалел, что всё происходит именно так. Но всё закончилось именно в тот момент, когда он, стоя у алтаря в часовне, внезапно посмотрел на дверь, из которой вот-вот должна была выйти Гермиона. Драко нервно хохотнул и повернулся к Блейзу, но распахнул глаза и замер с открытым ртом, когда заиграла музыка. — Повернись, идиот, — шепнул Забини. — Я не могу, — одними губами произнёс Малфой. В другом конце зала Гарри отчаянно потянул Грейнджер за локоть, но та не сдвинулась с места. — Шагай уже, — прошипел он сквозь зубы. — Я не могу! — почти проскулила она. — Я сейчас на тебя Империус наложу, — слишком громко процедила Астория, испепеляя Гермиону взглядом. Под тихие смешки гостей Поттер потащил её к алтарю, обещая убить её, если она сегодня не выйдет замуж. Вновь повисла неловкая тишина, когда Драко, дрожащими руками откинул фату, которая закрывала лицо Гермионы, и внезапно отвернулся. Он закрыл глаза ладонями, чем вызвал ещё большее недоумение. — Мистер Малфой, — шёпотом возмутился Кингсли, который был удостоен чести расписывать их сегодня. — Финниган, ты был прав в прошлом году, — Драко повернулся к лавочкам и нашёл глазами Симуса. — Я действительно выиграл эту жизнь! Профессор Флитвик поспешил взмахнуть палочкой, чтобы заиграла музыка, и Малфой изобразил победный танец, чем вызвал искренний смех у Гермионы. С каждым произнесённым словом они оба понимали, насколько всё происходит вовремя. Глядя друг другу в глаза, они едва ли слушали, что происходит вокруг, лишь кивали, когда интуитивно понимали, что обращаются к кому-то из них. — Можете поцеловать невесту! — успел договорить Кингсли за секунду до того, как все присутствующие выразили свой восторг шумными аплодисментами и радостными возгласами. — Малфой, ты что! Ты с ума сошёл? — голос Гермионы дрогнул, когда она увидела его увлажнившиеся глаза. — Заткнись, Грейнджер, — нервно усмехнулся он, быстро смахнув слезу, — просто заткнись… — Объявляю вас мужем и женой! С трудом сдерживая подступившие слёзы, Гермиона надела кольцо на палец Драко, дождалась, когда на её руке появится аналогичное и, внезапно вырвав ладони, сделала то, что никто не мог от неё ожидать. Крутанувшись вокруг своей оси, она вдруг начала петь, повторяя движения соответствующего танца. Андромеда в ужасе распахнула глаза, не зная, как реагировать, и вопросительно глянула на племянника. Гермиона вновь крутанулась вокруг себя. — Da le a tu cuerpo alegria Macarena! Eeeeh Macare-e-ena-a-a! — эхом пронеслось по залу. Повернувшись к своему уже мужу, новоиспечённая миссис Малфой хотела вздохнуть, но получилось довольно громко хрюкнуть. Хохот их двоих моментально подхватили все присутствующие. — Только это — уже повод на тебе жениться, — сквозь смех произнёс Драко, притягивая её к себе за талию.***
Веселье уже проходило в одном из самых больших залов Мэнора, и если кто-то ещё был трезв, ему вряд ли было скучно. Все общались на равных, не смотря на то, что среди гостей были учителя и выпускники Хогвартса. Лишь на секунду Гермиона приуныла, когда поняла, насколько ей не хватает родителей здесь и сейчас, но Драко, заметив это, увлёк её в центр зала, начав с ней танцевать что-то наподобие рок-н-ролла. Под спокойную музыку это выглядело странно, потому Тофур, щёлкнув пальцами, заставил граммофон играть Элвиса Пресли. Каково же было удивление всех, когда профессор Макгонагалл, заслышав песню «Jailhouse Rock», неожиданно направилась в центр и начала танцевать. Какое уж танцевать, она поистине зажигала в этот вечер! Даже Рита Скитер, которая старалась сидеть в уголочке, делая редкие фотокадры, не выдержала и присоединилась к танцам. Молодожёны тайком выбежали из зала, пользуясь внезапным фурором почётной гостьи. Видит Мерлин, они не собирались делать ничего из ряда вон выходящего, лишь хотели всего на секунду выбежать на улицу, глотнуть свежего воздуха. Они замерли на пороге, когда распахнули двери. — Я… поздравляю вас, — перед ними стояла Трелони. — Вы… — Да, опоздала, — призналась она. — Я не хотела идти, но… Я видела сон, вам двоим грозит опасность! — Профессор Трелони, — начала успокаивать её Гермиона, — мы в любом случае рады, что вы здесь, проходите, мы… Стоило ей коснуться плеча Сивиллы, как та ухватила её за руку и закатила глаза. — Ну нет, не смейте! — Драко обхватил запястье провидицы и замер, будто его только что ударило током. — Надвигается тьма, коей не видел ещё никто. Изгнание предсказателя повлечёт за собой не одну смерть, Малфои… Опасность. Тьма, опасность, смерть… Он близко, он идёт за то-о-о-о-бо… Драко успел подхватить падающую в обморок Трелони. Какое было счастье, что никто не слышал очередного пророчества, а сама Сивилла, очнувшись, даже не вспомнила, как сюда попала. Но повторила свои слова, что ни за что не уйдёт из Мэнора, опираясь на свой сон. Гермиона замялась, не зная, что и сказать, но Драко лишь раздражённо закатил глаза. — Да ради Салазара, — вскинул ладони он. — В нашу спальню не врываться, остальные комнаты в вашем распоряжении! Вовремя вышедшая Макгонагалл увела Трелони к гостям, строго-настрого запретив ей пытаться что-то предсказывать и прикасаться к кому-то, и молодожёны вновь смогли вернуться к прежнему веселью.***
— Это ещё что такое? — удивился Драко, когда на следующий день они зашли в библиотеку. В центре парила книга, исписанная светящимися символами, а в самом низу обложки были их имена. Гермиона выпустила ряд заклятий, ровно по уставу сотрудника Отдела Тайн, но ничего не произошло — фолиант был безопасен полностью. Стоило им подойди ближе, как книга раскрылась, а на первой странице начали появляться надписи. — Это Альвертматтер, — встревоженно произнёс Драко. — Здесь пишется, когда мы нашли карту, амулет… Да тут всё про странников. — Из чего страницы? — удивилась Гермиона. — Из кожи. Чьей-то светлой кожи, — мрачно произнёс он. — И… Так, отлично. Мы с тобой первые странники за последние сто лет. И единственные… — Её нужно отсюда убрать. Я бы не хотела… — Раз уж библиотека наконец-то в нашем распоряжении, пришло время использовать потайной отдел, — заулыбался он. Правда, улыбка вышла максимально натянутой. Пользуясь тем, что Драко решил отвлечься на перенос всего, что в последние месяцы было в подземелье, в тот самый потайной отдел, целиком и полностью посвятив это помещение странникам, Гермиона спустилась вниз, чтобы найти Трелони. Профессор сидела в кресле, увернувшись в покрывало, и взглядом провожала Марка всякий раз, когда он проходил мимо. — Вы что-то хотели, мисс Грейнджер? — поинтересовалась Сивилла, когда та села напротив неё. — Просто Гермиона, я всё же уже Малфой… В общем, не так важно. Вы можете рассказать мне то, что видели про мою беременность? — А Вы уже? — ужаснулась Трелони. — Нет, ни чуть. Просто… Нас действительно это беспокоит. Одно дело, если бы мы просто услышали пророчество. Но… — Вы тоже видите сны, — прищурилась провидица. — И домовик видел смерть… Я подозреваю, что род Малфоев проклят… Сивилла рассказала о том, что видела пару месяцев назад, правда, в большей степени это было похоже на сплетню. Очередную сплетню о семье, не подкреплённую ни единым фактом. И если раньше Гермиона действительно хотела поговорить с Трелони, сейчас она её воспринимала ровно так, как раньше, и всё меньше и меньше верила её словам. Она так и не поняла, почему проклятье будет действовать ещё пятнадцать лет, и в чём оно, собственно заключается. Марк, который изнывал от скуки, театрально закатил глаза, плюхнувшись на диван. Он цокнул языком, когда Трелони уставилась на него, и демонстративно отвернулся. — Избавьте, — отмахнулся он, когда она уже было открыла рот. — Уж прошу прощения, но Вы и близко не представляете, что Ваши слова сделали с ними! А меня пугать своими штучками не нужно, у меня справка есть о том, что нервничать мне лишний раз нельзя! — То, что Вы, молодой человек, считаете меня шарлатанкой, отнюдь не делает меня таковой. Я внучка великой прорицательницы! — А я потомок братьев Певерелл! — Серьёзно? — выгнула бровь Гермиона. — Нет, конечно! У меня фамилия — это имя дяди, откуда мне знать, кто у меня там в роду был? — усмехнулся Марк. — Я даже не уверен, родственники ли мы. Забыла что ли?***
Ночью Марк проснулся от истошного вопля. Точнее, от трёх воплей, два из которых доносились из спальни Малфоев. Он выбежал в коридор и увидел Тофура, который сразу же трансгрессировал на третий этаж. — Кто кричал? — Та чокнутая! Она уснула в гостиной и… — А здесь ты что делаешь? — удивился Гюнтер. — Эта женщина кричала про хозяев! Я хотел проверить… — Они тоже кричали, — перебил его Марк. Тофур начал тарабанить в двери, а Гюнтер помчался вниз, к Трелони. Уже сбегая по лестнице он вновь услышал душераздирающий крик. Совершенно точно, что он доносился с первого этажа. С трудом понимая, зачем он вообще бежал к ней, Марк неожиданно замер и уставился вниз. У подножия лестницы стояла Сивилла Трелони в неестественной позе и что-то бормотала. Произносила она слова невнятно, но пугало то, что это было слишком громко, да ещё и создавалось впечатление десятка голосов, которые говорили одновременно. — Новичок, посмотри на меня! Обернись! — завопил Драко, бегом спускаясь к нему. Но было поздно. Марка охватила истерика, его начало трясти и он оступился, полетев вниз по ступенькам. Гермиона вовремя успела замедлить падение заклинанием, спасая его от сломанной шеи. Пока Марк приходил в чувство, Драко и Гермиона начали тихо обсуждать то, что они видели во сне. Как выяснилось, им двоим приснился абсолютно одинаковый сон, и вновь он был связан с беременностью и чьей-то неминуемой смертью. — Что значит… Вы видели то же самое? — в гостиную вошла Трелони. — Вы потому кричали во сне? — Да какая же Вы шарлатанка! — возмутился Гюнтер, позабыв напрочь, что ему нужно дождаться начала действия успокоительного зелья. — Может, и мне стоит всякий раз, подслушав, начать говорить, что я видел то же самое?! — Новичок, тише, — Драко бросил в него предупреждающий взгляд. — Клянусь могилой своей бабки! — возмутилась Трелони. — Чтобы я ещё раз заговорила с тобой, мальчишка глупый! Мною было произнесено столько пророчеств, что тебе и дня не хватит, чтобы их сосчитать! — Сколько из них сбылось?! — не сдавался Марк. — Предупреждённый станет слушать! А глупый станет исполнять! — завопила Сивилла. — Как это было с Сами-знаете-кем! — Я абсолютно не считаю это никаким знамением, — вклинилась Гермиона, — но разве не достаточно того, что мы и так предохраняемся всеми возможными способами?! Вы запугали нас! Проф… Сивилла! Объясните мне всё немедленно! — Пусть Ваш супруг Вам и расскажет о проклятии рода Малфоев, — обиженно отозвалась провидица и вышла из гостиной. Марка вновь пришлось успокаивать. Заслышав о проклятии, он настолько буквально воспринял всё, что началась истерика. Малфою пришлось насильно влить ему в рот очередную дозу успокоительного зелья, лишь бы тот перестал хоронить заранее его и Гермиону. Вернувшись в спальню, Драко отыскал на одной из полок потрёпанный ежедневник и, найдя нужную страницу, начал читать вслух: — Да будет проклят тот Малфой, что посмеет отвернуться от принципов своей семьи. Вот и всё проклятие. — И кем оно написано? — скептично выгнула бровь Гермиона. — Дедом, это его дневник. Принципы семьи нарушил мой отец, подставив под удар нас с матерью, но что-то не шибко его прокляло хоть что-нибудь. К слову, дед ещё дописал внизу кое-что, — Драко протянул ей ежедневник. Весь день я вспоминал, зачем же я заявил это своей жене! Ещё больше я не мог понять, по какой причине я произнёс это вчера и записал в дневник. Видимо, пора заканчивать пить огневиски в таких количествах… Гермиона хмыкнула и, вернув ежедневник, забралась под одеяло, пробубнив под нос не самые лестные слова в адрес Трелони. Наверное, впервые ей удалось отогнать абсолютно все мысли и уснуть так быстро. Проснулась она от того, что не смогла повернуться. Распахнув глаза, Гермиона убедилась, что руки её крепко привязаны к изголовью кровати. Выгнув бровь, она состроила самое невинное лицо и скромно улыбнулась. — Мне нравится твоё настроение, — прошептала она. — Знаешь, — начал говорить Драко, — я подумал, что хочу видеть выражение твоего лица. С трудом дождался, когда ты проснёшься. — М-м-м, интригуешь? — Уже нет… Для начала я тебе кое-что расскажу, — ухмыльнулся он, сев на край кровати. — Элтанин Мракс никогда не рос в приюте, в Дурмстранге он не обучался. — Когда ты успел это узнать? — глаза Гермионы загорелись от любопытства. — Его забрала семья, чей сын умер ещё при рождении. А через месяц исправила документы, сменив дату рождения на пятое июня. Сложнее всего жить, зная правду, но всем улыбаться, говоря, что тебя зовут Драко Малфой. — Я… Я не понимаю, — к её глазам подступили слёзы. — Нет, — он ласково погладил её по щеке. — Всё ты понимаешь, милая. Только по этой причине Тёмный Лорд так со мной возился. Даже жаль немного, мне действительно было хорошо с тобой. — Что ты… Нет! Драко, пожалуйста! — В нашей с тобой игре есть только одно стоп-слово, Гермиона, — он направил на неё палочку. — Пожалуйста, нет! — Авада Кедавра!