***
— Я не могу перестать думать о том письме, — не поднимая головы от свитков, произнесла Гермиона. — О каком из? — послышалось из-за стола напротив. — Где нас просили не оставлять Марка. Не смотри так на меня, он вышел в рейд с Поттером. — И что тебя смущает? Ну, попросили… Мы же, вроде как… — Я видела этот почерк раньше, вот что меня беспокоит. — Ты же не думаешь, что это мог сделать сам Гюнтер? — прищурился Драко и откинулся на спинку кресла. — Нет, совершенно точно не он. Я уже проверила… — Ты, кроме вечных мыслительных процессов, чем занята? — ухмыльнулся он. — Я должна… — Гермиона бегло просмотрела свитки, разложенные на столе, но тут же подняла голову и коварно улыбнулась. — Что я должна сделать, Драко? — Сюда иди, — он ослабил галстук и демонстративно расстегнул верхние пуговицы, после чего взмахнул палочкой в сторону двери, — Коллопортус! Он усадил её на столешницу и провёл указательным пальцем вдоль пуговиц на её блузке, снизу вверх, и, остановившись на середине груди, расстегнул две. Подцепив лиф, он наклонился к её шее и тихо прошептал: — Эванеско… — Малфой! Ты с ума сошёл? — вспыхнула Гермиона, попытавшись закрыться руками. — Мне так нравится больше, — улыбнулся он и начал застёгивать пуговицы. — Насмотрюсь на взгляды, наберусь ревности, а вечером… — Нельзя без предупреждения! — ещё больше разозлилась она, но тут же умолкла, когда Драко сжал двумя пальцами её щёки. — По какой это причине, скажи на милость, мне что-то нельзя делать? — он выгнул одну бровь и провёл кончиком языка по её губам. — Я просто не ожидала, — принялась оправдываться Гермиона и попыталась обнять его. — Руки, — рыкнул Драко, и она тут же убрала их за свою спину. — То-то же, милая. Если в какой-то момент тебе станет некомфортно, ты скажешь мне об этом. А теперь возвращайся к работе. Ей оставалось лишь возмущённо вздохнуть, что она, собственно и сделала, прежде чем вернулась к своему столу. Сам же Малфой довольно ухмылялся, глядя на её румяные щёки, невольно вспоминая школу. — Помнишь, как всё начиналось? — неожиданно произнёс он. — Помню, — Гермиона расплылась в улыбке. — Я специально выбирала книги повыше, когда ты находился рядом. И ежедневник тогда я тоже нарочно оставила… — Симус мне помогал, — признался Драко. — Сначала смеялся с меня, а потом начал сдавать тебя с потрохами, когда понял, что я не шучу. — Малфой, какая ты коварная задница! — всплеснула руками она. — Знаешь, я всё же рада тому, что мы поженились… Если сначала я думала, что это всё слишком рано, да и вообще по принуждению… Надеюсь, ты понимаешь меня, потому что я не могу собрать мысли в кучу. — Я действительно хотел на тебе жениться. Безо всяких обязательств перед Гринграсс, без капризов отца, веришь? С того дня, как ты со мной приехала в Мэнор. С тобой хорошо всегда. Было довольно странно, что они сидели у противоположных стен, почти не переглядывались, утыкаясь в документы, но каждый знал, что всё это было сказано искренне. Задушевная беседа была прервана внезапным стуком в дверь, и Малфой еле вспомнил, почему посетитель не может войти в кабинет. — Извини, Рита, мы… — Гермиона хотела было оправдаться за закрытую дверь, но вдруг поняла, что абсолютно не хочет этого делать. — Мы устали ото всех. — Я тоже ненадолго, но кофе вы меня угостите, — Скитер уселась на диван для посетителей. — В общем, твой дом снова выставлен на продажу. Но есть, как и всегда, одно но. С тобой же не бывает иначе, да? Редактор хитро прищурилась и загадочно покачала головой. Дождавшись свою чашку кофе, она нарочито медленно сделала глоток, издала некий стон, отпила снова и заулыбалась. — Так вот. Продавец обмолвился, что дом странный, а он прекрасно понимает, почему прошлый владелец его так быстро продал. — Подожди-ка, а не Вислый ли сейчас им владеет? — встрял в разговор Драко. — Он самый. Собственно, птичка мне напела, что он задолжал гоблинам на ставках. — Рита, какова вероятность, что я тебя попрошу кое-о-чём, а об этом никто не узнает? — Через два часа будет, — Скитер отсалютовала им двоим, допила свой кофе и вышла прочь из кабинета. — О чём ты её попросила? — невзначай поинтересовался Драко. — О чём бы не просила, узнаем через два часа, как она поняла меня, — усмехнулась Гермиона. Уж кто-кто, а Рита Скитер, если за что-то бралась, делала это так идеально, что даже при большом желании невозможно было придраться. С тех пор, как она поменялась, правда, заметили это только Малфои и Кингсли, ценнее компаньона было не сыскать во всём магическом мире. Кроме того, она могла явиться по первому зову, но никогда не навязывала своё общество, хотя Гермиона давным-давно заметила, насколько она одинока. Рита действительно через два часа принесла образцы почерка предыдущего владельца дома. Кроме того, она ещё и невесть где нашла информацию, что тот самый Господин Инкогнито вновь планирует купить дом Гермионы. Дождавшись, когда Скитер уйдёт, Малфой пригляделся и выдал ту самую мысль, которая не оставляла в покое его жену уже несколько часов. — Почерк действительно схож. — Думаешь, этот Инкогнито знал, что мы будем работать в Министерстве? — прищурилась Гермиона. — Какова вероятность, что он повлиял на это? — Нулевая. А вот то, что он тихо следил за нами… Полагаю, что это и есть тот самый таинственный дядя Марка. Но я всё равно не до конца понимаю его мотивы.***
Малфои решили воспользоваться часами отгула и покинули Министерство Магии чуть раньше, чем день обычно заканчивался. Редкие прогулки в основном были связаны с нежеланием, нежели отсутствием времени, потому Гермиона уговорила Драко отправиться в Косой Переулок. Апрель был хорош тем, что в переулке редко можно было встретить учеников, да и взрослые волшебники являлись туда за редким исключением в будние дни. Погода в Уилтшире оставляла желать лучшего, зато здесь, за магическим барьером, не было ни серого снега, ни промозглого ветра, всюду пахло весной. — Не может быть! — воскликнула Астория, увидев Малфоев в «Чайном пакетике Розы Ли». — Ты чему больше не веришь, — ядовито улыбнулся Драко, что видишь нас или что мы всё ещё женаты? — И то, и то, — фыркнула она и плюхнулась на свободный стул. — Сейчас подойдёт Генри, вот вы и познакомитесь! Генри, жених Астории, оказался довольно интересным молодым человеком. Ничуть не замкнутый, но в меру открытый. Но Гермиона, признаться честно, глядя на него никак не могла понять, что в нём нашла Гринграсс. Он был абсолютно неказистым, ниже её на сантиметров десять, с грубыми чертами лица и не самым приятным голосом. Даже его ум и галантное поведение не могли затмить всю нелепость Генри в целом. — Да, кстати, свадьба в июле, — слащаво произнесла Астория. — Милый, где приглашение для Малфоев? — Да-да, любовь моя, одно мгновение, — промурлыкал он и поцеловал тыльную сторону её ладони. Сами Малфои непроизвольно скривились, едва успев вернуть нейтральное выражение лиц, когда к ним снова повернулись. Отношения этой пары оставляли во рту чёткий привкус приторно-сладкого сиропа. В какой-то момент Гермиона подумала, что если они проведут ещё час в их компании, у неё непременно разовьётся сахарный диабет. И, судя по тому, как Драко несколько раз цокнул языком и залпом осушил стакан воды, у него были точно такие же ощущения. Генри протянул конверт, и на стол упала открытка с невероятно знакомым почерком. И всё бы ничего, если не вовремя замеченное «С любовью, Гюнтер». — Ой, от папы пришло, а я думал, что пресса или очередное поздравление, — нараспев сказал Генри, пряча открытку обратно в свой дипломат. — Вы, наверное, слышали о реабилитационном центре, который мы планируем открыть в августе? — как бы невзначай начал Драко. — Да-да, папа очень заинтересовался, — отозвался Генри. — Он вроде даже хотел стать спонсором, но мы не обсуждаем его дела. Когда-то он работал в сиротском приюте для магглов, привязался к одному мальчишке… Кам… Мор… Не помню имя. Он часто гостил у нас, когда я был в школе. — Может, Марк? — тихо спросила Гермиона. — То ли Марк, то ли Макс… А может, Кормак, я не помню. Парень был славный, но детство оставляет желать лучшего. Папа даже оформил документы на опекунство. Эх, встретиться бы с ним сейчас… Да только он меня не любил почему-то. Малфои не стали говорить о своих догадках, ровно как и рассказывать, что некий Марк Гюнтер весьма подходит под описание. Собственно, как и решили, что и самому Марку не расскажут ничего. Всё же были причины у его опекуна вот так исчезнуть. Наверное… Этот день абсолютно точно был полон сюрпризов. Начиная с внезапного рассекречивания Господина Инкогнито, заканчивая тем, что они совершенно случайно увидели, гуляя по Косому Переулку. На противоположной стороне, у «Кафе-мороженое Флориана Фортескью», определённо точно стояла Полумна Лавгуд, а её губы активно изучал… — Нотт, — обречённо произнёс Драко. — Не припоминаю, чтобы Полумна разошлась с Роном, — удивилась Гермиона. — Идём отсюда, я не хочу разговаривать ни с ней, ни с ним. — Боюсь, что они увидели нас… Чёрт, мне совершенно точно не хочется… — Грейнджер! — Лавгуд отстранилась от Тео и перебежала дорогу. — Приди ты на свадьбу, уже бы знала, что я — Малфой, — обиженно произнесла она. — Ну, прости… Всякое было, не до веселья… А там Теодор, мы поддерживали долгое время дружеское общение, вот он вернулся, может, подойдёте? — А сам он ходить разучился? — дерзко ответил Малфой, заметив, как изменилась Полумна. От космической девочки не осталось и следа, даже потерянный взгляд сменился на стервозный. — Ни мы к нему, ни он к нам не подойдёт, — грубо заявила Гермиона, скрестив руки на груди. — Хорошего дня, Лавгуд. Отпечаток от этой внезапной встречи сел неприятным чувством под рёбрами. Теодор попытался улыбнуться, но, столкнувшись с убийственными взглядами, мгновенно поник и вжал шею в плечи. Малфои просто развернулись, когда Полумна попыталась продолжить разговор, и ушли прочь. Уже дома Драко высказал своё возмущение от этой встречи, чем невероятно удивил домочадцев: никто понятия не имел, что произошло ранее, и что стало причиной его нервозности сейчас. — Нет, ну ты заметил, какой сукой она стала? — Гермиона с особой злостью отрезала кусок отбивной так, что нож препротивно скрипнул по тарелке. — Меня это вывернуло наизнанку чуть сильнее, чем этот Генри! Нет, я всё понимаю, но это… Как вообще… — Как вообще Астория могла с ним сойтись? И ради этого неказистого она хотела расторгнуть договор? Малфой, извини, но это просто… — Давно вы стали такими снобами? — вклинилась в разговор Нарцисса. — Мне казалось, что внешность редко когда имеет значение. — Мама, ты просто не представляешь, что там было! — Драко потёр лицо ладонями. — Это, разумеется, никак меня не задевает, но… — Меня зато задевает! Нарцисса, там такое чудо с Шервудского леса, что не передать словами! А как он разговаривал? — задохнулась от возмущения Гермиона и повернулась к мужу, ухватив его за руку. — Моя любовь, моя сладенькая булочка… — Моя жизнь, — промурлыкал Драко, подыгрывая ей, — я отойду на минуту, но мысленно я всегда с тобой… — Ах, каждая секунда моего разума занята тобой, моя нежная милая девочка, — она для вида похлопала глазками и послала ему несколько воздушных поцелуев, после чего скривилась. Лица Бруно и Нарциссы сморщились от внезапной приторности, Трелони состроила брезгливую гримасу и только Марк с Тофуром начали тихо посмеиваться. — Фу, — неожиданно изрёк месье Дюваль и дёрнулся всем телом. — Я, пожалуй, откажусь от десерта, — расхохотался Марк. — У меня зубы свело от этих сладостей.***
На следующее утро Драко вновь не позволил Гермионе надеть лиф под блузку. И если вчера она была возмущена, то сегодня решила даже проверить его на прочность. Ведь именно сегодня было собрание крайней важности, на которое Кингсли собирал всех глав и заместителей всех отделов. Перешёптывания начались от женщин, как и предполагалось, а после появились неоднозначные взгляды со стороны мужчин. Драко с трудом сдерживал самообладание, замечая всё это. Несколько раз он даже прослушал, что у него спрашивал Бруствер, и заклинал всех, кого можно, лишь бы это собрание закончилось побыстрее. Но когда Гермиона, стоя напротив него, наклонилась и опёрлась руками на стол, ревность ушла так глубоко, что осталось дикое желание уложить её на этот самый стол. Увлечённый своими мыслями, он даже не услышал, что на должность Главы Аврората есть два претендента, и оба они из семейства парнокопытных. И если с оленем в последние несколько месяцев они поддерживали нейтральные отношения, ближе к дружеским, то лось совершенно точно не являлся тем, с кем хочется встречаться на планёрках даже один раз в две недели. Благо, Малфой не прослушал, что Кингсли согласен на перенос приёма с середины недели на пятницу. Отправив сову матери, чтобы Тофур начал готовить гостевой зал в южном крыле Мэнора, Драко смерил Гермиону оценивающим взглядом и облизнул губы. — Ну и как? Помогает? — улыбнулась она и закинула ноги на край стола. — Да, в какой-то степени, — хмыкнул он. — Но потом всё снова накатывает… Гермиона взмахнула палочкой, заставив его кресло подъехать к ней, и потянула его за руки на себя. Малфой обнял её, улёгшись головой на грудь, и глубоко вздохнул, намереваясь что-то сказать, но так ничего и не произнёс. — Может, нам снова стоит сходить к Блейзу и Пэнси? — Гермиона начала медленно перебирать его волосы между пальцев. — Или к маггловским мозгоправам? — Это как барьер, — признался он. — Я хочу тебя, но в один момент пропадает всякое желание. Только не ругайся, я был в Мунго… — А почему я должна ругаться? — изумилась она и погладила его по щеке. — Проверить, может, у меня есть какие-то физические проблемы. Не бывает же так просто… Так вот, выяснилось, что бывает. Я становлюсь параноиком… Прости меня, — вздохнул Драко и, подняв голову, коснулся губами её шеи. — После приёма пойду, куда скажешь. — Не извиняйся, — тихо ответила она и поцеловала его в макушку. — Скоро всё это дерьмо закончится, я в это верю. И хочу, чтобы верил ты. — Гермиона, а тебе нравится эта чернильница? — он указал на стеклянный сосуд, стоящий на её столе. — Я её ненавижу также, как и эту картину, — она посмотрела на пейзаж, висящий над камином, и показала язык холсту в кривой раме. С хитрющей улыбкой Драко выпрямился и, взяв со стола чернильницу, запустил её в стену с картиной. Маслянистая жидкость тут же растеклась по холсту, отчего Гермиона залилась смехом. — А чем я писать буду? — вдруг опомнилась она. — Есть у меня кое-что… Был на маггловской стороне, подумал, что тебе понравится. Вернувшись к своему рабочему месту, он порылся в нескольких ящиках, прежде чем нашёл небольшую продолговатую коробку с золотистой надписью «PARKER». — По маггловским меркам они невероятно дорогущие! — щёки Гермионы тут же вспыхнули. — Но по меркам Малфоев — достойно? — виновато улыбнулся Драко. — Д-да, наверное, — неуверенно ответила она и раскрыла футляр. — У отца была похожая, но я её потеряла… Неожиданно улыбка сползла с её лица, когда воспоминания о родителях непрошено забрались в голову. Чтобы отвлечься от мыслей, она взяла перьевую ручку и вывела свою подпись на листе пергамента, а после дописала что-то ещё и, оторвав листок, аккуратно сложила его, сунув в нагрудный карман рубашки Драко. — Я пройдусь. Тебе кофе взять? — дрожащим голосом спросила Гермиона и направилась в сторону двери. — Может, не стоит одной идти? — он совершенно точно был прав, но она отрицательно покачала головой. — Хуже точно не будет? — Не знаю, — поджала губы она. — Я тебя люблю, — Драко, подойдя к ней, взял её ладони в свои и потянул на себя. — Не смотря ни на что? — она подняла на него взгляд и сморгнула подступающие слёзы. — Вопреки. — Всем сердцем? — абсолютно по-детски спросила она. — Да, Гермиона. Всем сердцем, — улыбнулся он, обняв её за плечи и прижав к себе покрепче. — Я тебя всегда люблю.***
Министерский приём уже с самого начала подразумевал под собой нечто унылое, отнимающее все силы, но когда стали появляться приглашённые волшебники, занимающие определённый статус в Магическом обществе, Гермиона искренне хотела провалиться сквозь землю. Всякий, кто так или иначе запятнал свою репутацию в прошлом, теперь мнил из себя самого важного представителя знати. А как только Кингсли заговорил о реабилитационном центре, начался самый настоящий балаган. — Хорошо, а что Вы будете делать, если хозяева откажут Вам в выдаче своего домовика? — язвительно выпалил мистер Маклагген. — Напомню его хозяевам, — огрызнулась Гермиона, — что сын их может совсем ненадолго задержаться в Министерстве, если вскроется факт коррупции. — Так значит, — повернулся к ней мужчина в роскошной мантии, — Вы действительно хотите закон, защищающий домовиков? А как же Ваш слуга? — Получает зарплату, два галлеона в день, — подоспел на защиту супруги Драко. — Фиксированная ставка не подразумевается законопроектом, но большинство волшебников проголосовали за назначение минимальной единицы. — Думаете, это принесёт свои плоды? — рядом появилась Скитер, отчего все присутствующие, кроме Малфоев, тут же замялись. Только глупец сейчас мог ляпнуть хоть что-то, когда в воздухе мельтешило прытко пишущее перо. — После проведённого опроса выяснилось, что многие семьи давно перешли на такой способ содержания эльфов. К слову, Малфои были первыми, ещё задолго до планирования этого закона, — раздался голос Министра Магии. Кингсли знал, как стоит говорить с теми, кто по-прежнему имел двойную репутацию, и совершенно точно был уверен, за какие нити дёрнуть правильно. Не сказать, что те самые «представители знати» были в восторге от этой мысли, но ничего, естественно, поделать не могли. Дважды оказавшись не там, где нужно, в третий раз им точно было необходимо занять правильную сторону. А когда зашла речь о поощрительных системах, которые, к слову, были упомянуты настолько вскользь и прозрачно, никто не стал даже искать поводов, чтобы не записать своё имя в список инвесторов. Разговоры постепенно набирали характер спора, — виски в Мэноре вряд ли когда-то был второсортным, — а многие, позабыв о приличии, стали слишком откровенно занимать неприметные углы гостевого зала. Благо, принимающая семья заранее позаботилась о магических барьерах, чтобы не гости не стали разбредаться по гостевым комнатам. Разумеется, те, кто числился на высоких должностях, по-прежнему вели себя сдержанно, насколько позволял позволял выпитый алкоголь. — Да-а-а, чего не сделаешь во благо, — мрачно протянул Малфой. — Если не тринадцать новых инвесторов, я бы счёл этот вечер целиком и полностью провальным. — Сколько? — ахнула Гермиона. — Это же… Невероятно! — Пятнадцать, — промурлыкала Скитер, вновь появившись слишком неожиданно. — Я и Кингсли в деле. — Рита-Рита, — хитро прищурился Малфой. — Ты прямо нарываешься на ужин в центре Лондона, да? Она загадочно улыбнулась, недвусмысленно качнув головой, и зашагала в сторону двух мужчин, чья репутация всё ещё была слишком близка к стабильно сомнительной. — Знаешь, я думаю, что сегодня, — Драко обошёл Гермиону и заговорил севшим бархатным голосом, — тебе определённо точно понадобится сессия. — Тише, — шикнула она и тут же ахнула, когда он прижался к ней со спины. — Предполагаю, что тебя необходимо связать, — прошептал он ей на самое ухо, — и заткнуть тебе рот чем-то вроде кляпа. — Или твоего… — с коварной улыбкой начала говорить она, как вдруг раздался душераздирающий крик. Все присутствующие тут же расступились в разные стороны: в центре зала стоял Марк, отчаянно пытающийся вырваться из хватки Трелони. Она бормотала что-то непонятное, несколькими голосами сразу, тем самым ещё больше пугая Гюнтера. — Сивилла, нет! — Гермиона ринулась к ней. — Две души, контролируемые третьей, сольются воедино, исход предопределён. Вернётся страх, но не исчезнет свет… Кх-кх, — неожиданно провидица подавилась. Драко прочувствовал на себе, какие болезненные судороги прошли по её телу, когда попытался оторвать её от Марка. Не смотря на успокоительные, Гюнтер слишком сильно испугался, не в силах сдержать истерику. — Помо…гите… — сдавленно произнесла Трелони, перестав кашлять. Она схватилась за сердце, обречённо глянув на всех присутствующих, и, повернувшись к Гюнтеру, слабо улыбнулась. — Ряд…дом с т-т… — с уголка её губ потекла струйка крови, — тобой… Я видела… Тофур тут же трансгрессировал и вернулся через несколько секунд с неким подобием аптечки. Но ни одно зелье не хотело действовать от слова совсем. Бывший колдомедик, мистер Доран, поспешил отправить домовика Малфоев в больницу Святого Мунго, но по его взгляду стало ясно, что спасти её не получится. — Свою смерть… — договорила Сивилла и вновь улыбнулась. А через несколько секунд её лицо исказилось в ужасе, кожа мгновенно побледнела, и Трелони, тихо вскрикнув, обмякла. — Я… Я убил её…? — не то спросил, не то заявил Марк и, глотая слёзы, стал пятиться назад. — Ты ни в чём не виноват, — мистер Доран попытался остановить его. — Это разрыв сердца, стой! — Нет! Нет-нет-нет! — забормотал Гюнтер и, обречённо глянув на тело провидицы, выбежал из зала. — В каких тепличных условиях он рос?! — грубо заметил Джон Долиш, но тут же поджал губы. — Где вообще мракоборцы?! Прибывшие медики подтвердили, что спасти Сивиллу было просто физически невозможно, констатировали смерть и забрали её тело. Нарцисса с надеждой посмотрела на Кингсли, но все присутствующие даже не шелохнулись. Разве что разговоры стали чуть тише. До конца приёма, как того требовал устав, оставалось полчаса, и никто из волшебников совершенно точно не собирался покидать Мэнор. Драко, отыскав в толпе Поттера, не успел и рта открыть, как тот отправился собирать поисковой отряд. Разделившись, волшебники стали прочёсывать прилегающие территории, надеясь, что Марк не успел добежать до границы, чтобы трансгрессировать. Поиски заняли около четырёх часов, за это время Гермиона успела трижды выпить успокоительное зелье, с трудом заставив сделать то же самое и Нарциссу. Та хоть и недолюбливала Трелони ещё с юности, никак не желала ей такого. Миссис Малфой-старшая всё порывалась уйти собирать вещи, но Бруно усадил её рядом с собой, крепко обняв, и начал с ней разговаривать на отвлечённые темы. — Драко… — Гермиона подскочила с кресла, когда он оказался посреди гостиной. И тут же села обратно, увидев, что вся его рубашка в крови. Малфой никогда не отличался особой румяностью, но сейчас он был неестественно бледен. Залпом осушив стакан огневиски, он сдавленно произнёс: — Я нашёл его… Он сам себя пытался ранить… — Он… — Живой, — Драко присел на край дивана. — Идиот пытался вскрыть вены. Чёрт возьми, я думал, что сам его убью! Вы же видели, вы знаете, что он ни в чём не виноват! — Видели, — мрачно произнёс Бруно. — Медики сказали, что это не следствие проклятий. — Я больше не могу, — Малфой уткнулся лицом в ладони. — Я просто больше не выдерживаю. И, прежде чем его кто-то попытается остановить или успокоить, трансгрессировал прочь из гостиной.