Моя растрёпанная слабость

Драко дёрнулся, приходя в себя, и резко распахнул глаза, когда понял, что руки его крепко-накрепко зафиксированы. Картинка перед глазами никак не хотела фокусироваться, во рту был отчётливый привкус кожаного изделия. Он попытался стиснуть зубы, но нечто твёрдое никак не давало это сделать. Малфой тихо заскулил, не имея нормальной возможности выругаться, опустил голову и разжал челюсти. На колени упал флоггер. — Выспался? Он поднял глаза и увидел перед собой Гермиону. Она сидела напротив него, в кресле, закинув ногу на ногу, и слишком коварно ухмылялась. — Скажи, ты совсем из ума выжила? — сдавленно спросил Драко. — Я готов… Он резко умолк, потому как обратил внимание на её внешний вид. Он прошёлся изучающим взглядом по рубашке, чулкам и туфлям на непривычно высоком каблуке. Не то чтобы у него был хоть когда-то фетиш на обувь, но сейчас эти туфли невероятно будоражили фантазию. Драко шумно сглотнул, позабыв о том, что у него есть минимум три повода возмутиться, и поднял взгляд обратно к глазам жены. — Обязательно было использовать зелье? — он склонил голову набок, глаза невольно проследили за рукой Гермионы, которая начала расстёгивать пуговицы. — Ты мне хорошенько потрепал нервы, — она распахнула рубашку, поудобнее усаживаясь в кресле. Видит Мерлин, он хотел возмутиться, но его жена слишком хорошо подготовилась: под сорочкой была только портупея. Гермиона достала из нагрудного кармана портсигар и раскрыла его, не сводя глаз с Драко. — Очень плохо прячешь свои увлечения, Малфой, — ухмыльнулась она и, вынув сигарету, подкурила её. — Чёрт возьми, — зашипел он, глядя на то, как она курит. Слишком развязно, слишком грязно… слишком соблазнительно она обхватывала фильтр губами и до неприличия сексуально выпускала дым изо рта. Драко сжал подлокотники, к которым были привязаны его руки, и шумно выдохнул. А после, когда Гермиона изящно перекинула ногу на ногу, на долю секунды продемонстрировав свой восхитительный наряд, он непроизвольно дёрнул плечами. «Прямо как в том маггловском фильме», — мелькнуло в голове у Драко, и он прикусил нижнюю губу. — «Действительно, основной инстинкт». Он помотал головой, вспомнив, что не помешало бы начать злиться, и даже на всякий случай зажмурился, лишь бы Гермиона не перебила поток мыслей, выкинув очередное «слишком». — Ты опоила меня, — процедил он сквозь зубы. — Верно, — она постучала ногтем по подлокотнику. — Привязала тебя к стулу, сняла с тебя рубашку, а ещё и плёткой рот заткнула. — Кстати об этом, — Драко сделал паузу, наблюдая за очередной затяжкой, — ты помнишь, что я говорил о девайсах? — Разумеется, — Гермиона прищурилась и щелчком пальцев одной руки заставила исчезнуть сигарету из другой. Встав, она окончательно скинула с себя рубашку и медленно продефилировала в его сторону. Наклонившись к его уху, она задела губами мочку и прошептала: — За одну только эту выходку я уже заслужила порку, не так ли? Он подался вперёд, задевая носом мышцу на шее, и сразу же провёл языком вдоль неё, прекрасно зная об этой эрогенной зоне. Драко довольно ухмыльнулся, когда Гермиона дёрнула плечом и поспешила отпрянуть от него. — Твоему самообладанию можно позавидовать, — тихо произнёс он и ухмыльнулся. — Но мне нравится, как ты стараешься. Она щёлкнула зубами, бросив на Малфоя один из самых убивающих взглядов из своего арсенала, и отошла на шаг назад, бегая глазами по помещению. — А теперь развяжи меня, чтобы… — Драко замолчал, когда каблук впился в его грудь, и поднял недоумевающий взгляд на жену. А через мгновение выругался, когда она, толкнув его, заставила стул упереться спинкой в стену: — Срань Салазарова! — А теперь замолчи, — промурлыкала она и, согнув ногу в колене, наклонилась к нему чуть ближе. — Мне так нравится растерянность в твоих глазах. Непривычно, когда нет контроля? Малфой усмехнулся, отводя взгляд в сторону, и поёрзал на стуле. Его почти-уже-не-скромнице превосходно давалась роль распутной госпожи; настолько, что в голове навязчивой мыслью возникла дилемма: проверить Гермиону на оборотное зелье или же посмотреть, к чему это всё приведёт. Он уже хотел было вслух высказать свои мысли, но его отвлёк стон. — Не смей, — рыкнул он, сжимая подлокотники, — не смей трогать то, что принадлежит мне, без моего разрешения. — М-м-м, — застонала она снова, лаская себя, — а-а-х… — Ты переигр… — он умолк, когда опустил взгляд. По телу побежали мурашки, когда Гермиона, откинув голову назад, скользнула пальцами меж половых губ и стала покачивать бёдрами, абсолютно не стесняясь. Он заскулил, когда она вытащила пальцы, сочащиеся её смазкой, жадно хапнул ртом воздух в тот момент, как она поднесла ладонь к его губам, и разочарованно застонал, стоило ей резко убрать пальцы от его лица. — Пожалуйста, — прошептал он. — Не-а, — игриво улыбнулась она и самым развязным образом погрузила шаловливые пальцы в свой рот. — М-м-м, ты был прав! В самом деле сладкая… Драко дёрнулся и запыхтел, раздувая ноздри. О, эта ведьма заслужила не только порку; видит Мерлин, если она ещё хоть что-то вытворит… Услышав щелчок пряжки собственного ремня, он запрокинул голову назад, но в следующую секунду ахнул, когда стул покачнулся, приняв «нормальное» положение. — Гермиона, ты просто… — Ты та-а-а-к много говоришь, — томно простонала она и вновь заставила зажать зубами рукоять плети. Заставила, как же. Можно подумать, что он был настолько против, что из-за противоречий забыл заклинание, чтобы высвободить свои запястья. Он застонал, когда проворная ладошка оказалась в его трусах, прикрыл глаза на долю секунды, и тут же распахнул их, когда Гермиона, высвободив член, обхватила его губами и скользнула к основанию. Драко опустил голову и возмущённо замычал: волосы жены закрывали весь обзор. Он подался бёдрами вперёд, когда она ускорилась, всё чаще запуская головку в горло, но Гермиона резко отпрянула от него, вызвав крайне недовольное шипение, и поднялась с колен. Абсолютно не обращая внимания на нечленораздельные звуки, она направилась к тумбочке. — М-м-м, — запротестовал Драко, когда увидел в её руке нож. — Он абсолютно тупой, — хмыкнула она и демонстративно провела по обшивке стула, заметно надавливая, затем также провела по своему бедру. — Тебе понравится, я уверена. Взяв палочку и направив её на лезвие, она произнесла «Глациус» и с язвительной улыбкой направилась к мужу. Приложив нож плашмя к его груди, Гермиона довольно ухмыльнулась, когда тот зашипел от обжигающего холода, а после провела остриём вдоль ключицы. Драко выгнулся, удивлённо глядя на неё, но когда она стала выводить замысловатые узоры, сжал зубы на рукояти флоггера сильнее. Было стойкое ощущение того, что кожу беспощадно разрезают, а через несколько секунд на тех местах разливалось тепло, будто проступала кровь. Гермиона, опустившись на колени, прижалась грудью к члену, на что тот приветственно дёрнулся, и провела языком по торсу, где только что скользнуло лезвие. Откинув нож в сторону, она стала медленно подниматься вверх, вызывая дополнительную порцию головокружения, беспощадно тёрлась телом о тело мужа, и он с трудом разобрал тихий шёпот из-за непрекращающегося шума в ушах. — Я изведу тебя до полуобморочного состояния, — промурлыкала она, добравшись до его шеи, и прикусила кожу. — Будешь на стену лезть, скулить и умолять меня позволить тебе кончить. Драко закатил глаза, стараясь оставаться в трезвом сознании. — Буду оставлять на твоём теле укусы, царапины, — продолжала она, не переставая покрывать его плечи поцелуями, — а после залью их воском, предварительно пройдясь кубиком льда. Доведу тебя зажимами до изнеможения, балансируя на самой грани. Гермиона резко остановилась и привстала, приблизившись к лицу Малфоя. — Запомнил всё, что я сказала? Он медленно кивнул и сжал руки в кулаки, стараясь смотреть ей в глаза. — Скажешь мне всё это, когда твои руки окажутся свободными, — улыбнулась она и резко развернулась, усаживаясь к нему на колени. — И сделаешь. Драко сдавленно застонал, когда заметил, что перед ними, на противоположной стене, висит зеркало, и зарычал, когда Гермиона, разведя ноги в стороны, начала скользить пальцами вдоль половых губ. Это была самая настоящая пытка для него. И не смотря на то, что его жена была прирождённой нижней, её смелость вкупе со страстью делали с ним что-то невообразимое. О какой вообще выдержке может идти речь, когда он в отражении видит, как сверкают её глаза, когда физически ощущает танец чертят в них? Малфой заскулил, когда встретился с её взглядом, и стиснул зубы на рукоятке плети. Если он не потеряет сознание от перевозбуждения, Гермиона неделю будет отходить от этой ночи. Кажется, она каким-то немыслимым образом пробралась в его сознание, поскольку слишком едко усмехнулась, поёрзав бёдрами. Гермиона абсолютно бесстыдно завела руку за спину и обхватила член Драко. «И как ты только не сбиваешься!» — мысленно возмутился он, когда понял, что ритм её пальцев, гуляющих по клитору, куда быстрее.

***

Драко выругался в рукоять, когда в очередной раз Гермиона не позволила ему кончить. Она издевалась над ним уже минут сорок, если не больше, и дразнила. Дразнила словами, действиями, собственными движениями. И если ещё пятнадцать минут назад он не переставал думать о том, что сделает с ней, как только освободится, то сейчас был уже готов умолять, лишь бы она остановилась. Малфой пообещал воздать почести всем святым, когда его жена, вдоволь наигравшись, взяла палочку и, направив на него, произнесла: — Эманципаре. Она стояла у самой стены, игриво теребя ремешок, что проходил от ошейника до середины груди, и загадочно улыбалась, рассматривая Драко. Сам он откинул плеть в сторону кровати и медленно встал, растирая затёкшие запястья. Он закусывал губы, явно намереваясь что-то сказать, и как-то странно озирался по сторонам. Остановив взгляд на Гермионе, он замер на несколько секунд, будто что-то сосредоточенно обдумывал, а после сделал то, чего, по всей видимости, сам от себя не ожидал. Заведя руки за голову, он опустился на колени, устремив взор в пол, и поджал губы. Гермиона с трудом удержалась от колкости в его сторону, но быстро смекнула, что это первый и последний раз, когда Драко будет снизу. Очевидно, это был эксперимент, который ему, доминанту до мозга кости, давался крайне сложно. Продефилировав в сторону мужа, она наклонилась к нему, ласково очертив кончиками пальцев контур его лица, а после, почувствовав некую приятную дрожь, хищно оскалилась, облизнув губы. — Ты чувствуешь это каждый раз? — ехидно поинтересовалась она, наклонившись к его уху. — Скачок адреналина, невероятное чувство власти… Драко молча кивнул, прикрыв глаза. Гермиона на секунду замялась, поняв, что не так уж ему и нравится эта роль. — Я тоже чувствую, когда смотрю на тебя снизу вверх, — зашептала она, поглаживая его плечо. — Всякий раз, когда понимаю, что мне больше ни о чём не нужно думать. Можно просто отпустить себя и растворяться… Собственные слова отозвались ноющим чувством внизу живота, она не выдержала и, застонав, жадно впилась в его губы. Поначалу он отвечал несколько неуверенно, смиренно принимая свою новую роль, и она, вкушая эту лёгкую, непонятную эйфорию, дала слабину. Гермиона тихо вскрикнула, когда он неожиданно прикусил её нижнюю губу и схватил за волосы на затылке. — Наигралась? — хрипло спросил он, вынуждая её встать на колени перед ним. — Драко… — Кажется, ты хотела умолять меня, — с усмешкой произнёс он, поднимаясь с пола, — собиралась просить позволить тебе кончить… — Я просто… — Я разрешал тебе говорить, Гермиона? — вкрадчиво спросил он, приспуская свои брюки. — Ты так много сегодня болтала, что заслужила не только порку. Кажется, заигравшись, она абсолютно не учла того, что Малфой никогда не спускает рук выходки, даже если это его жена. Мысленно она трижды запустила в себя Аваду за то, что не остановилась раньше, но подсознание упорно ликовало, предвосхищая наказание. Драко, ухмыльнувшись её испуганному взгляду, лишь приподнял бровь, немо заявив: «именно так и будет», и надавил ей на подбородок, заставляя открыть рот. — Себя не трогать, — рыкнул он, насаживая её на свой член с особым остервенением. Толкнувшись в горло, Малфой запрокинул голову, хрипло застонав. — М-м-м, Гермиона, ты зря это затеяла! Ещё раз, второй, третий, Драко резко вышел, проведя головкой по её губам, а после снова насадил, отчего мышцы горла стали сокращаться, — всё же естественные жизненные процессы никто не отменял, — и из глотки вырвалось непонятное булькающее почти-рычание. Гермиона в ужасе распахнула глаза и густо покраснела из-за внезапного звука, и уже почти отстранилась, как тут же опомнилась. — М-м-м, симфония для моих ушей, — ухмыльнулся он, продолжая удерживать её за волосы, но всё же отпрянул, позволяя ей отдышаться. — Ты же хотела грязно? Грубо? Или я чего-то не понял? — Да, Драко, — прошептала она, активно хлопая глазами, чтобы сморгнуть слёзы. — Я хочу грязно, грубо и жёстко… — Смело, — он вновь провёл головкой по её губам, покрепче сжав пальцы в её волосах. Содрогнувшись, он прикрыл глаза, и Гермиона послушно открыла рот, высунув язык. О, Мерлин ему свидетель, это была лучшая картина, когда либо представшая перед Малфоем: густые, вязкие капли спермы стекали по подбородку и шее, стремительно направлялись к груди; особенно потрясающе смотрелись её губы. — Какая же ты, чёрт возьми, красивая, — Малфой провёл указательным пальцем по её языку. — Не смей глотать, стой так. Он чуть пошатнулся, сделав шаг назад, и направился к кровати, попутно раздеваясь окончательно. С лицом картинного критика он ещё раз оглядел Гермиону и довольно улыбнулся, поёрзав на подушках. — Ты — мазохистка, моя дорогая, — Драко нащупал рукой плеть, что лежала на простыни, и притянул девайс к себе, задумчиво покрутив меж пальцев хвосты, — садизм, разумеется, в тебе тоже присутствует… Но мы же оба знаем, для чего ты это делала, верно? Гермиона кивнула, едва дёрнув уголками губ, но эту странную пародию на улыбку Малфой не только заметил, но и оценил. Он поманил её к себе указательным пальцем, тут же бросив предупреждающий взгляд, и она направилась к нему, не смея подняться с колен. — Кто бы мог подумать, — усмехнулся он. — Ты так отчаянно взбиралась наверх, чтобы с таким благоговением оказаться снова снизу… Забирайся на кровать, Гер-ми-о-она… Нарочито протянув её имя, Малфой протянул руку к ней и, схватив за ошейник, резким движением дёрнул на себя. Она ахнула от неожиданности и закатила глаза, когда кожаный аксессуар приятно впился в шею, и почти облизнула губы, но вовремя вспомнила приказ. — Моя дорогая, тебе следует запомнить слово в слово то, что я тебе сейчас скажу, — Драко приблизился к её уху, мазнув губами по щеке. — Я позволил тебе поиграть, и это была последняя твоя шалость. Отныне ты будешь делать то, что я скажу. И тогда, когда я захочу. Экскуро! Он прикусил нежную кожу на её шее, провёл кончиком языка по едва заметной отметине, и укусил сильнее, вызвав тихий стон. — Только одна попытка приставать ко мне, — Малфой резко схватил её за талию свободной рукой, — ты будешь наказана. Любая провокация с твоей стороны, будь то слишком сексуальное движение или чересчур прозрачное бельё… Ты понимаешь меня? — Да, Драко, — уверенно произнесла она, виновато опустив взгляд. — А теперь слушай меня внимательно, Гермиона, — он снова провёл языком по её шее.— Я буду оставлять на твоём теле укусы, царапины, а после залью их воском, предварительно пройдясь кубиком льда. Доведу тебя зажимами до изнеможения, балансируя на самой грани. Она заскулила, непроизвольно сжав бёдра, а когда Драко, чуть отстранившись, заглянул ей в глаза, схватилась за его предплечье, чтобы не потерять точку опоры. — Я правильно повторил? — ухмыльнулся он, оглаживая подушечками пальцев её ягодицу. — Не ошибся? — Сто очков Слизерину, — сдавленно произнесла она, не смея оторвать от него взгляда. Что-то было в его глазах, что буквально сковывало, заставляло повиноваться и напрочь забывать о потребности дышать. Словно он обладал особым видом гипноза, когда на Гермионе был минимум одежды. Драко рывком уложил её на кровать, по-хозяйски притянув к себе, и стал задумчиво разглядывать потолок. Он был спокоен, скорее даже умиротворён, и оттого живот скручивало в тугой узел; она прижалась к нему, боясь сделать лишнее движение, и смиренно дожидалась своей участи. — Ты действительно доигралась, — бесцветно произнёс он. — Твоё нетерпение, безусловно, выливается в то, чего я добивался долгое время… Но порой ты переходишь всякие границы. — Я просто… — Ещё только одно слово, — сквозь зубы процедил Малфой, забираясь пальцами в её волосы. Дождавшись тихого сопения в знак понимания, он продолжил: — То, что ты вытворяла… Я доволен тобой. Но за зелье, Гермиона… Она напряглась, на всякий случай сжав ладони в кулаки, и посильнее стиснула зубы. И если внешне она скорее напоминала испуганного котёнка, подсознание кричало от восторга, не хватало лишь фанфар и фейерверков. — Миссис Малфой, — спустя десять минут он решил прервать тишину, — вы готовы сыграть в игру? — Да, мистер Малфой, — с придыханием отозвалась она. — Твоё стоп-слово? — Я… Э-э… — Гермиона тут же замялась, будто весь лексикон внезапно уничтожили, причём безвозвратно. Во всех книгах твердили: слово должно хорошо запоминаться и легко произноситься, а ещё должно быть то, что вряд ли произнесёшь во время секса просто так. Но в голову лезла всякая ересь, едва ли не из другого языка. — Гермиона, немедленно выбери стоп-слово! — повысил тон Драко, и в его голосе мелькнули холодные нотки. — Я… Я не… Амбридж! — выкрикнула она. — Амбридж? — Малфой закрыл рот ладонью, чтобы не рассмеяться. — Чёрт, нет. Это ужасно. Просто «стоп». Она нервно захихикала, будто опасалась, что делает какую-то оплошность, но Малфой, поцеловав её в макушку, тут же прижал к себе, мягко поглаживая плечо ладонью. — Слушай внимательно, — тихим бархатным голосом произнёс он, когда Гермиона успокоилась окончательно. — В первую очередь я — твой муж. Ты всегда должна помнить о том, что я люблю тебя. — Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, — насупилась она. — И только потом уже я — Верхний, — спокойно договорил Драко, и она расслаблено выдохнула. — В любом случае я несу за тебя ответственность, за твоё здоровье, а как муж — вдвойне. Как бы мне не хотелось наказать тебя, помни: я никогда не перейду грань. Если ты почувствуешь страх, усталость, любое волнение! Ты остановишь меня, ясно? — Да, я всё поняла, — отчеканила Гермиона. — Это наша первая сессия со стоп-словом, потому я прощу тебе оплошность, если вырвется что-то вроде «хватит» или «остановись». Но всё же старайся контролировать свой разум. Я целиком и полностью несу ответственность за каждое своё действие, не пытайся брать ситуацию в свои руки. Лёгкая улыбка была на грани с безумным оскалом. Гермиона отчаянно пыталась совладать со внутренними бесами, в то время как Драко был единственным, кто мог их приструнить. Она привстала, поспешив спрятать все эмоции, и энергично закивала в знак того, что запомнила каждое его слово. — Безумная ведьма, — усмехнулся он, поднимаясь с кровати.

***

Верёвка, что плотно обвила запястья, вторым концом была зафиксирована под потолком; Гермиона стояла посреди комнаты, на теле сияли отметины, щедро покрытые воском. Она едва не кричала от сводящего с ума удовольствия: Драко уже несколько минут выводил замысловатые узоры кубиком льда на её спине. Контраст ощущений имел особое воздействие на неё, и Малфой, оставив игры с температурой, провёл вдоль её позвоночника пёрышком. — Понятия не имею, где ты вычитала про ледяное лезвие, но мне не терпится проверить, как это подействует на тебя, — на самое ухо прошептал он. — Да-да-да, пожалуйста, — умоляюще заскулила она, закатив глаза, — прошу, сделай… Ещё ни разу Гермиона не вела себя так. Она охотно выгибалась навстречу к каждому действию, извивалась и стонала, абсолютно не сдерживая себя, а с губ за последние двадцать минут столько раз слетело «ещё», что Драко напрягся. Это уже походило на нездоровый мазохизм, потому он несколько раз настойчиво пробирался в её разум, удостовериться, не терпит ли она. Казалось, что вся спина покрыта кровоточащими порезами, однако на коже не виднелось даже полос, где проходил холодный металл. Гермиона несколько минут пыталась угадать, коснётся он пером или же ножом, а после просто отпустила себя, утопая в невероятных ощущениях. Внутренняя сторона бёдер уже блестела от обилия смазки, колени то и дело подкашивались, а стоны уже больше походили на хрипы. — Ещё, — прошептала она, когда Драко остановился. — Хватит, — властно произнёс он. Обойдя её, он стряхнул с груди воск, и продемонстрировал зажимы. — Готова? — Нет, только не… — Гермиона широко распахнула глаза, понимая, что сейчас этого попросту не выдержит. — Пожалуйста. На зажимы — стоп. Я не… — Тише, милая, — Малфой ласково улыбнулся, мягко коснувшись её щеки ладонью. — Я услышал тебя, всё в порядке. Я развяжу твои руки. Освободив её, он хотел уже оповестить её об окончании сессии, но она встала на колени, заведя руки за голову. Он прищурился, вновь пробираясь в её сознание, и тут же усмехнулся, встретившись с одной единственной мыслью в её голове. — Ты настолько хочешь порку? — уточнил он и указал на кровать. — Хорошо. Ложись, руки перед собой. Гермиона расслаблено выдохнула, когда он заботливо подложил подушку ей под бёдра и прошёлся подушечками пальцев по пояснице. — Пять ударов ладонью, — вкрадчиво произнёс Драко, — затем столько же плетью. Считай вслух. Пропустишь — удар не засчитывается. — Да, сэр, — отозвалась она и тут же прикусила язык. — Извини, вырвалось! — Шесть ударов плетью, — прорычал он, слишком явно показывая своё недовольство. — Один, — выдохнула Гермиона, когда раздался первый шлепок, и не смогла сдержать улыбку. — Два… Каждый шлепок был сильнее предыдущего, отчего счёт становился громче, всякий раз сопровождаясь всё более протяжным стоном. Когда Малфой взял в руки флоггер, первые три удара настолько помутнили сознание, что вместо «четыре» внезапно прозвучало: — Мерлинова срань, ещё! — Считай! — рявкнул он, рассекая воздух девайсом. — Четыре! — Гермиона выгнулась и зашипела. Драко просто физически не мог позволить себе ударить её в полную силу, внутри действительно всё сжималось. Ещё год назад он был уверен в том, что никогда их общий интерес не наберёт такую высоту, но сегодня… Сегодня действительно что-то перемкнуло, надломилось внутри, и он, мягко говоря, был не в восторге от этого. — Пять! Твою мать, да! Малфой дёрнулся, поняв, что этот раз был куда сильнее предыдущих, но, судя по реакции жены, он не переусердствовал. — Шесть! О, Господи! — взвыла она, резко упёршись руками в кровать. — Ещё, умоляю! Откинув плеть в сторону, Драко сжал её талию и, приставив член ко входу, рывком потянул её на себя. Всего несколько толчков — и она задрожала, судорожно цепляясь пальцами за простынь, надрывно закричав. Бесспорно, каждый новый опыт в постели делал оргазмы всё более яркими, и сейчас исключений не было: Гермиона кричала так, словно её пытают Круциатусом, удовольствие уже почти граничило с болью. Резко потянув её за портупею, Драко заставил её встать на колени перед кроватью, и кончил ей на лицо, прорычав что-то невнятное. Удерживая её за волосы, он наклонился к ней и провёл ладонью по губам. — Вот так ты выглядишь просто потрясающе. Растрёпанная, оттраханная, без сил, и вся в моей сперме, — грубым тоном произнёс он. — Сессия окончена, Экскуро. Драко поднял её пола и незамедлительно впился в её губы. Казалось, что через поцелуй он пытался извиниться за всё на свете, отчаянно прижимал к себе, словно Гермиона может исчезнуть в любую секунду, и только тогда, когда губы стали неприятно ныть, он оторвался от неё.

***

— Может, огневиски? — предложил Драко, оборачивая полотенце вокруг талии. — Нет, не думаю, — бросила Гермиона, запахивая халат, и поспешила выйти из ванной. Малфой вышел следом за ней и перехватил её поперёк талии, когда она двинулась в сторону двери. Он сел на край кровати, обнимая жену за бёдра, и уткнулся носом ей в живот. — Драко, мне нужно… — она улыбнулась, забираясь пальцами в его волосы. — Я знаю, что тебе нужно, — он поднял на неё взгляд и стал внимательно рассматривать её лицо. — Не смей терпеть. Улыбка в одно мгновение сползла с губ, Гермиона покачнулась, а после просто рухнула на колени, громко и отчаянно зарыдав. Эмоции настолько сильно захлестнули её, что она уже не понимала, из-за чего началась истерика. — Плачь, — спокойно произнёс Драко, нежно гладя её вдоль позвоночника, — давай, девочка, тебе нужна эта разрядка… — М…м-мал… — заикаясь, попыталась произнести она, но отчаянный крик вырвался из груди. — Всё хорошо, милая, — не переставал успокаивать её Малфой, — ты умница, ты невероятно сильная и смелая… Она сильнее прижалась к нему, выплёскивая всё наружу, почти не слышала, что именно он говорит; казалось, что эта истерика не прекратится до самого утра. — Я так люблю тебя, Гермиона… Словно от удара тока, она встрепенулась и, мигом утерев слёзы, подняла на него взгляд. В одно мгновение она почувствовала небывалую лёгкость, а через несколько секунд появилось даже еле уловимое чувство стыда за внезапный эмоциональный взрыв. — Это… Я просто… Может, гормоны, — тут же начала оправдываться она, поднимаясь с пола. — Это нормально, — улыбнулся Драко. — Ты получила заряд эндорфина и адреналина, ему нужен выплеск. Слёзы — самый лучший способ. Но что-то ты совсем быстро успокоилась… — Потому что ты учишь быть меня сильной, может, дело в этом? — усмехнулась она, забираясь к нему на колени. — Или… — М-м? — он заинтересованно прищурился, развязывая халатик на ней. — Что пришло в твою гениальную голову? — Может, я — бомба замедленного действия? — задумчиво спросила она, разглядывая потолок. А после, заглянув мужу в глаза, заулыбалась. — Ка-а-ак ебанёт однажды! — Мерлин, Гермиона, — рассмеялся Драко, тут же закрыв ей рот ладонью. — Как же это странно слышать от тебя! Верни мне мою приличную и скромную жену! — Сам таймер запустил, — хмыкнула она, выбираясь из его объятий и переползая на кровать, — тик-так, Малфой, тик-так!