Моя растрёпанная слабость

Марк, дожидаясь возвращения Женевьев, ещё раз проведал Асфинарель и, убедившись, что она отдыхает и чувствует себя уж хотя бы стабильно, спустился на первый этаж особняка. Мэнор был воистину огромен для него, если учитывать что всю жизнь он проводил в маленьких комнатках, — начиная от приюта и заканчивая домом Гюнтера Драу, — но больше всего ему полюбилась гостиная, что была неподалёку от входа в дом. Тут не было ничего необычного, такие же стеллажи, мебель и камин, которые можно было отыскать фактически в каждой комнате. Единственное, что его поражало — это книги. Немыслимое количество, среди которого не возможно было отыскать две одинаковые. Опекун Гюнтера никогда не хранил литературу, которая не могла принести пользу, считая романы, рассказы и легенды пустой тратой денег и времени. Не говоря уже о приюте, в котором Марк провёл основную часть своей жизни: там едва ли можно было найти что-то увлекательное, маггловские сказки для самых маленьких и книги для развития детей от, опять же, маггловских авторов. За то время, которое он прожил в Мэноре, не только его жизнь изменилась, но и личное восприятие мира. Ровно как и его внутренний мир. Об этом говорил даже Драко, который прекрасно помнил, каким был Гюнтер, когда только начал стажировку в Министерстве. Сознание, конечно, его страдало в большей степени из-за деяний опекуна, но мысли его начали меняться именно тогда, когда Марк перебрался жить в Мэнор. Он был благодарен этому дому и этой семье за то, что не оказался брошен в переломный момент, за то, что был понят и принят, и более того — стал родным не только по крови. Признаться честно, когда курс лечения был окончен, Марк действительно хотел уехать, причём как можно дальше от Англии, потому что был уверен — тут он никому не нужен. Каково же было его удивление, когда Гюнтер понял, что Драко не просто закрыл глаза на всё, произошедшее ранее. Сердце каждый раз приятно саднило от мысли, что его считают братом, что не собираются использовать во имя магии, заговоров и прочего, в чём он, если совсем уж честно, участвовать не хотел. Марк закричал от неожиданности, когда посреди гостиной вспыхнул ярко-синий свет, а через секунду из образовавшегося портала вывалился Малфой, как мешок картошки. — Как же ты напугал меня, — схватившись за сердце, выдохнул Гюнтер. — Ты… жив вообще? — с лёгким сарказмом в голосе спросил он. Драко, лёжа на спине, обречённо смотрел в потолок, прижимая ладони к груди. Его губы дрожали, на лице была нездоровая бледность, а сам он едва ли мог выдавить из себя хоть какой-то звук. Марк осторожно подошёл к нему и, склонившись и бегло осмотрев на наличие видимых повреждений, протянул руку, чтобы помочь подняться. — Я видел её, — сдавленно пробормотал Малфой. — Я держал её плечи и чувствовал, как она пахнет, — ещё тише добавил он и, тяжело выдохнув, закрыл глаза. — Девушка из снов, — сразу же догадался Гюнтер. — Может, Времёнщики издеваются над тобой, посылая видения? Может, её и вовсе не существовало? — Наверное, ты прав, — дрожащим голосом согласился он. — Как Асфинарель? Марк рассказал ему всё, что происходило в последние три дня, пока Драко отсутствовал в Мэноре, и тот, убедившись, что ведьма в полном порядке, всё же нашёл в себе силы подняться с пола. Буркнув о необходимости отдохнуть, Малфой направился в сторону главной лестницы и, потерев шею, замер. Между пальцев оказался длинный каштановый волос, волнистый и… до боли знакомый. Хватая воздух ртом, Драко поспешил выйти из гостиной, чтобы не пугать брата внезапным состоянием, и, оказавшись в коридоре, схватился рукой за стену. Зажмурившись от белёсых вспышек перед глазами, он попытался сделать шаг вперёд, едва не рухнув на пол от внезапного головокружения. Мэнор, который уже несколько лет имел абсолютно иной интерьер, неожиданно предстал перед ним таким, каким был ранее. Страх пронизывал каждую жилку, разум играл самую злую шутку, которую только мог: казалось, что в любую минуту перед ним окажется толпа Пожирателей или же сам Тёмный Лорд, живой и невредимый. Как же сильно Малфою хотелось обхватить голову руками, закрыть глаза и закричать во всё горло, но только так, чтобы всё вернулось на свои места, как только он успокоится. С большим трудом находя в себе силы, Драко всё же заставил себя пойти вперёд. Куда именно — он не знал, но шёл так, словно его тянуло магнитом. Остатки трезвого разума раз за разом прокручивали в голове слова Марка о том, что это — иллюзии Времёнщиков. Горло сдавило, будто невидимой верёвкой, когда ноги его принесли к закрытому крылу особняка. Шатаясь и превозмогая внезапно появившуюся слабость, он взмахнул палочкой, снимая барьер, и шагнул в распахнувшиеся двери. Всякий раз, как только Малфой закрывал глаза, он видел тот злополучный день, когда Поттер и Уизли оказались в Мэноре. Только сейчас он чётко осознавал, что упускает какую-то слишком очевидную деталь. Словно всё то, что он помнил, лишено самой главной составляющей. Подойдя к лестнице, ведущей к подвалу, он резко остановился, едва не вскрикнув, но тут же понял, что это разыгралось воображение — показалось, будто внизу, у самых ступенек, кто-то лежит. Не успел Малфой расслабленно выдохнуть, как сердце пропустило несколько ударов из-за раздавшегося звука скрипнувшей половицы. Держа палочку наготове, он беззвучно зашагал вниз по лестнице. О, если бы его отец только слышал, как мысленно сейчас он ругается, непременно надавал оплеух за неподобающее аристократам сквернословие. А ещё обязательно бы назвал трусом, хотя сам едва ли обладал какими-то задатками храбрости. Только изворотливость и удивительная способность приспосабливаться к обстоятельствам, не более. — Депульсо! — выкрикнул он, когда тень, мелькнувшая впереди, неожиданно двинулась в его сторону. — Малфой, я убью тебя! — простонало нечто, оказавшееся под обломками старого шкафа. Попятившись назад, он посильнее сжал древко палочки — голос хоть и был женским, но угрозе он поверил. Всё же Драко видел, на что способны женщины, владеющие магией, а проверять обещание, данное даже таким жалобным голосом, он уж точно не хотел. — Экспеллиармус! Так, и где твоя палочка? — спросил он, когда понял, что девушка безоружна. Она выбралась из-под завала и, откинув волосы назад, уставилась на Малфоя. Несколько секунд в её глазах читалась явная опасность, но потом, выдохнув, она расплылась в улыбке и, раскинув руки в стороны, устремилась к нему. — Ты нашёл меня, ты… Мерлин, Драко, мы снова вместе! От удивления он вскинул ладони вверх, никак не ожидая таких крепких объятий, и сразу же попытался выпутаться из них. — Стой-стой-стой! Ты кто? — схватив её за плечи, Малфой отстранил от себя девушку и, увидев её лицо вблизи, раскрыл рот от удивления. Та самая, из его снов. — Это… это ты, — шумно выдохнув, он резко обнял её и зарылся пальцами в её волосы. — И ты не уходила… — Драко, я люблю тебя больше жизни, как я могла? — прошептала она, утыкаясь лбом в его грудь. — Ты смог… Всё уже закончилось, ведь так? Артефакты… — Осталось ещё два, — Малфой стиснул зубы, понимая, что все воспоминания о ней идут только из снов. — Идём отсюда, там наверху… Ты ведь всех помнишь, да? — Ну конечно, как я могла забыть? — хихикнула она и вдруг вспомнила слова Шута Времени. — Чёрт возьми, меня не помнит никто… — Пора убираться, ненавижу это крыло, — буркнул он. — И прости за заклинание, я не думал, что это ты, — виновато улыбнувшись, Драко прижался губами к её лбу и резко отдёрнулся. — Извини, кое-что показалось, — тут же добавил он и кивнул в сторону лестницы. Сказать, что он чувствовал себя странно, так просто задохнуться. Он не помнил её от слова совсем, но почему-то её присутствие вызывало необъяснимое спокойствие. Даже можно было сказать, что зарождалось предчувствие чего-то невероятно хорошего. За последние несколько недель Малфой уже успел убедить себя в том, что это только мираж, слишком правдоподобные сны, но никак не реальность. Несомненно, в мире, где магия — это обычное явление, даже такие происшествия можно было списать на стечение обстоятельств, но он уже, кажется, и вовсе перестал верить в чудеса. Словив на себе многозначительный взгляд, Драко встрепенулся, понимая, что сейчас наверняка выглядит крайне глупо, и выдавил из себя подобие некоей улыбки. — Что с тобой? — она с недоверием посмотрела на него, когда он не позволил коснуться своей щеки. — Прости меня, я совершенно тебя не помню, — с сожалением произнёс Малфой. — Я знаю, что ты мне снилась, знаю, что ты была в моей жизни, но… — Ладно. Меня зовут Гермиона Джин Малфой, в девичестве Грейнджер. Училась с тобой в школе, факультет Гриффиндор. И да, я магглорождённая, но ты всё равно на мне женился, — улыбаясь, она протянула ему ладонь для рукопожатия. — Приятно познакомиться. — Гермиона… — повторил он, взяв её руку в свою, и задумался. — Нет, ничего не изменилось… но мне тоже очень приятно, — Драко печально вздохнул. — Судя по твоему выражению лица… — Нет, дело не в этом. Нужно проведать Асфинарель, — надев маску непроницаемости, Малфой повёл её в сторону лестницы. По дороге к ней, он начал рассказывать о том, что произошло, но Гермиона тут же оповестила его о том, что наблюдала за ним через сферу Времени. И пусть это избавляло от необходимости вспоминать болезненные подробности, Драко было от этого ничуть не легче. Чувство вины за всё происходящее давило на горло, не позволяя вдохнуть глубоко, и от этого становилось невыносимо. Перед спальней он остановился и, прежде чем коснуться ручки, глубоко вздохнул. Вельгенбертер только вяло улыбнулась, так и не открыв глаз, когда двери в её комнату распахнулись. Едва заметно пошевелив губами, она снова провалилась в сон, и от внимания Гермионы не ушло, как Малфой хапнул ртом воздух. — Всякий раз боюсь, что это конец, — поспешил оправдаться он. — Мне… страшно… — Эй! Не смей распускать нюни, — зашипев, она вытолкала Драко из комнаты. — Я выходила замуж за человека, у которого не было слабостей! И сейчас нечего… — Значит, я умело их прятал, — рыкнул он. — Каждый грёбаный день случается вакханалия, к которой я обязательно причастен! И ты… не свяжись ты со мной, тебя бы никто не забыл, Гермиона! — Ты этого не помнишь, но зато помню я. Малфой, я выбрала тебя однажды, и что бы ни случилось… — О, замолчи, прошу! Тебя здесь не было, когда по моей вине умер Господин Икс, когда пострадала Асфинарель… — он стиснул зубы, понимая, что беспричинно повышает голос. — Всё, что происходит, связано со мной! Даже чёртовы Времёнщики решили уничтожить артефакты именно тогда, когда родился я. — А может, дело во мне? Может, это я причастна ко всем напастям на тебя? — Гермиона перешла в наступление, сжав кулачки. — Почему мир забыл меня, а не тебя?! Почему именно в день нашей свадьбы в твоём доме появилась книга… точно! — она резко тряхнула головой и блеснула глазами. — Книга из белой кожи! Где она? Времёнщики ничего о ней не знают! Малфой от удивления прижал подбородок к шее, никак не ожидая, что их разговор так быстро перейдёт в другое русло. Разумеется, эмоции всё ещё переполняли его, но то, с каким энтузиазмом Гермиона со всех ног помчалась в библиотеку, явно поуспокоило пыл. Наблюдая за тем, как она нервно перелистывает страницы книги из белой кожи, Драко невольно улыбнулся. Смотреть на то, как она постоянно поправляет копну волос, ниспадающую на плечи, морщит носик и ведёт пальцем по строчкам, было сплошным удовольствием. Наверное, это было самым успокаивающим, что ему доводилось видеть за последние несколько лет. — Ты всегда такой была? — поинтересовался он, присаживаясь в кресло. — Да, а что? — Гермиона вскинула голову, сдув прядь волос с лица. — Нет, ничего, — улыбнувшись одним уголком рта, произнёс он. — Неудивительно, что я женился на тебе. — Ты женился на мне по другой причине, я думаю, — смущённо отведя взгляд, она снова тряхнула волосами, невербальным заклятием собрав их в хвост. — Это не просто книга, Драко. Это действительно человеческая кожа! И это, — Гермиона хлопнула ладонью по фолианту, — Некрономикон! — Некро… что? — Книга мёртвых! Ну ты что?! Не слышал о ней легенды?.. Книга должна храниться за семью замками, чтение её может привести к необратимым последствиям для… Ох, — она сделала несколько шагов назад, с ужасом поглядывая на страницы. — Семь замков… семь… выходит, что артефакты — были печатями? — Когда я тебя помнил, я пугался тому, насколько гениален твой мозг? Потому что сейчас, признаюсь честно, я в шоке, — Драко задумчиво потёр подбородок, вспоминая, при каких обстоятельствах он впервые увидел книгу. — Только я не понимаю, почему Некрономикон не влияет на нас с тобой? — Гермиона решила проигнорировать комплимент, однако румянец на её щеках всё сказал за неё саму. — Времёнщики говорили что-то… Не вспомню точно. Вероятно, по этой причине только мы с тобой можем уничтожить артефакты. И нет, я думаю, что печати были вскрыты до того, как мы начали путь странников, — Малфой нахмурился. — И всё же… Он не успел договорить. Гермиона так неожиданно оказалась рядом с ним, что он чуть было не отпрянул, когда она, схватив его за воротник рубашки, потянула на себя. На долю секунды Драко распахнул глаза, когда она впилась в его губы, но уже через мгновение прижал её к себе, жадно отвечая на поцелуй. Малфой до жути боялся открыть глаза, потому что происходящее казалось очередным сном с участием Гермионы. Чувствуя, как безумие проникает под кожу вместе с ароматом её волос, он нехотя разорвал поцелуй и ухмыльнулся, услышав недовольный стон. — Это всё же неправильно, потому что… — Ради Мерлина, закрой свой рот! — фыркнула она, толкая его в кресло. — Никаких стоп-слов, тебе они не помогут! — заявила Гермиона, начав расстёгивать его рубашку. — Эй, — он перехватил её запястья, посильнее сжав пальцы, — дорогая, я, может, и не помню тебя, но точно знаю, кто должен быть сверху, — Драко выгнул бровь, когда она выдернула руки и горделиво вскинула подбородок. — Радует, что тебе полностью память не отшибло, — не удержавшись, съехидничала она и, сцепив пальцы в замок, завела руки за голову. — Не смотри так на меня, я знаю свои обязанности, — улыбаясь, Гермиона опустилась на колени перед ним. На несколько секунд весь организм Малфоя дал сбой, даже такой примитивный навык, как шевеление конечностями, атрофировался напрочь. Её вид, её взгляд, полный обожания, заставляли сердце биться чаще, а поза, в которую встала Гермиона, сбила абсолютно все мысли. Поверить в то, что она действительно настоящая, а не очередная иллюзия, оказалось ещё сложнее. О какой вообще сессии могла идти речь, если Драко вообще не мог сейчас себя контролировать? Не говоря уже о том, чтобы брать ответственность за состояние Гермионы. Опомнившись, он поднял её с колен, отрицательно покачав головой. И прежде чем она возмутилась насчёт этого, подхватил её на руки, усадив на стол. — Напомни, какие у тебя были табу? — он провёл большим пальцем по её губам. — К чёрту нежность, Малфой. Я слишком соскучилась, чтобы тратить время на прелюдии! — Гермиона притянула его к себе. И всё, что разъедало его голову изнутри, отошло на задний план, когда Драко заставил заклинанием исчезнуть её платье. До жути, честно говоря, знакомое платье, но и с этим он пообещал себе разобраться позже. Да будь на ней сейчас хоть картофельный мешок, он бы всё равно во всё горло кричал о том, насколько она сексуальна. Целуя каждый миллиметр её кожи, он неспешно добрался до груди. — К чёрту, я сказала, — Гермиона, схватив его за волосы на затылке, отклонила его голову назад, — эти прелюдии! На секунду Малфой даже засомневался в том, что он предпочитал быть всё же Верхним, от этого властного взгляда действительно хотелось встать на колени и завести руки за голову, а после непременно добавить: «да, госпожа», причём на всё, что бы она ни сказала. Он ахнул, когда Гермиона второй рукой стянула с него брюки и по-хозяйски сжала пальцы на его члене. Несколько поступательных движений, и она обхватила его бёдра ногами. — Дра… Драко-о-о! — застонала она, когда он вошёл в неё. — Ещё! Боже праведный, ещё! — она выгнулась в пояснице, стараясь двигать бёдрами ему навстречу. Сорвавшись на хриплые стоны, Малфой начал вбиваться в неё, всё сильнее сжимая пальцы на её коже. Голову сносило оттого, как её тело отзывалось на любое его действие, будь то поцелуй, укус или ненароком оставленная царапина. Хотелось ещё жёстче и… ещё дольше. — Не останавливайся! — выпалила Гермиона, вцепившись в его плечи. — Я сейчас… — Чёрт возьми, да! Я сейчас тоже! Малфой! Драко впился в её шею, оставляя очередную отметину, и глухо застонал, чувствуя, как она начинает сжимать мышцы вокруг его члена. Застонав с Гермионой в унисон, он прижал её к себе, содрогнувшись всем телом. Он уже было собирался возмутиться о том, насколько быстро кончил, но передумал в ту же секунду, как увидел её лицо. Раскрасневшаяся, растрёпанная, Гермиона рвано дышала, дрожащими руками удерживаясь за его плечи; ресницы подрагивали, уголки губ норовили поползти вверх. — Грейнджер, — вырвалось у него раньше, чем он успел об этом подумать. — Предпочитаю всё же Малфой, — приподняв одну бровь, подметила она. — Нет. Я не… кажется, я что-то мельком вспомнил, — слабо улыбнувшись, Драко произнёс очищающее и противозачаточное заклинание. — Твоё платье… — Не говори, что все мои вещи исчезли вместе со мной! — фыркнула она. — Ладно, трансфигурирую одну из твоих рубашек. — Ты ведь точно моя жена? У тебя повадки… Малфоевские, — усмехнулся он. — Это заразно, передаётся половым путём, — подмигнула ему Гермиона и, прижавшись к Драко посильнее, трансгрессировала с ним в их спальню. — Переоденусь, и можем приступать к артефактам. И да, я тебя не выгоню из комнаты, если обещаешь подглядывать. — Точно моя жена, — на выдохе отозвался он, явно не имея в виду возможность трансгрессировать в Мэноре.

***

Марк встретил их двоих с самым недоверчивым выражением лица, на которое он был способен. Периодически поглядывая на Драко, будто надеялся отыскать в его глазах абсолютно все ответы на свои немые вопросы, он скептически оглядывал Гермиону и постоянно норовил что-то сказать. Неожиданно Малфой изменился в лице, когда понял, что может прочесть мысли Марка безо всяких заклинаний, и уставился на него, сообразив, что это неспроста. — Если я тебя смущаю, я могу выйти, — вздохнула Гермиона. Гюнтер тут же вскинул брови, словно почувствовал лёгкий стыд за своё поведение. Насупившись, он отрицательно покачал головой и, скрестив руки на груди, отвернулся. Прошло не менее получаса, прежде чем он всё же начал принимать участие в разговоре. — Я чувствую, что с появлением Гермионы всё изменится, — с улыбкой заявил Драко. — О, я тоже это чувствую, — надменно ответил Марк. — Эй! Если тебе есть что сказать… — он был готов в любую минуту подскочить на ноги, ощущая прилив необъяснимой ярости. — Перестань, — остановила его Гермиона. — Я понимаю твоё опасение, но… Я действительно всё это время была за завесой, и не по моей вине вы все забыли меня. Марк, если ты только позволишь, я докажу, что мне можно доверять… — До того, как она исчезла, вы были очень дружны, — попытался смягчить ситуацию Малфой. — И ты её защищал, кстати. От меня в том числе. — Бред какой, — рассмеялся Гюнтер. — Простите, но я что-то разучился доверять людям. Время покажет, — многозначительно заявил он и, как только раздался стук в дверь, подскочил с дивана. — Это Женевьев! — Та самая, что была на приёме у Нотта? — осторожно спросила Гермиона. И это, по правде говоря, повергло Малфоя в шок; только через несколько секунд он сообразил, что в отличие от него она помнит всё, и тогда кивнул. Он только было хотел предложить заняться поиском пропавшего артефакта, как раздался крик из коридора. Выхватив палочку, он выскочил из гостиной, а через мгновение выкрикнул: — Срочно вызывай колдомедиков! — и, распахнув двери, пропустил вперёд Марка с девушкой на руках. Гермиона сразу узнала в ней Меланию, медсестру, с которой Гюнтер встречался некоторое время. Она бросилась к ней, заметив, что пятна крови в области живота имеют определённые очертания. Приподняв блузку, она вскрикнула, увидев, что на коже вырезана руна с проклятием. — У меня нет палочки! — прошипела она, оборачиваясь к Драко. — Действуй, что стоишь?! Марк попятился назад, сглатывая подступивший ком паники, и медленно осел на пол. Прекрасно понимая, что в любой момент его может охватить самая настоящая истерика, Малфой поспешил призвать успокоительное зелье; благо теперь в каждой комнате Мэнора хранилось несколько таких пузырьков. — Ребёнок… он… от тебя, — слабо прошептала Мелания, медленно переведя взгляд на Гюнтера. — Прости… я не знала… — Чт…то? — Марк несколько раз моргнул, пытаясь вникнуть в сказанное. — Смотри на меня, — Гермиона обхватила её лицо ладонями. — Ты уверена в своих словах? — та кивнула. — Как ты нашла Мэнор, как ты сюда пришла, ты помнишь? — Прошу… убейте меня, это невыносимо, — отрешённо ответила Мелания, сморгнув слёзы. — Я не могу ничего сказать. — Пророчество, — ахнула Гермиона, обернувшись к Драко. — Пророчество Трелони! Ты не мог его забыть, оно связано не со мной! Драко охватила паника. Было страшно, ровно как в тот день, когда на его глазах убили Чарити Бербидж. Мелания без остановки шептала «пожалуйста», кривясь и выгибаясь от невыносимой боли, и было невероятно тошно от мысли, что он не может ей помочь. И пусть ситуация была сама по себе ужасна, больше всего его пожирало изнутри то, что всё это разворачивается на глазах у Марка. С силой ударив себя по щекам, Малфой подскочил на ноги, судорожно пытаясь сложить все мысли воедино, и облегчённо выдохнул, когда камин загорелся зелёным пламенем. Прибывшие колдомедики незамедлительно приказали всем покинуть комнату и столпились вокруг Мелании. Минуты казались вечностью, он, Гермиона и Марк стояли в коридоре молча, каждый обнял себя за плечи и не рисковал прервать воцарившееся молчание. Они вздрагивали каждый раз, когда из гостиной раздавался крик Мелании, растерянно поглядывая друг на друга, но никто мог выдавить из себя и звука. Сколько времени прошло, прежде чем к ним вышел один из медиков, сказать было сложно. Мужчина сразу же обратился к Малфою, отведя его в сторону, и Гермиона неуверенно сжала плечо Марка. — Я в порядке, — мрачно произнёс он. — Просто… я не был готов к этому. — Понимаю, но… — Нет. Я действительно в порядке. Мне до безумия жаль её, но Мелания… она сама виновата, — неожиданно изрёк Гюнтер. — Спроси у Драко, я не хочу об этом говорить. Он стиснул зубы, когда из гостиной вынесли Меланию на носилках, и отвернулся, когда понял, по какой причине она с головой накрыта простынёй. Видя скорбь в глазах Гермионы и Малфоя, он вскинул ладонь, призывая их не говорить ничего, и опёрся спиной о стену. — Всем жаль. Не будем об этом, — вздохнул он. — Знай я раньше, так может и были бы у меня какие-то эмоции… — Что здесь пг’оисходит? Все обернулись на голос, и Марк расслабленно выдохнул, увидев Женевьев. Он уже собрался открыть рот, чтобы объясниться, как она быстрым шагом направилась к ним, заверещав: — Пг’ошу, убег’ите от него свои… Пег’естаньте его тг’огать! — воскликнула она, обращаясь уже к Гермионе. Кажется, её заботила только незнакомка, трогающая Гюнтера, но никак не то, что несколько секунд назад мимо неё пронесли чей-то труп. — Идиотка, — прошипев сквозь зубы, миссис Малфой закатила глаза, когда та бросилась к Марку и едва не придушила его своими объятиями. — Мелания… она умерла, — всхлипнул Гюнтер, украдкой смахивая слёзы. — Женевьев, она была беременна… — Уходите, я быть с ним и успокоить! — рявкнула француженка, с особой ненавистью поглядывая на Малфоя. Правда, никто так и не услышал её так называемых приказов. Чета Малфоев проследовала за ними в гостиную, и Гермиона не удержалась от комментария, что Марку было бы лучше сейчас находиться в любой другой комнате, но только не здесь. Хотя он, пусть даже и выпил успокоительное зелье, всё равно выглядел слишком… нормально? Он явно не был похож на человека, который только что видел чужую смерть. Особенно, если учитывать, что Мелания была беременна от него. Драко с опаской посмотрел на него, лихорадочно подбирая слова, которые подошли бы в этой ситуации. — Всё в порядке, Женевьев знает обо всём, — вяло улыбнулся он. — И да, я действительно был готов принять её, но Мелания солгала мне. Возможно, я не чувствую ничего из-за… родства с некоторыми личностями? — А я, mon amour? — француженка бесцеремонно чмокнула его в губы несколько раз. — Это другое, — отмахнулся Марк. — Не переживайте, я в порядке, если так можно сказать… — Он говог’ить, что вы давно не видеться, — Женевьев бросила многозначительный взгляд на Гермиону, которая всё это время пыталась делать самый безучастный вид. — Вам нужно… как сказать на ваш язык? Навег’стать пг’ошедшее? — Упущенное, — усмехнулся Драко. — Но кроме этого есть ещё незавершённые дела. К слову, — он повернулся к Гюнтеру, — ты случайно нигде не видел… клинок? Старый такой, похож на охотничий нож времён викингов. — М-м-м, не думаю, — пожал плечами Марк. Он нахмурил брови, явно пытаясь припомнить что-то об артефакте, но всё же отрицательно покачал головой. — Нет, извини, я точно не видел. Он пропал? — Просто не могу вспомнить, когда я его уничтожил, — отмахнулся Малфой. И прежде чем Гермиона успела открыть рот, поспешил пожелать всем доброй ночи, уводя её из гостиной. По правде говоря, ему меньше всего сейчас хотелось находиться в компании Женевьев, ровно как и обсуждать при ней дела, касающиеся странников. Не потому, что он должен был держать всё это в строжайшем секрете, просто эта барышня не внушала ему доверия с самой первой их встречи. Гюнтер провёл их взглядом и положил руку на грудь, как только Малфои закрыли за собой дверь. — Ты поступаешь вег’но, — улыбнулась Женевьев. — Он заслужить это. — Они никогда не желали мне зла… — Марк достал из внутреннего кармана охотничий нож. — Драко старался не вовлекать меня даже в мимолётную помощь… — Потому, что ты не должен знать пг’авда, mon cherie, — промурлыкала она, осторожно проведя пальцем по острию клинка. — Смег’ть твоего г’ебёнка на его г’уках, — делая паузу между каждым словом, произнесла она. — Я говог’ить тебе, что так будет. Я видеть это. Он сжал рукоять ножа, зажмурив глаза от нахлынувшей ярости. — Он точно так же без жалости убить моя сестг’а, — всхлипнула Женевьев, утыкаясь носом в его шею. — Моя Николетт… Mon ange… Они все должны поплатиться за её смег’ть, — прошептала она, мягко погладив Марка по шее кончиками пальцев.