The Transformers

Эта работа пишется не только для читателей, знающих термины вселенной Трансформеров, далее будет список сносок с используемыми словами и их расшифровками для обычных (нормальных) людей: 1. Мех — трансформер «мужского» гендера; 2. Процессор — мозг трансфоремера; 3. Искра — орган трансформера, овеществленная душа, самосознание; 4. Петабайт — миллион гигабайт; 5. Корпус — тело трансформера; 6. Системы — органы или внутренности; 7. Манипулятор, ман — рука; 8. Фейсплет — лицо. Из-за неисправности или перенапряжения систем, лицо трансформера может нагреться и покраснеть; 9. Альтформа — другое состояние корпуса трансформера: машина, самолет и т.д.; 10. Оптика — глаза; 11. Сервомоторы — часть опорно-двигательной системы трансформера, аналог мышц; 12. Фем — трансформер «женского» гендера. …………………………………………………. Огромный шар металла медленно выплывает из-за звезды. Планета и ее луны отражают белый свет желтого гиганта, пылая всеми цветами спектра. Кибертрон — неописуемо красивая планета, особенно когда смотришь из космоса. Поверхность покрыта серебристым металлом, а глубины залиты голубой светящейся жидкостью. Каждый, кто хотя бы раз взлетал с поверхности Кибертрона — никогда не забудет этого прелестного вида. Населяют металлическую планету такие же металлические существа — трансформеры. Их удивительный вид может жить миллионы лет и не стареть, но самое удивительное – их умение менять форму: становиться транспортным средством, механизмом или простым, безынтересным кубиком. …………………………………………………. «Красиво» - выразил свое мнение Орион. Красно-синий робот сидел за столом, от которого к голове меха(1) тянулся толстый чёрный кабель. «Теги: #Кибертрон #Космос #Красиво» — хоть его глаза и были закрыты, но процессор(2) усердно работал. Сознание Ориона было подключено к огромной базе данных, в которую стекалась вся информация с сети. Его работа была довольно простой: Орион должен анализировать полученные данные и сохранять их в нужном месте. Также в его обязанности входит поиск оскорбительной, опасной или нежелательной для общества информации. В таких случаях данные стираются отовсюду, а тот, кто посмел их загрузить в сеть, жестоко наказывается. Трехмерный ролик сменился домашней работой нерадивого студента. Орион решил задержаться на ней подольше: подключив пакеты со знаниями физики, он сразу же понял, что бедолагу ждет «незачет». Ошибка в формуле, а также общее переусложнение решения — верный путь к ярости преподавателя. Все должно быть правильно, понятно и эффективно. Эту истину ему объяснили еще давным-давно, когда он учился сам. «#Физика #Работа студента #Б01-005 #Академия Праксуса» — поставив теги, Орион отправил еще несколько гигабайт информации в нужное место. Академия Праксуса находилась всего в двадцати километрах от трансформера: в глубине искры(3) у него появилось желание подъехать к кампусу, увидеть бедного робота и сообщить ему об ошибке. Жаль, что это невозможно: правила строго запрещали подобное. Третий файл был скучнее: форум жильцов одного из домов. Люди жалуются на перебои с электричеством, подтекающие трубы… На текстовый файл было нанесено клеймо: «Коммунальные услуги», и он сразу отправился в соответствующую инстанцию. Там со всем разберутся: выпишут профилактические штрафы жителям и ответственным за поломку здания. Все по закону Праймов. Орион вновь отвлекся. Прошла целая секунда, а он успел отсортировать всего три файла. Как же это неприятно, когда часть твоего процессора занимается ни чем нужно: странное чувство машины неработающей как единое целое было намного хуже самой страшной боли. В такие моменты мех ощущал себя неидеальным, устарелым… Органическим. «Ладно, продолжаем» - взбодрившись, он вернулся к работе. Данные, данные, данные… Сначала еще несколько форумов, полных эмоций и слов. Юные мехи писали наивные глупости, переговаривались обо всем или просто пытались выплеснуть часть энергии их молодых искр на окружающих. Молодость… Первые сто лет жизни запоминаются навсегда. Это время учебы, время постыдных поступков, первых ошибок и первой работы. Орион не смог сдержать улыбку, когда воспоминания о его «манифестах» пронеслись в процессоре. На восьмидесятом году жизни он искренне поверил, что война ужасна, а любая жизнь священна. В течение десятка лет он выкладывал глупые тексты и посты, призывающие остановить тогдашнюю бойню с очередными органиками. Повезло ему, что правила тогда были намного мягче и ему абсолютно ничего не сделали. Он сам перерос это, понял истину этого мира. Органики — побочный продукт космоса, к которому нужно относиться как к энергопиявкам. Пока полезны — не трогать и умиляться их слабости, а когда вредят — давить без задней мысли. Конечно, Орион не был дураком: он до сих пор осуждает войну, особенно видя списки погибших с полей боя, но что он может сделать? Прекрасно осознавая, что он не способен поменять мир, робот делал то, что умел: работал и получал удовольствие от жизни. После еще сотни файлов, ему, наконец, вновь попался самый интересный миг в его работе: видеофайл. Петабайтный(4) пятиминутный клип обещал быть очень интересным. На заставке была движущаяся картинка: несколько мехов, готовых к игре на музыкальных инструментах, стояли в угрожающих позах. Их корпуса(5) была покрашены в кислотно зеленый, ярко золотой и перламутровый — довольно вульгарные цвета, по мнению многих трансформеров. «Трубы скорби» — запрещённая на Кибертроне музыкальная группа. Их песни Орион, как и любой добропорядочный мех, презирал и осуждал… но иногда послушать любил. Было в них что-то живое, эффектное, заставляющее его системы(6) бурлить. После работы он обязательно послушает без ускорения, а сейчас придется смотреть в сто раз сжатую версию. «МЫ НЕ ШЕСТЕРЕНКИ В ВАШЕМ МАНЕ, В НАС ГОРИТ ОГОНЬ И СВЕТИТ ПЛАМЯ! ИСКРА, УКАЖИ НАМ ПУТЬ, ПРАЙМУС, ДАЙ НАМ ОТДОХНУТЬ!» Яростные крики сменились завораживающим шумом, похожим на удары манипулятором(7) по столу. Удивительная, не похожая ни на что музыка преступно заигрывала с искрой. Жаль, что придется отправить видео в нужные инстанции… Но, раз они как-то остаются на свободе годами, то и в этот раз все обойдется: «#Музыка #Трубы Скорби #Шестеренки в мане» Сохранив музыкальный файл в архиве, Орион незаметно запустил программу, написанную им лично. Она аккуратно скопировала данные на отдельный диск, существующий где-то в архивах, но доступный только Ориону. Таким нехитрым образом, он спокойно хранил и просматривал всякую запрещёнку, не скачивая её на физические носители. От раздумий его прервал сигнал будильника. Таймер был поставлен на время близкое к вечернему и был подписан: «Встреча». Процессор сразу же забыл о работе, а красно-синий мех стал чуть алее. Манипулятор отсоединил кабель, возвращая его в стол. Не успел Орион отодвинуться от стола, как небольшой черный ящик, уходивший вверх кругловатым бутоном, стал красным. Пульсируя и мигая, голофон вынуждал ответить на звонок. Синий палец аккуратно прижался к краю. Лепестки шарика раскрылись, и голубой яркий свет заставил Ориона потупить взгляд. — Орион, — из отдельных парящих шариков и лучиков медленно складывался трансформер. — Альфа Трион, — Орион поклонился, почти касаясь лбом края стола. На него смотрел пожилой мех. Очень пожилой. Его лицо было украшено острыми белыми пластинками из платины, свисающими до груди. Голову украшал красивый рогатый шлем, добавляющий ему почти метр роста. Широкие мощные плечи, полная, покрытая движущимися пластинками грудь. Первый, старейший, мудрейший, Главный Архивариус: Альфа Трион был самым старым трансформером, живущим во всей галактике. Его глаза всегда источали знания и уверенность; Ориону иногда казалось, что он знает все, что произойдет и сможет ответить на любой вопрос. — Как всегда ты закончил позже всех, — в его голосе не слышалось волнения, но Орион давно научился различать тончайшие нотки в его интонации. — Но обычно ты работаешь намного больше. — Прошу простить меня, но мне нужно уйти сегодня раньше, — Орион перевел взгляд голубых глаз на небольшую панельку, выдвигающуюся из стола. На ней зеленым неоном высвечивалось время. — Это очень необычно, — старик поднёс руку к бороде, заставляя монолитные пластинки податься вперед. Ориона всегда удивляло: хотя в их обществе считалось, что органика — низшая форма жизни, многие Кибертронцы не чурались попыток приблизить себя к ним. Бороды, усы, некоторые даже носили подобие одежды из ткани. Орион сам поддался этому веянию моды: его кресло было обито мягким упругим полимером, на котором сидеть было одно удовольствие. — Я знаю, что это необычно, — пробурчал Орион, сбиваясь. Его белое лицо грелось, становясь краснее. Молодой мех, не желая терять времени, встал. Его глаза забегали по комнате, а сам он начал вспоминать: «не забыл ли он чего?». — Не расскажешь, куда держишь путь? — Ориону показалось, что Трион смеётся над ним, молодой мех даже повернулся к голограмме, следящей за ним взглядом. — У меня важная встреча, — долго смотреть на старого трансформера он не мог. Отвернувшись, он подошел к окну. Тонкая темная пластинка закрывала его от улицы и улицу от него. Прикоснувшись к панели, он изменил ее прозрачность, открывая себе вид на город. — С кем же? — такая необычная настойчивость сбивала… — С… Шоквейвом, — выпалив первое имя, пришедшее ему в голову, Орион вгляделся в улицу: нет ни кислотного дождя, ни туч… Он, хорошенько настроив оптику, смог бы увидеть даже одну из лун Кибертрона. — Твой фейсплейт(8) покраснел, тебе нужно сходить к технику и проверить свои системы, — ухмыльнулся старик. Орион, шокированный, повернулся, светя своим красным лицом. Он же даже не смотрел на Триона. — Хорошей прогулки, — голлограмма испарилась, став сначала облачком голубых огоньков, а затем небольшим свечением вокруг голофона. Этот старик всегда видел его насквозь, а затем залезал в искру и вытаскивал всю правду, не давая шанса утаить хоть что-то… «Интересно, у него установлен особенный апгрейд или он научился этому за миллионы лет жизни?» — Орион, задумавшись вслух, стоял столбом посреди своего кабинета. — Думаю, второе, — со стороны стула послышался тихий смешок, который сразу же умолк. Кресло, темно-серое, покрытое мягкими подушками, заскрипело. Сначала показались ноги, а потом и руки. — Пью, уберись тут и можешь идти, — размяв плечи, Орион направился к выходу. — Как скажите, господин Орион, — семиметровый мех поклонился, сгибаясь в идеально ровный прямой угол. Пью был одним из представителей «низшего класса». Их альтернативная форма – мебель или простейшая техника, например дрели, буры, проекторы или камеры. Таких мехов было всего пять процентов от популяции и повсеместно к ним относились как к дефектным. Орион, в своей юности, так же пренебрежительно смотрел на них… Ему до сих пор было стыдно за некоторые глупые поступки. Но Трион изменил его восприятие мира, показал, что все трансформеры, независимо от их альтформы(9), равны. Здание архивов, где работал Орион, было самым большим на всем Кибертроне. После стараний Альфа Триона, архивы Праксуса стали даже больше архивов Иакона — столицы их планеты. Большое серебряное здание с отливающими красными полосами было похоже на гриб c треугольной головкой. Первый этаж был большим холлом, перестроенным под музей. Тут стояли статуи, картины, древние фрески и другие чудеса, на которые можно было смотреть всем, кто придет. Второй этаж был небольшим: сплошное кольцо без стен было заполнено небольшими закрытыми столами, за которыми работали архивариусы. Исключением была комната отдыха и кабинет Ориона. По документам этот кабинет принадлежал Альфа Триону, но старик отдал его своему лучшему ученику, а сам засел в подземельях архива. Именно эти нижние этажи и были самыми важными во всем здании: огромные залы с серверами и хранилища. В темных, закрытых как сейф, маленьких комнатках ждали своего часа древние приборы: оружие страшной разрушительной мощи, свитки и флешки с информацией, которой уже сотни миллионов лет. Орион бывал там лишь однажды. Альфа Трион, зная, что когда-нибудь его ученик станет Главным Архивариусом, показал ему эти сокровища, нарушив, скорее всего, сотни законов. Молодой мех запомнил каждый экспонат, ежедневно мечтая вернуться в это удивительное место. — Ва-а-ау! — громкий выдох молодых мехов послышался снизу. Орион, шагая в сторону лестницы на первый этаж, иногда поглядывал вниз. Там экскурсовод показывал древнюю картину студентам исторического факультета академии Праксуса. Быстро топая по святящимся белым ступенькам, Орион сравнялся с толпой молодых роботов. Они стояли полукругом вокруг пьедестала с парящей картиной. Перед изображением высился крупный мех, чей рыжий корпус был покрыт желтыми линиями. Его оптику(10) прикрывал зеленый визор, а в руке была указка. — И тогда Мегатронус убил Приму, а затем попыта… — оранжевого бота прервал громкий кашель. Все сразу же отвлеклись и уткнули голодные взгляды в Ориона, очень медленно проходившего за их спинами. — Прошу прощения, — прикрыв лицо кистью, Орион скрыл хитрую надменную улыбку: — Наррэйт, прошу, продолжай, у тебя прекрасно получается быть экскурсоводом. Как же взбесился оранжевый мех. Нэррейт проигрывал Ориону во всем: он был не так умен, не так силен, и не так любим Альфа Трионом. Рыжий робот старше и опытнее красно-синего выскочки, но ему досталась лишь роль экскурсовода. Каждый раз Нэррейт искал способ отомстить, подловить Ориона, но молодой трансформер всегда избегал кары. Ускорившись, Орион оказался у выхода. Стеклянная авто дверь раскрылась перед ним, пропуская холодный воздух улицы. Хотя разница была всего в десяток градусов, мех все равно почувствовал легкую дрожь. Но она не остановила его, а наоборот, придала сил, заставила сервомоторы(11) в его конечностях двигаться быстрее. — Орион! — на этот раз его отвлекла молодая фем(12), стоящая в окружении клерков-архивариусов. Черный изящный корпус, небольшие аккуратные колеса за спиной, несколько охровых линий на плечах и груди — она была правда потрясающей. Семиметровая сделала несколько шажков в сторону Ориона, пытаясь перекрыть ему путь. Хитрая улыбочка на серебряной мордашке и янтарные глаза манили взгляд, но красно-синий держался стойко: — Флеймвар, прошу прощения, я занят, — уклонившись от неё, он попытался ускориться, но быстрая и юркая фемка все равно преградила ему путь своим корпусом. — Ты сегодня намного раньше, неужели, наконец, решил заняться чем-то кроме работы? — два кусочка золота блестели в ее глазницах, хитро-хитро пялясь на лицо Ориона. Тонкий острый пальчик аккуратно прошелся по одной из его грудных пластин, оставляя тоненький след. Сделать еще один проход ей помешал крепкий манипулятор Ориона, сжавший тонкую лапку фемочки. Стоявшие рядом мехи, которые ходили за ней хвостиком почти все время, готовы были наброситься на Ориона с кулаками. — Именно так, у меня важные дела, поэтому прошу меня простить, — аккуратно толкнув её в колесо локтём, он побежал вниз по ступеням. Сзади послышались недовольные выкрики и злобное бурчание, но Ориона они не волновали. Сейчас ему нужно выехать на дорогу. Пробежав мимо лавочек и фонтанов, окружавших Архив, Орион прыгнул в воздух, меняя форму. Мощный кузов, скруглённая, аэродинамичная форма, небольшие трубки, из которых валил алый огонь. Его альт форма грузовика была красива и не уступала в изящности тем, что показывали в выставочных центрах. Ускорившись, Орион понесся по узкой дорожке в сторону Даунтауна. Там, среди сфер и конусов, жили все клерки города. Сам Орион, хотя и принадлежал к среднему классу, мог позволить себе проживание на окраине Академического района, в двадцати минутах езды в противоположную сторону. Грузовик, обгоняя редкие машины, мчался между тёмными пирамидами и алыми башнями, изредка прерываемыми узкими переулками, тротуарами или истинными шедеврами архитектуры. Орион обожал Академический район: все здания всего в пару сотен метров, всюду много улыбающихся студентов и учёных, нет ужасных потолков, закрывающих небо. Потолки вообще были самой ужасной проблемой любого города: в некоторых городах-муравейниках дома были не просто высотой в десятки километров, они еще и накрывались монолитным потолком, на котором, словно на чистом листе, возводились те же самые многокилометровые громадины. Орион, погруженный в архитектуру, и не заметил, как съехал на шоссе. Оно представляло из себя две трубы, идущие параллельно, возвышающиеся над зданиями и дорогами на сотни метров. Медленно, но верно, мех набрал нужную скорость и сместился в крайнюю левую полосу. Правила движения были просты: чем ты быстрее, тем левее можешь сместиться. Это позволяло спорткарам и мотоциклам не страдать от медлительности всяких грузовиков, транспортов и тягачей. Труба уходила выше, а сплошная крыша сменилась на прозрачное силовое поле, способное защитить едва ли не лучше, чем крепкая сталь. Осматривая открывшийся вид, Орион заметил, как справа от него стройными рядами возвышались темные пирамиды Академического района. Неоновые кончики пирамидок и белые точки окон добавляли виду объема, делая город еще прекраснее, чем могло показаться на земле. Слева, от перекрытого трубой шоссе, ведущего в обратную сторону, раскинулись низкие и приземистые домики Даунтауна. Разноцветные постройки отличались друг от друга формой и высотой. Все же Даунтаун строили архитекторы и художники с фантазией. И они очень постарались, придав этому нищему району вполне достойный вид. Шоссе вновь ушло ниже, плавно вливаясь в эпохальную развязку. В этом узле сходились четыре основных магистрали: южная, шедшая прямо по границе Даунтауна и Академического района, юго-западная, резавшая Даунтаун на две части, северо- западная, уходящая в сторону Марганцевых Гор и Полигекса, и, конечно, северо-восточная, ведущая к центру города. Орион, чуть замедлившись, сместился ближе к середине. Три потока, когда сливались воедино, образовывали кучу мала из автомобилей. И безумные молодые мехи, гоняющие под пятьсот километров в час, никак не помогали безопасности в и так тяжелом движении. Под громкий «ВЖА-А-А-А-АУ» мимо проскочили два спорткара, оставляя после себя дым, пламя и громкую музыку. Орион лишь поморщился: хотя он не был старым пердуном, но вот такого наглого и неуважительного поведения не одобрял. Догнать и подрезать их он не мог, так что оставалось просто перестроиться в левую полосу и смотреть, как неоновые фонари на их багажниках удаляются вдаль. Громкий гудок заставил вздрогнуть и почти что потерять управление. — ДВИГАЙ ВПРАВО, КУЧА ШЛАКА! — два гонщика, которые отстали от своих друзей, были очень недовольны, что Орион занял их полосу. Конечно, по закону, он имел право ездить по ней при скорости больше трёхсот километров, но вот такие ребятки, которые могли выжать пять сотен, были крайне недовольны. В первое мгновение он захотел затормозить и встретить их капоты своим большим багажником. Но Орион и так сильно задерживается... Вздохнув, он резко подал вправо, чуть тормозя. Машины резко объехали его, но затем сразу же замедлились, зажимая его спереди и сбоку. Повезло еще, что нужный съезд с шоссе совсем близко. Подгоняемый фарами и дикими воплями, Орион остановился в закутке, сразу же меняя форму. За его спиной послышались звуки трансформации, а также шаги двух семи-шести метровых роботов. Попытавшись ускориться, красно-синий оказался на небольшой площадке, плавно переходившей в тротуар. Тут можно было покрыть свои колеса специальной жидкостью, усиливающей управляемость. Без нее на шоссе соваться было самоубийством. — Эй, ты! — наглый, надменный и самодовольный голос ударил его словно плеть. Красный, с золотыми принтами огня на груди, семиметровый мех смотрел на Ориона, как на наномуху. — Слушаю вас, — Ориона в этот момент нельзя было отличить от Альфа Триона. За тысячи лет знакомства он смог научиться подражать этому мудрому и сильному голосу, но пока что только подражать. — Ты че не на своей полосе делал, жирдяй? — красный в этот же момент двинул рукой, резким и отточенным движением толкая его в грудь. Видимо это не первый раз, когда он вот так нагло и безнаказанно наезжает на простых ребят. Орион, смотря на него снизу вверх, захотел вмазать по самодовольной морде, но сразу же отбросил эту мысль. Не стала бы эта семиметровая шпана лезть на десятиметрового, если бы не была уверена в своих силах. Второй — синий с темно-багровым воротом за головой, — толкнул его в плечо, хотя еле дотягивался до него. Орион сделал шаг назад, поддавшись. Его спина уперлась во что-то сплошное и твердое. Стены тут быть не должно… Значит это автомат по раздаче жидкости для сцепления! Идея сразу же пришла в его синюю голову. — Ты ещё и глухой?! — красный, кипя от ярости, опьяненный уверенностью, сжал кулаки, собираясь продолжить. Занеся руку за спину, Орион нанес немного зеленой вязкой жидкости на кисть, а затем сжал лицо надменного алого меха. Убедившись, что клейкая пахучая смесь впиталась в фейсплейт оппонента, Орион толкнул его. Красный, теряя равновесие, отлетел на пару десятков метров, падая на плетёный металл. Лязганье металла о металл смешалось с криками толпы. Только сейчас Орион заметил, что вокруг них собралась немаленькая группа трансформеров. Студенты, видевшие только книги, старики, не наблюдавшие подобного миллионы лет, и пары, шедшие из театров, внимательно и не без удовольствия смотрели на это представление все это время. Но в момент, когда корпус красного ударился о землю, почти половина зрителей взвыла от ужаса. Синий, стоявший рядом, сразу же потерялся. Трус и подонок, способный атаковать только когда ему ничего не грозит. Праведное пламя загорелось в искре Ориона, он уже захотел повторить процесс, сжав башку этого поганца. — РАЗОШЛИСЬ! — немолодой красный трансформер растолкал толпу. Его девятиметровый корпус был усилен черноватыми пластинками брони, утолщая мощные плечи и бедра. Грудь состояла из двух клинообразных плит, на которых виднелись трещины и заплатки. А прямо посередине блестел тусклым алым неоновый значок Автоботов. Полиции и армии Кибертрона. Он был немолод, его лицевая пластина была тёмной, а голубые глаза горели усталостью. — Что тут происходит? — окружающие Ориона и двух наглецов резко испарились, разойдясь по тротуару или исчезнув в трубе-шоссе. Из-за спины у немолодого полицейского выбежал помощник. Его тонкие чёрные руки чуть дрожали, чувствовалось, что ему так и хочется оголить оружие, которого с собой не было. Голубые глаза, полные шока и страха, бегали между Орионом и красным. На своих мощных ногах он побежал к наглецу, словно Орион избил его до неузнаваемости. — Господин Файр, Вы впорядке? — спросил он у уже сидевшего красного трансформера. Рядом с ними оказался и синий, своими золотыми глазами хитро смотря на Ориона: — Офицер Айронхайд, — неуклюже показал карточку старый полицейский. В его взгляде читалась усталость и полное нежелание стоять тут, посреди улицы, и разгребать этот беспорядок. — Орион, помощник Главного Архивариуса Альфа Триона, — молодой транформер достал небольшое удостоверение, показывая его багровому автоботу. Голубые глаза впились в пустоту, похоже он проверял Ориона по базе данных. — Я смазывал колеса, — повернувшись спиной, Орион показал свои колеса, сложенные за плечами. На них вылилось немного слизи из раздатчика, когда он был прижат к нему. Айронхайд, не сказав ничего, развернулся. Он несколько секунд пялился на своего помощника Файра, наконец оттеревшего слизь от своего лица, на желтоглазого синего гонщика… — Смазывал колеса… — в его взгляде было что-то от Альфа Триона: спокойствие, бездонный океан мудрости и понимания. — Иди отсюда, библиотекарь… Что бы я больше тебя не видел… — повернувшись к Ориону спиной, мех вдохнул, медленно и громко топая к троице столпившихся трансформеров. Не желая создавать еще больше проблем, Орион побежал как мог. Судьба подарила ему этого старика, не будет испытывать ее сильнее. Файр, все ещё протирая лицо, впился взглядом полным ненависти в Ориона. Изумрудные глаза пылали зеленым пламенем. Сколько проблем на пустом месте… — Ты опоздал! — не успел Орион отдышаться, согнувшись и оперевшись о свои колени, как к нему кто-то подошел. Очень нежно его подбородок сжали два тоненьких кварцевых пальчик. — Ты о-о-очень сильно опоздал, — его голову чуть приподняли, давая взглянуть на владельца этих милых пальцев. Голубые, горящие белым, как две звездочки, глаза, украшали мордашку из платины. Милый светло-алый шлем накрывал её голову, переходя в розовый хвост, похожий на волосяной покров органиков. — Прости, Ариэль, — дав шестерням и моторам охладиться после долгой пробежки, он вытянулся во весь свой рост, смотря на фемку, уступавшую ему в высоте на пару метров. Взгляд его, полный стыда и раскаяния, растопил искру девушки, сразу же улыбнувшуюся: — Я все ещё жду… — она аккуратно протянула ему тонкую ручку. Сжав ее, красно-синий мех почувствовал, как его голова нагревается… У него проблемы с охлаждением? — Как… у тебя дела? — медленно шагая, Орион решил начать разговор, чувствуя, что от него этого ждут. — Ну, не считая того, что я стояла тут как дурочка… — она слегка ударила его в бок локотком, вершиной которого была розовая остренькая пластинка. — Все прекрасно! Ее улыбка согрела искру Ориона и он, не обратив внимание на неприятный тычок, прижался к ней. Они повернули с широкого тротуара, проходя под высокой аркой. Одноцветный металл сменился на плитку из разноцветных сплавов: медь, платина, синее и жёлтое золото, чёрная сталь… Удивительная радужная дорожка простилась между холмами, ведя их в глубины этого прекрасного места. Сад кристаллов Хелекс… Это место было самым прекрасным на всем Кибертроне. Слева и справа от радужной дорожки росли драгоценные камни, высотой до сорока метров. Миллионы лет мастера-камнерезы растили их, придавали форму и аккуратно помещали внутрь неоновые ленты, дабы ночью эти кристаллы светились, словно небольшие звезды. — Ты, кстати, должен мне рассказ, — прошептала Арэль, осматривая камушки, которые были выше ее в несколько раз. — Рассказ? — не понял Орион, удивленно смотря на нее. Розовый и белый корпус был остр, аккуратен, словно её выточили из такого кристалла. И создавал ее не просто мастер, а гений, подобный Альфа Триону или Шоквейву. — Почему-у ты опоздал, — она наигранно надула мордашку, белые лучи звезд заиграли на ее мордашке. Отвернувшись и выдохнув раскаленный воздух, Орион почувствовал, что весь его корпус горит. — Пробки. — Пробки? — Пробки… Лучше посмотри на это, — он указал на статую одного из древних Праймов, выращенную из двух кристаллов. Мастер, посадив два камня рядом, выращивал их одновременно, переплетая жёлтый и коричневый как ему было угодно. Статуя, тридцать метров в высоту, возвышалась над перекрёстком из трех радужных дорожек. — Кто это? — девушка, чуть повернула головку на бок, внимательно осматривая произведение искусства. — Это… Льедж Прайм… — мех напрягся. Его голова слишком болела, что бы с лёгкостью вспоминать имя, жившего миллионы лет назад. — Он поддержал Мегатронуса Прайма в гражданской войне, — фемка, чуть прижавшись к Ориону, подняла на него взгляд: — И им позволили построить его статую? — она была искренне удивлена, ее милые брови из красного сплава изогнулись. — Он основал Праксус, сделал его процветающим и сильным… Он простроил Академию и помог восстановить этот парк. Если бы Мегатронус не проиграл в войне, то Праксус стал бы самым великим городом Кибертрона. — Удивительно, — прошептала фемка, прижимаясь к Ориону сильнее. — Если бы ты занялась чем-то, кроме своей ксенобиологии, то вспомнила бы это, — с легкой усмешкой ответил Орион. — Это же обычная программа исто… — его прервал хороший такой удар в бок. Одна из пластин чуть прогнулась, а в голову пошёл сигнал боли. Похоже, она немного переборщила с силой. — Цыц! Или пожалуюсь Шоквейву! — она засмеялась, сразу же забыв о словах Ориона. — Может это я пожалуюсь ему, — улыбнувшись в ответ, он, не ожидав этого от себя, легонько коснулся ее носика, заставляя ее платиновую мордашку стать медного цвета. В молчании они простояли смотря друг другу в глаза еще несколько минут. Вокруг них ходили другие парочки или одинокие и очень грустные молодые студенты, а им обоим было все равно. — Как… Поживает наш синий друг? — Орион, попытался прервать это странное молчание, решил вспомнить их общего знакомого. — Шоквейв только твой друг, — в голосе Ариэль слышались странные нотки, пока неизвестные Ориону. — Мне он учитель… Розовая резко потащила парня за собой, ведя его в строну выхода. — Что произошло? — резкая смена настроения фемки напугала его. Он сделал что-то не так? — Не хочу говорить о Шоквейве, — вздохнула она. Помолчав немного, девушка продолжила. — Ему не понравилась моя теория. Я предположила, что нам будет выгоднее не воевать с орагниками, а торговать с ними. Ее надутые от грусти белые щечки были такими милыми, что пару слов Орион пропустил, поняв лишь общий смысл. — Думаю, ему понравилось… Просто ему испортили настроение другие. — Да, — вздохнув, ответила девушка, смотря на очередные статуи из кристаллов. Она была умной, очень умной. Через миллион лет ее спокойно возьмут в сенат, как лучшего ксенолога на всем Кибертроне. Но она, к сожалению, погружена только в своих органиков… Политика их государства уже много поколений была сосредоточена на расширении колоний и аннигиляции всех «низших» форм жизни. Если ее теорию услышал бы не тот мех, то бедняжку бы… Ну, да не важно: Шоквейв, лучший друг Ориона, никогда не допустит, что бы с ней что-то случилось. Они остановились у высокой арки, сплетенной из кристаллов. Фиолетовая и красная льдинка соединились и переплелись, уходя вверх на сотню метров. Задрав голову, Орион и Ариэль попытались найти конец отростков, но увидели лишь горящую фиолетовым и красным точку. — Мне пора, — прошептала фемка, даже не пытаясь скрывать грусть. — Только что написал Шоквейв, он собирает всех своих учеников. Орион взглянул на высокую башню, возвышавшуюся впереди. Широкая дорога, раздвинувшая здания в стороны, позволяла увидеть самое высокое строение в Праксусе. Белая многоэтажка заканчивалась золой пирамидкой, похожей на наконечник копья. На самом верху жили наместники Праксуса, а чуть ниже Шоквейв арендовал целый десяток этажей под свою личную лабораторию, где стояло лучшее на всем южном полушарии оборудование. — Мне проводить тебя? — полный грусти, Орион пытался сдержаться, но что-то в голосе выдало его истинное настроение. — Не нужно, — розовая улыбнулась, чуть сжимая его руку. — Мне же по прямой. Через площадь и я буду уже там, — она вновь нагнула голову, улыбаясь. От умиления, Орион не сдержался и ухмыльнулся в ответ. — Гелез, не зде-есь! — белесый высокий трансформер был нагло прижат к одному из кристаллов, основывающих арку. Его зелёные глаза, скрытые жёлтым визором, пылали стыдом. Над ним нависал хищник. Высокий, голубой, с небольшими крыльями, он с жадностью вжимал парня в неровную стенку, готовый съесть его своими острыми зубами. Похоже, на всех этот прекрасный парк действует… Необычно. — Встретимся на выходных, — её тонкие ручки сжали пластины, образовывающие грудь Ориона. Довольно сильно потянув его на себя, он заставила десятиметрового робота нагнуться. Их губы аккуратно прижались, искря от протекающего по ним тока. Не успел Орион понять, что происходит, как она отпустила его, позволяя выпрямится. — Я по-бе-жа-лаа! — крикнула она, перебегая через дорогу. Ее розовый шлем был неотличим от нагревшегося и покрасневшего лица. Наверное, Орион был абсолютно таким же… Смотря девушке в след, робот еще минуту пялился на удаляющуюся улицу, на белую башню с золотой вершиной, на высоченную арку из кристаллов… На Сад Хелекс… А затем Орион медленно пошел в сторону шоссе. Ему нужно успеть доехать до дома и подзарядиться, завтра будет тяжелый день.