It's the wild West, baby

      Рыжая пыль окутала все вокруг, почти ничего не видно. В дали виднеется закат, палящее солнце уменьшило свой пыл. Горячий пот катится со лба и шеи. Скоро начнется стрельба. Ким оглядывает главаря и противников, устремляя взгляд вперёд. Ветер не перестаёт завывать, пыль бьёт в лицо, и Тэхен поправляет красный платок, завязанный на шее, натягивая его на ровный нос. Тэхену не впервые стоять в рядах тех, кто будет отстаивать свою территорию, но волнение все равно трепещет в груди, и Ким пальцами трёт рукоять любимого винчестера. * -Ну, отец! Почему я не могу с вами?! * * -Не можешь! Молодой и неопытный! * * -Я тренируюсь уже полгода, у меня хватит сноровки! * * -Заткнись, сопляк! *       Взрослый поджарый мужчина отвесил звонкую пощёчину по гладкой щеке своего сына. — Ким, чёрт тебя побери! Тэхен быстро зашагал в теневое место, там обычно были раненые и нужные боеприпасы. — Забери его и увези в город, я надеюсь на тебя. — старшина похлопал того по плечу и удалился. Перед Тэхеном стоял молодой парень и держался за щеку, одежда была на нем далеко не ковбойская. — Пойдём. — Ким махнул рукой в ту сторону, в которой стоял его конь. — Нет! — Чонгук, так звали этого парнишку, крепко остановился на своих двух и прямо глянул на Тэхена, устрашающе. — Быстро, со мной одной пощёчиной не отделаешься. — Тэхен крутанул в руке пушку и ухмыльнулся, заметив, что парень умерил свою пылкость. — Так то. — Ким дальше твёрдыми шагами направился к коню. — Если вы думаете, что я буду вас бояться, то вы заблуждаетесь. — Чонгук плетётся сзади, точно по следам, пытаясь показывать характер. Но он то действительно настороженно относится к своему новому попутчику, вид у мужчины весьма смущающий. Тэхен повернулся вполоборота, остановив этим всё движение. Чон видит, как он ухмыляется глазами, гаденькой улыбки не видно за плотным, пыльным платком. Его тяжёлая шляпа откидывает тень на лицо, делая его мимику до конца загадочной, но такой дерзкой и сексуальной. Кажется, если Чонгук вдохнёт поглубже, то сможет услышать нотки запаха настоящего ковбоя.       — Верс! Умница-мальчик. — Тэхен погладил морду животного и поправил узду, чтобы отправиться в путь. Чонгук был ошарашен размерами коня, ему показалось что он больше обычных, его губы сомкнулись в восхищении. — Воу, у вас такой большой конь! — парень осознав послушность животного, осмелился погладить, не прекращая оглядывать статное, красивое создание. — У нас на диком западе все большое. — Ким глянул в расширенные круглые глазки парня, что аккуратно прикрыл рот ладонью. Тэхен дёрнул бровью, не отводя глаз и бесстыже играя с круглой, железной пряжкой на джинсах, потянув ее немного вниз. Чонгук нервно сглотнул, почему его привлекают такие идиоты. Его повергло в шок то, что такой мужчина — по мальчикам. Чонгука это радует, безусловно. Он бы не хотел заканчивать их общение в конце пути, когда тот отвезёт его домой.       Тэхен жестами приглашает Чона забраться на лошадь, протянув руку как знак помощи. В один момент стало так приятно от такой простой мелочи. Чонгук с секунду посмотрел на большую мозолистую ладонь и смело вложил свою. Ким подсадил парня на своего верного друга и забрался сам. — Держись крепче за меня и не отпускай, sweety. — Тэ погнал коня, как только почувствовал, что Чон крепко прижался сзади, его руки, обрамлённые волнистыми рукавами лёгкой белой блузы, крепко сжимали кожаную куртку на груди. *Ах, не называй меня так* — пронеслось в голове у Гука, отображаясь румянцем на щеках.       Пейзажи проносятся мимо них, горящее солнце закатывается за горизонт, а издалека слышны выстрелы. Тэхен немного нахмурился и насторожился, услышав вздохи за спиной. — Там все будет хорошо? — Чонгук приподнимается, пытаясь заглянуть в глаза, он действительно беспокоится за отца и за всех остальных. Ради любимого папы Чон тренируется по несколько часов в день, отстреливая банки на заднем дворе поместья, чтобы стать достойной заменой отцу. Но тот не хочет чтобы его сын пошел по его стопам, не для этого создан его Гу. Он воспитанный, спокойный, творческий мальчик, ему не нужны эти авантюры и игры с жизнью. — Точно. — Тэхен отвечает коротко, сухо, он уверен в своих товарищах, нет повода на беспокойство. — А я вас помню! — Чонгук недоволен таким ответом, поэтому сильное желание поговорить снова застревает в горле. — это же вы пришли тогда, отец отзывался о вас как восемнадцатилетний оболтус. — Чонгук тихонько хихикнул, словно оживая, вырываясь из тумана плохих мыслей.       Верс в отместку несильно вскинул бедра, так что паренёк вскочил и прижался к Тэхену почти до боли. — Мне тогда было всего четырнадцать, давно это было. Тэ хмыкнул и посмеялся про себя за забавный дрожащий голос младшего на коне. Былые времена всплывают в голове, он действительно отчётливо помнит этого черноволосого подростка с всегда чумазым лицом. Его учителем был отец Чонгука. Во время тренировок он то и делал, что совал свой нос везде, к счастью, молча. Такое пассивное знакомство не бесследно прошло для Тэхена, он буквально наблюдал на глазах, как Чонгук взрослеет и расцветает, как меняется и умнеет, как радуется и терпит неудачи, но лично они никогда не общались. Это первый раз, когда они находятся так близко, но это не тревожит Кима. Он наслаждается, сжимающими его предплечье, руками. Ещё тогда он помнит эти белые ладони с просвечивающимися венами, что держали револьвер, не идёт это Чонгуку, ему идёт все, кроме этого. — Не стать тебе ковбоем, Чонгук. — Тэ усмехаясь кинул, словно гнилой помидор Чону в лицо. — Почему? — Чонгук даже встрепенулся от возмущения. — Болтливый. — Тэхен поддал пылу лошадке, и завернул на какую-то дорогу в темной лощине. Ветки немного лезут в лицо, Тэхен пригнулся и пустился в глубь. Он слышит как негромко кричит Чонгук, трепыхаясь сзади. — Прячь свое милое личико, babyboy, и не смей отпускаться. Конь не жалеет копыт и несётся вперед, огибая заросли. Здесь нельзя медленно, увязнешь, и не доберешься до тихого места в самом сердце чащи. Все больше ветвей бьют Кима по лицу, он шипит, но Чонгук который прижимается сзади, как целебный настой, заживляет раны.       Кошмар отпустил их из своих лап. Копыта отважного героя ступили на чистое место, и словно стало легче дышать. Тэхен легко спрыгивает с коня, и снова, как в начале, поворачивается к Чонгуку. Тот смотрит вниз на протянутую руку, а потом в красивые глаза и на открытые участки лица, на которых небольшие красные полоски. Тэхен улыбается, но под банданой не видно, что его губы трогает радость из-за вида милого, растрёпанного паренька. Чон скатывается с пологого бока Верса, сжимая ладонь Кима. — Вам не больно? — Чонгук, овеянный мыслями, неустойчиво приземлился на землю, но Тэхен подхватил его за талию и тут же немедленно поставил ровно, отряхивая ошмётки их шустрой поездки с рубашки. — Пустяк. — Тэ игриво ломает брови «мол все пучком», пока Чонгук пальцами не провёл по опухшим полоскам. Сердце сделало фуэте, он схватил Чона за запястье и посмотрел прямо в глаза, они оказались так близко. В груди все перехватило, Тэхен смог выдавить только одно. — Тебе холодно? — Н-нет, с чего вы взяли. — Чонгук освободил свое запястье из ослабевшей хватки и приложил к губам чуть согнув. Больше не возможно удерживать взгляд с этим мужчиной, глаз которого он скоро не увидит из-за сгущающихся сумерек. — Руки, как лед, я разожгу костёр. — Тэхен развернулся, спуская бандану с лица. — Мы что, здесь на долго? — Чонгук смотрит на спину Тэхена, не то чтобы его это волнует, он просто надеется на положительный ответ. Эта неуютная обстановка становится самым лучшим местом рядом с ним, с тем, за кем он бегал весь пубертат, незаметно бегал, надеясь, что это пройдёт, не прошло. Он всегда смотрел на Кима из-за отцовского «плеча», наблюдая и после, на мягких постелях мечтая о встрече с ним лично. — Да, темно, ни луны, ни звёзд, я не увижу ни черта и Верс тоже, поэтому перекочуем здесь. — Тэхен встаёт на колени и разгребает место для ночлега, составляя костёр. Чонгук кинулся ему помогать, быстро раскидывая плетья и ветви, Чонгук сел перед кучей веток напротив Кима и наблюдает.       Тэхен шарит по карманам кожанки и наконец находит коробок спичек. Он скоро чиркает, поднося к костру, не горит. Тэ вырывает пучок сухой травы и подкладывает под ветви, заново чиркает, Чонгук придвигается ближе, готовясь раздувать пламя. Трава от разряда спички начинает тлеть, Чон дует не жалея щек и помогая руками. С каждым выдохом огня больше и больше, Чон поднимает глаза на Тэхена и приходит в восторг. Его кожа словно мёдом переливается, от игр отражения пламени на коже, а глаза — чистый янтарь. У него большой ровный нос с затейливой родиной на кончике, пухлые губы, а небольшая щетина придаёт ему мужественности. Чонгук дышит глубоко, приоткрывая рот, и изучает открытое лицо Тэхена, пока тот занят костром. Языки пламени обхватывают все ветви, и костёр начинает хорошо гореть. Он смотрит на Чонгука, сидевшего на корточках, и подзывает за собой. — Будешь? — Тэ подошёл к Версу и достал из небольшой сумки, пристёгнутой к нему, яблоко. — Ах, спасибо! — Чон обрадовался лакомству, аккуратно забирает его из ладони. Он кусает, яблоко очень сочное и сладкое, Чонгук улыбается и смотрит на Тэхена который кормит Верса морковью.Тэхена разрывает на тихий смех, этому парнишке много не надо, чтобы быть счастливым. Невероятно мило, от улыбки Чонгука у Тэ порхает все внутри, она не изменилась с самого детства, такая же широкая и лучезарная.       Конь доедает свою последнюю пятую морковь, в сумке осталось только на завтрак. Тэхен смотрит на горящий костёр и на Чона, стоящего возле него. Ким думает ему холодно, поэтому снимает куртку и откладывает ее на седло, расстегивает серую клетчатку рубаху. Младший, который за этим наблюдал, начинает дико смущаться и закрывать глаза руками. Тэ опять смеётся, он никогда трезвый столько не смеялся, между ними с Чоном что-то не ладное. Чонгук открывает глаза, когда Ким подходит ближе и стелит свою рубашку на землю возле костра. — Садись. — Тэхен показывает рукой на их «место ночлега», а Чон и думать обо всем забыл, даже яблоко грызть перестал. Перед ним торс Тэ — в меру накаченный и смуглый. Между грудных мышц застыли капельки пота, Чонгук сглотнул комок в горле. Ким заметил, куда направлены глаза парня, и улыбнулся. — Сейчас. — он развернулся, отходя дальше от горячего костра и Чона расположившегося на его рубашке. Куртка мигом скрывает спину и руки мужчины. Чонгук приближает свои руки к огню, грея то внутреннюю то внешнюю сторону, он немного дрожит и ёжится, пытаясь скорее согреться. Сумерки уже полностью опустились, только их уютное место, словно спасение во тьме. — Мёрзнешь? — Тэхен садится рядом, двигаясь поближе к младшему, разводя руки в стороны. — Иди согрею. — Ким самодовольно улыбается, наблюдая за милым поведением Чона. Парень улыбается и краснеет, точно не от жара огня. — У меня щеки красные, я уже согрелся. — Чонгук кладет свои холодные ладони на щеки и сжимает, становясь похожим на щекастую рыбёшку. — Не от костра тебе жарко, lovely. — Тэхен придвигается в плотную, сажая младшего себе между ног.       Чонгук просто прячется в свои ладони, это так прекрасно, что даже не верится в то, что он чувствует его дыхание в свой затылок, что его руки прижимают ближе, что Тэхен рядом с ним. Парень грузно вздыхает и расслаблено отклоняется назад на оголённую грудь Кима. — Что-то не так? — Чонгук в его руках словно кукла, сладость, к которой относишься бережно, боясь, что сломается или растает. Ким просто выполняет свой долг — защитить и привезти в целости и сохранности, но это не только для отца, но и для самого Тэ. Чонгук важен ему, иначе кто будет мешать на тренировках или наблюдать, впитывая каждое действие как губка, а может с этого момента список пополнится более близкими, душевными делами, которые Чон будет выполнять безукоризненно, так как сам хочет. — Тепло, всё о чем я мечтал? — словно в небо Чон посылает свой вопрос и не ждёт ответа, потому что он сзади, он чувствует, как часто бьётся его сердце. — Я влюблен в тебя, Чонгук. — Чон оборачивается и смотрит в большие глаза, в которых много любви и смеётся. Железная броня молчаливого ковбоя растаяла и не появится уже никогда, после встречи с этим милым парнем его жизнь не станет прежней. — И без всяких смущений и ломаний? — между лицами всего пару сантиметров, Чонгук поднимает глаза взмахивая ресницами. — Это правильно? — Это дикий запад, baby. Здесь нет правил.       Тэхен наклоняется и смыкает их губы, застывший сок сладкого яблока скрасил поцелуй. Ким не может остановиться, приятный аромат младшего смешивается в носу, а его мягкие губы перебирают чужие, слишком красиво. Языки пламени освещают столь прекрасное соитие двух любящих сердец, запечатляя его в памяти, они уж слишком долго ждали, чтобы терпеть ещё больше. Чон скидывает шляпу с широкими бортами на землю, наконец-то имея возможность зарыться пальцами в мягкие светлые локоны и согреться. Воздуха не хватает и Ким отстраняется, прижимаясь к плечу Чонгука. Младший глубоко дышит, уложившись на широком плече. — Мы сделали это… — сбивчивое дыхание не прекращается, и Тэхен медленно поглаживает втянутый животик через рубашку. У него сердце разрывается, кажется что все вокруг стало идеальным, ничего больше не беспокоит его, ведь рядом есть Чонгук, черноволосый мальчишка, о котором он мечтал, из тысячи таких же, только он тот самый единственный. Мелкая щетина украшает ровный подбородок, Чонгук ведёт по нему носом и целует теплую шею. В голове витают мысли о том, что это невозможно, неправильно. Тэхен уверен в себе и готов взять на себя всю ответственность за то что сегодня произошло и произойдёт. А в данный момент здесь только они, вдвоём, и никто им не помешает.       Блестящие губы спускают воздух, который Ким боится потерять, не успеть вдохнуть вместе с младшим. Тела становятся все ближе к друг другу. Тэхен скользит большой ладонью по бедру Чона, что словно взялось льдом. — Эй, baby, садись ещё ближе. — Ким разворачивает Чонгука к себе лицом и нежно чмокает в губы. Он посадил его на свои бедра и снял куртку, накрывая плечи, облачённые только в лёгкую блузу из хлопка. — Вы чего! Замёрзнете… — Чонгук обхватил голое тело перед собой, со шлепком прижимая к спине ладони. Тэхен целует его щеки и спускается руками ближе к ягодицам. — Я не знал, что шерифы такие нежные. — Чон тихо бубнит в ключицу такого тёплого Тэхена. Рядом с ним ему совершенно спокойно, нет ни визга, просящегося вырваться из груди, ни дикого сердцебиения, про которые рассказывали влюбленные местные девчонки, он просто не понимает что с ним, в душе мир, а в животе бабочки порхают. Настоящая любовь. — Только твой шериф, Чонгук, только твой, будет таким с тобой.       Чонгук уже совсем теплый, и мягкая аура тянет к нему сильнее магнита, он такой расслабленный и податливый из-за настигающего возбуждения. Все слова, которые говорит Ким, безнадежно трогают Чона, и он тает в горячих руках, придерживающих его за ягодицы. Чонгук выдыхает шумно и обнимает мужчину. В голове у него запутанные расследования и трудные анализы. Он знает его всего треть дня, но тот уже признался ему в любви. Только глупый не увидит эту связь между ними. Чонгук боится совершить ошибку, боится следовать своим желаниям, но понимает, что тяжелее вдвойне станет. Важен этот момент, этот шанс, а что будет потом, то это будет потом.       Чон снова примыкает к губам, обхватывая голову Тэхена руками, он зарывается в густые волосы и чуть сжимает у корней, углубляя поцелуй. Тело обжигает тепло костра, а губы обжигает горячий поцелуй. Ураган внутри тел бушует, Тэхен сжимает мягкие половинки, припечатывая Чона в свой возбужденный пах. Младший действует активнее, виртуозно крутит бедрами, отчётливо чувствуя массивную эрекцию Кима. — Хочешь меня? — Тэхен с глубоким глотком воздуха отрывается от младшего, ухмылкой разрывая ниточку слюны. — Ах, не говорите так… — наверное никогда это не прекратится, Тэхен не перестанет вводить младшего в ступор, заставляя заливаться краской. Чонгук прячет свое лицо, зарываясь носом в волосы Кима. — Посмотри на меня. — Тэ смотрит в темные глаза в которых отражается пламя и попадает под гипноз. Он снова целует его и оттягивает нижнюю губу, что очаровательно пухлая. Тэхен никак не хочет терять его глаза из своего вида, словно зрительная связь удерживает взгляд Чона. Руки сильнее прижимают, а Ким совершает поступательные движения, имитируя секс. Чонгук громко и коротко стонет, от чего Верс спрятался в ветвях, парень опускает голову вниз и видит бугорок на своих штанах, который уже хорошо виден. — На меня, смотри только на меня. Я хочу видеть как тебе хорошо. Тебе же нравится, да? — Тэ смотрит на его красное лицо, держа за подбородок. Чон кусает губы и заламывает брови, всем своим видом прося большего. Мужчина отпускает его лицо и расстёгивает штаны. У Чонгука дыхание перехватило, Ким сжимает его возбуждённый член через ткань. — Да…мне нравится. — стон, словно птица просится вылететь между слов, Чонгук не пускает, позволяя себе лишь мычать сквозь вздохи.       Тэхен пробирается руками дальше, ощущая прохладу бархатной кожи. Юркий язычок подхватывает то верхнюю то нижнюю губу, раскрытого рта Чона, словно бутон тюльпана в весенний день. Губы мягкие и гладкие, Тэхен не устанет выманивать стоны своим действиями. — Постони для меня, прекрати сдерживаться. — Тэхен взглянул на него, потянув за подбородок, открывая ротик пошире, лизнул уголок губ. Оба тяжело дышат, но Чонгуку вдвойне труднее. Ким тянется сухим пальцем к дырочке, она закрытая, словно на замок, девственная. Стоны полились рекой, высокая мелодия ласкает слух Тэ. Он убирает разбросанную чёлку с лица Чона и хлопает его по бёдрам. — Встань, cutie. — младший неуверенно приподнимается, беспомощно поджав руки перед собой. Тэхен внимает прекрасную фигуру, уже такого растрёпанного и помятого парня его руками, и это самое главное. Дрожь появляется, Ким проводит кончиками пальцев от тазовых косточек, которые все ещё под одеждой, и ниже. Бугорок в свободных серых брюках не остаётся незамеченным, мужчина гладит возбуждение через ткань. Чону снова плохо, ещё чуть-чуть ласку стоит Тэхену проявить, и он не удержится на ногах. Тэ приподнимает рубашку и целует нежную кожу пупка, поцелуй отзывается тихими вздохами и дрожью во всем теле. Длинными пальцами Ким тянет пояс штанов вниз, а у Чонгука всё падает внутри. Он стеснительно сводит ноги крест накрест и прикрывает пах руками, пальцы его покрыты от природы румянцем, что так гармонично смотрится с вздёрнутым розовым членом. Тэхен возбуждается ещё сильнее, слюна во рту скапливается. Он целует липкую головку, оглаживая руками молочные бедра и колени. Чон не может сдерживать свои сладкие стоны, что патокой льются Киму в уши, раззадоривая внутреннего зверя. Младший дрожит как лист на ветру, мужчина поднимает на него глаза полные желания и встречает такие же, но с блеском страха. Он берет его холодную ладонь в свою и крепко сжимает. Встаёт и одной рукой расстёгивает рубашку, Тэхен целует влажную шею, покрытую словно серебром капелек пота. Витающий в воздухе запах древесины смешивается с феромонами Кима, действующие на Чонгука как афродизиак. Аккуратный член подрагивает, когда Тэхен прикусывает ушко — эрогенную зону. — Приятно… — Чон закрывает глаза и тихонько стонет, ещё не уверенно. Тэ ведёт руками по обворожительным изгибам и крепко сжимает ягодицы, вдавливая Чонгука в свой пах. У того в животе рой бабочек, которые стонами выпархивают из открытых губ. Он чувствует большое возбуждение Тэхена, которое кажется скоро прорвет штаны. Тэхен переходит с шеи на скулы и чувствует, как Чонгук тянется руками к его ремню. — Можно мне.? — его голос еле различим в ночной тишине, в нем словно борются противоположности, но туман желания охватывает его в свою власть.       Тэхен позволяет ему стянуть с себя штаны, пряжка гремит и касается возбуждённой плоти, вызывая волны удовольствия, низкими стонами отображаясь. Чонгук довольно мычит, когда видит большой член, который в полном его распоряжении. Он осторожно проводит пальцем по всей длине. Касается ствола и головки, медленно проводя по уздечке. Тэхену нравится эта робость и контрастность температур, холодные руки с его горячим членом. Чон так увлечен, он водит рукой по стволу наблюдая за движением крайней плоти, Но Ким уже не может терпеть. Он целует его опущенные веки и нежно задевает руки, чуть сдёргивая полу расстёгнутую блузу.       Тэхен разворачивает его спиной, прижимая к себе. Чонгук чувствует как старший трётся членом о его задницу. Большая возбуждённая плоть проходится липкими мазками, и по ягодицам, и между, Чон громко стонет когда головка на сухую немного толкается. Ким шипит младшему в ухо и затыкает рот пальцами. Он играет с мягким языком, Чонгук сосёт как можно глубже и выгибается в пояснице. Тэхен рычит из-за близости его члена и мягких ягодиц, и с чмоком вытаскивает пальцы из теплой полости. Липкие скользкие пальцы смазывают дырочку, на что Чон округляет рот и выдыхает, закусывая губу. Палец толкается, из лощёного слюной рта младшего льется жалобный стон. Тэхен шепчет милости, Чонгук сильно волнуется и тянется за поцелуем. Губы смыкаются, Ким двигает пальцем активнее, крепче хватая парня за щеки чтобы заглушать боль глубоким поцелуем. — Я не могу больше терпеть. — Чонгук разрывает поцелуй и выкрикивает, пытаясь вырваться из хватки, чтобы самому вставить в себя этого громилу. Ким рычит, когда парень хватает его за эрекцию, словно за узду и слезает с пальцев. Член входит трудно, Чонгук надрывно стонет, а старшему кажется, что он готов спустить уже сейчас. Сильное давление поражает его, а стоны то настораживают своей громкостью, то ублажают с невероятной скоростью. Колечко мышц расширилось до предела, Чонгуку ничего не остаётся кроме того чтобы дышать глубже и стараться двигаться, чтобы добавить острых ощущений с помощью члена, который уже давит на простату. Тэхен переживает и выцеловывает его спину и шею, поощряя круглую задницу нежными поглаживаниями. Такой стойкий ковбой, который показывает себя мачо, готовым вытрахать кого угодно, сейчас боится двигаться в милом мальчике-девственнике, потому что прикипел. Он никогда не сделает ему больно и не позволит этого никому другому, Чонгук — его счастье, любовь и вера.       Бусинки слез появились на кончиках длинных ресниц, Чон терпит и знает что все будет хорошо, ведь в нем его любимый. Судьба не позволит случиться чему-то не приятному, поэтому младший закрывает глаза, выгибается и кричит, насаживаясь полностью, он слепо хватает Тэхена за шею и целует так настойчиво, так сильно, будто пройдет целая вечность для того, чтобы их губы встретились снова. Как только язык проникает в теплый рот, парень переходит на мычание и всхлипы, заглушая боль почти на совсем. Тэхен крадётся руками к плоскому животику, и черт побери, он чувствует вибрацию от того, как младший двигает бедрами с небольшой амплитудой движения органа внутри. Ему как крышу сносит, и он начинает подаваться в перед и стонать на перебой с младшим. Сжатая рука Чона на затылке старшего врезается ноготками в кожу, норовя вырвать волосы, но Тэхену кайфово, ни одна шлюха под крылом самого дорогого бара в городе так ахуенно не скакала на его члене, как Чонгук нежно двигается и кусает его губы. Даже скачи они усерднее, все равно эти шавки ни за что не будут лучше его babубоя. — Коснитесь меня, прошу… — Чонгук без сил отклоняется на потное плечо, обращая внимание на то, как большая рука оборачивается вокруг его текущего члена и интенсивно двигается. Тэхен полностью берет процесс на себя, сжимая его бедро до белых пятен. Шлепки паха о уже пунцовые ягодицы распугали всех животных, возможно живущих в этом закутке, а Верс спрятался между ветвей, стоя дремлет, прижав уши. Стоны усиливаются, застилая сознание Кима сладкой негой, он чувствует скорый конец, а в голове только мысли о его мальчике. Как он прекрасно сжимает его, как стимулируется его простата, как ахуенно ему сейчас, как саднит его глотка и кожа задницы. — A lot of bullets were flying at me. But your gun no bullets hit my mind, heart, and cock in one shot.* — в уши младшего огнем залетает чистый британский акцент, опаляя красное ухо пламенным дыханием. Чонгук не сдерживается и пускает волну оргазма по своему телу, спуская в руку выходца из Англии, мелодично простонав, создавая невероятное давление, заставив этим Тэхена потерять весь кислород. — Спустись на колени, my sweaty bitch, черт возьми, быстрее! — Тэхен рычит что есть мочи, переживая молнии в члене, он быстро выходит из младшего и энергично двигает рукой. Чонгук встаёт на колени и закрывает глаза, точно подставляя раскрытый рот над головкой. Горячее семя брызгает на губы и язык, младший ждёт когда Ким наполнит его полностью. Тэхен дрожит и выжимает из себя последние соки, устало проводя пальцем по губам, собирая капли в ротик Чона.       Вялый костер доживает свои предсмертные минуты, Ким натягивает свои джинсы и садится на потерпевшую рубашку, усаживая на свои колени младшего. Он гладит его красные бедра и опавший член целуя в висок. — Надевай штанишки, москиты попку накусают. — Тэхен насмешливо шепчет на ушко, убирая его мокрые пряди за ухо, Чонгук смеётся и наклоняется немного, выбираясь из обители Кима, натягивает свои откинутые брюки. — Такую грех не укусить.       Они оба укладываются на безопасное расстояние от костра, тесно прижимаясь друг к другу, у обоих в голове мельтешит мысль от том, что прекраснее может быть лишь их свадьба. Отвязный ковбой и прилежный сын главного шерифа города — интересно. С чем не шутит жизнь.

Рано или поздно, обстоятельства заставят пересечься даже параллельные полосы судьбы. Одинокие дороги людей, по разным сторонам, станут наконец счастливыми на их общем пути в новую жизнь.