***
После выходных Тэхён вспоминает, что он рабочий студент, а не герой молодежного сериала про первую любовь. На учёбе контролируемый завал, а работа — в хореографической студии всё прекрасно, но в музыкальной студии ему хочется прибить кое-кого. — Сегодня у тебя, — менеджер сверяется с бумагами, — L-студия и G-студия. В L как обычно, а материал из G отправь главному, это не для показа. Как закончишь, заряди аккумуляторы и можешь быть свободен. — Хорошо, менеджер, — кланяется Тэхён и выходит из кабинета. С первой студией у него всегда проблемы — ту девушку хочется убить каждый раз, как Тэхён видит её. Он ничего не мог поделать с тем, что с каждой встречей не мог терпеть её всё больше и больше. Во второй студии он был всего один раз, и то, ненадолго — в ней занимаются те, с кем работает главный оператор. Как и ожидалось, из первой студии он вышел позже, чем планировал, и с непереносимым желанием убивать. До окончания смены, по его обычному графику, оставалось двадцать минут. Встреча с Чимином накрывается. Кто знает, сколько он пробудет во второй студии. Пусть это не трансляция, а съёмка видео на две минуты, чтобы передать атмосферу работы над музыкой, но музыкант из студии может быть таким же, как мадам из первой, и вся работа будет испорчена. Если с этой студией работает главный оператор, то в ней не трейни на недельку, а серьезные музыканты. А значит, их эго может быть больше, чем сама студия. Тихонько постучав по двери, Тэхен открывает ее и проходит внутрь. Эта студия немного больше тех, что находятся под его руководством, и аппаратура здесь, насколько Тэхён может понимать, получше. За большим креслом, на спинке которого висит бейсбольное джерси, кто-то сидит. — Извините! Здравствуйте, меня зовут Ким Тэхён, я второй оператор. Вам говорили, что я приду поснимать вас? — кресло начинает поворачиваться и Тэхён искренне надеется, что ему не прилетит по голове кружкой, — Мне нужен отрывок из ва... Акаквсмысле... В этом большом кресле расположился никто иной, как Мин Юнги собственной персоной. Наушники на его шее, карандаш в запутанных волосах, пятно от кофе на штанах, сонные глаза и красный отпечаток руки на щеке. — Тэхён? — Хён? — Ты можешь называть меня по имени неформально. — Я знаю. — Круто. — Ага. Юнги приподнял брови, как бы спрашивая Тэхёна, что это за чертовски неловкий диалог, но Тэхён и сам не знает, поэтому пожимает плечами. — Что ты говорил до этого? — спрашивает Юнги, указывая Тэхёну на маленький диванчик в углу комнаты. Тэхён падает на мягкую обивку как на спасительную шлюпку. — Эм... Здравствуйте, я Ким Тэхён... — Перемотайся. — Мм... Я пришёл поснимать... — Тэхён. — Мне нужен отрывок ваш... твоего произведения, чтобы построить съёмку и концепт на основе твое... Ох, блин. — Что? — Ты никому из нас не даёшь послушать свою музыку, — вспоминает Тэхён и хлопает ладонью по сумке с камерой, — но ничего, я хорошо... думаю, что хорошо, знаю тебя, поэтому подберу концепт без музыки, не переживай. — Ты никогда не просил послушать, — говорит Юнги и поворачивается обратно к компьютеру. — То есть, если попросил бы, то ты дал бы послушать? — встаёт на ноги Тэхён и быстро подходит к Юнги, останавливаясь за его спиной. — Да. Тэхён не знает, что сказать, поэтому просто стоит позади Юнги и ждёт чего-то. Он ведь правда ни разу не просил Юнги послушать его песни. Чонгук просил — Юнги протягивал наушники. Намджун даже не просил, Юнги сам подходил первым. Чимин просил — Юнги отказывал, но может, Пак и слушал музыку Юнги. Они давно дружат и Юнги должен доверять своему другу. — Послушай, пока я прибираю здесь, — говорит Юнги, и Тэхён не сразу понимает, что он сказал, пока Мин не встаёт со своего стула и не протягивает Тэхёну наушники. Не думая и секунды, он садится на кресло и поправляет на голове наушники. Юнги отошёл в сторону, Тэхён его не слышит, погружаясь в звук пианино. Следующие минуты Тэхён провёл, будто во сне. Он слушал мелодию, слушал голос, вслушивался в слова, сжимал провод наушников, кусал губы, закрывал и открывал глаза. Он не помнит передвижения Юнги по студии, не помнит его рук, забирающих чашки со стола и скомканные листы. Он помнит, как сел за этот стол, как началась музыка, как он закрывает глаза, и как открывает их. Когда он снимает наушники, Юнги в студии нет, так же, как и его куртки. На столе клочок бумаги: «Я за кофе». В голове пустота. Мин Юнги всегда был особенным в голове Тэхёна, всегда был удивительным и непохожим на остальных. Но его музыка... Как-то Чонгук сказал, что Юнги — на самом деле гениальный музыкант. Тэхён тогда подумал, что Чон говорит так, потому что сильно любит Юнги и не может мыслить объективно. Все его друзья так или иначе упоминали, что если и Юнги в чем-то действительно хорош, то в музыке. Тэхён видел, что Юнги хорош во многом, а если он по сравнению с этим лучший в музыке, то он поистине должен быть гениален. Тэхён субъективен, но эта песня — это что-то иное. Он впервые осознает, что Юнги на самом деле музыкант. Не увлекается музыкой, не балуется в студии, а создаёт музыку — пишет текст, пишет мелодию, продюсирует. Это настоящая магия. Знания английского у Тэхёна хромает, но их хватает, чтобы перевести название песни — «Первая любовь». Он прочитал название до того, как услышал слова, и думал, что Юнги написал песню о первом человеке, в которого влюбился. Какой это человек? Чем он занимается? Чем привлек Юнги? Отвечал ли этот человек взаимностью? Был ли Юнги счастлив от этой любви? Но минутой позже он понял, что грубо ошибался насчёт Юнги. Всегда, когда ты уверен в чем-то по отношению к Мин Юнги, будь уверен — ты неправ. Первая любовь не должна быть первым романтическим опытом в жизни. Это слишком просто. Он еще молод, и однажды может встретить свою настоящую первую любовь, и понять, что та "первая любовь" была просто детской привязанностью. Но настоящая любовь — это любовь к тому, что делает тебя счастливым. Юнги рассказывал о пианино. Коричневое пианино, которое было с ним с рождения, в самые счастливые и грустные моменты жизни, это пианино ждало его возвращения каждый раз, принимая и исцеляя. Вот это и есть любовь. Тэхён любил Юнги, это факт. Но так же, Тэхён уважал Юнги. Можно любить человека, но не уважать его и не доверять ему, — часто можно встретить такую любовь. С каждой новой гранью в головоломке под именем Мин Юнги Тэхён начинал всё больше и больше не только любить его, но и уважать. Уважать его смелость, его ум, его огонь. Уважать всё то, что он делает. Эмоции пришли в норму, когда вернулся Юнги. Он принёс с собой два стакана, локтем к боку прижимал сложенные штаны (сложены те, в которых был, сейчас он был в других), а зубами держал маленький пакетик. Тэхён встаёт и аккуратно берёт стаканы и ставит на стол, принимает пакет (пахнет корицей) и ставит рядом. Юнги кидает штаны на диван и пролезает к высокой полке у стены, роясь в каких-то вещах. — Что ищешь? — Что-нибудь сверху накинуть, — отвечает Юнги, сморщив нос от поиска, — Ты же снимать будешь, а наш босс не любит, когда мы на видео такие, какие есть, надо прихорошиться... Но у меня ничего нет, — подводит он итог, отходя от полки. Тэхён смотрит на серую футболку Юнги с какой-то надписью, смотрит на свою тёмную рубашку, и думает, что они могли бы поменяться. Думает об этом, даже не предполагает, что такое реально возможно. Но отдел мозга, отвечающий за речь, куда-то сместился, поэтому Тэхён слышит свой голос раньше, чем осознает, что говорящий — это он. — Мы можем поменяться верхом. Ты возьмёшь мою рубашку, а я твою футболку. — Правда? — Почему бы и нет. Волнение из-за того, что он сейчас расстёгивает пуговицы своей рубашки, под которой ничего нет, перед Юнги — этого волнения не было. Тэхён никогда не смущался своего тела — оно такое, какое есть, и он любит себя. Но перед ним Юнги, его объект любви и трепета. Но, снова но, для Юнги он — обычный парень, его друг, а перед друзьями не смущаются голого торса. Скинув с себя рубашку, он протягивает её Юнги, но не смотрит на парня, его больше интересует пол и его ботинки. Юнги берёт его рубашку и влаживает в ладонь край своей футболки. Момент спустя Тэхён уже в футболке Юнги роется в своей сумке, доставая нужную аппаратуру. У Юнги должно быть атлетичное тело — он так усердно занимается баскетболом, что у него могли быть и кубики пресса. Тэхён, чтобы оставить себя в живых, избегает взгляда на Мина. — Песня помогла для... концепта? — спрашивает Юнги, оказавшись уже в кресле. — Эта песня разбила мне сердце. — Но помогла? — Да, — не смотрит на него, все ещё весь в аппаратуре, — Ты ведь не хочешь говорить о моих впечатлениях о песне? — Мне интересно твоё мнение, но оно смущает. — Если кратко, то я в восторге, и все были правы, называя тебя гением. Если не кратко, то дашь знать, как будешь готов. — Спасибо, Тэхён, — совсем тихо благодарит Шуга голосом, который говорит, что он смущён, — Я далеко не гений, они так говорят, потому что любят меня. От него пахнет Юнги, это невозможно игнорировать и он бы не смог, даже если бы мог. Его работа сейчас — смотреть на Юнги, и так чертовски приятно видеть Юнги в собственной рубашке, будто они правда близкие люди. Тэхён крутится по комнатке и снимает отрывки на видео, которые думал использовать в будущем. Юнги работает, полностью поглощен тем, что делает. Кадр за кадром Тэхён всё меньше хочет отдавать отснятый материал. Хочется забрать себе. — Хён? — Тэхён пристраивается у края стола, делая фокус камеры на сосредоточенном лице Шуги. — М-м? — Ты любил когда-нибудь? Была ли у тебя настоящая первая любовь? — Не уверен, любовь была ли это. — Не хочешь говорить об этом? — Не в этом дело. Какое-то время я старался завести такие отношения, которые приведут к любви. Это было пот... Я пишу песни, иногда пишу про любовь, но не знаю этого чувства в романтическом плане. Хотел отношений, чтобы понять, каково это — любить. Когда все вокруг состоят в отношениях, думаешь, что что-то упускаешь. — Сейчас ты уже никого не ищешь? — Намджун говорил мне, что своё появится в жизни само по себе, его не нужно искать. Долгое время, — он сделал паузу, — я не верил в любовь. Мол, это только физиология. Не больше, а всё любовное искусство лишь мечты и грёзы. Но недавно начал задумываться, вдруг это не так и я ошибаюсь. Через какое-то время приду к заключению и дам тебе знать. — Что тебя заставило изменить своё мнение? Юнги какое-то время молчит и не двигается вовсе, смотрит на камеру в руках Тэхёна и хмурится. Ким начинает переживать, не перегнул ли, но Юнги отвечает: — Желание быть любимым, наверное. Руки с камерой немного опускаются, а взгляд с экранчика переходит на лицо Юнги в реальности. Он смотрит на Тэхёна, и может быть, это иллюзия, но ему кажется, что Юнги пытается донести ему: «Люби меня, потому что мне это необходимо». Зрительный контакт выдержать непросто, но разорвать его ещё сложнее. Тэхёна всегда удивляло, как писатели в своих книгах описывают взгляды главных героев — «его взгляд выражал задумчивость», «его глаза стреляли молниями» — но сейчас он видит так много эмоций в глазах напротив, что ему остаётся только перебирать их в своей голове, в попытках понять, что эти эмоции значат. Глаза Юнги светятся — то ли от эмоций внутри него, то ли от ярких ламп, но глаза Юнги светятся, и так они должны светиться всегда. Тэхёну бы хотелось, чтобы так выглядело счастье Юнги. — Разве это не эгоистично? — спрашивает Юнги, фыркая. — Если любовь эгоистична, то все в этом мире эгоисты. — Ты тоже эгоист? — Тэхён переводит это как «Ты тоже хочешь быть любимым?». — Да, я тоже эгоист. В ответ Юнги только кивает и переводит взгляд на компьютер, начиная щёлкать мышью. Телефон Тэхёна загудел в заднем кармане джинс. Выключив съёмку, он достает его и смотрит на имя менеджера на определителе. — Да, менеджер? — Прости, Тэхён, у нас вышла несостыковочка. Ты должен был идти не в G, а в D-студию. По времени тот уже ушел, поэтому извинись перед тем, кого ты побеспокоил и иди домой. Это наша ошибка, на тебе никак не скажется. — Я могу тогда закончить здесь, раз начал... — О, нет, не парься. Если в студии Шуга, должен быть он, то его снимали пару дней назад, теперь к нему ещё два месяца подходить нельзя, минимум. Не испытывай его терпение и иди домой, ты и так задержался сегодня. — Хорошо, менеджер. — Извиняй нас, если что. До следующего, — последнее было его привычкой, не заканчивать словосочетание. Отключив звонок, Тэхён смотрит сначала на камеру, потом на Юнги. Тот поднимает взгляд и спрашивает: — Что-то случилось? — Я не должен был снимать тебя. Мне распределили другую студию, но по ошибке отправили к тебе. — У тебя не будет неприятностей из-за этого? — Если ты не захочешь убить меня за то, что я ворвался в твою работу и в твой график, и всё испортил, то все ок. — Ты только помог, Ким Тэхён. И было здорово так посидеть в студии вместе. Ты останешься? Дай мне десять минут, я закончу и подвезу тебя в общагу. — Правда, хён? — Выглядит, что я шучу? — Тэхён ничего не ответил на это, поэтому Юнги продолжил общение. — Как твоя работа? Учёба? — На работе нормально, в принципе. Учёба... Мы уже какое-то время работаем над нашими короткометражками. К концу года должны отснять. Учебного года. К концу этого года нужно предоставить черновик сценария и концепции. Я должен справиться в срок, уже почти готово. — Тебе это нравится? — смотрит на него на мгновение, чтобы обозначить, что он видит его. — Да. Да, мне это нравится. Создавать всё, ни на что не опираться, а выносить всё из головы... С музыкой же всё так же, да? — В музыке есть то, чему мы следуем, каким-то основам, но да, ты прав. — Музыка — это то, чем бы ты хотел заниматься всю жизнь? — Сейчас я отвечу, что да. Никто не знает, что я отвечу на это через пять лет. — Почему ещё не дебютировал? — спрашивает он то, что давно волновало, — Ты уже профессионал своего дела, почему бы не рискнуть? Камера продолжает снимать Юнги, Тэхён вовсе забыл, для чего он здесь, так был увлечен беседой с Юнги. Но теперь ему не нужно снимать. — Дебютирую после выпуска. Нужно закончить один этап своей жизни, чтобы начать другой. — Уверен, эта песня, — он кивнул на монитор компьютера, — стала бы уже хитом. — Для меня важно обрубить одно. Практически то же, что и развестись до того, как начать с кем-то жить или встречаться. — Но тебя не мучает то, что к этому времени ты бы мог быть уже успешным? — Сейчас — нет. Я умею ждать. — Это была твоя мечта — создавать музыку? — Да. — У тебя есть другая мечта? — Да, но ещё не исполнена. — Ты исполнишь её? — Это та мечта, исполнение которой зависит не только от меня. — Надеюсь, что она быстро исполнится. — Я тоже надеюсь. Момент и Юнги встаёт с кресла, потягиваясь до хруста в спине — Тэхён не уверен, сколько хён пробыл в студии. В машине они не слушают музыку, едут в тишине, оба сомневаясь, с чего начать диалог. Когда машина паркуется у общежития, они переглядываются и Юнги меняется в лице: — На мне твоя рубашка. — Не будешь же ты снимать её сейчас — завтра обменяемся. — Уверен? Ты любишь эту рубашку, — у Тэхёна не железное сердце, честно. — А ты любишь эту футболку. — Не так, как ты рубашку. — Переживу без неё день. Я бы пустил тебя к себе, но наш вахтёр знаменит на весь универ. — Хорошо. — Безопасно доберись до дома, — говорит он и выбирается из машины. — Ты тоже, — слышит он ответ и видит, как Юнги машет ему рукой. Юнги ждёт, пока Тэхён зайдёт в общагу, потом отъезжает с парковки. Тэхён через окно смотрит на огни удаляющейся машины и прижимает ладонь к груди, проверяя, на месте ли сердце, или вылетело как в диснеевских мультиках. Эту ночь он спит в футболке Юнги и даже не думает стыдить себя за это.***
День соревнований подкрался незаметно. Так незаметно, что Тэхён осознает это лишь находясь в большом спортивном зале собственного университета, что стал местом проведения игр. Его сосед (приехал на пару дней обратно из-за этих соревнований, будь они неладны), с которым он пришёл сюда по несчастливой случайности, ничего не сказал и пошел к своей эмо-группе задротов. Теперь нужно найти своих. — Я записал нас, — кричит Чонгук где-то сбоку, Тэхён его ещё не видит, но точно знает, что это он. Друг появляется из-за спины и обнимает за плечо, увлекая его куда-то в сторону, видимо, к остальным друзьям. — Куда? — На баскетбол, на эстафету, на единоборства, какую-то математическую штуку чисто для того, чтобы Джун-хёна подстебать, на стрельбу из лука и на прыжки в высоту. Юнги сказал, что ты хотел бы что-то связанное с водой, но они отменили бассейн и заплывы. У тебя хорошие рефлексы, можешь в стрельбу. Я записал нас туда с расчётом на тебя и Юнги. — Хён хорошо стреляет? — Пфф, нет. У него минус два и полностью отсутствует чувство направления, но он везучий, так что, чего бы и нет. Должен был взять с собой очки, это же не запрещено правилами? — Что не запрещено? — спрашивает Джин, пристроившийся рядом. Они добрались до стоящих в уголке друзей — Хоуп и Чимин делали растяжку, с чего-то ухахатываясь, Джун стоял поблизости и откровенно фейспалмил, Юнги сидел рядом, сложив ноги по-турецки и смотрел в телефон, не обращая внимания на дурачество друзей. Все парни, как и договорились, пришли в чёрных спортивных штанах и чёрных футболках. От университета им выделили джерси с эмблемой. — Очки, — отвечает Чонгук на вопрос Сокджина, — Я записал нас на стрельбу, и если Юнги пойдёт за нас, то можно ли будет ему использовать очки для зрения. — Конечно можно, — говорит Джун, повернувшись к ним и подарив Тэхёну улыбку, — Привет, Тэ. Услышав имя Тэхёна, Юнги поднял взгляд и посмотрел прямо на Кима, а тот потерял дар речи, и только улыбнулся и подмигнул Намджуну в приветствие. Юнги смотрел на Тэхёна и сейчас Ким точно мог видеть, что старший рад его видеть. — Я возьму на себя прыжки в высоту, — поднимает руку Чимин. — Ты и высота? — фыркает игриво Юнги. — Один сантиметр, хён, — хрипит Чимин, сморщив нос, — У нас один сантиметр разницы в росте. Один. — Один — это важная цифра. Один год разницы в возрасте — это тоже важно. — Хён. Никто не собирался останавливать Юнги, сами смеялись над Чимином, но Пак выглядел растерянным, поэтому Тэхён решил вступиться за друга. — У нас с тобой, Шуга-хён, ещё большая разница в росте, — сказав это, он почувствовал на себе взгляд друзей. Опасно было перечить, они только подружились, а Тэхён мог испортить все только этим глупым предложением. Но удивительно, Юнги не покрылся краской, у него не пошёл дым из ушей, он улыбнулся и вскинул бровь: — Ты должен быть на моей стороне, Ким Тэхён, это мы с тобой самые лучшие друзья на планете, а не вы с Чимином. Намджун рассмеялся, Чонгук закатил глаза, а Хосок выглядел так, будто только проснулся и не понимает, что происходит. — Если спорите, то беритесь за руки, всё по правилам, — всё же говорит Хоуп, хлопнув в ладоши. — У Чимина слишком маленькая ручка, я могу сломать её. — Юнги-я! Сегодня Юнги, видимо, был в хорошем настроении, раз смеялся и хлопал Чимина по спине, как бы давая понять, что он несерьёзно. — Иди держись за руки с Тэ, тогда, — наигранно в обиде говорит Чимин. — Иди сюда, — Юнги тянет протянутую руку к Тэхёну, двигая пальцами, как бы прося взяться за неё. Подойти и взять за руку — слишком смущается, но спасибо за Чон Чонгука, который толкнул Кима в плечо, к Юнги. Тэхён протягивает руку в ответ, Юнги сплетает их пальцы и тянет вниз, к себе на пол. Когда Тэхён сел рядом, столкнулся коленкой с коленкой Юнги, тот положил их сплетённые пальцы на свою ногу и с лицом победителя смотрел на Чимина, который лёг на пол от пробирающего его смеха. Честно, Тэхён давно мечтал о том, чтобы подержаться за руки с Юнги. Или это та стадия любви, в которой хочется всех этих милых вещей, или это просто то, что есть, но Тэхён перед сном частенько представлял, что Юнги держит его за руку. Всегда, когда ждёшь чего-то, а потом, когда получаешь, это перестает быть таким крутым и важным. Ожидания не равно реальности. Но держаться за руки с Юнги — это лучше, чем ожидания. У него тёплая ладонь или холодная? Комфортная — ни жарко, ни холодно. У него крепкие пальцы, когда он держит кого-то за руку? Да, крепкие, но не так, чтобы пальцы другого болели. Тэхён чувствовал, что Юнги сильно сжимает его пальцы, но ему не больно. Он поглаживает пальцы того, кого держит? Да, он поглаживает. Друзья завели разговор о чем-то другом, снова, а Тэхён только смотрит на них, в голове мысли о том, что ладонь Юнги находится в его ладони. Какое потрясающее чувство. Юнги встаёт и тянет Тэхёна тоже подняться, но Мин не отпускает его руки, когда они идут к пункту распределения. Они встают в толпу студентов, Юнги перекидывает свою руку через плечо Тэхёна, и так, привалившись в нему, держит за руку, повиснув на плече. По-сути, если так подумать, вот так подумать, то Юнги сейчас обнимает Тэхёна. Обнимает за плечо, держит за руку, а его голова близка к тому, чтобы прилечь на второе плечо. Ведущий объявляет что-то, Джун записывает это в блокнот, а Тэхён всё ещё просто присутствует здесь, мыслями витает в другом месте. Они двигаются куда-то, переходят в другой зал, Юнги обнимает Тэхёна даже в движении, а Джун говорит: — Так, сначала будет стрельба из лука. Кто из наших? Юнги, Тэхён и Чимин? Чонгук, может, и ты? Мы с Хоби точно в пролете. Потом прыжки в высоту. Чимин, Я... Нет, не я, в это время математическая разминка. Чимин, Хоби, Чонгук? Тэ, хочешь? — Тэхён мотает головой, это он может, — Единоборства и Баскетбол в одно время, поэтому... Чонгук, Чимин и... Тэхён? На единоборства? Юнги и Хосок на баскетбол, точно, а я побуду там запасным и погляжу, чтобы это двое не травмировались, для них баскетбол опаснее единоборств. Потом эстафета, мы вместе. — Я не понял, — хмурится Хосок, — Почему мы вдвоём с Юнги на баскетболе. Разве не вся наша команда участвует? — Тупые правила, — пожал плечами Чимин. — Они формируют команды по университету, а не то, как мы сформировались. — Тогда смысл этих команд вообще? — Если мы принесём университету больше наград, то у нас будут привилегии, — со знанием дела поясняет Намджун, — Команды формируются для налаживания межфакультетных отношений. — И просто круто участвовать в чем-то с друзьями, — сказал Джин и состроил грустное лицо. — Не наша вина, что ты такой старый и не можешь с нами участвовать, — подмигивает Чонгук старшему. — Эй, сопляк! — Сейчас, — перебивает их Намджун, — идём на стрельбу. Если нужна будет кому-то замена, то я или Хосок выйдем, но это будет равно поражению, так что, крепитесь. Юнги отпускает его, когда они подходят к пункту стрельбы. Берут по луку, по шесть стрел (нужно три попадания, три шанса на ошибку) в колчан, и встают на очередь. Странно, но участвуют всего команд семь или шесть. Стрельба не такое популярное направление. Джин снимает всё на камеру, больше дурачится с Хосоком и Джуном, и Тэхён не может дождаться, когда это всё попадёт в его руки. — Ты вообще стрелял когда-нибудь? — спрашивает Чимин, когда садится рядом и устраивает голову на коленях Кима. — Я вырос на ферме, с двоюродными братьями в детстве гоняли по лесам и стреляли по деревьям. — О, ты приехал сюда с фермы? Где она? — Когда я был подростком мы переехали с родителями в Тэгу, а бабушка с дедушкой остались на ферме. — Юнги тоже из Тэгу! — он поворачивается к Юнги, что стоит поблизости, — Хён! Ты знал, что Тэхён-ни из Тэгу? Может, вы даже встречались там! — Знал, — как-то гордо отвечает Юнги, — Но не думаю, что встречались. — Ты поедешь домой в Тэгу или к бабушке и дедушке на ферму? — снова обращается Чимин к Тэхёну. — Сейчас в Тэгу, а на корейский Новый Год с родителями на ферму. — Чимин-а! — зовёт Чонгук старшего к себе, тот встаёт с лавки и идёт помогать Чону. Тэхён сидит на лавке, Юнги стоит рядом и смотрит на стреляющих противников, Чонгук и Чимин разбираются с устройством лука. — Ты в Тэгу едешь? — нарушает тишину между ними Юнги. — Да. — Я тоже домой еду. — Я знаю. — Я на машине. — Да, Гук говорил. — Ты уже купил билеты? — Тэхён вспоминает о билетах уже тогда, когда начинает засыпать ночью. — Нет, все ещё выбираю время. — Можешь поехать со мной. Шестерёнки заскрипели. — В смысле? — В прямом. Я на машине, один. Еду туда, куда нужно тебе. Мы можем поехать вместе. — Правда? — Да. — Тогда, да. Да, конечно. Я буду рад. Спасибо. — Не заморачивайся. Юнги остаётся на месте и никуда не отходит, а Тэхён паникует, что покажет ему свою радость от того, что он ПОЕДЕТ ВМЕСТЕ С НИМ, ВДВОЁМ, в одной машине, в их город, где они проведут две недели. Нет, они скорее всего не увидятся в течении этих двух недель, но... Но. Они поедут в Тэгу ВМЕСТЕ. Зачем Юнги предложил это перед стрельбой, Тэхён же весь дрожит от предвкушения поездки. — Можно же не снимать джерси? — спрашивает Юнги кого-то из них, — Мне как-то холодно. — Тебя в последнее время морозит, — говорит появившийся рядом Чонгук, обнявший хёна, — Лучше? — Наша очередь, — пропевает Чимин, врываясь в их территорию. На удивление, Юнги хорошо стреляет. Как оказалось позже, лучше Чонгука. На двоих они заработали пятьдесят семь очков. Чимин и Тэхён переглянулись и мысленно перекрестились. У них получилось не так хорошо, как у первых. — Начинать соревнования с золота — это слишком пафосно, — фыркает Джин, когда они встречаются после стрельбы. — Наш уровень, — смеётся Юнги и обнимает Чонгука, — Хорошо справился, Гук. — У меня зрение куда лучше твоего, но почему ты выиграл меня на одно очко? — Я просто босс, малыш, — у Юнги сегодня правда хорошее настроение. — Знаете, как мы себя с Тэ чувствовали, когда вы сделали это, а нам идти следующими, а мы полные ноль в этом? — смеётся Чимин, проводя ладонями по волосам. — Нас победил не соперник, а собственные партнёры. К концу дня Тэхён намерен полностью выложиться на эстафете, чтобы хоть где-то принести своей команде реальную пользу. Эстафета из пяти кругов, добровольцем на неучастие вызвался Намджун (взявший математическую бронзу и бесящийся с этого). — Завтра ужинаем и провожаем Джина, а послезавтра разъезжаемся по домам сами, — объявляет Хосок, пока фотографирует Чимина с тремя золотыми, одной серебрянной и одной бронзовой медалями - итог их соревнований. Они стояли на улице за углом университета — Тэхён курил, а парни стояли рядом и ждали, пока он потушит сигарету. Соревнования закончились двадцать минут назад — золото за стрельбу, баскетбол (Хосок максимально горд) и эстафету, серебро за прыжки в высоту (Чимин ещё больше горд, чем Хосок) и бронза за математическое что-то-парни-так-и-не-поняли-что (Намджун недоволен своим результатом). Они не стали лучшими в своем университете, даже не в пятёрке или десятке, но Ким Сокджин очень гордился ими, а им этого больше, чем достаточно. Расставаться на две недели оказалось сложнее, чем они предполагали. Когда уезжал Джин, все прошло со смехом — он не хотел, чтобы друзьям было грустно, поэтому шутил вплоть до того, как машина с ним и Намджуном заворачивала за угол. Вечером того же дня Хосока забрала сестра, чуть позднее уехали и Чимин с Чонгуком, который практически прослезился, прощаясь с Юнги и Тэхёном. Следующим утром за Тэхёном обещал заехать Юнги, чтобы вместе отправиться в Тэгу. Проснулся Тэхён из-за входящего звонка — соседа всё ещё не было, поэтому звук включен на полную громкость, что непривычно. — Да? — хрипит он, не взглянув ни на контакт, ни на время. — Это Юнги, — слышится голос из телефона. Вот до чего дошли технологии, подумал Тэхён. — Привет, Юнги. — Привет, Тэхён, — терпеливо отвечает Юнги. — Ты проснулся или как? — Или как. — Я буду у тебя через десять минут, не заставляй меня ждать. — Хорошо, хён. — Уверен, что проснулся? — Юнги, кажется, смешно. — Совершенно... нет. Тэхён просыпается через пять минут и скачет по комнате, натягивая на себя одежду, приготовленную ещё вчера (спасибо, вчерашний Тэхён). Он был настолько быстр, что ему пришлось ждать Юнги пару минут. Тот припарковался и открыл ему дверь, и как только Тэхён сел рядом, положил на него плед: — Поспи немного, я разбужу тебя, как буду останавливаться на дозаправку и на перекус. — Нет, я не буду спать, заменю тебя за рулём через пару часов. — Спи, Тэхён-ни, — говорит Юнги и Тэхён не может сопротивляться. Беззаботно засыпает сразу, как укутывается в мягкий плед с хвойным запахом. Сквозь сон ему кажется, что Юнги что-то напевает, но, наверное, он включил радио. Так или иначе, Тэхён, сложившись клубочком, спит на переднем сидении машины, которую ведёт Юнги. Тэхён просыпается каждый раз, как плед скатывается с его плеча, чтобы в итоге почувствовать, как Юнги поправляет этот плед, задерживаясь ладонью на его плече.