A crown seldom enjoyed

Моя корона в моем сердце, а не на моей голове; Не украшенная бриллиантами и индийскими камнями, Моя корона выделяется не видом, а содержанием; Корона — это то, чем редко пользуются короли. Генрих VI (3.1.62-65)

Она резко просыпается от грохота колес, когда карета проезжает через яму посреди дороги. Ее голова сильно ударяется о ставни окон, а ноги в туфлях барахтаются по коврику на полу, пытаясь удержаться. В карете темно, и она моргает, неуверенно протирая глаза, пытаясь что-то разглядеть в тусклом свете фонаря, висевшего на железном крюке у потолка. Прохладный утренний свет проникает сквозь маленькие щели в ставнях, холодный воздух воет через стены, и Кларк дрожит и еще больше натягивает мех на плечи. Ее платье тонкое, из светло-золотистого и зеленого шелка, привезенного с Восточных островов и мало защищающего от суровых северных температур. В ее чемоданах есть бархатные и мягкие шерстяные штаны, но она слишком упряма, чтобы признать, что они ей нужны. Вместо этого она плотнее накидывает бархатный плащ на плечи, поправляет шкуры, накинутые на колени, и проводит холодными пальцами друг по другу, пытаясь согреться. Снаружи, лошади ржут скачут, пока их карета неумолимо едет вперед, и она с возмущением смотрит на стенку напротив нее. Она устала из-за нескольких недель бессонных ночей в придорожных тавернах и замках мелких лордов, и замерзла до мозга костей от холода, но ей хочется, чтобы путешествие никогда не заканчивалось. Она осторожно копается в кармашке своего платья, и ее онемевшие пальцы сжимают кусок пергамента, мягкий на ощупь нежных пальцев. Она его не вытаскивает, ей не нужно видеть склонное к извинениям письмо и зеленую печать вьющейся розы. Звуки дороги изменились пока она спала, Кларк приподнимается и садится, чтобы взглянуть в окно, отодвигая ставни и толстые шторы, чтобы посмотреть на пейзаж. Земля покрыта снегом; им повезло, что Королевский тракт достаточно чист, чтобы ехать. Вокруг уже заметны зачатки города, в который она едет, хижины и дома, построенные в суровых землях отступающей зимы на Севере. Огромные пустые поля сменяются, за исключением нескольких случайных фермерских домов, грубо построенными улицами, сделанными из плотной глины и заполненными движением, которое замедляет их темп. Карета привлекает к себе внимание, окруженная отрядом вооруженной охраны, предназначенная для ее защиты. Они образуют небольшой караван с двумя телегами позади них, в которых везут ее личные вещи, и каждый член группы носит герб Тиреллов: золотую розу на зеленом поле, заявляя о своей верноподанности югу всем северянам. Прошло не так много времени с тех пор, как Северное Королевство отделилось от Южного, всего пять лет — достаточно времени для тех, кто проходит мимо, чтобы узнать знамена, развевающиеся ее знаменосцами. Она не удивлена, что на них пристально смотрят все, кто проходят пешком или проезжают на лошадях, неся свои товары в замок как раз к утреннему рынку. Все они одеты в меха и шерсть, что еще раз напоминает Кларк, что она не создана для ледяных северных зим, и она удаляется от окна в карету, чтобы удержать как можно больше южного тепла. Ее пальцы снова пробегают по записке в кармане, простой пачке бумаги, которая передает приветствие ее семьи Северной Королеве. Она сопротивляется желанию смять пергамент пальцами и сжечь его о фитиль фонаря. Ее желудок снова переворачивается, когда она думает о ее ситуации, и она прижимается к мягким стенам кареты, глядя на мерцающий фонарь и тоскуя по своему родному дому в Хайгардене с таким отчаянием, что оно вспенивается у нее в животе. Этого места с его чужеродным пейзажами и холодными, недружелюбными людьми достаточно, чтобы вызвать у нее тоску по дому, хотя она игнорировала каждое письмо, которое мать отправляла ей в пути. Странно чувствовать себя ненужным, застрявшим между домом, который она желает, но из которого ее отослали, и домом, который ее ждет, но которого она не хочет. Хотя ее окружают слуги и охранники, она никогда не чувствовала себя такой одинокой. Раздается стук в дверь, и она медленно продвигается вперед на своем сиденье, чтобы отодвинуть ставни и занавески, глядя на охранника, который едет рядом с ней. «Миледи, мы приближаемся к замку.» Она просто кивает в ответ, наблюдая, как он возвращает свою лошадь на свое место в колонне. Сейчас они точно привлекают к себе внимание, люди останавливаются на оживленных улицах, чтобы посмотреть на них, а дорога под ними превратилась из грубо утрамбованной земли в знакомую булыжную мостовую, которая потряхивает ее в карете, как тряпичную куклу. Высокие и узкие дома возвышаются над улицами, а в отдалении раздаются крики уличных продавцов, подзывающих людей предлагая свои цены на товары. Запах лошадей и грязи, копоть города проникает сквозь холодный воздух через окно, и она морщит нос, отстраняясь, чтобы снова захлопнуть ставни с отчетливым сильным стуком. Откинувшись на спинку сиденья, она кладет руки себе на колени, сжимая их вместе шлейфом своего плаща. Она не нервничает. Она Кларк из Дома Тирелл, одного из самых уважаемых домов южных земель и гораздо более утонченного, чем северный сброд, населяющий замок Винтерфелл, резиденцию Королевы Севера. Мысль о женщине, к которой ее доставят, заставляет Кларк засомневаться, и она тяжело сглатывает, когда ее глаза фокусируются на сучьях дерева у стены прямо напротив нее. Лекса Старк, Королева Севера, дочь Волков. Одного имени достаточно, чтобы заставить ее дрожать. Она не может представить себе, как выглядит эта девушка, несмотря на то, что о ней так много рассказывали. Пятнадцатилетняя девочка, сменившая своего отца, когда он погиб в Войне Севера и Юга; которая возглавила войска против южных сил и в итоге отделилась от Юга, чтобы сформировать собственное королевство, став Первой Королевой Севера за сотни лет. Кларк была маленькой, когда девушка впервые пришла к власти, ей было всего тринадцать, и ей было слишком скучно заниматься политикой тогда, так что она не многое помнит о войне. Но даже она точно помнит истории о Лексе Старк, о которых шептались ее друзья и горничные. Она была зимним духом, призванным старыми северными богами отомстить за них. Она была дитя леса, принявшее человеческий облик. Она ехала на битву на лютоволке размером с лошадь — или, возможно, она сама родила стаю своих лютоволков — или, может быть, она была наполовину лютоволком. Истории были бесконечными. Карета подрагивая останавливается, выводя ее из своих мыслей, и она делает ровный вдох, когда дверь открывается, и ее лакей предлагает свои протянутые руки, чтобы она выбралась наружу. Первое, что поражает ее, — это холод, ледяной порыв воздуха, который сразу же вызывает дрожь в спине и мурашки на руках. Второе, ослепляющий блеск солнечных лучей отражается от заснеженной земли. Внутренний двор замка в основном расчищен, но снег все еще слетает с сугробов, и ей приходится щуриться от темноты кареты. Третье — собаки. Или, точнее, лютоволки. Должно быть, это лютоволки, потому что они больше, чем любая собака, которую она когда-либо видела, и больше, чем некоторые миниатюрные пони. Их семь, разных оттенков белого, серого и черного. Некоторые отдыхают в стороне, с любопытством наблюдая за ней, некоторые подходят ближе, словно собираясь изучить, и самый большой из них преданно стоит возле женщины которая видимо и есть Лекса Старк. Королева Севера меньше, чем ожидала Кларк. Она бросает на нее лишь беглый взгляд, когда выходит из кареты, так как вынуждена сосредоточиться на лакеях, которые ей помогают, и на скользкой земле под ее ногами в туфельках. Она видит маленькую девушку с темными волосами и короной из стали и серебра, которая бесстрастно наблюдает за ней. Ее окружают советники и члены ее двора, но нет никаких изысканных приветствий, какие Кларк ожидала бы в Хайгардене. Вместо этого только Кларк и эти скептически настроенные северяне. На нее снова накатывает приступ гнева на свою мать. «Леди Кларк,» отчетливый голос Лексы Старк доносится за нескольких шагов, разделяющих их, «Добро пожаловать в Винтерфелл». Кларк осторожно смотрит, оценивая ее. На девушке плотная темная бархатная накидка с белой меховой отделкой поверх струящегося платья. На ней роскошные темные перчатки, а на ключицах лежит сверкающее серебряное ожерелье. Хотя она теоретически знала, что королеве всего двадцать лет, все же удивительно видеть, что ее лицо слегка округлое от юности, хотя это не помогает скрыть искру безжалостности в ее зеленых глазах. Темные волосы собраны на затылке, и ее корона отражает свет, когда она наклоняет голову, наблюдая как Кларк подходит ближе. Кларк приближается немного нерешительно и останавливается перед ней, не зная как принято приветствовать королеву, которая является не ее. Она чувствует на себе взгляд Лексы Старк, склоняет голову и делает легкий реверанс. «Ваше Величество.» «Спасибо, что присоединились к нам», — голос Лексы Старк звучит холодно и спокойно, но ни в коей мере не невежливо, но и совсем не дружелюбно. «Ваше путешествие должно быть было трудным». «Да, так и есть», — Кларк снова выпрямляется, но взгляд Королевы Севера странно тревожит. Один из лютоволков оказывается на расстоянии вытянутой руки от нее, и она не может не вздрогнуть от темных глаз и острых клыков этого почти мифического существа. «Мои извинения», — королева Лекса делает шаг вперед, ее королевская маска слегка дает трещину, выказывая намек на беспокойство. «Фейт», — она ​​щелкает языком, и большая белая голова волка отходит от Кларк. Волк немного скулит, но послушно подбегает к Лексе, позволяя ей провести рукой по его ушам. «Они не причинят тебе вреда». Лекса спокойно заверяет ее, и Кларк приходится сглотнуть, прежде чем она успевает кивнуть, сцепив руки вместе с меховой подкладкой своего платья в надежде, что королева не заметит, как они дрожат. Ее пальцы касаются изношенных углов письма, и она вынимает его, неуверенно взглянув на Королеву Старк, прежде чем протянуть. «Я должна была доставить это вам по прибытии». Лекса кивает, немного поджимая губы и протягивает руку, чтобы взять письмо, касаясь пальцами целой печати. «Пожалуйста, — она ​​показывает назад на замок, — пройдем в помещение, чтобы обсудить ваше пребывание здесь. Ветер сегодня холодный.» Кларк сдерживает саркастический комментарий и вместо этого кивает, закутываясь в свой плащ еще больше. Она идет всего в шаге от Лексы, не зная, стоит ли ей осмелиться идти рядом с королевой. Лекса Старк ничего не произносит, но пространство рядом с ней остается свободным, поскольку ее придворные идут рядом с Кларк. Женщина, которая идет справа от нее, высокая, одета в цвета Старков, а герб, вышитый серебром на белом плаще, которое она носит поверх своих кожаных доспехов, — это волк, над которым восседает корона. Кларк сразу же узнает в ней члена Королевской гвардии, поклявшуюся защищать Королеву Старк, пока она не умрет рядом с ней и слегка вздрагивает, увидев меч у ее бедра и кинжал, привязанный к ее бедру. Их проводят через толстые дубовые двери замка в коридоры, облицованные камнем со всех сторон. Факелы на стенах источают мерцающий свет на высокие потолки, и глазам Кларк требуется мгновение, чтобы привыкнуть к темноте после яркого снега снаружи. В замке холодно, и она чувствует, как у нее скручивает живот, и накатывают слезы при мысли о том, что она застряла в этой ледяной пустоши. Она представляет, как истощается, запертая в башне для безопасности, как лед проникает в ее кости и, в конце концов, сжимает ее сердце. Перед ними открывается еще одна дверь, и они с небольшой помпой проходят в тронный зал. Он светлее коридоров, с высокими окнами, на которых изящные витражи рассказывают истории победоносных сражений. Спиральные мраморные колонны обрамляют проход, и комната заполняется еще большим количеством слуг и придворных, которые поворачиваются и смотрят на Кларк. На возвышении в конце комнаты стоит трон из стали и дерева, зубчатый как корона, темный и соответствующий своей силе. Именно на него плавно опускается королева, устраивается на нем и смотрит на Кларк с непонятным выражением лица. Лютоволки выстраиваются вокруг нее, падая друг на друга, в то время как остальная часть процессии Лексы устраивается на своих местах позади нее. Только Кларк осталась стоять бесцельно посреди холла, чувствуя как что-то падает в животе. Она смотрит как белый лютоволк кладет свою голову на колени королевы, и как Лекса проводит рукой по его ушам. Королева не выглядит жестокой, когда сосредотачивает свое внимание на Кларк, но в ее словах есть пустота, расстояние, которое заставляет Кларк дрожать. «Леди Кларк из Дома Тирелл, очень рада приветствовать вас при этом дворе в качестве нашего гостя». Эти слова потрясают Кларк, и она изо всех сил пытается не стиснуть зубы. Гость. Больше похоже на заключенного. Если Лекса и замечает дискомфорт, то не уделяет этому внимания. «Ваше присутствие здесь поможет сохранить цветущий мир между Южным Королевством и нашим собственным, так же как присутствие нашей Леди Трис из Дома Мормонт в Королевской Гавани поможет закрепить наши отношения». Кларк видит как глаза королевы обращаются к капитану ее Королевской гвардии, но затем она продолжает. «Здесь вам будет комфортно». Легким движением руки она указывает на девушку, стоявшую в стороне. Она лишь немного старше самой Кларк, с темными волосами, заплетенными в густую косу за спиной. На ней форма охранника, украшенная золотым гербом Старка. «Это Октавия Сноу», — объясняет Лекса, и от этого имени Кларк начинает волноваться. Она знает, что это значит, знает, кто такая эта девушка с тяжелым мечом. Сноу — имя, которое дается детям на севере, когда они рождаются без милости отца. «Она — один из наших самых многообещающих молодых воинов, и она назначена как ваш личный эскорт. Она поможет вам со всем, что вам нужно, как и приставленные к вам служанки.» Октавия выходит вперед, встречаясь с ней глазами на мгновение, и Кларк видит вспышку негодования, прежде чем девушка низко кланяется ей. Она смотрит на девушку, которая будет ее тюремщиком, и тяжело сглатывает, когда видит тяжелый меч на ее поясе и силу в ее сжатой челюсти. Королева Лекса удовлетворенно кивает, и Октавия возвращается на свое место. Взгляд Лексы снова обращается к ней, и Кларк чувствует, что дрожит от его силы. «Есть ли еще что-нибудь, что вы хотите знать?» — вежливо спрашивает она. Когда я смогу вернуться домой? Сидит на кончике ее языка, но она застыла, как будто здешний холод уже проник под ее кожу и обратил ее в камень. Она может только качнуть головой и тихо ответить. «Нет, ваше величество». «Хорошо», — Королева Старков указывает в сторону, но Кларк требуется многозначительный взгляд женщины, чтобы понять, что ее аудиенция окончена. Она спотыкается о край зала, проскальзывает назад через толпу ожидающих дворян, пока не чувствует, как их взгляды оставляют ее.