Грани нормальности. Грань в трещинах сомнений

Боль в руке Дерек, очевидно, не чувствовал. Стайлзу пришлось силой уводить его от несчастного предмета интерьера, когда Эрика беспомощно оглянулась на него сквозь прозрачную стену. Она смотрела недоуменно и жалостливо, будто совсем не понимала, как можно не отозваться в такой ситуации. Но сдвинул с места Стайлза не этот взгляд, а другой — дикий, больной, потерянный. Дереку обработали руку, усадили на уже ненавистный диван, попытались успокоить. Однако всё, чего смогли добиться — достаточно лаконичное оповещение о конце рабочего дня для них обоих. Они покинули кабинет, но оба домой идти не торопились. Дерек выглядел жутко. На глазах он погружался в тоску, и Стилински не выдержал, выспросил у мисс Рейес о том, что происходит, надеясь навести её на какие-то мысли о помощи боссу, а потом неожиданно выдал: — Если он расстроился, что шантаж не окончен, я понимаю. Но если от того, что невеста будет создавать уют и тепло семейного очага… Я почему-то всегда думал, что Дерек себе выберет именно такую — преданную, посвящающую себя семье… Ну, понимаешь, чтобы занималась домом, детьми… Может, вела кулинарный блог… Нельзя быть мисс Тэтчер на работе и мисс Поппинс дома. Это попахивает раздвоением личности… Эрика отвлеклась от джезвы, в которой безуспешно пыталась заварить уже вторую порцию кофе, и в ужасе широко распахнула глаза. Стайлз обернулся. — Я не призрак, чего ты так уставился. И ты вообще-то прав… Я когда-то именно такой позиции и придерживался. Просто Кэйт любит свою работу. Она с нуля создала целый отдел. И отдать её детище Пэришу… — Ну, кому-то же придётся его отдать… Не сейчас, так через полгода… Или вы не планируете детей? Она же всё равно не будет какое-то время у дел. Так, почему не сейчас? Нормальная замена подготовится, в нормальное время, когда нет каких-то цейтнотов. А ты уже волосы на себе рвёшь… — Я… — Дерек смущённо пожал плечами. — Я просто растерялся… — Мг… Скорее, психанул… Я уже и не знаю, радоваться ли мне такому повышению… Кофе будешь? — Стайлз миролюбиво улыбнулся, а Дерек в ответ неуверенно кивнул. Первой своей реакцией на эту ситуацию он не гордился. И посидев минуту в тишине, немного остыл. Хотя выйти из офиса его заставила саднящая дёргающая боль в кулаке. В поисках ведёрка со льдом он выбрался на кухню, где и стал свидетелем этого разговора, и по мере того, как его помощник уверенно рассуждал о том, что по сути ничего страшного не происходит, приходил к пониманию, что его истерика очень преждевременна. — Если честно, намного сильнее меня волнует сам факт того, что меня всё ещё держат на крючке, и как следствие вопрос, почему именно Пэриш… — Ну так, давайте разбираться… Давайте что-то делать! Дерек, у тебя накопилось столько косяков за это время, что мне уже жалко смотреть на Эрику, которая лавирует между Питером, Лидией, Сюзи и твоими подчинёнными… Отбивается от клиентов… У тебя вообще-то работа есть, а ты уже второй час теряешь на свои кошмарики. Выбрось из головы всё ненужное хотя бы до конца рабочего дня. Тебе дали неделю. Так времени ещё вагон! Я сейчас закончу со списком контрагентов, пришлю его тебе для согласования, и ты это сделаешь до обеда! Потому что я не хочу быть тем, кому поступают звонки из Колумбии, почему газон не подстрижен! Да? — Вообще-то, босс тут я… — улыбнулся Хейл. — Да! — выпалил испугавшийся своей смелости Стилински. — А у меня всё ещё предварительное испытание в разгаре! Уволюсь нафиг. И будешь сидеть и мучиться, расскажу я кому-то о твоих делишках или нет… Дерек тут же посерьёзнел. — Если что, то твои душевные перипетии — не моё дело. И не важно, есть ли ответственность за разглашение чего-то подобного, — я никогда не стал бы, — тоже серьёзно ответил Стайлз. — Но ты ведь не поверишь. Так что держи меня поближе своего спокойствия ради, и не заставляй нервничать, у меня вообще-то тоже есть свои драмы. Я в них тебя не посвящаю. И на работе работаю, думаю, даже неплохо. Так что… — Хейл смотрел на него такими глазами, что Эрике стало неловко. Он был изумлён. Может, немного шокирован. — В друзья я тебе не набиваюсь, Дерек, но я вполне адекватный временами товарищ. И если уж ты меня повысил так дерзко, давай договоримся. Если тебе нужно поговорить, я в теме, я в деле — в любое время: в рабочее и нет. Если тебе нужно помочь с каким-то клиентом — я «за» в пределах своих знаний и полномочий. Но давай не будем офис превращать в цирк. У тебя очередной приступ психов — сунь голову под холодную воду. И остынь. А надо побеситься — потерпи до вечера. Я так не могу, понимаешь, не могу смотреть, как ты выходишь из себя, я тебя боюсь, ага, — к концу речи у Стайлза дрожал голос, потому что всё сказанное было пусть и не прямой, но правдой, пусть косвенной, пусть в рамках отыгрываемой роли, но он был честен. А это было абсурдно рискованно. — ЭмСи, ты чего… — тихонько спросила Рейес, когда увидела состояние парня. — Ничего… — постарался взять себя в руки Стилински, — я просто, правда, очень хочу здесь работать… Это же ЭйчКэй… Только видеть босса без башни так жутко… — он спрятал глаза, лишь вскользь наблюдая, как Эрика протягивает Дереку его кружку с кофе. — Знаешь, что, товарищ… — мягко начала она, и Стайлз увидел перед собственным носом ещё одну кружку — приготовленную для него. — Не трусь… Я с тобой. А Дерек примет к сведению… Правда? Тот отрешённо кивнул и прочистил горло. — Так, какие у нас планы? Этот разговор на каком-то неправильном, нелогичном уровне успокоил Дерека. Он действительно поработал, выполнив «поручение» Просто Эм, даже пообедал. Конечно, когда Эрика переслала ему скриншот своего календаря встреч для начальника, он немного обомлел — переносы, наслоения, просроченные задачи, неэффективное распределение ресурсов и задач для нескольких отделов… Он неслабо подставил своего секретаря. В итоге, ощутив не слабый укол совести, Дерек оставался в офисе до начала первого, по-настоящему увлёкшись рабочими вопросами. Накидал миллион задач в корпоративном портале, обклеил весь свой монитор стикерами о задачах в понедельник, вернувшись невольно к системе, давно заброшенной им на волне успеха. Выходные прошли под знаком вопроса. Точнее, вопросов было с десяток. Стараясь максимально абстрагироваться от эмоционального диапазона, который вызывали эти вопросы, он прокручивал у себя в голове всё произошедшее. Его всё ещё дёргало от мыслей о сексе с мужчиной, но, когда на первый план вышли бизнес-процессы и его дело оказалось под ударом, оказалось проще игнорировать отвращение и искать истину. Как ни крути, а первая просьба шантажиста не отразилась на компании ни в одном плохом аспекте. Наоборот. И кому могло понадобиться заставлять его расстаться с неэффективным бизнесом, если можно было просто об этом попросить… Напрямую… Или просто прислать анонимное письмо с информацией… Понятно, что тот, кто замутил эту операцию, хотел остаться инкогнито. Кому это было выгодно, Дерек даже представить не мог, но на его сознание легко лёг тот факт, что кто-то хотел остаться неузнанным. Однако способ, который выбрали… Зачем? Он любил Хейлз-Билд, он создал её почти с нуля, с огромным трудом уговорил дядю включиться в его затею. Питер, впервые услышав слова «семейный бизнес», почернел лицом и выгнал его взашей. Слишком больные воспоминания они вызывали. Однако Дерек не оставил свою идею. Сжал зубы, искал обходные пути, и только, когда упёрся в тупик, потому что всё ещё учился, и просто не мог знать всего, что было нужно, пришёл к нему снова. Теперь используя сухой язык бизнеса, показывая схемы, презентации с цифрами и направлениями. И да, год ушёл на то, чтобы Питер Хейл поверил в их совместное предприятие, но Дерек добился своего. Проанализировав изменения, вызванные этим неожиданным вмешательством «доброжелателя», Хейл-младший понял, что компания только выиграла. И пусть окончательные цифры можно будет увидеть только спустя хотя бы несколько месяцев работы с новыми фирмами, уже сейчас было очевидно, что эти компании-пустышки, которые работали на убыток больше, чем на эффективность, были обузой. Зачем они существовали в системе ЭйчКэй, было неясно — ни по документам, ни по проводками были непонятны мотивы Финстока, или того, кто стоял за ним. И у Дерека почти чесались руки, чтобы узнать, зачем? Ни с налогами, ни с выплатами, ни с поставками это связано не было — все учётные документы были идеально подготовлены. Все цифры сходились. Может, если выехать на место, то станет понятнее, что именно было причиной всего этого масштабного фарса, но кто может этим заняться? Хейл всего на несколько дней отвлёкся от своей работы, а потом просто не уделял ей столько же усилий, сколько ранее, потому что его голова была занята этим странным шантажом — а у Эрики уже был завал. И тот объём, что в пятницу проделал Дерек, был хорошо если двадцатой частью. Он не мог уехать. Его посетила шальная мысль отправить Кэйт — всё равно её просили убрать из компании, однако подумав хорошенько, Дерек пришёл к выводу, что идея не очень. И это был ещё один вопрос: чем им помешала Кэйт? Почему Пэриш? Насколько широки их связи? Новости из мэрии — это мощно… Стоит ли подключить службу безопасности? И если её подключать, то как сделать это, не показывая то ужасное видео? Идти ли на уступки? Или снова подразнить этих ублюдков? Хейл прислушался к себе и понял, что не может. Что не хочет знать, есть ли ещё какие-то записи, не готов увидеть это. Даже короткий отблеск воспоминания об увиденном заставлял его нервно сжимать руки. Та, что он разбил о зеркало, болела так, что Дерека передёргивало и тянуло выпить обезболивающее. Однако он трусливо избегал этих мыслей, потому что ему было важнее разобраться с подоплёкой и защитить свой бизнес. Ситуацию с Кэйт он видел теперь в ином свете, потому что на самом деле он действительно считал, что его женщина должна быть хозяйкой в доме. Нет, не стирать-убирать-готовить. Она может вести светскую жизнь, смотреть за детьми или нанять кого-то, может зарабатывать деньги и иметь свои увлечения, но быть домашней и тёплой. Всегда доступной. А не мотаться по Японии, России и Канаде, изредка возвращаясь домой. И именно об этом он хотел объявить своей невесте после свадьбы. В ультимативном порядке. Для него это больше не было проблемой. Он уважал Кэйт за профессионализм, трудолюбие и умение подчинять себе обстоятельства, общаться с клиентами в самых сложных ситуациях. Но очень хорошо понимал, что незаменимых нет. Она, так или иначе, смирится с тем, что больше в ЭйчКэй не работает. Это было уже решено. Почти по всем своим вопросам у него были догадки. Кроме одного: Пэриш. Почему он? Хейл знал о нём, иногда работал по его документам или клиентам. Не мог составить чёткого мнения. Потому что никогда не обращал внимания на детали. Он был в связке Кэйт, и этого было достаточно, чтобы Дерек не вдавался в подробности. Его мозги выдавали очень много вариантов, но отчёт службы безопасности по его запросу о Джордане Пэрише, который он отправил сразу, как пришёл в себя после небольшого срыва, ничего не прояснил. Выстроить чёткую стратегию поведения в этой ситуации было невозможно. И несколько раз Дерека накрывала волна паники. Что делать? Как справиться? Что будет, если всё же всё станет публичным? Что будет, если он выполнит новое условие шантажиста, и его попросят о чём-то ещё? О чём-то ужасном? В разгар одного из таких нервных приступов страха, он вдруг подумал, что на самом деле, сделает всё, что угодно, лишь бы никто не узнал о том, что произошло в том номере отеля. Тот факт, что уже двое из его окружения видели видео, и ничего страшного не произошло, никак не отразился в его сознании. Паника подступила к горлу, но Дерек усилием воли сделал глубокий вдох. Он сделает всё правильно. У него свадьба во вторник. Нельзя не подстраховаться. А Кэйт — идеальное отвлечение от этой глупости, гадости, мерзости. Она ведь умеет несколькими фразами всё и всех поставить на своё место. Кэйт — его чудесная Кэйт станет спасением для него. И лет десять спустя он будет смеяться над тем, что произошло в начале октября. Вернулся на работу Дерек во вполне уверенно-позитивном настрое. И даже получив сообщение от шантажиста, отреагировал на него спокойно. «Мистер Хейл, думается, вам важно понимать одну существенную деталь: назначение мистера Пэриша станет потрясающе выгодным приобретением для вашей компании. Мы желаем ЭйчКэй процветания и роста, и не планируем вмешиваться в ваши внутренние вопросы. Зато помочь вам устранить то, что тормозит ваше развитие и ставит под угрозу репутацию и функциональность корпорации, будем только рады. Надеемся, принять правильное решение вам будет проще.» Он уже немного привык к стилю повествования, а потому рассудительно и чётко продумал, как ответить. «Я выполню ваше условие. Однако мне будет проще это сделать, если я буду понимать ваши цели.» «Они весьма далеки от интересов вашей корпорации.» Кэйт прислала смс, что возвращается рано утром, просила не встречать её. Договорилась встретиться с ним после обеда на работе. Выполнив самые срочные задачи от Эрики, от исполнения которых зависела продуктивность отдела внешнего рынка частных операций, заключение нескольких подвисших сделок, он позволил себе передохнуть. А потом вызвал к себе Джордана Пэриша. — Мистер Пэриш, подскажите, есть ли кто-то, кто может вам составить протекцию в продвижении по карьерной лестнице? Это был первый вопрос, который задал Дерек парню на пару лет моложе его самого. Тот несколько минут сохранял тишину, а потом спросил: — О каком продвижении идёт речь? — Существенном. Итак? — Я сирота, мистер Хейл. И единственный, кто мог бы составить протекцию, никогда не сделает этого из-за непомерных амбиций и зацикленности на контроле. — А вы такими амбициями не обладаете? — как бы между прочим спросил Стайлз, сидевший на диване и набиравший уведомление о пересмотре условий контракта и предложение новой должности для Пэриша. Это была работа Эрики. Но она была загружена под завязку, поэтому Стилински вызвался ей помочь. После целой минуты взгляда кота из известного мультика про зелёного великана. — Мои амбиции лежат вне сферы интересов моего прямого руководителя. Но если вы спросите… — Считайте, что Мистер Хейл уже спросил у вас, кем вы хотите стать, когда вырастете, Джордан. Так, что вы ответите? — Стайлз снова влез в разговор, просто не успел прикусить язык, и немного неловко поёрзал на диване. — Вами, мистер Хейл, — быстро, без заминки или сомнений ответил Пэриш. — Последний вопрос. Если я скажу, что кто-то попросил за вас в качестве руководствующей персоны, о ком вы подумаете? Кто это мог быть? — Без понятия… — честно ответил Пэриш.