У кромки Чёрного озера

Тедди Люпин сладко потянулся в собственной постели, предчувствуя замечательный день. Он распахнул окно, вдыхая свежий апрельский воздух, и с удивлением заметил, что к нему на встречу летела их семейная сова. В этот раз она несла что-то действительно большое, несоразмерное весу бедной птицы. Отвязав от лапок совы почту, Тедди погладил пернатую, и та довольно прищурила глаза. Бросив письма и посылку на кровать, он с ногами взобрался на нее вновь, предчувствия многочисленные поздравления: все-таки, сегодня был его одиннадцатый день рождения. Он чувствовал запах его любимых тостов с джемом, которые бабуля приготовила с самого утра, но все же не торопился спускаться к ней вниз, намереваясь хоть одним глазком взглянуть на пришедшие письма. Перебирая их в руках, он замечал лишь фамилии: безусловно, было приятно видеть поздравления и от Поттеров, и от Уизли, и от его соседского друга Уоллера, но все они так или иначе появятся в их доме по случаю праздника, и мальчика волновал совсем другой человек. Письма с нужным отправителем отсутствовали. Тедди робко перевел взгляд на единственную имеющуюся посылку, кончиками пальцев подвинул ее к себе и наконец выдохнул с облегчением. В графе адресанта было указано нужное имя — Эйден Эверетт. Нетерпеливо разорвав упаковку, на руки мальчика вывалилось две вещи, похожие на блокнот. Один из них был помятый, немного распадающийся по корешку, и Тедди решил отложить его, вернувшись к другой книге. На ее обложке красовалась яркая иллюстрация: силуэт волшебника, палочкой рассекающего пламя огромного змееподобного дракона с изумрудными глазами. Книга называлась «В пламени драконьего дыхания», а ниже было указано: «Автор оригинального произведения — Аделард Дюканж-Кассан, перевод с французского — Эйден Хизер Эверетт». Ну конечно! Тедди получал по книге ее перевода в год, и эта трогательная традиция ему по-настоящему нравилась. Раскрыв книгу, он увидел, что форзац был исписан, и сразу же принялся читать: «Милый Тедди! Сегодня тебе исполняется одиннадцать лет — действительно важная дата в жизни любого волшебника. Мне бы хотелось, чтобы эта книга скрасила твои каникулы в ожидании поездки в Хогвартс, что непременно откроет для тебя дверь в лучшую пору твоей жизни. Из-за важности нынешней даты я отправляю тебе именно эту книгу — она была первой среди всех, что я перевела с французского. И, поверь мне, переводила я отнюдь не из любви и тяги к языкам: это был любимый автор твоего отца. Когда мы с ним учились на пятом курсе, я перевела ещё не вышедший в Англии роман для него в качестве подарка. Не знаю, берег ли он книгу после выпуска, но если твоя бабушка ещё хранит его вещи, думаю, ты бы сумел найти там первоначальную, наверняка уже истлевшую копию. Мы частенько перечитывали ее вместе, так что эта история навсегда останется для меня особенной. Я буду счастлива, если она придется тебе по вкусу!» Тедди задумчиво водил пальцем вслед за прочтенными словами. Ему захотелось тут же броситься на чердак, где в чемоданах бережно хранились вещи Римуса Люпина: мальчик был готов поклясться, что когда-то видел там подобную рукописную книгу. У него появился шанс прикоснуться к чему-то из школьного прошлого отца, ощутить их схожесть, наконец, сравнить первый перевод с доведенным до идеала. Тем не менее, его ждал и второй подарок. К обложке потрепанного блокнота было привязано ещё одно письмо. Тедди осторожно развернул его, вновь увидев знакомый почерк женщины, с которой он вел переписку до прошлого года, после чего она бесследно исчезла из его жизни. Именно поэтому вновь получить от нее весточку на день рождения, как это бывало предыдущие десять лет, было так важно и трепетно. Ее буквы слегла дрожали, но все ещё оставались причудливо закругленными, напоминая древние руны: «Я бы не хотела пугать тебя, мой милый Тедди, но я должна признаться: я умру задолго до того, как передам тебе самую ценную вещь, которой когда-либо владела — этот блокнот. Твой отец подарил мне его на самое памятное Рождество в моей жизни. Время совсем не пощадило его, впрочем, как и меня. С этой вещью связаны одновременно и самые чудесные, и самые трагичные события моих школьных лет. Именно поэтому я бы смогла расстаться с ней только тогда, когда мой ослабший от проклятия дух покинул бы мое тело. Пожалуйста, не горюй, мой чудесный мальчик, ведь я всегда буду жить в строках моих писем тебе, и на страницах этого блокнота. В нем Римус запечатлел нашу с ним историю. С самого первого листа и по последний — преданность, уважение, дружба, любовь, понимание, поддержка, вдохновение, — все, на что мы только были способны в столь юные годы. Я часто обращалась к этой вещи в моменты, когда больше ничего не могло вдохнуть в меня силы жить. И только слова твоего отца, столь искренне выведенные пером, давали мне понять, что я прожила яркую, интересную, и далеко не самую поганую жизнь. Я знаю, что в твоих руках мое сокровище будет бережно сохранено, я вверяю тебе самое лучшее, что доводилось видеть моим глазам, чувствовать моему сердцу. Помни, что ты никогда не бываешь по-настоящему одинок, покуда помнишь людей, которых любишь. Так, я обещаю себе помнить Римуса и тебя до самого конца, и буду польщена, если тоже удостоилась в ваших душах столь особого места. Спасибо тебе за все, Тедди, непременно будь счастлив, и гордись тем, как сильно ты похож на своего отца: в тебе я вижу воспетыми его лучшие черты. Всегда помнящая тебя, Эйден Эверетт». Тедди смог отвести взгляд от письма лишь тогда, когда слеза, скатившаяся по щеке, разбилась о лист пергамента. Он вытер нос рукавом ночной рубашки, и осторожно взял в руки потрепанный блокнот. Как только он пролистал пару страниц, ему стало совершенно понятно, почему эта вещь считалась ценной. Там было все: изображения пейзажей, гербарий, цитаты из романов и поэм, двигающиеся фотографии, от руки написанные комментарии, содержание которых было понятно, пожалуй, лишь Римусу и Эйден, и, наконец, схематичный рисунок, на котором Тедди сумел узнать виднеющийся вдали Хогвартс, кромку Черного озера, и два силуэта, сидящих на живописном валуне. Мужская фигура, очевидно, принадлежала отцу, в то время как девушка с вьющимися темными волосами, вероятно, была самой Эйден. Мальчик долго рассматривал страницы, совсем потеряв счет времени. Его захлестнули чужие воспоминания, напитала чужая любовь. Об отправительнице письма он знал лишь то, что они с отцом учились вместе и дружили; он не спрашивал, как она узнала о нем, как раздобыла адрес, и почему на каждый праздник непременно отправляла ему письмо, в каждом из которых приоткрывала занавесу тайны о жизни отца, которого Тедди не удалось узнать. Из ее слов он понял, как много у них общего, и это знание грело так же, как и привязанность и любовь от женщины, которая, по сути, не была для него никем, никогда не встречалась с ним, но заботилась, как о собственном сыне. Его бабушка называла ее покровительницей Тедди, которую его родители оставили рядом, чтобы она заботилась о мальчике вместо них. Но вот и покровительница ушла вслед за матерью и отцом, не сумев победить проклятие, о котором мальчик знал лишь вскользь. Это письмо, очевидно, было последним, что он когда-либо получит от загадочной переводчицы детских книг. Но Тедди совсем не было одиноко. Урок он усвоил очень хорошо — пока он любит и помнит дорогих людей, они не умирают по-настоящему. Он вновь опустил глаза на рисунок отца, такой умиротворенный и по-своему сказочный. На нем Римус Люпин и Эйден Эверетт останутся вместе навсегда.