Caracal

      Тэхён медленно бредёт по поселению, внимательно осматривая дома стаи на наличие внешних повреждений. К счастью, почти никаких проблем нет, и капитальный ремонт, который был проведён прошлой весной, всё ещё выглядит как новенький. Омега довольно улыбается, наглаживая свой увеличившийся животик, и треплет по макушкам пробегающих мимо мальчишек. А потом Ким чувствует, как на его поясницу ложится чья-то ладонь и его самого разворачивают к себе. — Привет, пап, — широко улыбается Хонджун, счастливо глядя на увеличивающиеся от удивления глаза родителя. Тэхён сначала неверяще изучает родное лицо жадным взглядом, а после его губы растягиваются в широкой, как у сына, улыбке. — Ты вернулся, волчонок, — альфа согласно кивает, крепко, но аккуратно обнимая старшего за талию, по привычке утыкаясь носом в местечко между шеей и плечом и вдыхая родной сердцу запах. Тэ в ответ обнимает его за шею, мягко чмокая в выбритый висок.       Хонджун на несколько месяцев уходил жить в стаю медведей, выступая в роли некого посла и гаранта дружбы, и налаживал дружественные связи. У их стай давно наклёвывалось полезное друг другу сотрудничество, и Чонгук посчитал, что Хонджун сможет прекрасно справиться с этим заданием. Да и опыта наберётся, ему ведь после Гука стаю вести. И вот, прекрасно выполнив поручение, альфа вернулся домой. Скучал он по всем жутко. Даже по вреднючке Бёлю. — Пап, ну я уже давно не волчонок, — наигранно-недовольно ворчит альфа, отрываясь от омеги и восторженно глядя на круглый животик. — Как там мой младший братец? — Ты для меня всегда останешься моим маленьким щеночком, — издевательски улюлюкает русоволосый, тиская возмущающегося сына за щёку. — А братец твой бодрячком, пинается по расписанию и требует побольше обниматься с отцом. — Джун негромко хмыкает и коротко оглаживает живот родителя ладонью, сразу же чувствуя лёгкий толчок в неё. Альфа довольно улыбается и сгибает руку в локте, предлагая опереться на него. Омега благодарно улыбается и берёт младшего под руку, продолжая путь теперь так.       Волк увлечённо рассказывает старшему о том, как проводил время в чужой стае, с нескрываемой радостью уточняя то, что в, по сути, медвежьей стае есть приличное количество и других оборотней. И именно этот факт послужил ещё одним плюсом для их дружбы, ведь стая Чон тоже всё больше принимала в себя других оборотней, но уверенно сохраняла свой волчий костяк и традиции.       А потом Джун и моргнуть не успевает, как на него набрасывается что-то крепкое и громкое, стискивая в стальных объятиях и что-то лепеча на ухо. Чон пару секунд непонимающе моргает, а потом узнаёт родную светлую макушку, слышит знакомый запах и так же стискивает в своих руках Бёля. Тэхён предусмотрительно отходит на шаг назад, с улыбкой глядя на своё чадо и поглаживая живот, в котором пока что тусуется его продолжение. — Ты почему не сказал, что скоро вернёшься?! — возмущается гепард, недовольно хмуря брови и стукая брата по плечу. Альфа лишь улыбается в ответ широко, даже не реагируя на уже давно привычные наезды, и целует омегу в лоб. Тот сразу же затыкается, тушуется весь, а потом снова лезет обниматься и так привычно тарахтит на ухо. — И почему вы, волчары, умеете так виртуозно меня угомонить, — сокрушается блондин, ероша волосы брата, подчистую портя его укладку. И шкодливо улыбается, довольный сотворённой гадостью. Шатен обречённо вздыхает, приглаживая устроенный омегой шухер, и закидывает руку на его плечо. Притягивает и папу ближе, обнимая второй рукой, и быстро чмокает обоих в светлые макушки, счастливо прикрывая глаза. Как же он скучал по этим кошачьим. — Кстати, не нашёл там себе никого? — с нескрываемым интересом спрашивает Бёль, заглядывая в глаза брата. — Даже я уже пристроенный, только ты остался.       Джун обречённо стонет, запрокидывая голову и мысленно молясь Луне, чтоб этот неугомонный кот оставил его в покое. — Ну так что, не нашёл там себе пушистого медведя? Или медведицу?       В покое его оставлять явно не планируют. А ещё он забыл, что неугомонных котов в их семье два. — Бёл-ли, зная гены твоего отца, я не удивлюсь, если он приведёт какую-нибудь лису, — с весельем подключается к допросу-издевательству Тэхён, хитро щуря глаза.       Хонджун хочет поскорее добраться до отца и сплавить этих весельчаков ему. А если рядом ещё и Джисон окажется, то вообще прекрасно — заберёт свою хитрожопую пару и угомонит его силой своей стрессоустойчивости. Иначе Джун психанёт и начнёт гонять этого пятнистого засранца по лесу, забыв об их разнице в скоростях. И вообще, он всё равно выносливее.       Тэхён с кряхтением забирается на стол, за которым его альфа внимательно изучал бумаги о месячных затратах стаи, и недовольно дует губы. Щекочет вожака под подбородком, требуя обратить на себя внимание, и когда тот поднимает голову, ворчит: — Господин волк, не хотите уделить внимание своим Кисточкам?       Чонгук виновато улыбается, и укладывает ладони на бёдра пары, притягивая ближе. Чмокает в острую оголённую коленку, а потом утыкается носом в животик, прикрывая глаза. — Прости, совсем заработался. Как там состояние поселения? — брюнет хватается пальцами за края своей же широкой футболки, надетой на Киме, поднимая её до груди и начиная покрывать живот короткими поцелуями. Омега мягко улыбается, зарываясь пальцами в, как обычно, лохматую макушку, массируя кожу головы и получая благодарное мычание в ответ. — Всё хорошо, нужно исправить только пару мелких моментов в нескольких домах, а так вся стая на условия жизни не жалуется, — Чон удовлетворённо выдыхает, искренне радуясь тому, что одной проблемой стало меньше. Ребёнок в животе приветствующе пинает его в щёку, и альфа с довольным рокотом целует натянутую кожу живота в этом самом месте, заключая талию омеги в кольцо рук. — Когда я должен буду спихнуть свои обязанности на плечи Хоби и Джуна и изображать с тобой двух ленивых липучек? — Месяца через два примерно, — задумчиво отвечает омега, массируя пальцами мочку уха альфы и целуя в макушку. — Так долго, — ноет мужчина, укладывая голову на колени пары и несильно прикусывая кожу бедра.       «Оближи ещё», — требует внутренний волчара. Чонгук послушно лижет покрасневшее место, вызывая у омеги негромкое хихиканье. — Хочу обниматься и кусаться, — продолжает ныть брюнет. — И кисточки лапать хочу. — И кто мешает нам сделать это сейчас?       Чон поднимает взгляд на игриво склонившего голову к плечу омегу и хмыкает. — Действительно.       А потом встаёт с места, подхватывая довольно улыбающуюся пару под бёдра и направляясь в сторону спальни. Кусаться он начинает уже на лестнице.       Хонджун медленно бредёт по лесу, с удовольствием вслушиваясь в хруст листвы под лапами и втягивая в лёгкие утренний свежий запах. У медвежьей стаи Мин действительно прекрасные территории, ни в чём не уступающие его родным. Чон действительно рад вернуться сюда на две недели вместе с отцом и Джисоном, чтобы решить мелкие вопросы и вожаки поговорили лично.       И он никак не ожидал того, что во время его утренней расслабленной прогулки на него из кустов прыгнет что-то пушистое и рыжее.       Белый волк молниеносно вскакивает с земли, на которую его завалили, становясь в стойку, шерсть на загривке встаёт дыбом, а сам альфа угрожающе скалится. А потом смотрит на нападавшего и впадает в ступор. Перед ним… лисёныш. Пушистый, ярко-рыжий, с чёрными ушками и лапами и с белой грудкой. Сидит довольный, щуря хитрые глазёнки и безостановочно мотая пушистым хвостом.       Лис сначала что-то рокочет себе под нос, а потом шустро подбегает к всё ещё офигевающему альфе и игриво лижет его в нос. Рокочет вновь что-то удовлетворённо, а потом начинает радостно… орать. Не противно или раздражающе, а как-то умилительно.       Хонджун принюхивается к новому знакомому, и его лёгкие молниеносно заполняет самый невероятный в его жизни запах, который буквально начинает сносить крышу, а внутренний волк заинтересованно приподнимает морду. Перед ним омега. И хоть ещё очень молодой, но явно доминантный.       «Это чё, наше что ли?» — счастливо скулит внутренний зверь, радостно виляя хвостом и прижимая ушки к голове.       Хонджун никогда не думал, что история его встречи с парой будет звучать как: «Гулял по лесу, никого не трогал, а потом на меня набросилась рыжая орущая херня».       Чонгук удивлённо смотрит на вернувшегося сына, который глядит на него потерянным взглядом, закусывая губу. А потом вожак переводит взгляд на сидевшего в руках сына лиса, пялящегося на него в ответ широко раскрытыми глазами. Брюнет увидел в них искреннее восхищение и не сдержал лёгкого смешка. — И что это значит? — весело интересуется старший, скрещивая руки на груди. Но по влюблённому блестящему взгляду, который омега переводит на Джуна, Чон прекрасно всё понимает. — Я, кажется, омегу своего нашёл? — шокировано, но с неприкрытыми нотками радости выдыхает Джун, хлопая глазами. Он всё ещё находится в шоке, пока внутренний волчара в это время так и порывается полапать пушистый белый кончик на лисьем хвосте. — Ты меня спрашиваешь? — Чонгук вздёргивает бровь, подходя к ним ближе.       Джун опускает голову, глядя на смотрящего на него в ответ омегу. Тот вопросительно рокочет, склоняя голову на бок. И уши к голове прижимает, выглядя так умилительно, что шатен не может сдержать лезущей на лицо улыбки. Он чешет младшего за ушком и негромко хмыкает, когда тот игриво кусает его за пальцы. — Я нашёл своего омегу, — в этот раз уверенно повторяет Хонджун. Гук удовлетворённо кивает головой и тянется ладонью к лисёнышу, поглаживая по ушкам. Тот довольно рокочет, прикрывая глаза и виляя хвостом. Гук зацепляет взглядом белый кончик и расплывается в блаженной улыбке. — Ну, привет, Хвостик.       «Не Полосочка конечно, но меня всё устраивает» — умилённо скулит внутренний зверь вожака.       Лисёнышем оказывается парень восемнадцати лет с красивыми мягкими чертами лица и хитрым прищуром глаз. Его зовут Дэхви, и он совсем недавно ушёл из своей стаи, а стая Мин приютила этого рыжего одиночку, проникаясь к нему искренней симпатией. А ещё у него шило в заднице и тактильность является вторым именем.       Омега постоянно творит какой-то пиздец, которому даже Бёль позавидует. А ведь он мастер в этом деле. Любит доканывать волка, кусая за хвост и прыгая на него. А ещё лезет практически постоянно, то обниматься, то целоваться. И часто в неподходящие моменты. Чего стоило лишь то, что тот ворвался во время собрания альф и настойчиво лез на колени своего. Пока Чонгук и Джисон задушено ржали, прикрыв лица ладонями, а остальные альфы удивлённо пялились на эту картину — Хонджун с негромкими матами пытался выпроводить сопротивляющегося лисёныша.       Сначала альфа был окрылён найденной парой и из большой появляющейся любви всё ему прощал и стоически терпел. Но потом и его нервы сдали, и он сорвался, накричав на омегу. Наговорил много грубостей и полыхал праведным гневом. Дэхви, казалось, с каждым сказанным словом уменьшался в размерах, понуро опуская голову и виновато кусая губы. А потом тихонько извинился и вышел из комнаты.       Хонджун пожалел обо всём сказанном через секунду после того, как за омегой захлопнулась дверь. — Отец, я идиот. — В этом ты прав, — соглашается Чон с сыном, скрещивая руки на груди и откидываясь спиной на спинку кресла. Изучает младшего строгим взглядом, дёргая уголком губ. — И зачем ты наорал на Хвостика? — Просто сдали нервы. Ты же сам видел, что он часто перегибал палку. А ведь мы знакомы всего полторы недели, — устало тянет Джун, потирая лоб ладонью. Чонгук понимающе кивает, отводя взгляд в окно. — Жалеешь? — Жалею, — не задумываясь, отвечает шатен, поджимая губы. Он действительно сожалеет о каждом сказанном слове, и сердце разрывается при воспоминании о виде омежьих грустных глаз и поникших плеч. — Хочу пойти и извиниться, пообещать, что больше такого не будет. Но боюсь, что именно так всё и будет, и я снова сорвусь на него. — Он ведь мелкий немного пока. Что ментально, что физически. К тому же, он лис, а они по природе своей неугомонные. — Я знаю. Но всё равно не уверен.       Гук задумчиво закатывает глаза, стуча пальцем по подлокотнику кресла. Он ни в коем случае не собирается заставлять своего сына сходиться с Дэхви, всё же это его выбор и ему придётся жить с ним всю жизнь, но как отец он обязан помочь ему разобраться в себе. — Ну, в принципе, вам действительно лучше разойтись сейчас, чем потом. Позже будет тяжелее. Хонджун резко вскидывает голову на отца, пялясь непонимающим взглядом. — У вас ещё связь не успела сформироваться, так что расходиться будет не так болезненно. Думаю, вы оба ещё сможете найти себе кого-то такого же подходящего и удовлетворяющего ваших зверей, — спокойно продолжает альфа, указательным пальцем почёсывая висок. — Отец, — неверяще выдыхает младший альфа, недовольно поджимая губы. Его родитель сейчас реально предлагает ему отказаться от найденной пары вот так спокойно? — Только подумай хорошенько, — взгляд Гука становится суровым, радужку заволакивает жёлтый цвет, а аура вокруг него тяжелеет в несколько раз. По телу младшего пробегает табун мурашек. Сила его отца всё такая же невероятная. — Готов ли ты к тому, что Дэхви в будущем достанется другому? Готов отпустить его, зная, что его заберёт себе другой альфа. Поставит ему метку, будет делить с ним постель, заведёт с ним щенков?       Хонджун тяжело задумывается. Внутри появляется неприятное скребущее чувство от представлений всего, что только что сказал старший. Перед глазами появляется картинка того, как кто-то другой, не он, прижимает гибкое жилистое тело лиса к себе, кусает за бледную шею, помечает своим запахом. Альфу затошнило, а из груди начал рваться яростный рык. Радужка глаз сменилась на красный от подступающей злости. Да хера с два он готов к такому. Внутренний волк встаёт на дыбы, громко рыча, тоже не согласный с этим всем.       Чонгук удовлетворённо хмыкает. Давить на больные точки он умел всегда. — Я вот не был готов, — вновь начинает свой монолог, прикрывая глаза. Хонджун бросает на него короткий вопросительный взгляд, — Папу твоего отдать никому не был готов. Как только увидел эту красотку — сразу решил, что никому и никогда его не отдам. Вцеплюсь когтями в глотку любому, кто попытается отобрать, и привяжу за хвост к ножке кровати, если захочет уйти сам. Он ведь — мой, родной. И тоже был с непростым характером сначала, — Джун удивлённо поднимает брови, вызывая негромкий смех у отца. — Да-да, Тэ был тем ещё засранцем, как и подобает молодой кошке. И порой тоже мне нервы знатно трепал. Но за годы, проведённые вместе — он очень изменился, а его мудрость с возрастом становилась всё больше. Твой папа стал именно тем, кто нужен каждому вожаку — любящая мудрая опора, которая всегда будет с тобой, несмотря на любые трудности. Так что, — мужчина встаёт и подходит к сыну, ласково трепля по макушке, — Вам всего лишь нужно время и взаимопонимание. Но я не настаиваю, это твоя жизнь. Просто сделай выбор, о котором ты и твой волк будете жалеть меньше.       Дэхви вздрагивает, когда его плечи накрывают мягким пледом, и оборачивается к пришедшему. Хонджун несмело улыбается и присаживается на траву рядом с омегой. Берёт руку Дэ в свою и мягко целует в тыльную сторону ладони. Лис задерживает дыхание. — Прости меня, Хвостик, — искренне раскаивается старший, поглаживая сразу же прильнувшего омегу по щеке. — За всё, что я сказал. Я идиот. И не хочу терять тебя, честно.       Омега отрицательно качает головой, переплетая их пальцы и надламывая брови. Его запах пропитывается кислыми нотками грусти и раскаяния. — Нет, я тоже виноват. У меня и правда часто сносит крышу, и я сам не замечаю, что начинаю переходить границы и раздражать. У меня всегда были проблемы из-за такого поведения, но я забивал на замечания. Но теперь у меня есть тот, ради кого я готов взрослеть и меняться, только не бросай меня, — на последних словах голос младшего надломлено дрогнул, а взгляд стал таким жалостливым и просящим, что Джун немного возненавидел самого себя. О, Луна, какой же он идиот.       Шатен тянет податливо подчиняющегося омегу к себе на колени, крепко обнимая за талию и коротко целуя в искусанные из-за переживаний губы. А потом и в кончик носа, в щёки, лоб. Лис негромко хихикает. — В этом можешь не сомневаться. Только ты сам меня не бросай, хорошо? — Дэхви сразу же начинает яростно кивать головой и серьёзно хмурится. Хонджун растягивает губы в улыбке, — Хотя, я сам тебя не отпущу, — и валит взвизгнувшего омегу на траву, сразу же накрывая начавшие что-то радостно лепетать губы своими.       А потом они перекидываются в свои животные ипостаси, и сплетаются в тесный комок на склоне с шикарным видом на ночной лес. Белый волк с довольным урчанием подставляет морду под юркий омежий язык и не без удовольствия покусывает в ответ чёрные ушки и играет с пушистым хвостом. — Твоя семья просто вау, — восхищённо признаётся лис. — Вы все такие высокие, крепкие. А аура ваша — просто отпад, так и хочется голову склонить. Без преувеличений. Особенно у твоего отца. Рядом с ним чувствуешь себя таким защищённым…       Альфа весело хмыкает, целуя пару в макушку. Слышать похвалу от любимого лисёныша приятно. — Это ты ещё папу и Бёля не видел. Вот тогда и будешь ваукать. — Вау, — выдыхает Дэ, круглыми глазами смотря на омег, шокировано приоткрыв рот. Омеги перед ним такие же высокие, как и их альфы, статные, красивые и очень сильные духом. Держат ровную осанку, смотрят внимательным глубоким взглядом, а своей аурой чётко показывают свой высокий статус. Внушают уважение и трепет одновременно. Младший хочет поскорее вырасти, чтобы стать таким же. Альфы за его спиной умилённо усмехаются от этого неприкрытого восхищения лисёныша. А Тэхён сдерживает истеричный ржач, бормоча: — Он реально лиса притащил.       Джисон подходит к своей паре, притягивая к себе за талию и затягивая в глубокий поцелуй. Как же сильно он скучал по этому тарахтящему на ухо моторчику. И судя по податливо льнущему к нему Бёлю, по нему тоже скучали. Альфа отрывается спустя несколько секунд и тянет весёлое: — Мы тебе сообщника по преступлениям привели.       В глазах Бёля сверкает хищный азартный огонёк, а потом он хватает папу за руку и тянет знакомиться с новым членом семьи.       Чонгук скрещивает руки на груди, с лёгкой улыбкой глядя на то, как Тэ и Бёль воркуют над светящимся от счастья лисом, пока Джун пытается защитить щёки своей пары от цепких пальцев старших омег.       «Человек», — мужчина мысленно оборачивается к своему внутреннему зверю, — «У всех омег нашей семьи чёрные уши, как и у нас».