***
Всю недели до операции, Германия был чуть напряжен. Но поддержка была и он не сдавался. До операции осталось меньше часа. — Гера, все хорошо… — успокаивал отец своего сына. — Я все равно волнуюсь… — признается младший. — Правда, поверь, Россия НИКОГДА не причинит злобы человеку, который ей так ВАЖЕН. — СССР специально выделяет слова, и последнее слово было по типу толчка, и он дал намек на отношение России к нему. — А где она сейчас? — спросил младший. — Экзамен сдает, но она писала, что по пути сюда. — ответил директор. — Она успеет? — грустно и с надеждой спросил Германия. — Успею! — ответила сама РФ. — Наконец — Роська знает, ему сейчас нужна поддержка сильнее, чем была до. — Сильно волнуешься? — спросила русская, обнимая парня — Да… — ответил тихо немец. — Все будет хорошо! Не волнуйся, зато потом жалеть не будешь. Я ВСЕГДА буду рядом. — Германия чуть улыбнулся. Он, как котенок, держался «лапками», чтобы РФ не уходила. — Ну, Германия, вы готовы? Чем раньше начнем, тем раньше закончим. — спросил доктор, который подошел к ним. — Готов. — решительно ответил Гера. — Молодец. Умничка! Вот такой настрой я хочу видеть всегда! — говорит Россия, целуя щеки Геры на прощание. — Прошу в кабинет. — пригласил доктор. Рейх зашел с сыном, а Савелий остался с Россией около кабинета. — Я сама стала что-то нервничать. — нервно хихикнула РФ. — Я понимаю твое переживание. — отец обнял дочь за плечи. — Россия, Германия хочет поговорить с тобой. — проговорил Рейх выходя из кабинета, а туда вместо него зашла русская. — Гера, что-то случилось? — Роська села рядом около койки немца, он ничего не ответил, а просто взял ее за руку. — Все хорошо… Что ты так волнуешься? Я никуда не уйду и другие тоже. Операция пройдет успешно. — немец улыбался. — Люблю, когда ты улыбаешься. — хмыкнула Рося. — А мне нравится, когда ты рядом. — проговорил Гера. Его голос был сонный из-за наркоза. Он быстро подействовал на молодой организм. — Ты не представляешь, как мне нравится. — сейчас Россия может спокойно говорить все, что душе угодно. Все равно Гера потом не вспомнит. — Не переживай. — младший получил еще поцелуйчик в щечку. Он уже засыпал. — Я люблю тебя. — прошептала Росс. — Я тоже… — ответил Германия и заснул. Россия тихо встала и подошла к доктору и медсестрам. — Только попробуйте что-нибудь сделать не то. Я, хоть молода, но заявления писать умею на раз-два и за него еще могу порвать вашу больницу. — тон у девушки был строгий и слишком серьезный. — Российская Федерация, все будет на высшем уровне! — сказал доктор. Россия, перед тем как выйти, грозно посмотрела на врачей. — Все, он уснул… — сообщила РФ отцу парня и своему отцу. — Может пойдем в кафе? — предложил СССР, остальные согласились. Операция должна быть от трех до десяти часов, ждать они все равно будут. — Заказывайте — сказал Совет. — Давай счет пополам? — предложил Третий. — Как скажешь. — пожал плечами СССР. Никто из них не завтракал, так что заказали не тортик или чай как обычно, а нормальные блюда. — Короче, все-таки расскажу. — неожиданно начала Росс. Мужчины посмотрели на нее. — Анька-то беременна! — сказала девушка, мужчины вылупили глаза. — Я в шоке… — хлопал глазами Рейх. Он знает, кто такая Аня. — Надеюсь, это не намек? — Союз посмотрел на дочь, она чуть едой не подавилась. — Ч-чего?! Какой намёк?! Я до двадцати пяти детей даже не думаю! — резко заявила она. — Ты с ума сошла?! Будешь старородящей?! — чуть рыча спросил Союз. — Ой, пап. Не буду, как вы, у которых я появилась в девятнадцать лет. И то, вы меня не ждали. — язвит дочь. — Мать не ждала, а я знал, что ты будешь, и специально все подстроил. Напоил ее, а потом… — ПАП! СОЮЗ! — перебили его остальные, а он просто смеяться.***
Так незаметно прошли 7 часов…