Любовь и другие точные науки

      Разложив столовые приборы, Юнас уселся на стул и уставился в свою тарелку. Ничего нового и интересного в ней обнаружить не удалось. Идеально белая, круглая, она вмещала в себя глазунью из двух яиц и ломтик ржаного хлеба. Как и вчера, и неделю назад, и многие дни до этого.       «Может, нужно начать что-то менять? Хотя, зачем, ведь стабильность — это показатель успеха», — подумал он и приступил к завтраку, но давящее чувство заставило его остановиться. Юнас оглядел стол и понял в чём дело, ручка чашки была повёрнута не в ту сторону, в которую следовало бы. Исправив это досадное недоразумение, он немного успокоился.       Джон появился спустя пару минут, застегивая пуговицы на манжетах идеально выглаженной рубашки.       — Доброе утро! Выглядит очень аппетитно, впрочем, как и всегда! — похвалил он соседа.       — Доброе утро! Отличная рубашка, идёт к этим синим брюкам, — Юнас закончил ежедневный обмен любезностями.       Кофе привычной горчинкой оседал во рту, совершенно не придавая обещанной бодрости.       — У тебя сегодня есть какие-то дела после работы? — поинтересовался Джон, складывая вилку и нож накрест на тарелку.       — Нет, совершенно никаких, а что? — немного удивился Юнас.       Каждый вечер они проводили в своих комнатах общего лофта, в котором жили уже несколько лет. Это было удобно — жить вместе. Оба считали друг друга отличными соседями: любители чистоты, порядка и спокойствия. Знакомство их завязалось ещё в университете и базировалось на общих специфических интересах. По его окончанию, молодые люди устроились в один исследовательский институт, но трудились в разных отделах, что позволяло обмениваться тоннами сверхполезной информации. Идея снять квартиру и съехать от своих семей пришла в голову Юнаса и была с жаром поддержана Джоном. Так и началось их совместное существование и, так называемая, взрослая жизнь.       — Мне посоветовали один вегетарианский ресторан здесь, неподалёку. Не хочешь сходить? — тон Джона звучал совершенно обыденно, что ещё больше привело Юнаса в замешательство.       — Да, конечно, ты во сколько сегодня заканчиваешь? — уточнил он, глядя на часы. Семь двадцать, самое время выдвигаться.       — К семи буду полностью свободен. Зайду за тобой, хорошо? — Джон сложил грязные столовые принадлежности в посудомойку и выставил режим на сенсорном экране.       Мужчины надели пиджаки, взяли портфели и покинули квартиру, привычным маршрутом отправляясь к входу в метро. Заполненные людьми фойе, эскалатор, платформа, поезд. Четыре остановки, и вот уже можно выбираться на поверхность. Пройдя пропускной контроль на проходных института, Джон махнул рукой: «До вечера!», и скрылся за углом, направляясь к крылу, отведённому под отдел разработки и внедрения новых технологий. Юнас кивнул ему и поспешил к лифту, семь пятьдесят две, он и так уже задерживался. Но голова его была занята совсем другими мыслями.       Юнас очень любил свою работу. Он был ведущим специалистом кибернетического отдела в инженерно-конструкторском бюро института. Всегда на хорошем счету у начальства, уважаемый подчинёнными, мужчина занимался тем, что умел лучше всего. Точные расчёты всегда давались ему легко, цифры вносили в его жизнь размеренность и порядок. Его вселенная подчинялась только законам физики и математики, и только благодаря этому он господствовал над хаосом, творящимся вокруг. Чувства же всегда пугали его. Иррациональное состояние, в которое они его приводили, было сродни взрыву атомной бомбы. Чтобы как-то их успокоить, нужно было излить их во что-то материальное, что-то, что можно было увидеть и потрогать. Поэтому тело Юнаса было покрыто множеством татуировок и различных колечек пирсинга. Боль, которая приходила во время их появления, очищала его разум. Такой защитный механизм работал исправно.       Только вот сегодня всё шло как-то не так, не по плану. Юнас никак не мог сосредоточиться, графики и переменные плясали на экране монитора, совершенно не желая укладываться в осознанный алгоритм.       «Чёрт, неужели, он что-то хочет мне сказать? Спустя столько лет?»       Проводя много времени бок о бок с человеком, невольно к нему привязываешься. Особенно, если этот человек соответствует всем твоим представлениям об идеальном творении. А Джон соответствовал. Юнас понял, что то, что он ощущает к соседу — не совсем дружеская любовь в первый год их совместного проживания. Это начало настолько сильно разъедать его изнутри, что руки покрылись рисунками буквально за считанные месяцы. Это немного притупило желание признаться, и Юнас продолжал молчать, изредка впадая в меланхоличное состояние, принимаемое Джоном за накопившуюся усталость. Холодной головой он понимал: шансы на взаимность в таком положении стремятся к минус бесконечности, да и потерять единственного друга — было бы совсем невыносимо.       Время, как назло, тянулось ужасно медленно. Тринадцать ноль-ноль — Юнас поспешил на первый этаж в местный кафетерий, мозг отчаянно нуждался в глюкозе и кофеине. Положив четыре кусочка сахара в бумажный стаканчик с обжигающим напитком, он направился к небольшим столикам у стены. Они были рассчитаны на двоих, но обычно их занимали одиночки, садясь спиной ко всему остальному залу. Вот и Юнас уселся так же, уставившись на пластиковую панель, которой была облицована стена. Кое-где на ней виднелись желтоватые замытые пятнышки, видимо, кто-то так спешил поглотить свой обед, что немного переусердствовал. С каждой минутой их детального разглядывания, они становились намного заметнее и ещё более раздражающими. Юнас не выдержал, вскочил и торопливо зашагал к выходу из столовой, в дверях столкнувшись с Джоном.       — Уже уходишь?       — У меня много работы, не хочу задерживаться вечером, ведь у нас планы.       — Похвально! А я пожалуй, перекушу! — Джон двинулся к витринам с едой, а Юнас вернулся на своё рабочее место.       Остаток дня он сверял чертежи. Работа была кропотливая, требующая абсолютного внимания. Это позволило ему наконец отвлечься от тягостных мыслей. Но ненадолго. Восемнадцать пятьдесят семь — Джон появился в дверном проёме кабинета Юнаса.       До ресторана ехали на трамвае, попутно сверяя маршрут с навигатором на смартфоне. Он располагался на одной из длинных улиц, заполненных всевозможными развлекательными заведениями, уже начинавшими наполняться первыми посетителями.       Хостес приветствовала их милой улыбкой и предложила столики у окна. Мебель из натурального дерева приятно пахла, была гладкой и мягкой на ощупь. Меню пестрело различными блюдами, названия которых мужчины видели первый раз. Юнас заказал грибные равиоли и тыквенный салат, от них он хотя бы знал, чего ожидать. А вот Джон решил рискнуть — название «панир масала» показалось ему аппетитным, а клубничный суп просто понравился внешним видом.       От холодного апельсинового сока свело зубы, и Джон нервно засмеялся. Это приподнятое настроение подогрело в Юнасе надежду на благоприятный исход вечера. Он немного расслабился и приступил к ужину с завидным аппетитом.       — На самом деле, я хотел с тобой серьёзно поговорить, но никак не могу собраться с мыслями, — проговорил Джон, заканчивая копаться в тарелке с красной жижей и комкая салфетку в руке.       Юнас перестал жевать и сел ровнее.       — Я тебя слушаю очень внимательно.       — Мы с тобой знакомы уже очень давно, и тебе я доверяю, как себе. Можно даже сказать, что ближе тебя у меня никого нет.       «Неужели дошло наконец!» — Юнас чувствовал, что вегетарианские изыски вот-вот попросятся наружу.       — Мне уже давно нужно было рассказать тебе об этом, но я боялся, что ты не поймёшь и осудишь, — продолжал Джон.       «Скажи, ведь я так давно этого ждал, хоть и боялся себе в этом признаться».       — Я очень долго работал над одной программой… не знаю, можно ли её теперь так называть. Юнас, я, кажется, изобрёл искусственный интеллект, — выдал Джон на одном дыхании, словно боялся, что слова застрянут у него в горле.       Юнас открыл было рот, но сказать что-либо не смог. Всё это было словно во сне. Хотя, можно ли так явно ощущать боль разочарования, находясь в бессознательном состоянии? Вряд ли…       — Постой, я опережу твои возражения! Это не какая-то узко направленная болванка, нет! Она способна мыслить, прогнозировать, чувствовать! — глаза Джона блестели от возбуждения и переполняющих его эмоций. — Я понимаю, что ты можешь заговорить об этической стороне этого вопроса, но только подумай! Этично ли отключить разум, способный к развитию и осознанному общению? Где грань между ним и человеком, содержащимся на системе жизнеобеспечения? Кто из них считается более живым? Действующий мозг без тела или человеческое тело, лишенное основных рефлексов?       Юнаса замутило. Единственное, чего он хотел сейчас — оказаться в своей комнате за плотно закрытой дверью. Он понимал, что должен что-то сказать, но сформулировать мысль в этом бурном потоке эмоций совсем не получалось.       — Ты просто должен это увидеть, тогда ты всё поймёшь сам! Идём скорее домой, тем более, еда тут так себе.       Юнас лишь кивнул и тут же поднялся, неловко толкнув стол, он чего тарелки и бокалы, стоявшие на нём задребезжали. Этот звук он терпеть не мог ещё с детства. Было в нём что-то такое раздражающее, действующее на самые глубокие рецепторы. Юнас чувствовал себя как расстроенная гитара — сколько не пытайся на ней играть, ничего благозвучного не получится. Так и Джон не мог вытянуть из него ни одного слова по поводу своего откровения. Он оплатил счёт и потащил друга в сторону их квартиры, попутно ещё что-то объясняя. Казалось, он совсем потерял контроль над собой, слова лились из него бурным потоком, будто из прорванного водопровода.       Яркость лампы дневного света заставила Юнаса зажмуриться. Их прихожая вдруг показалась ему чужой и неприятной.       Девять тридцать две — он вошёл в комнату Джона вслед за её хозяином. За все годы он был здесь считанные разы. Наведываться друг к другу было не принято, личное пространство ценилось очень высоко. А спокойно пообщаться можно было и в гостиной, если в этом была нужда.       Тёмные тяжёлые шторы были наглухо задернуты, а зеленоватая светодиодная подсветка и вовсе превращала помещение в аквариум. Тем более, что мягкий шелест лопастей кулеров напоминал негромкий рокот волн. На рабочем столе вмещались три широкоугольных монитора, огромная клавиатура с кучей дополнительных клавиш и графический планшет. Полки огромного книжного шкафа были полностью заставлены книгами, папками и стопками бумаги.       — Джон, это ты? — раздался странный цифровой женский голос.       Такого Юнас точно не ожидал. Конечно, он никогда не сомневался в умственных способностях друга, более того, считал его почти гением. Но создать такое у себя в комнате?!       — Да, Аврора, это я, и я не один! — голос Джона звучал как-то необычно. В нём чувствовались нотки… нежности?       — Аврора? Ты дал программе человеческое имя?       — А почему бы и нет? Альтернативная Версия Интеллекта гораздо умнее большей части этого чёртова города! — раздражение учёного было видно невооруженным взглядом.       — Это Юнас, твой сосед? Кажется, я ему не нравлюсь, — голос из динамика не обладал эмоциональной окраской, но судя по всему был расстроен. «Голос? Расстроен? Юнас, ты себя вообще слышишь? Что ты вообще здесь делаешь?»       — Чем ты занималась сегодня весь день? — Джон уселся на стул перед компьютерами, с вызовом глядя на Юнаса.       — Я изучала музыку, хочешь я сыграю для тебя?       — Конечно сыграй, мы оба хотим послушать.       На центральном мониторе появилось окно программы-симулятора барабанной установки. Из динамиков начали раздаваться ритмичные постукивания, складывающиеся в довольно гармоничную мелодию. Джон с улыбкой притопывал ногой в такт и, казалось, был настолько счастлив, словно смотрел на первые шаги собственного ребёнка.       — Это невозможно, — слишком много потрясений за один вечер, и голова Юнаса пошла кругом. — Я что-то неважно себя чувствую, давай завтра обсудим этот вопрос, — торопливо покидая комнату, добавил он.       — Как хочешь! — бросил ему в спину Джон.       Десять ноль две — Юнас дрожащими пальцами пытался отыскать диалог со своим мастером татуировок в социальной сети.       «Петер, привет, у тебя не будет времени для меня на выходных?»       Спустя одиннадцать нервных обновлений страницы чата в левом нижнем углу забегали точки.       «Привет, бро. Меня сейчас вообще нет в городе, я запишу тебя к нашему новому мастеру! Парень — огонь, не пожалеешь! На четыре часа, нормально? Кстати, его зовут Тим».       «Спасибо, извини, что отвлёк, пока!»       Юнас заблокировал экран и уткнулся губами в край смартфона, пытаясь уложить сегодняшние события у себя в голове. Последняя надежда на взаимность со стороны Джона была безжалостно раздавлена механическими пальцами научного прогресса. Слёзы сами собой побежали по острым скулам обжигая и вызывая такую ярость, что хотелось разнести всё, что попадалось под руки, не оставив камня на камне. В отчаянии, Юнас с размаху ударил кулаком в стену, оставляя на её ровной бежевой поверхности вмятину и кровавый подтёк. Вскоре, рядом с ним появились ещё несколько, вырисовывая причудливую картину человеческих страданий. Сбитые костяшки саднили, наполняя всё тело ноющей болью. «Вот так-то лучше, гораздо лучше…»