***
За навалившейся работой и бесконечными мыслями то об андроиде, то о выразительной красоте сестры Тима, Джон не заметил, как уже наступили выходные. Днём до него донеслись звуки словесной перепалки, исходившие из комнаты Юнаса. Он разобрал что-то вроде: «если тебе что-то нужно, следует мне об этом сказать» и «я не был точно уверен». «Не хватало ещё, чтобы эта парочка поцапалась» — подумал Джон, стоя перед открытым холодильником. Ему снова не хотелось возвращаться к себе, поэтому он уже около часа бесцельно крутился на кухне. Мимо, крепко ругнувшись, пронёсся Тим, направляясь в прихожую. — Всё нормально? Куда ты? — Нормально, просто кто-то у нас любитель почитать всякое в интернете. Я к Карин поеду, обещал ещё на днях, — Тим не был раздражён, скорее, перевозбужден. — Ты привезёшь её сюда? — Джон попытался скрыть надежду, звучащую в этом вопросе. — Мы ведь приглашали её в тот раз, помнишь? — А, точно, думаю, она не будет против, — Тим сморщил лоб, расправляя пальцами усы, словно задумавшись. — Скажи этой заднице Ярлсбю, чтобы сходил в магазин и купил чего-нибудь к чаю. — Я сам займусь этим вопросом, а вы — прекращайте ругаться по мелочам! — Джон не хотел, чтобы их недомолвки омрачали сегодняшний вечер, обещавший приятное времяпрепровождение. Учёный надел тёплые брюки и вязаный серый свитер, оставив домашние вещи в гостиной, потому что переодевался он в последнее время исключительно в ванной. Он с ужасом обнаружил темные синяки под своими глазами и попытался хоть как-то их уменьшить, умывшись ледяной водой. Помогло не очень, но зато в голову ему пришла одна мысль. Он постучал к Юнасу и, услышав «Открыто!», вошёл в комнату. Юнас вопросительно поднял голову, оторвавшись от смартфона. Вид у него был расстроенный и насупленный. — Собирайся, пойдём прогуляемся, нужно что-нибудь приготовить на вечер для Карин и Тима, — Джон огляделся вокруг, обнаружив кучу вещей тату-мастера, явно лежавших не на своих местах, и хмыкнул. — У меня нет настроения, — бросил Юнас, снова опуская взгляд в экран. — Да не злится он на тебя, ты что не понял? — учёный сел на кровать рядом с другом и тряхнул его за плечо. — Куда ты там уже залез, что заставил так нервничать? Мне даже показалось, будто бы он ревнует. — Серьёзно? Я уже думал, что снова всё развалил, — в серо-голубых глазах промелькнула тень надежды. — Он просто всё неправильно понял… — Так в чём проблема? Возьми сейчас и напиши ему всё, как было, уверен, он этого ждёт. Я буду в гостиной, не задерживайся. Джон прикрыл за собой дверь и вздохнул. Наблюдать за завязывающимися отношениями всегда интересно, но ещё интереснее — окунуться в свои.***
К вечеру учёный снова начал нервничать, а вот Юнас наоборот, прямо весь сиял, расставляя чашки и нарезая ягодный пирог, который они пекли вместе, решив, что это будет вкуснее и полезнее покупных сладостей. Джон подумал, что успеет покурить, пока гости не явились, и вышел на балкон как раз вовремя, чтобы увидеть, как к подъезду подлетает чёрный мотоцикл. Учёный затаился за оконной рамой, наблюдая. Карин легко соскочила с пассажирского сиденья и, сняв шлем, начала мотать головой, чтобы вернуть волосам привычную форму. Тим что-то ей со смехом сказал, за что получил тычок в плечо, и они пошли ко входу в дом. Джон торопливо покинул балкон и направился в прихожую, попутно сообщив Юнасу о прибытии ребят. Весь вечер учёный не мог оторвать взгляд от Карин, с трудом поддерживая разговор, из которого он почерпнул для себя важную информацию о том, что она тоже неплохо рисует, любит собак и терпеть не может розы. Девушка снова похвалила кулинарные таланты мужчин, а Тим так быстро проглотил свой кусочек, что не успел и распробовать. Посидев немного, он полез в холодильник в поисках чего-то более питательного. Джон предложил и Карин тоже перекусить, обнаруживая в себе радушного хозяина и галантного кавалера, но она отказалась, пошутив, что хватит с них и одного голодного Оштрёма. «Как же она искренне смеётся, и вообще, она вся такая… живая?» Посиделки плавно переместились в гостиную, от стульев у всех затекли спины. Юнас и Тим уселись в свои любимые кресла, оставив диван для Карин и Джона, который явно был рад такому соседству. Он даже начал рассказывать что-то о своей работе, чего обычно за ним не водилось. Все сошлись на мысли, что это было очень интересно, но совершенно непонятно. Затем Тим стал вспоминать истории из детства, живо комментируемые его сестрой. Так незаметно за разговорами наступила ночь. Юнас настаивал, чтобы Карин осталась у них, но девушка уже вызвала такси. — Тим, не поможешь мне на кухне, а Джон как раз проводит Карин до машины? — Но я… а, ладно, хорошо. Доброго пути, сестрёнка! — тату-мастер прижался усами к её щеке и поплёлся за инженером. Джон помог девушке надеть куртку, накинул своё пальто, и они вышли из квартиры, смущенно улыбаясь друг другу. — Спасибо, что приехала, — учёный совершенно не знал, что ещё сказать. — Спасибо, что пригласили! Я отлично провела время. Мне не хватало такого лёгкого общения с тех самых пор, как мы с Тимом поругались… — Но теперь всё хорошо? — Джон начал крутить в руках телефон, не зная, как бы повежливее попросить у Карин её контакт. — Я всегда тебе рад, так что можешь приходить в любое время… к Тиму, — он закрыл глаза, про себя проклиная свой дурацкий язык и неумение нормально общаться. Их лица осветили фары подъехавшего такси. — И почему именно сегодня оно так быстро приехало? Учёный почувствовал, как её тёплые пальцы забирают из его рук телефон. — Я оставлю тебе свой номер, на всякий случай, — Джон растворялся в этой милейшей улыбке, не веря тому, что его желание исполнилось само собой. — До встречи! — Карин вставала на цыпочки, оперевшись на плечо мужчины и, оставив лёгкий поцелуй на его щеке, поспешила к машине. Учёный проводил её взглядом, а потом ещё минут десять просто стоял на улице, стараясь успокоить бешеное сердцебиение.***
Больше не было смысла тянуть с решением вопроса по Искуственному Интеллекту. Джон понял, что всё было ясно ещё в тот день, когда она подняла тему своей самостоятельной жизни. Он не хотел и не мог позволить ей уйти и начать бесконтрольное существования. Тем более, что это была уже далеко не та Аврора, к которой он питал нежные чувства. Теперь это был холодный расчётливый ум, видящий перед собой цель и презирающий все преграды. «Это даже хорошо, что я не успел попрощаться с ней тогда. Так часть её навсегда останется со мной, ведь это был неплохой жизненный опыт. Мы многому научились друг у друга, и пусть наше время вместе было коротким, оно того стоило». Джон не стал оборачиваться, когда андроид позвала его, чувствуя что-то неладное. Учёный подготовил на рабочем столе всё, что потребовалось бы для его дела, подошёл к Авроре и последний раз взглянул ей в глаза перед тем, как надавить на кнопку выключения под её волосами. Веки сомкнулись, а губы так и остались приоткрытыми, тело её сразу превратилось в негнущийся остов. Подключив провода, идущие от тела андроида к компьютеру, он быстро, без раздумий, нажал на значок прекращения всех мыслительных процессов. Колечко загрузки мерно вращалось, а учёный смотрел на безжизненного робота и пытался понять свои чувства. Теперь это была лишь фигура из пластика и металла, готовая выполнять любую загруженную в неё программу. «Как странно, я уверял себя в том, что Аврора — отдельная личность, потому что она делала всё, что я хотел, подчинялась и уважала. Но как только всё это исчезло, я сразу заподозрил ошибку или что-то подобное, а ведь вторая Аврора была более успешной версией себя в контексте науки. Независимый, упорный, настойчивый интеллект. Вот только мне это, как оказалось, совершенно было не нужно». Надо было закончить с этим раз и навсегда, поэтому учёный решил собрать все наработки по этой теме и удалить их без возможности к восстановлению. Когда файлы начали исчезать с монитора, он поднялся и с шумом раздвинул тяжёлые шторы и распахнул окно. «Я ни о чём не жалею. Ни о чём».