Родственные души

Когда им выдали шпаги и противники заняли позиции прямо посреди зала, Мисаки почувствовала, как в груди что-то сжалось, а в жилах застыла кровь. «Если Каору проиграет, её убьют прямо здесь», — несколько раз повторилось в мыслях принцессы, отчего та прикусила нижнюю губу до крови, ощущая, как металлический привкус растекается по всей ротовой полости. Окусава не была готова потерять свою возлюбленную навсегда и насовсем, когда они только-только встретились. Зато сама Каору ничуть не волновалась: на её лице сияла беспечная улыбка, когда девушка взяла в руки шпагу. Похоже, в голове разбойницы был чёткий план того, что она собиралась делать, однако Мисаки не умела читать чужие мысли, поэтому совсем скоро по её щеке покатилась слеза. — Не переживай, дорогая, эта дуэль не затянется надолго, — пытается утешить девушку капитан, бросив на неё мимолётный взгляд и тут же переведя его на принца, — совсем скоро мы покинем эту церковь. — Даже не рассчитывай на то, что у тебя получится увести мою невесту, — холодно ответил Оливер, сжимая в руке клинок, — тебя обязательно посадят за решётку за то, что ты сорвала венчание. — Вот как? — усмехнулась Каору, игриво склонив голову на бок. — Посмотрим. Как только был сделан первый выпад и началась схватка, Окусава вздрогнула и зажмурилась: она попросту не могла смотреть на это, зная, что данный поединок может обернуться смертью возлюбленной. Конечно, она ничуть не сомневалась в силах и возможностях разбойницы, однако от пронзительного лязга и свиста, который издавали острые шпаги при каждом ударе, становилось не по себе. Закрывая лицо ладонями, Мисаки лишь молилась за то, чтобы Каору вышла из этого поединка целой и невредимой. Вдруг принцесса почувствовала, как её плеча коснулась чья-то тёплая, тяжёлая ладонь. Окусава мигом убирает руки от глаз, оборачиваясь, и видит рядом с собой отца. Тот осторожно обнимает её, прижимая к себе и поглаживая по спине, а Мисаки отвечает взаимностью, молча ткнувшись в грудь короля. А Каору оставалось лишь уклоняться от взмахов клинка Оливера: она чувствовала, что шпага, которая находилась в её руках, вот-вот сломается. По правде сказать, разбойница заметила неладное ещё тогда, когда им выдали оружие: то, что слуга протянул принцу, значительно отличалось от того, что вручили ей. Но тем не менее девушка молча продолжала сражаться, надеясь лишь на то, что ей удастся потянуть время до того момента, как прибудет команда Лисы. Оливер был уверен в себе как никогда, решительно наступая на своего противника. Видя то, как бандитка отчаянно пытается увернуться от его новых атак, принц думает, что победа в этой дуэли обеспечена, а потому через пару мгновений сильно замахивается, дабы нанести последний удар. Но Каору вовремя отражает его, и в ту же секунду её шпага с пронзительным лязгом ломается, падая на пол. — Ох, надо же… Моё хлипкое оружие развалилось прямо посреди дуэли, — разбавляет неловкую тишину своим сарказмом капитан пиратов, который начал стремительно отступать назад, — это так... Эфемерно, мой дорогой принц. — Сдавайся, тебе некуда бежать. — произнёс довольный Оливер. — Или тебя зарубит стража, или это сделаю я. — Не надо! — вдруг вмешалась Мисаки и попыталась подбежать к ним, однако эти попытки были прерваны отцом, схватившим её за руки. — Остановитесь! Прошу, не надо её убивать! Я готова выйти за вас замуж, только не трогайте её! — Никто сегодня не убьёт меня, милая, — уверенно ответила Каору, в сию секунду обнажившая саблю, которая всегда была при ней, — можешь не волноваться. — Это жульничество! — вскричал принц, оцепеневший от неожиданности. — Жульничество — подсовывать мне шпагу, которую можно сломать, лишь дунув на неё. — укоризненно подметила разбойница, делая решительные шаги в сторону своего противника, что означало лишь одно: битва будет продолжаться. Этот факт одновременно радовал и удручал принцессу, затаившую дыхание от волнения. Теперь атаковала преимущественно Каору: её верная сабля никогда не подводила, а потому девушка могла позволить себе использовать в дуэли все выученные приёмы. Поэтому Оливеру, который, как оказалось, не очень хорошо владел шпагой, пришлось несладко. Дело в том, что принц довольно часто прогуливал уроки фехтования, что давали ему нанятые учителя. Он делал вид, что ему нездоровится, говорил о каких-то «срочных королевских делах особой важности», а после либо уходил к себе в комнату, либо общался и очаровывал своей красотой девушек. В общем, у него попросту не было физической подготовки к таким дуэлям, в отличие от разбойницы: та уже как несколько лет буквально жила битвами. Исходя из всего вышесказанного, несложно догадаться, что всем присутствующим в зале уже стало ясно: победа была за капитаном пиратов. Сделав последний удар, он проткнул плечо Оливера саблей, отчего принц завыл от адской боли и попятился, выронив оружие. «Боже мой!» — ахнула королева Изабелла, когда на пол брызнули капли алой крови. Нельзя было терять ни секунды. Каору это понимала, а потому, найдя взглядом в толпе Мисаки, махнула ей рукой. Окусава, почти не думая, мигом сорвалась с места и подбежала к возлюбленной, после чего крепко сжала ладонь той в своей. Разбойница хотела было что-то сказать, развернуться и побежать прочь вместе с девушкой, пока их не схватили, как тут тяжёлые, массивные двери отворились и в зал ворвалась огромная команда бандитов во главе с Лисой. «Хвала небесам», — подумала Каору, — «я уж думала, что её пираты через сто лет здесь появятся». Капитану не нужно было ничего говорить, чтобы понять, что Имаи собиралась задержать стражу, поэтому в тот же миг они с Мисаки проворно проскользнули сквозь толпу и оказались снаружи. И в тот же миг принцесса бросила последний взгляд на своего отца, прощально помахав ему рукой, чувствуя, как на глаза навернулись слёзы. «Мы с тобой ещё не прощаемся», — подумала Окусава, обходя вторгшихся разбойников стороной вместе с Каору, — «я обязательно буду навещать тебя, чтобы рассказывать о своих приключениях. Я люблю тебя, папа». — Наш корабль находится недалеко, — возвращает девушку в реальность капитан, как только они поспешно покинули территорию церкви, — мы будем в безопасности, как только окажемся на его палубе, дорогая. Мисаки ничего не ответила, а лишь кивнула, ласково улыбаясь и едва веря в то, что ей наконец посчастливилось вновь прикоснуться к любимой разбойнице. И пусть сейчас был не совсем подходящий для этого момент, Окусава посчитала, что просто обязана сказать: — С того момента, как нас разлучили, мои мысли были только о тебе. Щёки смущённой Каору залились алым румянцем, но она не успела ничего произнести в качестве ответа: её тут же позвали знакомые голоса сзади. — Э-эй, капитан! Подождите нас! — кричали Кокоро, Хагуми и ещё несколько бандитов, ринувшихся вдогонку за парой. — Почему вы не на корабле?! — спросила разбойница, которая секундой позже подняла принцессу и приняла решение нести её на руках: из-за пышного и неудобного свадебного платья та часто спотыкалась, что мешало бежать. — Вы сами сказали нам ждать дальнейших указаний! Забыли?! — запыхаясь, кричит в ответ Хагуми. — Да и к тому же, как мы можем сидеть в сторонке, когда тут разразилась самая настоящая бойня! — Ладно, хватит болтать, — произнёс один из пиратов, увязавшихся следом, — что-то подсказывает мне, что команда Лисы вряд ли долго продержится. Всё-таки охрана в церкви вполне способна дать им отпор. Все беглецы переглянулись и закивали, после чего в спешке продолжили свой путь, оставляя высокую, грозную церковь позади.

***

Когда впереди показался знакомый корабль, Мисаки подивилась тому, как сильно стучало её взволнованное сердце. Девушка отчётливо помнит, как провожала взглядом это судно, когда ей и возлюбленной пришлось расстаться, как позже она выискивала очертания этого корабля, стоя на пристани в надежде увидеть его. И вот, это желанное судно наконец перед ней. Окусава сделала глубокий вдох, наслаждаясь видом. Они, группа пиратов, стремительно приближались к своей цели. Принцесса всем телом чувствовала, как дрожал капитан, что с такой смелостью подхватил её к себе на руки. «Я могу добежать сама», — обеспокоенно предложила Мисаки, глядя на запыхавшуюся разбойницу, — «осталось совсем не много». Та не могла ничего сказать в ответ из-за сбившегося ритма дыхания, поэтому просто отрицательно покачала головой, сильнее прижимая девушку к себе. «Если ты споткнёшься и упадёшь из-за этого дурацкого длинного платья, я себе этого не прощу», — подумала Каору, ноги которой уже подкашивались. Однако она упорно держалась, ведь её сила воли была настолько огромна, что сравнить её с чем-либо казалось невозможным. Наконец беглецы достигли корабля. Хагуми громко окликнула пиратов, находящихся на борту, отчего те быстро закивали и помогли им подняться на судно. Каору опустила Мисаки на землю, после чего галантно подала ей руку, и они оказались на корабле. Окусава даже почувствовала себя особенной, когда капитан, уведя её в сторону, наклонился, чтобы поцеловать тыльную сторону её ладони, а позже крепко обнял девушку, прижав к своему сердцу. — Я не находила себе места, когда ты покинула наше судно, — нарушила молчание разбойница, отстранившись, дабы заглянуть в светло-бирюзовые глаза, — я до сих пор не могу поверить в то, что теперь ты снова здесь, передо мной. Я очень скучала по тебе, Мисаки… — Честно говоря, мне тоже сложно поверить в то, что мы снова встретились, — мило улыбнулась принцесса, щёки которой в ту же секунду порозовели, — только недавно я стояла у зеркала в этом неудобном платье и думала о том, как мне избежать предстоящей свадьбы, а сейчас… Знаешь, я бы с радостью согласилась на венчание. С тобой. Не дав вздрогнувшей от неожиданности Каору хоть что-либо ответить, Мисаки решительно сокращает расстояние между ними, дабы прильнуть к заветным губам возлюбленной своими. Окусава осторожно заключает ту в объятия, закрывает глаза, чтобы насладиться столь желанными прикосновениями, которых ей так не хватало всё это время. А разбойница, пусть и немного растерявшись, отвечает взаимностью, прижавшись к девушке всем телом. Их поцелуй после долгой разлуки был особенно нежным, тёплым и сладким. Каору даже показалось, что она ощущает, как по языку растекается привкус вязкого цветочного нектара, с чем она ассоциировала запах своей возлюбленной. Капитан пиратов ласково поглаживает девушку по голове, нарочно задевает заколки и треплет волосы, чтобы пучок, находящийся на затылке принцессы, вмиг распустился. А Мисаки позволяет сделать это: ей и самой порядком надоела эта строгая причёска, скрывающая всю красоту волос. Наконец они отстраняются. Зачарованно смотрят друг другу в глаза, любуясь, а после нежно улыбаются, краснея. Вот только эта идиллия была прервана возгласом Хагуми: — Йо-хо-хо! Только поглядите на нашего капитана! Я впервые вижу его таким счастливым! Лицо Каору полностью заливается краской: кажется, в этот момент она понимает, что всё это время на них беспрерывно глазел весь экипаж. «Ох», — всё, что может выдать капитан, не зная, как трактовать улыбки на лицах матросов. — Давайте устроим пир в честь воссоединения влюблённой парочки! — с энтузиазмом предложила Кокоро. — Возьмём курс на деревню, в которой мы виделись с Лисой, пополним припасы и как следует отметим это замечательное событие! — Я не против, — подхватила Мисаки, — только чтобы все пили поменьше алкоголя! — Но ведь грех за такое не пить! — вмешалась Хагуми. — Клянусь всем золотом в своих карманах: я готова весь вечер набивать себе брюхо ромом и закусками! Весь экипаж громко рассмеялся, в том числе и рыжая разбойница. — Ладно, полагаю, нам нужно выдвигаться. Не стоит долго находиться в Осмурге: кто знает, может, нас уже ищут. — прервала их веселье Каору, бросив решительный взгляд на горизонт. — Что ж, поднять якорь!