Ошибки доверия

      – Куда мы идём?       Только сегодня вечером мне Синий сказал о том, что ночью покидать каюту не станет даже он, так Александру взбрели в голову ночные экстремальные прогулки. Как обычно, никаких разъяснений с его стороны нет, куда и зачем мы направляемся, я совершенно не знаю, и добиться хоть одного слова по делу от этого мерзавца невозможно, пока он сам не соизволит раскрыть карты. Как я вообще на подобное соглашаюсь?       – Ну, для начала, за кофе, – наконец он ответил, только когда мы зашли в столовую. – Ночь может стать весёлой и незабываемой. Только ты, я, несколько литров кофеина и несколько сотен колб с пробирками. О чём ещё можно мечтать? – драматично вздохнул он. Так, я, он, кофеин… Какие к чёрту колбы и пробирки?!       – Александр, скажи мне пожалуйста, в какой момент своей жизни ты спятил?       – Хм, дай-ка подумать… – поднёс он указательный и большой пальцы к подбородку и уставился в потолок. – Шесть лет назад. Да, определённо, это случилось именно тогда. Как сейчас помню, был апрель…       – То есть из-за того, что тебе в пубертат сорвало крышу, я сейчас должен всю ночь какого-то чёрта перебирать какие-то пробирки?!       – Так, минуточку! Не трогай мой пубертат. И это вовсе не какие-то пробирки, а ценные работы секретного учёного, между прочим. Моё чутьё меня ещё не подводило. Я уверен, что узнав хоть немного больше о работе Елены, сможем больше узнать и о ней самой.       – О боги… – уселся я на скамейку, представляя, во что приходится ввязываться.       – Нет, ну если ты не хочешь, я могу позвать девчонку…       Я представил, как приятель и Джессика вдвоём всю ночь перебирают какие-то материалы, вспомнил опыт их прошлой совместной работы, прикинул, какие могут быть перспективы сейчас и во что это может вылиться. А вылиться может во что угодно, начиная с разрушенного медотсека, заканчивая…       – Так, стоп! – подскочил я. – Хорошо, я пойду с тобой.       – Надо же, Фридрих, ты такой безотказный, – слащаво протянул юноша.       – Манипулятор, – проворчал я и подошёл к иллюминатору, глядя на яркую россыпь точек света на чёрном полотне. За спиной раздалось жужжание кофемашинки.       Это так необычно… Мы нарушаем собственный запрет, рискуем своими жизнями ради какой-то очередной бредовой идеи Александра, но отчего-то нет ни сомнений, ни страха. Словно так и должно быть. Через несколько секунд рядом возник Александр. Боковым зрением я чувствовал, что юноша внимательно рассматривает, скорее изучает, моё лицо. Тяжело вздохнув, я притянул этого беса к себе и уткнулся носом ему в шею, вдыхая, на удивление, приятный аромат кофе и каких-то трав, которые навеяли воспоминания о родной Земле и материнском доме. Как же я хочу, чтобы это всё поскорее закончилось…       – Так ты всё-таки ревнуешь? – этот придурок нарушил тишину и идиллию.       – Возможно, – прошептал я ему на ухо. Пора это заканчивать, и моим спасением стал звук уведомления о готовности кофе.       Я выпустил из своего захвата юношу и отстранился, направляясь в сторону кофемашины, а Александр остался стоять возле окна. Но не успел я закрыть термос, как приятель подскочил ко мне и схватил за руку.       – Кто-то идёт! – прошипел он и потянул за собой в ближайший коридор.       Мы забежали в оружейную, не закрывая двери в коридоре, чтобы не привлекать лишнее внимание. Отсюда видно очень немногое, однако противоположный коридор, ведущий в медицину, просматривается хорошо. Сначала раздались шаги, а следом в поле зрения появился Красный, направляющийся именно к тому самому коридору. Опять эти чёртовы американцы.       – Они что-то замышляют, – заговорил я, когда мужчина скрылся в коридоре.       – Они?       – Красный и Чёрный. Сегодня вечером я и Синий поймали в управлении Чёрного, который зачем-то полез в файлы доступа к чужим каютам. И у него был полный допуск администратора. Чёрный сказал, что они с Красным ведут какие-то свои расследования. Странно это всё.       – Значит вот сейчас пойдём и разберёмся, – Александр решительно направился в столовую, но я схватил его за руку и остановил.       – Подожди! Как мы объясним то, что сами ночью находимся не в своих каютах?       – Ведём тайное дежурство с целью поймать преступника, и, похоже, это принесло свои плоды. Ну же, Фридрих, нас двое, а он один – что из этого подозрительнее?       – Ну это смотря с какого ракурса оценивать ситуацию…       – Да с любого! Даже если бы нас заметили лобызающимися в каком-то переулке коридора, это ещё больше бы отвело от нас подозрение. Кстати, неплохая идея…       – Не переживай, Синий по этому поводу уже может встать на нашу защиту. Ладно, пойдём – я отпустил его запястье и пошёл вперёд. – Нет, не лобызаться! – бросил я через плечо, опережая вопрос и замечая, как предвкушение на лице Александра сменяется разочарованием и подкатыванием глаз.       Куда и зачем мог направиться ночью Красный? По этому коридору на пути медотсек, двигатели, реактор и комната охраны. Днём они с Чёрным ссорились из-за камер, может, американец пошёл туда? Но что там делать ночью, когда в коридорах никого нет? Или наоборот, его цель совпадает с нашим выдуманным прикрытием? Однако, далеко идти, чтобы это выяснить, не пришлось – Александр остановил меня возле дверей в медотсек. Я прислонил ухо к двери и прислушался. Внутри явно что-то происходило, кажется, кто-то открывал и закрывал ящики.       – Фридрих, возможно, придётся надавить, пожалуйста, если не станешь подыгрывать, хотя бы не возмущайся, – прошептал юноша и приготовился открывать дверь.       – Стой. Ты уже пытался давить на Коричневого, тебе не хватило опыта?       – Ну так Красный же – не Коричневый, – пожал он плечами. Двери перед моим носом принялись раскрываться.       – Тебя ничему жизнь не учит… – вздохнул я, внимательно наблюдая за движением металлических створок.       Картина открылась вполне ожидаемая. Американец шоркался по ящикам, внимательно рассматривая их содержимое и перебирая в руках какие-то пробирки. Услышав, что двери раскрылись, он подпрыгнул и уронил несколько склянок на пол.       – Белый, ты любишь ролевые игры? – спросил Александр совершенно непринуждённо и расслабленно, прислонившись плечом к дверному косяку. Игра началась.       – Вполне. Полезно для разнообразия, – я тоже скрестил руки на груди и прислонился к противоположному косяку. Красный уставился на нас широко раскрытыми глазами. Похоже, наше появление удалось весьма эффектным.       – Ребята… Вы чего?..       – Да вот, решили поиграть в плохого-хорошего копа. Чур я плохой, – ответил приятель.       – Постараюсь быть хорошим, но не обещаю, – подключился я. А это даже довольно интересно.       – Ага, понятно, в детективов заигрались, – выпрямился Красный и нацепил маску человека, который держит всё под контролем. – Ну и что ты будешь делать, плохой коп? Привяжешь к стулу и будешь вгонять иголки под ногти?       – Фу, боже, я что, похож на человека, способного на физическое насилие? – скривился Александр так, словно эта мысль его очень сильно оскорбила. – Нет, приятель, мне интересны более изощрённые методы. Что там у тебя в руках?       Юноша подошёл к стоящему на месте американцу и принялся рассматривать пробирки, которые он держит в руках. Красный же, похоже, боялся даже шелохнуться, хотя и стоял с максимально невозмутимым лицом. Похоже, то, что держит мужчина, Александра не заинтересовало, но что-то зацепило его взор из того, что лежит на полу. Напарник наклонился и поднял одну пробирку.       – Галловая кислота… – прочитал он на этикетке. – Красный, ты знаешь, что это такое?       – Понятия не имею, – фыркнул тот.       – Я не удивлён, что химическое название тебе ни о чём не говорит. Но вот что интересно… Стоит взять несколько реагентов в виде диметилсульфата, гидроксида натрия, гидроксония, алюмогидрида лития, ну и ещё парочку, думаю, все перечислять смысла нет, но всё это можно найти в этой лаборатории, пропустить через несколько химических реакций, и мы получим мескалин. А вот это название тебе, я уверен, уже знакомо.       – Оранжевый, ты у нас ещё и наркоту делать умеешь? Что ж ты молчал? Мог бы разукрасить наши серые будни.       – Какой же из меня тогда плохой коп, если я буду разукрашивать преступнику его серые будни? Подожди, это только начало веселья, дорогой мой друг. Итак, мы получаем наркотическое галлюциногенное вещество. Через полчаса тебя уже уносит в какие-то райские места, мир расписывается новыми яркими красками, внутри чувствуешь лёгкость, эйфорию, счастье, а все твои тревоги и страхи улетучиваются. О, кстати о страхах. Я уверен, что здесь также можно найти бемегрид. Это лекарственный препарат. У него много свойств, в основном аналептических, но здесь его могут использовать с целью ускорения пробуждения от общей анестезии. Препарат этот интересен тем, что если ввести внутривенно двести миллиграмм, а обычная доза, если что, всего два-пять миллиграмма, то он превращается в настоящий анксиоген. Для справки, анксиогены – это вещества, которые способствуют активному вырабатыванию организмом гормона страха. Появляется ужас, вплоть до панических атак, и чувство неминуемой угрозы. Как думаешь, Красный, какой эффект произойдёт, если смешать галлюциногенную наркоту с гормоном страха? Для улучшения этого самого эффекта можно ещё под действием такой смеси оказать психологическое негативное давление. Например, в виде каких-то звуков. Что будет твориться в твоём сознании, Красный? Оно станет твоим персональным адом, из которого невозможно найти выход. Все твои страхи, о многих из которых ты сейчас даже можешь не подозревать, и которые таятся в самых тёмных закоулках твоей души, вдруг оживут. Это будет похоже на сонный паралич, только если паралич длится всего несколько секунд, то тут в таком состоянии можно находиться несколько часов, а то и дней. Несколько дней пытки, устроенной исключительно твоим разумом всего лишь под действием нескольких препаратов. Это гораздо интереснее, чем иголки под ногтями, согласись.       Александр замолчал, внимательно наблюдая за реакцией американца. Тот стоял всё так же неподвижно, вот только костяшки на руках, в которых он сжимал пробирки, побелели настолько, что уже будто светятся.       – Ты блефуешь, – он старался предать голосу уверенности, однако одна нота всё же дрогнула.       – Возможно… А возможно и нет, – пожал юноша плечами. – Можем проверить и поставить ставки. Желаешь попробовать?       – Желаю посмотреть, как ты сваришь мескалин.       – Вынужден согласиться, что эта часть работы самая сложная. Однако, и самая захватывающая. Теорию я знаю, вот как раз появился повод испробовать на практике, не неся при этом никакой уголовной ответственности. В любом случае, если даже не получится, можно всё не так сильно усложнять, и вколоть дозу адреналина. Выйдет довольно эффектная паническая атака, но это всё же не так интересно, как первый вариант. Ну так что, ты сам всё расскажешь, или начнём проводить психологические опыты? Уж как вводить адреналин и бемегрид я знаю и на практике.       – Да хватит тебе уже давить, ты и без препаратов всяких даже мёртвых до ужаса доведёшь, – похоже, Красный сдался. – Я пытаюсь узнать, над чем тут работала русская. Подозреваю, что вы тоже здесь за этим, учитывая, что её дневник вы загребли себе.       Я с Александром переглянулся. Есть ли смысл что-то отрицать? Приятель, похоже, тоже сейчас задаётся этим вопросом и принимает какое-то решение.       – Откуда про дневник знаешь? – наконец произнёс он.       – Я задумался ещё, когда расползлись слухи о переводе. Всё собирался сам проверить, да контроль был весьма сильный, просто так куда-то сбегать незамеченным хрен бы вышло. Сегодня вечером смогли с Чёрным пробраться в каюту Розовой, но ничего не нашли. Тогда я решил отправиться ночью сюда.       – Почему один? – заговорил я. – Это выглядит весьма подозрительно, никто не сможет подтвердить твоё алиби.       – Почему же не сможет? Сейчас Чёрный стоит на камерах и просматривает коридоры.       – Стой, он сейчас там один?..       – Ну да…       Мы с Александром снова переглянулись. Холодная волна паники начала медленно охватывать разум. Вот чёрт! В какой момент, как не именно сейчас, предателю не пойти и не совершить убийство?! Красный, похоже, сам об этом задумался, потому что его лицо снова отобразило ужас.       – Вы думаете, что его?.. – он тихо попытался задать вопрос.       – Красный, чёрт бы вас тут всех побрал! Идиоты! – крикнул приятель и выскочил в коридор.       Я побежал следом за Александром, американец, судя по звуку шагов позади, тоже устремился за нами. Несмотря на то, что коридор до комнаты охраны не такой уж и длинный, ужас внутри вопил о том, что каждая сотая доля секунды находится на счету, и что мы можем не успеть. Это раздирающее душу чувство заставляло нестись ещё быстрее, лишь бы мы не опоздали.       Александр первый добежал до нужной двери. Когда я только приблизился, он уже вовсю колотил в неё руками. Судя по всему, та была заперта изнутри или заблокирована. От этого внутри, кажется, всё рухнуло куда-то вниз. Неужели мы не успели?       – Открывайся же ты, твою мать! – приятель принялся пинать по железным ставням ногами. Это уже была не попытка действительно открыть двери, а крик отчаяния.       Неужели всё зря?.. Неужели мы снова не смогли спасти очередную жизнь? Так гнались поймать убийцу, были уверены в том, что наконец взяли верный след, и в итоге нас снова обвели вокруг пальца, как глупых детей. Господи, сколько это ещё будет продолжаться?! Дышать стало трудно (или я всё ещё не могу отдышаться от бега и только сейчас это почувствовал?), ноги, кажется вот-вот подкосятся, и я просто упаду на пол. Александр отошёл от двери и посмотрел на меня.       – Надо идти в управление, – тихо произнёс он. Красный стоял рядом, прислонившись спиной к стене и глядя в пол.       Я кивнул и уже собрался развернуться и пойти по коридору, как вдруг дверь охраны пришла в движение, и через несколько секунд на нас смотрел Чёрный.       – Вы чего тут устроили?.. – ошарашенно спросил он.       – Чёрный, чёрт тебя побери, я конечно рад, что ты жив, но вот сейчас мне очень хочется тебя прибить! – подскочил к нему юноша. – Ты какого чёрта не открывал?!       – Увидел по камерам, как ты агрессивно долбишься в дверь, испугался, что попаду под твою руку.       Ага, как же, испугался он. Наверняка сидел наблюдал за нашей паникой и уссывался со смеху. А потом ещё старался в себя прийти. Если бы не его внушительный рост, я бы всё же не сдержался и влепил ему хороший подзатыльник. Чёртовы американцы! Хоть бы когда-нибудь подумали о ком-то ещё, кроме самих себя.       – Ну, раз все живы и целы, то давайте расходиться по каютам, – выдвинул я предложение.       – Постойте, – заговорил Красный. – Мы можем посидеть здесь ещё какое-то время и проследить за коридорами. Вдруг Синий или Жёлтая тоже отправятся прогуляться, и вот тут уже мы кого-нибудь и поймаем. Синий точно должен знать, что один из нас может стоять на камерах – мы перед ним днём это обсуждали в столовой. Я бы на его месте обязательно этим воспользовался.       Вероятность успеха этой затеи, конечно, не очень высока, но всё равно мы ничего не теряем, а спокойно заснуть никто из нас, я уверен, сейчас всё равно не сможет. В итоге на том все и согласились. В отсеке находилось всего два стула, но из общей солидарности все уселись на пол.       – Итак, – заговорил приятель, – четыре запертых в одном помещении мужчины. Я видел фильм, который начинался точно так же.       – Посмею предположить, что видел ты его шесть лет назад в апреле, – усмехнулся я.       – Вот понимаете, этот человек ещё называл меня извращенцем, – проворчал юноша. – И вообще, это был психологический триллер.       – Ну кто виноват, что тебе настолько низкосортная порнуха попалась, что она стала для тебя психологическим триллером, – возможно, стоило не продолжать эту тему, но держать язык за зубами я уже просто не мог.       – Какое прекрасное время, чтобы поговорить о порнухе, – вздохнул Александр.       – Тут компьютер есть, можем и не только поговорить, – хохотнул Красный. Продолжать эту тему мне определённо не стоило… – А вообще, я кажется понял, о каком фильме идёт речь. Там был этот… Шизофреник, аутист или что-то в таком духе, кажется ещё какие-то психические отклонения у других людей.       – Да-да, он самый. Даже не скажу, что он очень старый, хотя снят явно на манер фильмов позапрошлого столетия. Очень тяжёлая съёмка, сюжет и игра актёров.       – Я эту хрень даже досмотреть не смог. Так и не понял, что на самом деле там происходило.       – Это был какой-то психологический эксперимент. Интересно то, что тот самый шизофреник в итоге оказался единственным адекватным человеком. Я сам с трудом досмотрел, хотя подобных киноплёнок я пересмотрел сотню.       – Тогда я не удивляюсь, откуда у тебя идеи психологических пыток. Смешать наркотики с адреналином – это, конечно, мощно.       – Ого, это Оранжевый предложил? – удивился Чёрный. – Да этот сукин сын может оказаться ещё страшнее убийцы.       – Кто? Я страшнее убийцы?! Да вы что, я же сама невинность.       – Ага, знаю я таких невинностей, – усмехнулся американец. – Особенно среди девушек, которые заверяют, что они девственницы, однако сосут и в зад дают как отборные порноактрисы. Вот твоя невинность из той же оперы.       – Вот это сравнение. Я запомню, Красный. Мне всё ещё интересно, что будет, если смешать психоделик и анксиоген.       – Вот о чём я и говорю… – пробубнил мужчина себе под нос. Ухмылка с его лица очень быстро сползла.       В комнате снова повисла тишина. Я смотрел в мониторы, на которых совершенно ничего не происходит. Складывается чувство, что я смотрю вовсе не на видеозапись, а на фото, и только меняющиеся цифры в углу каждого окна говорят о том, что время не остановилось. Я бы посмеялся с абсурдности этой ситуации, если окажется, что предатель сейчас сидит прямо здесь вместе с нами. Наверняка его мысли в эти минуты что-то из разряда «какого чёрта я тут должен караулить и выслеживать самого себя». Наверное, каждый об этом задумывался, но вслух произнести никто не решается.       – И долго нам в этой засаде сидеть? – наконец я не выдержал и нарушил мёртвую тишину. Вопрос и правда интересный, учитывая, что если американцы могут завтра спать хоть до обеда, то у меня в восемь подъём. Вряд ли я бы всё равно сейчас спал у себя в каюте, но однако именно от этой изматывающей атмосферы ожидания неизвестно чего довольно сильно начинает клонить в сон. Взгляд Александра тоже подугас, и сейчас он смотрит на одну точку в стене. Американцы переглянулись, но ничего не ответили. И когда я уже не совсем отличал реальность от начала сновидений, моё внимание привлекло какое-то движение. – Эй, смотрите! – подскочил я и подошёл к монитору, чтобы убедиться, что мне не мерещится. В коридоре в управление только что зашли Синий и Жёлтая. Мы ожидали поймать кого-то одного, но сразу двух?.. Что они делают там посреди ночи? – Вы видели?       – Ага, – тоже поднялся с пола Чёрный. – Вот это кадры.       На ноги следом встали Александр и Красный. Четыре пары глаз смотрели на снова стабильные изображения с камер. Но не прошло и минуты, как путники вышли в коридор и направились в сторону хранилища. Хотя, там по пути и каюты.       – Ну всё, мы их потеряли. Даже если они куда-то и пойдут дальше, в нижних коридорах камер нет, – сказал Красный. Но от мониторов всё равно никто не отошёл, и мы продолжили в них вглядываться в ожидании хоть каких-то действий. Прошло несколько минут, когда движение было замечено совсем рядом с нами – на камере, которая висит возле входа в охрану. А через пару секунд раздался и стук в дверь. – Нас раскрыли, сдаёмся.       Александр подошёл к двери и открыл её. На нас уставились Синий и Жёлтая с весьма недовольными лицами.       – Ну и что вы, придурки, делаете здесь посреди ночи? – заворчал британец.       – И тебе доброй ночи, Синий, – улыбнулся приятель. – Да вот, предателя выслеживаем.       – Вчетвером? И вам не кажется, что если бы убийца захотел кого-то убить, то он сначала бы убедился в том, что человек находится один, через датчики на карте в управлении, куда можно проникнуть через вентиляцию, не попадаясь на камеры?! – Мы все переглянулись. Об этом, похоже, и правда никто не задумался. – Послал же Господь команду идиотов... Ну что, вы выходите, или нам тоже стоит присоединиться?       – Ладно, выходим. А вы чего ночью поднялись?       – Мне понадобилось срочно зайти в медицину, – заговорила Джессика. Девушка до этого стояла в стороне и, на удивление, никому не начала читать свои морали о том, что нарушать правила нельзя. – Я постучалась к Белому, но никто не открыл. Потом к Оранжевому. Ну и так я дошла до Синего. Вместе мы уже отправились искать вас.       – В медицину? Что-то случилось?       – Да, случилось, Оранжевый. То, что случается со всеми девушками раз в месяц. А моё обезболивающее «очень вовремя» закончилось.       – О… Ладно, давайте тогда я с Синими и Жёлтой пойду в медотсек, а вы идите в каюты.       – Какой нам уже смысл разделяться? – я хотел возразить, но Красный меня опередил. – Вместе тогда идёмте.       С этим все согласились, только Джессика, похоже, не очень обрадовалась такому многочисленному сопровождению, но спорить не стала.       – Ладно, идёмте, горе-охотники, – вздохнула девушка и направилась вверх по коридору.