План "INK"

Темные, деревянные стены, изувеченные и затопленные чернилами коридоры, прогнивший во многих местах пол, заваленный мусором, древесиной и прочим ширпотребом. Тусклый, пергаментно-жёлтый свет ламп, играл бликами на металлических гудящих трубах, создавая ощущение, будто ты попал в нарисованный на старой бумаге комикс. Всё окутывает пыль и тишина, порой нарушаемая лишь лязгом машин и чьими-то стенаниями. Возле лифта, на этаже «K», облокотившись о перила, стоял некто. Он был невероятно худ и высок, но статен. Длинные тонкие пальцы рук заканчивались короткими острыми когтями, а голову венчали два рога, похожих на полумесяц. Его верхнюю половину лица, застилали чернила, некоторые капли которых достигали острого подбородка. Глаз его не было видно, поэтому было сложно догадаться, куда был направлен взгляд Чернильного Демона Бенди. От маленького улыбчивого танцора, некогда радовавшего детей и взрослых, осталась лишь уже давно утратившая белизну и запачканная в чернилах галстук бабочка, продолжавшая висеть на груди Дьявола, словно старое воспоминание, никак не желающее покинуть память и забыться как утренний сон. Широкая улыбка из ровных белоснежных зубов осталось всё той же, но теперь из неё исчезли те черты детского очарования, оставив лишь жуткий, раскрытый в безумии, маниакальный оскал. Но даже приглядевшись вам вряд ли бы открылась какая-то неподдельная тоска, горечь этой жуткой ухмылки. Вокруг худощавой фигуры Чернильного Дьявола тут и там мягко скользили чернильные вены, обволакивая всё пространство вокруг него в прохладный полумрак. И так, облокотившись локтями на перила, Дьявол молча наблюдал, порой скользя взглядом от кабины лифта до двери, ведущей на лестничную площадку. Он не шевелился, не издавал каких-либо звуков, даже его хвост, тонкий, длинный, с острым наконечником, сейчас неподвижно замер над полом. Он, казалось, задумался о чём-то, окончательно перестав обращать внимание на чтобы то ни было. Как вдруг, бесцельно блуждающий взгляд, незримых никому глаз, наткнулся на старую, пожелтевшую и оборванную афишу о премьере мультфильма. С листа бумаги, восторженно сияя огромными чёрными глазами, широко улыбался дьяволёнок. Малыш носил белоснежные перчатки, элегантный галстук бабочку и блестящие лаковые ботинки. Держа в руке трость, он словно застыл во время танца и ждёт, когда грянет музыка, дабы вновь зайтись в пляске. С лица Дьявола на мгновение слетел безумный оскал. Уголок его губ дёрнулся в какой-то устало-раздражённой усмешке. Но вот на лице вновь играет жуткая широкая улыбка, да так и застывает там. Эмоции, чувства, воспоминания, оставленные тридцать лет назад, принадлежали маленькому Танцующему Дьяволёнку Бенди, но никак не ему, нет. Голова не заполнялась тем шустрым роем детских мыслей, о друзьях, играх, добрых создателях… Душа, если таковая когда либо была, давно, уподобляясь старому зеркалу, осыпалась пыльными осколками, а сердце превратилось в рваные лоскуты. Порой, один из пыльных кусков стекла вонзался в уцелевшую часть чёрной, пустой плоти. Но даже не принося лёгкого укола старых воспоминаний, осыпался о сердце, чьей хозяин устал переносить боль. Вся студия, словно почувствовав состояние своего властителя, неожиданно затихла, оборвав все звуки разом. Протянулись долгие несколько минут гробовой тишины, но вот раздался звук тяжёлых, шаркающих шагов, заставивший Чернильного Дьявола чуть приподнять голову. Шорох. Ещё один. Осторожный скрип половиц, тихое лязганье дверной ручки и вот из проёма показывается белая волчья морда с большим чёрным носом, постоянно принюхивавшемся. Осторожно выглянув из-за двери, пришелец поспешил к лифту, нервно оглядываясь. Белый комбинезон волка был испачкан в чернилах и машинном масле, а в передних лапах он нес несколько деталей из счётчиков. Длинные уши встали торчком, стараясь уловить каждый шорох, но не смотря на все старания, ему не удалось заметить того, кого он боялся, кого боялись все. Спешно протрусив к лифту, Борис нажал кнопку вызова. Ажурные двери, словно не хотя, отворились медленно с натужным скрипом, пропуская уже немного расслабившегося волка. Кларнетист уже спокойнее развернулся к панели управления, дабы выбрать нужный этаж, но резко отдёрнул руку. По панели этажей лифта плавно скользили чернильные вены, окутывающие теперь всю зону этажа «К». Борис попятился от вен, словно боялся, что те его ужалят, но страх заключался совсем не в этом. Поджав хвост, волк с неподдельным страхом взирал на Чернильного Дьявола, но встретится с ним взглядом он не решался. Он же выпрямившись, сейчас не спешно шествовал величавой походкой к лифту, сверкая жуткой ухмылкой. Пройдя до кованных дверей Дьявол аккуратно надавил на кнопку и без труда ступил на железный пол кабины. Любезно нажав на кнопку этажа «9», он встал подле волка, скрестив руки за спиной. Лифт мягко тронулся, слегка задребезжав, заставив Бориса, стоявшего на ватных ногах покачнутся, Чернильный Дьявол же остался недвижим. Стараясь принять более устойчивое положение, волк чуть отступил от Дьявола, но вернутся на исходное место не решился, вызвав тем самым едва заметную усмешку на уголках губ Чернильного Лорда. Тут мягко звякнул лифт, оповещая о прибытии на нужный этаж, но ни один из присутствующих не спешил покинуть кабину. Виной тому был Чернильный Дьявол, не позволяющий открыться дверям лифта, удерживая их посредством чернильных вен, чем немало испугал Бориса. Он опасался Дьявола, как и все обитатели студии, и, стоит признать, что у них на то были веские причины. Но не столько страх, сколько неизвестность терзали волка. Почему он не убил его? Почему же сейчас задерживает? Что  ему понадобилось на этаже «9» и от него самого? Ведь здесь территория Ангела. Пусть Дьявол и не признавал власть чернильной мегеры, всё же предпочитал не появляться в этих местах, во избежание скандалов со стороны всё той же особы. Однако, кларнетист знал только одно – Чернильный Дьявол никогда не делает ничего просто так, на всё имея личные мотив и выгоду. Хоть существа чернил боялись Дьявола и ненавидели, но едино признавали его власть и могущество. Он был хозяином в «Joey Drew Studio», иначе было и нельзя сказать – интересы Лорда Чернил никогда не причиняли вреда существованию студии, скорее на оборот – продлевали ей жизнь. Ежедневно сетчерами чинились прогнившие коридоры, заменялись ржавые трубы и, конечно, изгонялись чужаки. Если к обитателями студии Дьявол можно сказать был достаточно благосклонен, то чужаки не пользовались такой милостью – все они были убиты безжалостной рукой Лорда и обращены в его безмолвных слуг. Вот и сейчас, Лорд Чернил затеял очередную партию своей игры и, по всей видимости отведя Борису в ней некую роль. Развернувшись к волку вполоборота, Дьявол несколько долгих мгновений разглядывал его с интересом хищника, оценивающего свою добычу. Чуть склонив голову в бок, словно не понимая причин его нервного состояния. – Оповести своего Ангела о моём приходе – последовал короткий приказ, произведший на кларнетиста неизгладимый эффект. Будучи именно тем Борисом, изначально участвовавшим в шоу, он испытал чувство приближенное к ностальгии, затронувшее определённую струну его души. О, как же давно он не слышал голоса Дьявола! Пусть это был не тот звонкий, словно звон хрустальных колокольчиков, детский голосок маленького проказника Бенди, но как же был приятен он слуху! Бархатный, чуть хриплый, но невероятно мелодичный голос, холодный как лёд и властный, не потерпящий возражений, вот каким он был.