Тебе нужно стать плохим, если со мной быть хочешь!

      Лань Чжань провёл с мамой всего несколько минут. Так мало, но за это время он снова ожил, поверил в победу и в то, что спасёт его. Он так ничего и не вспомнил, но, как сказала мама, только стоит им расстаться, как всё вернётся на места. Ванцзи не совсем понимал, что это точно значит, но был спокоен, ведь доверял.       — Пора расставаться, А-Чжань…мой мальчик… — она вздохнула. На губах заиграла лёгкая улыбка, за которой скрывалась печаль. Ванцзи покрылся мурашками, словно от холода, а после, закусив губы, слабо кивнул. Он понимал, что так надо. — Но прежде, я хочу спросить: для чего ты возвращаешься?       Юноша думал долго. Ответ он знал, но сейчас губы не хотели произносить ни звука. Хотелось оставаться с мамой как можно дольше… Но сказать всё же пришлось.       — Чтобы спасти его. И чтобы хранить память о тебе.       — Даже если ты потеряешь себя?       — Даже если потеряю себя. — уверенно повторил он, всё давно решив. — Я должен спасти. Несмотря ни на что.       Женщина вновь вздохнула, а после тихо проговорила:       — Любовь — страшная вещь… — её сын виновато опустил взгляд, не соглашаясь, но и не споря. — …но великая, А-Чжань. — она положила руку на его плечо. Юноша с благодарностью во взгляде снова обратил на неё взор, кивнув. — Я верю в твою любовь. Я верю в тебя. И знай, что я всегда буду с тобой, как бы ты не поступил и какую бы дорогу не выбрал.       Она говорила уверенно, но ласково, давая не только надежду, но и прощаясь… прощаясь навсегда.       — Я люблю тебя, сынок… — глаза женщины наполнились слезами, которые были похожи на капли осеннего дождя. Они приносили холод и боль тем, кто их увидит, ведь это были слёзы искренней, глубокой печали. — Прощай.       — Мама! — он протянул руку, пытаясь схватить призрачный силуэт, но в следующий миг снова оказался прижат к земли.       В глазах встали горячие, надоедливые слёзы, в горле образовался ком, заставляющий задыхаться. Двойник нахмурил брови, заметив такую резкую эмоциональную перемену. И как это понимать?.. Неужели этот сопляк сдался?       Тёмный Ванцзи убрал ногу и, наклонившись, взял того за волосы, подняв голову, а в месте с ней и тело, заставляя посмотреть на себя. На всегда каменном, холодном лице вдруг почему-то отразилась душевная боль и печаль, которые проявлялись в практически пролитых слезах, что вот-вот сорвутся с ресниц, но во взгляде была железная, несгибаемая решимость и яростная уверенность. Эти эмоции, которые словно пробивали насквозь, заставили двойника покрыться неприятным, липучим страхом. Но только стоило существу подумать, что его одолело такое глупое чувство, как на лицо заклинателя обрушился удар. Но, несмотря на физическую боль и кровь, что теперь окрасила когда-то безэмоциональное лицо, слёзы, мгновенье назад готовые политься по щекам, вдруг куда-то исчезли, прекращая неожиданный порыв, но вот нерушимый взгляд, казалось, стал только сильнее наполнен обжигающе-ледяной яростью.       Двое, в этом мире их было двое. Один облачён в чёрные одеяния, которые будто состоят из энергии тьмы. Волосы, цветом никак не отличавшиеся от одежды, спадают по спине, а часть из них не очень аккуратно убрана заколкой. Глаза, напоминающие грязное золото, и тонкие губы. Он, "демон", с гневом, за которым скрывался страх, смотрел на двойника, которой же носил белые когда-то одежды, сейчас запачканные пылью, грязью и кровь. До этого убранные волосы теперь выглядели не лучше сена, убранного в стог: они запутались между собой, скомкались. Опухающее лицо словно укрывала алая ткань, которая была на самом деле кровью. А в глазах была решимость, ужасающая решимость.       Но тёмный заклинатель не собирался так легко признать, что боится себя же, свою жалкую версию. Смело встретив взгляд, он ядовито усмехнулся, приблизившись к окровавленному лицу, а после сказал, растягивая каждое слово, наслаждаясь своими речами.       — Неужели больно, Нефритичек? — он театрально покачал головой, вздохнув. — Ах, ты так жалок сейчас! Так отвратителен и некрасив! Хах! — его лицо снова стало ядовитым, насмехающимся. — Не бойся, это будет длиться недолго. Совсем скоро я закончу твои страдания. Я убью тебя и займу твоё место.       Лань Ванцзи не обращал внимания на его слова — будто сейчас может стать больно от таких речей — ровно до последнего предложения. Убьёт его?.. Займёт место?       Но тогда не удастся спасти Вэй Усяня. Он действительно вспомнил. И сейчас, стоило промелькнуть мысли, что можно всё потерять, Лань Чжань уже не мог оставаться безразличным.       — А ты попробуй. — раздался ледяной голос заклинателя.       Лицо юноши в чёрном исказилось из-за одолевающий эмоций: брови сошлись вместе, глаза широко раскрылись, словно прожигая насквозь, а с губ ушла противная ухмылка, сменившись не менее противным оскалом.       — Что, думаешь, я не смогу?! В этом мире всё подчиняется мне, ублюдок*!

Прим. автора: все же помнят, что ублюдок — незаконнорожденный ребёнок. То есть наш blackЛань называет А-Чжаня сыном проститутки/любовницы. А-Чжаню это не нравится, ха: D

      Вокруг Ванцзи словно огонь вспыхнул. Огонь из отрицательных эмоций и чувств. Он словно имел какой-то чёрный блеск, будто затерявшиеся уголки среди маков. Огонь не было видно, а скорее ощущался на подсознательном уровне. И не телу было горячо, а душе.       — Да как ты смеешь оскорблять мою маму?! — выкрикнул Лань Чжань — этот юноша, что совсем недавно был ледяным принцем: до невозможного вежливый, вечно одинокий и задумчивый. Именно таким он нравился всем. Но являлось ли это настоящим «я»? Конечно нет. Настоящий Ванцзи хотел добиться своей цели, чего бы это не стояло, хотел бы отомстить всем тем, кто посмел возомнить себя лучше, умнее и сильнее, хотел наплевать на все законы, разрушить ужасный камень, а вместе с ним стерев все три тысячи правил, потом наблюдая, как глупые гусулята пытаются что-то сделать. Причины? Просто так им всем и надо!       Тёмный Ванцзи и сам не понял, что произошло. Просто в один момент его окружила энергия. Она не причиняла вреда, а была скорее похоже на туман. Но он всё равно отшатнулся, уже собираясь атаковать, хоть прямой угрозы и не было. Да и чего бояться? Ведь тёмная сущность управляет всей тёмной энергией в этом месте! Но… именно в окружении этой ци он ощущал себя в опасности. Будто в следующую секунду во всё тело воткнут ножи.       И только, замерев на месте, прислушиваясь к ощущением, а после убедившись, что никто не собирается атаковать, выдохнул относительно спокойно. А после осознал, что опустил своего двойника. Распахнув глаза, он стал оглядываться по сторонам. Как он смог так легко сбежать? Что случилось?! Но ответы на эти вопросы получить не так легко. Некому было дать ответы. Но и бояться нечего! Да, конечно нечего. Пусть этот глупец окружил его тёмной энергией, но что сможет сделать? Вопросом, как заклинателю это вообще удалось, "демон" почему-то не задался. Видимо в душе давно чувствовал что-то, что предполагало такую возможность...       Но как бы тёмный Ванцзи не пытался, туман не удалось управлять или хотя бы развеять… Эта тьма было уже под контролем Лань Чжаня.       — Ты глупей! — наделано весело и беспечно крикнула сущность, смеясь противно. — И чего ты этим добился, а? Ты всё ещё жалок!       Но заклинатель, что стоял совсем неподалёку, лишь ухмыльнулся криво и слабо. Хотелось даже рассмеяться. Попробовать, каково это — смех! Но слишком ещё было больно: лицо всё также покрывала кровавая пелена. Да, Второй Нефрит не знал, что делать дальше и как обернуть всю ситуацию до себя (и возможно ли это?), но даже тот факт, что двойник не смог почувствовать присутствие опасности так близко, заставлял улыбаться. Но надо было действовать. Туман не продержится долго, как и само тело заклинателя. Но что именно делать? В каком направлении идти?       Тут раздался женский голос, что заставил покрыться мурашками. Усмешка вмиг сошла с лица, сменившись невесомой, мягкой и чуть грустной улыбкой.       — Ты ведь так хорошо играешь на гуцине, А-Чжань. — и почему мама решила это напомнить?.. — А как часто ты сидел, тренируясь днями и ночами, чтобы усовершенствовать технику владения струнами. А как это было больно…       Ох, да. Это действительно было больно. Казалось бы, какую боль может причинить занятие музыкой, ведь надо просто перебирать струны. Вот только эти самые струны, созданные из прочного металла и укреплённые с помощью духовной энергии, были слишком тугие для маленьких и нежных пальцев малыша в белых одеяниях. Чтобы зажать хоть одну струну, а после издать красивый и понятный звук, приходилось прикладывать немалые усилия. Даже десять минут выматывают и заставляют пальцы гореть. Час выдержать очень сложно, но возможно. А Лань Чжань сидел так весь день, от самого подъёма и до отбоя, с редкими короткими перерывами на приём пищи и ещё более короткий отдых. И уже не в первый раз. Повязки на пальцах снова пропитались кровью, по струнам срывались изредка алые капли, падая на тёмной дерево, где образовалась небольшая, темнеющая лужица. Уже вечер. А значит надо будет прибрать всё за собой. Слишком грязно… мысли были только о том, чтобы эту грязь никто не заметил. Грязь не допускалась. И вот день закончился. Снова однотипные день, полный тупой, надоедающий боли, подошёл к концу.       Эти далёкие воспоминания даже сейчас вызывали в пальцах покалывание. Заклинатель невольно провёл подушечками по коже руки. Такие твёрдые и шершавые… наверняка прикосновение к ним будет противным и неприятным. Лучше уж не прикасаться ни к кому лишний раз. Но вдруг пальцев нежно коснулось тепло. Ванцзи вздрогнул, переведя взгляд на пальцы. Словно лёгкое прикосновение…       Именно в этот момент в голову пришла идея. Конечно! Как мог он сразу не додуматься использовать технику смертельных струн. Только откуда достать эти самый струны… Гуциня ведь при себе нет.       А материнский голос снова раздался где-то внутри.       — Тёмная энергия куда могущественнее, чем кажется, не так ли, А-Чжань?       Заклинатель, поняв, о чём именно говорит ему мама, кивнул уверенно, сосредоточенно нахмурив брови. Тёмная сущность что-то изредка говорила, насмехалась. Но Ванцзи умел не обращать внимания. Да и скоро действие тумана закончится, так что стоит поторопиться.       Прошло не так много времени, прежде чем вдруг туман в один миг развеялся. Двойник оказался лицом к лицу с оригиналом.       "Демон" сразу повеселел и усмехнулся куда более расслабленно, чем раньше. Да уж, бояться действительно было нечего. И чего это вдруг он испугался? Кого? Этого побитого неудачника, что, видимо, остолбенел от страха, раз стоял неподвижно и смотрел куда-то в пустоту. Хах, смехотворно!       — Интересный туманчик. — усмехнулся тот, лёгкой походкой направляюсь к заклинателю. — Я даже не могу тебя почувствовать, что удивительно. Вот только совершенно бесполезный! Как и ты.       Но Лань Чжань всё также молчал, никак не реагируя. Сущность прошлась по нему беглым взглядом, пытаясь найти хоть что-то, но всё было также: ханьфу, запачканное кровью и грязью, обезображенное лицо, растрёпанные и запутанные волосы. После снова взгляд опустился на одежду. Да уж, сказать кому-то, что прекрасный Второй Нефрит в таком состоянии, не поверили бы. Вдруг «демон» ухватился за деталь, что руки Ванцзи немного подрагивали. О, так значит тот всё ещё живой и в сознании. Какое-то неприятное чувство почему-то снова закралось в душу, но поспешно было выкинуто из мыслей.       — Решил притвориться мёртвым? — он остановился на расстоянии вытянутой руки. Ближе подходить не хотелось по неясной причине. — Не беспокойся, я с радостью тебя убью. Оставь притворство! — Он медленно, даже элегантно поднял руку ладонью к верху, с образующейся в ней сферой из тёмной ци. Раньше хотелось поиграть с этим Нефритиком, но теперь разум настойчиво говорил убить его и как можно скорее. В мыслях промелькнуло, что здесь какой-то подвох. Не может человек быть так спокоен перед смертью, но разум только обдумывал эту мысль, как сущность произнесла. — Сдохни!       Раздался взрыв.