4 часа до эвакуации на Землю.
Черный бездумно слонялся по кораблю. Шестнадцать часов назад все закончилось. Всё умерли. Внутри парня не осталось ровным счётом ничего — ни грусти, ни страха, ни жалости. Сейчас это был пустой ходячий скафандр. Он проходил мимо электрики, мимо реактора, мимо кафетерия. Здесь не было ничего. Пусто. Черный чувствовал себя совершенно одним человеком в этом мире, в этой вселенной. Парень зашёл в каюту синего. Здесь все было, как обычно. Кровать была аккуратно заправлена, на тумбочке стоял безжизненный кактус и лежала какая-то заумная книжка. Даже пахло здесь синим. Вспоминая события последних часов, чёрный прикрыл рот от подступившей тошноты и поспешил выйти из комнаты. Пройдя в другое крыло, черный встал напротив двери белой. За этой дверью было так же, как и внутри черного — пусто. Там уже не было этой милой светловолосой девушки с карамельными глазами. Решившись, он вошел. Здесь, как и в каюте синего, остался запах бывшего жильца. Белая пахла чем-то земным, у нее был свой особенный запах, не свойственный тем, кто уже много раз побывал в космосе. Она пахла чабрецом и молоком. У нее был мягкий запах. Не такой, как у всех. Черный прошелся дальше внутрь комнаты и сел на край кровати девушки. Он взял подушку и зарылся в нее носом, пытаясь уловить этот запах, оставить его в своей памяти еще хотя бы на чуть-чуть. Отложив подушку в сторону, парень поправил свои черные мягкие волосы и взглянул на тумбочку. На ней лежал недоеденный хлебец, который за все это время успел стать полноценным сухарем, и фотография. Черный взял ее в руки и пригляделся. На этой фотографии была запечатлена сама белая с какой-то женщиной. Они стояли около грядки с цветами и обнимались, глядя в объектив камеры. По всей видимости, женщиной была ее мама, потому что они были похожи с дочкой, как две капли воды. Черный перевернул фотографию и прочитал надпись, написанную аккуратным почерком: «Для Настеньки от мамы и папы. С нетерпением ждем домой!» Парень тяжело вздохнул и засунул фотографию себе в нагрудный карман, в то время, как дверь в каюту спешно отъехала в сторону. — Дядя черный, пойдем скорее! — выпалила запыхавшаяся Лиза. Черный не раздумывая ни секунды подорвался с места и побежал за желтой. В медпункте было очень светло. Слишком, по сравнению со всеми другими комнатами корабля. Еще здесь было очень тихо. Слышался только тихий шум аппарата искусственной вентиляции легких, к которому была подключена белая. Она медленно повернула голову к черному и девочке и тяжело вдохнула воздух. — Ты очнулась! — черный резко оказался на кровати девушки и взял ее за плечо. — Я уже думал, что практика в больнице мне ничего не дала! Белая медленно моргнула и произнесла хриплым голосом: — Что дальше? Парень на секунду опешил, а после подал голос: — Мы летим на Землю. Белая посмотрела на него усталыми глазами. — Ты меня не понял. Что дальше? Что будет со мной и Лизой? — Я тебе сто раз говорил, с тобой все будет в порядке. И с твоими близкими тоже. Он вытащил фотографию из кармана и протянул ее Насте. Девушка аккуратно взяла ее между пальцев, посмотрела на нее и отложила на прикроватную тумбочку. — Ты ненавидишь меня? — тихо спросил черный. Грудь девушки поднялась и плавно опустилась. — Во мне ничего не осталось. Я не знаю, что сейчас чувствовать. Парень посмотрел в глаза девушки. Там действительно ничего не было. Пусто. Не было даже слез. Он опустил голову и спросил: — У тебя остались силы стоять?После посадки на Землю.
Генерал стоял посередине прямой линии из разных офицеров и командиров. Все они вышли встречать успешно приземлившийся эшелон П2 и теперь ждали, когда люк откроется и оттуда выйдет синий с хорошими новостями. — Товарищ генерал, — позвал стоящий рядом с ним мужчина. — Операция точно прошла успешно? — Более чем, — генерал сжал руки за спиной. — Главное убрать инакомыслящих в рядах армии, а не в толпе обычных людей. Армия — это правительство. Если бы мы не совершали подобные операции, в нашей стране уже давно царил бы хаос. Первый мужчина улыбнулся и продолжил смотреть на корабль. Наконец дверь люка начала потихоньку опускаться. Однако, когда трап уже был на земле, на выходе не оказалось никого. — Где синий? — взволнованно спросил генерал. Рядовой солдат, увидев, как на скулах мужчины заходили желваки, покрепче вцепился в автомат и начал приближаться ко входу на корабль. Ему потребовалось несколько шагов, чтобы оказаться на борту космического судна, оглядеться по сторонам и увидеть сбоку от входа черного, белую и желтую младшую. — Товарищ генерал, тут никого! — прокричал он. — Я осмотрю корабль. После этих слов он подошел поближе к черному и шепотом поинтересовался: — А это еще кто? — Они со мной. Хватай девочку и сваливаем отсюда. — С кем ты там разговариваешь? — нервно поинтересовался генерал. Он уже начал подозревать, что что-то идет не по плану, поэтому приоткрыл кобуру и положил ладонь на пистолет. Спустя мгновение в проеме снова появился солдат. В его руке виднелась граната. — Я сказал, всего хорошего, — он сорвал кольцо и кинул ее прямо под ноги всему офицерскому составу. — Твою мать, ложись! — были последние слова офицера перед тем, как прогремел взрыв и он вместе со всеми своими товарищами подорвались заживо. — Гриша, быстрее! Леха с остальными нас уже ждут! Бежим! Черный не раздумывая подхватил Настю на руки, оставив Лизу на своего товарища. Вместе они мигом покинули корабль и побежали по направлению к аэродрому, где их ждал большой военный самолет, предназначенный для военно-десантных войск. — Предатели! — послышался рев одного из уцелевших офицеров. Он достал пистолет и начал стрелять по удаляющимся фигурам. Спустя несколько мгновений к нему присоединились другие не особо пострадавшие, а еще через минуту на место приземления прибыл целый отряд солдат, который кинулись в след за группой. — Не успеваем! — отчаянно кричал черный. — Ваня, говори Лехе, чтобы подогнал самолет ближе и пусть уже открывают люк! Ваня, тот самый, который кинул гранату, перебросил Лизу себе на плечо и достал из кармана рацию, в которую через мгновение прокричал: — Леха, дело дрянь! Кати ласточку ближе к кораблю, иначе мы все сейчас здесь сдохнем! В ответ из рации прошуршало короткое: — Принял. Сзади послышался шквал выстрелов. Целились куда угодно: под ноги, в голову, да хоть в пол, лишь бы остановить этих предателей. — Не дайте им уйти! Пусть эти сукины дети ответят за то, что предали родину! — со стороны корабля слышались громогласные выкрики того самого офицера, который первым открыл стрельбу. — Гриха, не отставай! — Ваня на секунду обернулся к своему отстающему товарищу. — Мы на учениях тяжести и больше таскали, да, красавица? Он обратился к белой. Девушка немного смутилась и отвернулась к черному. — Не отвлекайся, иначе я не смогу спасти твою красивую задницу, — черный слегка подбросил белую, чтобы поудобнее ее взять, и ускорил бег. На горизонте уже виднелся самолет, который выруливал по направлению к ребятам и открывал люк. — Суки, я вас достану! — послышалось откуда-то из толпы бегущих за ними солдат. Послышался очередной выстрел и черный упал вместе с белой. — Черный! — белая подползла к парню и толкнула его в плечо. — Вставай! Вставай пожалуйста! Черный с трудом поднялся, опираясь на плечо девушки и держась за свою филейную часть. — Вот же сволочи! Знают, куда стрелять! — Гриха, не смей отставать! До самолета уже рукой подать, жопу в руки и вперед! — кричал Ваня, подбегая к самолету. — Да он и так уже! — крикнула ему в ответ белая, волоча на себе парня. — Давай, пять метров осталось, шевели ногами! Скорость пары значительно снизилась из-за ранения черного, но он, несмотря на боль и пулю, застрявшую в ягодице, все равно продолжал кое-как перебирать ногами. До самолета им действительно оставалась пара метров, однако отряд солдат тоже сокращал дистанцию между собой и «предателями». Ваня тем временем уже кинул Лизу другому солдату, сам забрался на борт и теперь тянул руку, чтобы помочь черному подняться к ним. — Давай уже! — он схватил черного и затянул его на самолет, белая тоже кое-как закатилась к остальным, когда преследовавшие их были совсем близко. — Гони! Самолет закрыл люк и начал набирать скорость. Послышались стуки пуль о железное брюхо машины и громкие ругательства. — Если они попадут в бак, нам крышка! Леха, гони! — Сейчас взлетим уже, — подал голос из кресла пилота тот самый Леха. И действительно, спустя пару мгновений шасси самолета оторвались от земли. Звуки стрельбы начали потихоньку стихать, а вскоре и вовсе исчезли. Черный и белая лежали на полу и не могли перевести дыхание. Рядом с ними, оперевшись на колени, стоял Ваня и тоже громко и часто дышал. Вдруг послышались многочисленные хлопки и ликования. Белая с трудом подняла голову и осмотрела самолет. По бокам на креслах сидели шесть парней, от которых и доносились эти звуки. Тут из-за кресла второго пилота вышел еще один мужчина и произнес: — Меня зовут Киреев Артём Данилович, я подполковник третьего батальона военно-десантных войск. Вас тут немного больше, чем мы ожидали, но это даже к лучшему! Белая с интересом и некоторым испугом смотрела на него. Это был высокий мужчина порядка тридцати пяти-тридцати восьми лет, хорошо сложенный и с прекрасной светлой шевелюрой, аккуратно уложенной на одну сторону. У него было точеное светлое лицо и большие карие глаза с пушистыми, такими же, как и волосы, светлыми и длинными ресницами. Он смотрел на девушку свысока, но в нем не чувствовалось какого-то чувства собственного величия. Отнюдь, от него исходило очень приятное чувство некой безопасности. — Сейчас мы направляемся в город Сиктях, расположенный в Якутии. Там мы сформируем полноценную армию для военного переворота. Белая слушала, но не слышала. В ее голове сейчас была непонятная каша, все мысли спутались. Подполковник развернулся обратно к креслу, но напоследок бросил через плечо: — Добро пожаловать в новую жизнь.