внутри меня идёт война

Я уже долгое время не тренировалась в писании на старославянском и поэтому, после того как устроила Лизе лекцию, что нельзя обсуждать мой характер с другими пусть и в хорошей форме, решила немного попрактиковаться. Но долгого занятия у меня не вышло. Мысли то и дело разбегались в сторону и я даже пером не могла вывести нормально буквы. Нужно было проветриться. Предупредив Лизу, что отойду, я пошла на улицу чтобы подышать свежим воздухом. Меня сильно раздражало платье, вечно путающиеся под ногами. Я постоянно путалась в нём и пару раз чуть не упала. Поэтому я стояла сейчас на морозе постоянно поправляя непослушные ткани. Отдохнуть не получилось. Я уже собралась отправилятся обратно, как столкнулась с Федей: — А я тебя повсюду ищу! — воскликнул он, и не дав мне сообразить, потащил в какой-то закаулок: — Собственно в чём проблема? — спросила я, когда опричник привёл меня на место: — Ты же хотела стать опричником... — Нет-нет, я хотела раз поучаствовать в ваших походах, — поправила я его, — Это разные вещи, — Фёдор, будто не заметив этого замечания, достал из-за спины два немаленький клинка: — Вуаля! — Ты конечно молодец, что сохраняешь волю царя оберегать себя, но не могу сообразить чем тебе могу помочь я, — сказав это я уже хотела идти, но Федя остановил меня: — Ты думала я тебя без подготовки отпущу? Э, нет! Лови, — я еле-еле схватила за ручку клинок, который кинул он мне. Не успела я и сообразить, как Федора встал в стойку и заявил: — Нападай! — в его глазах ясно читался энтузиазм и нетерпение увидеть мои возможности: — Но я даже... — Нападай! Мне интересно на что ты способна, — и с этими словами он осторожно дотронулся до моего клинка своим. Заметив, что я не сопротивляюсь Федя даже как то погрустнел. В данную минуту у меня не было настроения для того, чтобы сражаться с опричником на клинках. Мой характер приобрёл какую-то особую форму раздражительности и не собирался сейчас с кем-то сюсюкаться. Но вот он ударил посильнее. Я уже стала напрягаться. Сделал уверенный шаг в мою сторону. Я тут же среагировала и встала в стойку, закрываясь от сокрушающего удара: — Я же сказала – нет! — отбросив с излишней раздражительностью басмановский клинок, сказала я. На это лишь Федя попытался атаковать меня в правую ногу. Я еле-еле защитилась от удара, неестественно выгнув руку. От жёсткого удара в запястье заныло. Стало понятно, что пусть Басманов бьёт не в полную мощь, но противостоять я ему не могла. Ещё и в этом нелепом платье с шубой сверху. Теперь он бил по серьёзному и заносил страшный удар. Мне пришлось перекатится на другую сторону, чтобы хоть как-то ускользнуть: — Да я же сказала что хватит! — закричала я, взбесившись ещё сильнее. Федя не обращал внимания. Лицо его стало по особенному холодным, а взгляд ненастоящим, не задерживающемся ни на чём. Он бил не торопясь, медленно восстанавливаясь от прошлого неслучившегося удара и эффективно переходил в новую атаку. Вот он решил выпендриться и замахнулся не наискось, а горизонтально. Я твердо ответила ему, схватив за не острый конец клинка и преградив басмановскому путь ко мне. Это уже по настоящему разозлило меня. Ловко оттолкнув его, я начала контратаку. Стала метать в него удары на право и налево. Но в то время, как я вкладывала всю силу в свои удары, Федя ловко уворачивался от них, парирую лишь одной рукой ни капельки не напрягаясь. Вскоре, когда я немного выдохлась и приостановила натиск, то атаковать начал уже Федора. Он всё также прямым ходом метал в меня удары. Я стала ловко уворачиваться от них и решила сама не стоять в стороне. Я хотела немного присесть и застать его взади, атакуя нижнюю часть тела, но Фёдор извильнулся как змей и отбил мой меч. Потеряв всякую надежду на победу, я остановилась: — Ты не собираешься поддаваться, — как принятый факт, произнесла я. Опричник кивнул. Ну что же, я сдаваться тоже не намерена! Накинулась я на него с прежним остервенением, ведь теперь ещё сильнее желала стереть ухмылку с его лица. Удар, удар, ещё удар! Я уже не могла атаковать открыто и делала непонятные и неуклюжие выпады. В то время как Басманов очень красиво владел оружием. Наверное, по сравнению с ним я смотрелась смешно. Но вот, когда он отбил очередной мой выпад и когда я решила снова наступать, он резко перевёл оружие на мою ногу и чтобы не нарваться на клинок я оступилась. Что стало причиной моего падения. Я даже не успела опомниться как он снова вздёрнул меч надо мной. Пришлось перекатится, собирая всю грязь с дороги, что ещё сильнее раздражало меня. Я вспрыгнула, как дикая кошка и уже хотела бросится на Басманова, как тот ловко оказался взади меня и подставил нож к горлу, прижав меня в смертоносные объятия: — Попалась, кошечка, — возможно этим жестом он захотел разбудить во мне чувства и даже сделал голос немного медленнее, но я была слишком зла. Я с оставшейся силой откинула его руку, а он и не сопротивлялся. Улыбка не переставала сходить с его лица, пусть он и понимал, что что-то не так. Я отошла от него подальше и так, чтобы он не видел моего лица встала и стала отряхивать одежду: — Как видишь, ты не смогла атаковать меня даже скоростью. Про силу я вообще молчу, — он стал медленно подходить ко мне. Всё что до этих слов закипало внутри, вырвалось сразу же наружу: — Что, решил показать мою никчёмность, чтобы слить меня с похода?! Недождёшься! — он усмехнулся мне в лицо, когда я просто шипела из-за злости: — Я именно такой реакции добивался, разбойница, — он одной фразой потушил пожар внутри меня и заставил успокоится. "Что?" Тихо сорвалось у меня с губ, но Федя на это никак не отреагировал. Он повернул меня за плечо и сказал: — Пойдём, а то ужин пропустим, — мы шли по людной улице, но нам все уступали дорогу так, что она казалась безлюдной. На нас как-то странно косились, но мы не обращали внимания. Я пыталась очистить свой плащ, а Федя изредка кидал на меня косые взгляды: — Что, не оттирается? — с издёвкой кинул он, пусть и ясно знал причину почему у меня вся одежда грязная: — Какой молодец! То одежду мою утопил, то в грязи извалял. Молодец, так держать! — с сарказмом кинула я. Басманов не сдержал смеха. До самой комнаты я возилась с этим недошубком и хоть как-то пыталась привести его в нормальный вид. При входе в комнату я аккуратно разгладила его, дабы не вызвать у Лизы лишних подозрений. Я зашла в комнату, но подругу там не застала. Это и к лучшему. Я спокойно сняла с себя всю одежду и осталась в одном лишь лифаке и труселях. Я почему то не беспокоилась по поводу того, что кто-то мог зайти, ну а если зайдёт Лизка было не страшно. Так я и дочищала свой наряд. Вдруг дверь открылась и я на автомате сказала: — Дверь закрой, итак холодно, — ответа не последовало и я уже хотела наехать на Лизу, как заметила стоящего в проёме Басманова, который оказался в не меньшем шоке чем я от увиденного. Но заметив мой взгляд, он тут же переменился в лице, ухмыльнулся и облокотился на дверной проём: — А вы не спешите, дорогуша? — ехидничил он. Я быстро среагировала и закуталась в близлежащее одеяло. Он засмеялся такой выходке: — Ты давно по шапке не получал или как? — подошла я к нему, сверля взглядом: — Как тут устоишь, мадам? — он как маленькая девочка захихикал, а я несильно щёлкнула ему по носу, только в профилактических целях: — Ты как мне предлагаешь сейчас на вечер к царю идти? — искрила я глазами. Нас можно было бы сравнить с полыхающим огнём и огромной льдиной, которые пытались подавить гордость друг друга: — Ну в таком виде я тебя туда не пущу, — он оглядел меня с ног до головы: — Что, ревнуешь? — я уж думала, что завалила его этим аргументом, но не тут то было: — Тебя и так за ведьму считают, а ты ещё нарваться собралась... — он хитро улыбнулся и попытался скрыть эту улыбку за маской безразличия. Но я успела её уловить. Подонок, но любимый подонок! Он опустился на Лизину кровать, я присела на свою напротив: — Если ты думаешь, что я разрешу порыться в моей косметичке, то даже не пытайся, — фыркнула я. Он по-басмановски закатил и развалился на кровати: — Я зачем пришёл то... — опомнился Федя, — У тебя завтра есть занятия с государём или какие-нибудь другие дела? — я хитро улыбнулась и с едким сарказмом спросила: — А что, на свидание приглашаешь? — мне самой было смешно с того, что я несу: — Ты об этом смотрю прям мечтаешь, — как довольный кот, мурлыкнул Федя, и встав с кровати, двинулся в моё сторону, — Только об этом и думаешь, да? — он опасливо надвис надо мной. Мне осталось лишь насколько можно сильнее вжаться в стену и закрываться одеялом. Фёдор подвинулся ещё ближе и какие-то дьявольские огоньки заиграли в его глазах. Он опёрся руками на стену как тогда в библиотеке, но на этот раз между нами расстояние было больше. Но мне всё равно недоставало воздуха, а голова начинала кружится. Вроде я бы и сама бросилась на него как дикая кошка, но почему-то каменела, при виде этих глаз. Вдруг с грохотом распахнулась дверь: — Кать, я... — раздался голос Лизки, но не договорив, умолк. Она продолжала стоять с открытым ртом. Я, воспользовавшись тем, что Федя отвлёкся, быстро юркнула из-под его рук. Увидев, что я ещё и в одном одеяле Лиза офигела ещё больше: — Не стой на пороге, — я затащила подругу в комнату и захлопнула дверь. Басманов вовремя отреагировал и уже стоял как ни в чём не бывало и рассматривал мою "сестру". Лиза всё была в замешательстве. Она перевела взгляд на меня и буквально умоляла меня им, чтобы я всё объяснила: — Федь, свали, — уже решилась его прогнать я. Он вальяжной походкой дошёл до двери, но на пороге тихо спросил: — Так что, ты занята завтра? — Не знаю... Не должна. Всё иди, — и я выставила его за дверь: — Это что такое сейчас было? — дрожащим голосом спросила подруга. Я уже подсознательно настроилась на то, что придётся ей всё по сто раз объяснять и уже смирилась вздохнув: — Он просто зашёл спросить буду ли я занята завтра. — Конечно, — с излишней язвительностью протянула она, — А в таком виде ты почему? — я очень возмутилась такому тону при разговоре со мной: — Ты мне сейчас капец как стала напоминать нашу директрису, — Лиза растерялась такому "комплименту". Ещё минуты три она меня пилила по поводу произошедшего и даже когда мы шли на общий ужин. Мне так не хотелось снова идти в этот зал, сидеть за столом вместе с этими подлизами, крысами... Как только я их не называла. Мне было неприятно их общество, ну а рядом с царём или Федей мне никто не позволит сесть. Накатившая усталость, испорченное настроение Лизиными помыканиеми и перспективой плохого вечера безвозвратно остались у меня на лице. Теперь вместо обычного покерфейса я сидела с поникшими глазами и бледным лицом. Впрочем, я больно ни на кого не смотрела, от всех этих ярких красок так сильно рябило, что было невозможно поднять взгляда. Когда мы с Лизой зашли в зал, то в нос нам ударил неприятный запах, в котором смешался океан алкоголя и жирной пищи. Но сил и настроения показывать свои эмоции не было: — А почему царь решил устроить сегодня такой ужин? — спросила я, чуть не умирая или со скуки, или с усталости. Лиза пожала плечами на мой вопрос и продолжила поедать свою курицу. В отличие от меня у неё было отличное настроение и полно сил. Она постоянно стреляла куда-то глазками, смеялась с кем-то и встревала в разговоры, в то время как я сидела рядом не живая не мёртвая. Так мы и просидели с ней до середины этой всей этой вакханалии. Большинство присутствующих уже успели напиться вдребезги и пустились в пляс или занялись другими заданиями. Места рядом с нами начинали пустовать. Лиза, кажется, этого не заметила, увлечённая байками Вяземского, но на мне это отразилось ощутимо. Эти дыры между сидящими наполняли пустотой и до этого тоскливую душу мою. В очередной раз, проводя глазами по залу, я чуть не вызвала у себя рвотную реакцию, ведь зрелище было мне отвратно. Я заметила разговаривающего с кем-то Басманова. Такой вид скрасил моё существование и я стала неотрывно наблюдать за ним. Федя вёл разговор только из-за принятого этикета, иногда кидаясь однотипными фразами. Было видно, что разговоры эти ему были также отвратны, как и мне это место. Он явно не слушал своего собеседника. Оглядывая всё помещение, он столкнулся с моим взглядом. Вопросительно посмотрел на меня, а я лишь вздохнула и перевела взгляд на тарелку, в которой лежало что-то неаппетитное. После недолгих раздумий Басманов простился с собеседниками и присел рядом со мной: — Скучно? — я, не поднимая глаз с тарелки кивнула. После того, как ко мне присел Федя, некоторые в зале понизили голос и стали шушукаться, опасливо озираясь на нас. Уже никто из опричников не посмел бы подойти ко мне с просьбой о знакомстве или ещё с чем-то. Царю и Лизе было как то не до нас и они не обращали внимания. Федя сидел как-то по особенному и озирался, как лев, охраняющий свой прайд: — Пойдём, — я подняла голову, думая, что ослышалась, — Пойдём отсюда, — сказал второй раз Басманов.