Отблески темноты

В Форксе лил дождь. Небо гневно хмурилось, время от времени исторгая из своих недр яростный гром. Казалось, словно город вымер — все птицы попрятались точно так же, как и люди. Улочки были пустынными и мрачными, даже неуютными, ведь на город опустилась липкая темень, несмотря на утро. Запах в городе был приятным, влажным. Я вдыхала его полной грудью, стараясь не обращать внимания на запахи людей и биение их сердец. Все они попрятались по своим домам, но вампира стены дома не способны удержать. Впрочем, несмотря на кровожадные мысли, я держала себя в узде, с успехом игнорируя аппетитные ароматы и лёгкий дискомфорт в горле. Кроме боли в горле меня занимал ещё и дискомфорт от линз в глазах. Я не могла сверкать красным взглядом, поэтому пришлось носить на людях коричневые линзы, тщательно отторгаемые моим вампирским организмом. Каждая пара линз в моих глазах была недолговечной. Несколько часов — и они истаивали, разрушаясь до основания. В линзах мои глаза меняли цвет с красного на коричневый с лёгким бордовым оттенком. Они не перекрывали полностью красноту, но с успехом её маскировали, убирая из моего образа добрую часть жути, намекающую на то, что перед людьми оказался не человек, а дьявол в обличии прекрасного, привлекательного создания. Как ни странно, я была уверена в том, что если Белла когда-нибудь станет вампиром, то даже с пылающим алым взглядом будет выглядеть невинно и непорочно. Мы всегда будем как два антипода — ангел и демон, каждый действующий по-своему. Белла всегда будет тихой гаванью, а я бурным потоком, не стоящим на месте. Перед приездом в Форкс я договорилась с папой о том, что он заберёт меня из аэропорта, но не будет ни о чём спрашивать, пока не доедем домой. Так и получилось. Он смотрел на меня, время от времени собирался что-то спросить, но усилием воли заставлял себя замолчать, держа слово. Дома я первым делом крепко обняла его, жалея, что не могу заплакать. Мне бы хотелось дать эмоциям вырваться наружу, но вместо слёз в моей груди клокотал тихий рык, который я пыталась всеми способами сдерживать, дабы не пугать папу. Только сейчас я в полной мере осознала, насколько хрупки люди. Я вела себя с ним так, словно он хрустальная ваза, которую можно одним нечаянным движением разбить и после тщетно пытаться собрать осколки. Около дедушки и бабушки я этого почему-то не осознавала. Казалось, будто то, насколько хрупки люди, до меня дошло только сейчас. — Лука, что с тобой произошло? — папа внимательно рассматривал меня с заметной тревогой. — Я хочу тебе всё рассказать, но таким образом подвергну опасности, — я покачала головой, скуксившись. — Опасности? — он удивлённо приподнял брови. — Я всё равно узнаю, в чём дело, пусть и позже. — Пап… — Я хочу знать, что именно с тобой произошло, Лука. Ты моя дочь, моя кровь, и моё сердце каждый раз болит, когда с тобой происходит что-то неладное, — твёрдо произнёс он, не сводя с меня взгляда. — Я вижу, ты попала в передрягу, и очень, очень сильно поменялась. Теперь ты стала похожа на Калленов. — Ты метишь в яблочко, — я растерянно усмехнулась, поражаясь его проницательности. — Я стала такой же, как они. — В каком смысле? — Лучше присядь, — я вздохнула, новым взглядом осмотрев гостиную. Она вся застыла в прошлом, неся в себе лишь небольшие отрывки будущего в виде фотографий повзрослевших меня и Беллы. На стенах так и висели фото мамы и папы со свадьбы. На месте оставались всё те же безделушки, когда я ещё была годовалым ребёнком. Папа не смог оправиться от прошлого, живя лишь своей работой и знанием о том, как растём я и Белла. Мне не хотелось, чтобы он остался погребённым прошлым, поэтому лучшим решением будет как можно скорее встретиться с Калленами, дабы узнать всё интересующее. Я хотела больше узнать о вампирских правилах, а так же понять, как правильно обращать людей. Перед моим отъездом в Форкс произошёл серьёзный разговор с бабушкой и дедушкой, в ходе которого я предложила деду спасение. К моему удивлению, ему понравилось моё предложение, хотя в начале его явно очень сильно волновала тема вампиров. Он не знал, как реагировать, в то время как бабушка очень быстро пришла в себя и приняла меня. Я собиралась обратить их обоих, и для этого мне нужны были Каллены. — В это сложно поверить, пап, но я стала вампиром. — Вампиром?.. — растерянно повторил он, при этом не пробуя поднять меня на смех. — Да, — я мгновенно переместилась к нему, получая удовольствие от того, насколько быстрой стала. — Я невероятно быстра, сильна и опасна. А ещё я пью кровь. — Лука… — Мои глаза из-за крови всегда алые, поэтому я ношу линзы. — А кровь?.. — Я не убиваю людей. Ни одного человека и пальцем не тронула благодаря бабушке и дедушке. Они смогли устроить всё так, чтобы я получала донорскую кровь. Она наверняка не так вкусна, как кровь, текущая прямо в жилах человека, но явно вкуснее того, чем питаются Каллены. — И как ты стала вампиром? — осторожно спросил папа, хотя в его глазах плескалась догадка. — Белла привлекла вампира, который захотел заодно сожрать ещё и меня. У него не получилось, и я стала вампиром. — Ты ведь говоришь мне не всю правду? — с подозрением спросил он, и я жалобно вздохнула. — Что с тобой сделал тот вампир? — Он… Он заставил меня пережить несколько очень неприятных часов, — неохотно сказала я, стараясь смотреть куда угодно, но только не в глаза папе. — Это то, о чём я думаю? — его голос прозвучал хрипло, и я просто кивнула, ощущая ком в горле. — И где сейчас тот вампир? — тон папы посуровел. — Бегает на воле, — я пожала плечами, вспомнив ненавистные жестокие глаза Джеймса. — Но я найду его. — Мы найдём его, — папа сжал кулаки. — Ты собираешься встретиться с семейством Калленов? — Да. — Мы пойдём вместе. — Но… — Никаких «но», — папа покачал головой. — Я сейчас человек, но это очень легко исправить. — Вряд ли многим понравится, что я создаю клан, — я испустила нервный смешок. — Клан? — Да. Ты же не думаешь, что сможешь тягаться с вампиром, будучи человеком? Я знаю, что нет. И дедушка с бабушкой тоже это понимают. — Они хотят стать бессмертными? — папа не выглядел удивлённым. — Да. — Их как всегда тянет к продвижению повыше, — сухо отметил он, на что я невесело рассмеялась. — Не только. У дедушки рак. — Давно? — Да, — я грустно улыбнулась. — Им некуда деваться. — Мне тоже, — как ни в чём ни бывало заметил он, и я нахмурилась. — Но, пап… — Пойми меня правильно — твоя и Беллы жизнь меня заботит больше всего на свете, и ради того, чтобы наказать одного зарвавшегося кровососа, я сам стану таким же. Никто не имеет права вредить моим дочерям. — Папочка, я так тебя люблю! — будь я человеком, и на моих глазах наверняка бы появились слёзы радости, но всё, что я могла сделать, — это с улыбкой обнять его, показывая так свою признательность. — Но подумай ещё раз перед тем, как идти на это. Обратного пути не будет. Всю вечность тебя станет мучить жажда, и ты не сможешь жить так, как раньше. Тебе придётся оставить карьеру и забыть своих друзей. — Ты же их не забыла? — Нет, я не знала о вампирских законах, пока меня в них не просветил Джейс, — но не факт, что я бы поступила иначе, узнав о правилах от Калленов. Оставить свою жизнь наверняка бы было выше моих сил. Я бы не захотела так просто прощаться с Мэг, Джейсом и иногда полными придурками Итаном и Полом. Какими бы они ни были — они мои придурки. — Значит, и я не распрощаюсь. — Хочешь бросить вызов существующей власти? — я усмехнулась, хотя сама на самом деле желала того же. Мне не хотелось петь под чужую дудку. — Нет, — папа пожал плечами. — Но если не пойман — не вор. — Ты как никто другой это знаешь, — я рассмеялась, после чего обеспокоенно заметила: — Если Каллены сорвутся с цепи, то не факт, что я смогу тебя защитить. — Я в тебя верю, — папа тепло улыбнулся. — Но я не думаю, что дело дойдёт до конфликта. — Уже дошло, — я кисло улыбнулась. — После превращения я хорошенько надрала им задницы. — Как Белла на это среагировала? — Кажется, теперь она меня по-настоящему ненавидит, — я мрачно хмыкнула, хотя не могла сказать, что поступила бы иначе. Да, следовало выбирать выражения и не говорить ей гадостей, но вот Каллен точно заслужил всего того, что я с ним сделала. — Тогда понадеемся на нашу удачу. — Да уж. Что-что, а удача в последнее время от меня отвернулась, и это было правдой. Не отвернись она, и я бы не стала вампиром, а Джеймс не заинтересовался Беллой. Всё бы было так, как мне и хотелось, без малейших погрешностей. — Я договорилась встретиться с Калленами в семь. — Отлично, — папа кивнул. — В таком случае я пока что съезжу к Билли, а на обратном пути заеду за тобой, и мы поедем к Калленам. — Хорошо, — я кивнула и, дождавшись, пока папа уйдёт, набрала Ребекку, сразу же захотевшую со мной встретиться вместе с Ли. Повздыхав, я согласилась с тем, чтобы они приехали, принявшись нервно прохаживаться по дому, ведь не знала, как они воспримут мои изменения. Время до их приезда тянулось невыносимо долго. Я успела принять душ, переодеться, сбегать на небольшую отрезвляющую пробежку в лес и вернуться обратно в дом за несколько минут до их приезда, жадно выпив пакет крови. Когда Бекс постучала в дверь, я моментально открыла её, и она отшатнулась от меня, в то время как Ли скривилась, резко потянув подругу себе за спину. — Ты! — она воскликнула это настолько яростно, что мне стало неприятно. — Ли… — мой голос прозвучал хрипло, и я скривилась, точно так же как и Ли, стараясь не вдыхать исходящий от неё запах. Ли воняла. Воняла так невыносимо, что мне хотелось оказаться от неё как можно дальше. От подруги несло мокрой псиной настолько сильно, словно живого пса ткнули мне под нос, заставив зарыться в его шерсть лицом. — Что происходит? — Бекс осторожно выглянула из-за плеча Ли, глянув на меня с растерянностью. — Что с тобой, Лу? — Она стала кровососом, — категорично заметила Ли, посмотрев на меня с негодованием. — Как ты могла?! — Я этого не хотела! — я сама не заметила, как начала оправдываться. — Я не хотела становиться этим! Я не просила никого делать из меня вампира! — Но ты теперь вампир! — Меня обратили насильно! — Это не… — Заткнись, Ли! — Бекс хлопнула Ли по плечу, на что та тяжело задышала, глядя на меня с явным отвращением. — Мы… Мы обсудим это в доме. Спокойно обсудим, без ссор. — Ссора уже началась, — мрачно заметила Ли, на что я закатила глаза. — Проходите в дом и, пожалуйста, без резких движений, — я красноречиво посмотрела на Ли, на что та ответила мне недовольным вздохом, но всё же неохотно кивнула. Все трое мы сразу пошли на кухню, где я принялась делать чай для подруг, в то время как Ребекка забрасывала меня вопросами, а Ли мрачно на меня пялилась. Я рассказала им всё, начиная с момента похищения и заканчивая тем, что именно со мной сделал Джеймс. Ребекка выглядела максимально поражённой и сочувствующей, а Ли явно разрывалась между противоречивыми чувствами и эмоциями. С одной стороны я стала вампиром, её врагом, но с другой — не убила ни одного человека, да и прошла превращение не по своей воле, что до неё с трудом, но дошло после рассказа. Когда я закончила говорить, девчонки несколько минут просто молчали, после чего Ли хрипло заметила: — Мы очень сильно волновались, — она выглядела максимально расстроенной. — Джейк так вообще всю стаю с ума тоской сводил, мы уж думали, что он сделает что-то с собой. — Зато Сэм отошёл на второй план, — я невесело улыбнулась. Состояние Ли после становления оборотнем лишь ухудшилось. Она слышала мысли Сэма, ощущала его отношение к себе, чувствовала жалость, которой он её одаривал, но ничего с собой поделать не мог. Запечатление — страшная штука, кардинально меняющая жизни волков. Сама Ли надеялась на то, что сможет на кого-то запечатлиться и просто забыть Сэма, но вот никого подходящего поблизости не было. Иногда она даже задавалась вопросом, способны ли волчицы запечатлеваться, или они так редки и ущербны, что им дано лишь одно бессмертие в награду? Я не знала ответов на эти вопросы, но искренне не хотела, чтобы Ли страдала. — Что ты планируешь делать дальше, Лу? — во взгляде Бекс гнездилось беспокойство. — Жить дальше, что ж ещё, — я хмыкнула. — А ещё создам свой клан. — Ты серьёзно? — Ли нахмурилась. — Ты сама знаешь, что у моего деда рак, — я пожала плечами. — Бабушка станет вампиром за компанию с ним. Они не хотят расставаться и уж тем более умирать. — Это… — Ли ещё сильнее нахмурилась, а после вздохнула. — Я не могу осуждать. И извини за мою реакцию в начале, но от тебя и правда несёт. — От тебя тоже, — я рассмеялась, хотя на самом деле успела уже немного привыкнуть к запаху. — Хорошо, что вы больше не ссоритесь, — Бекс улыбнулась. — Надеюсь, впредь будет так же. — Если бы яд вампиров не был непригоден для оборотней, то я бы тоже задумалась об обращении, — вдруг заметила Ли, и я поразилась её серьёзности. — Я бы всё сделала для того, чтобы не слышать мыслей Сэма. — Я бы тебя обняла, но ты меня за это по голове не поглядишь, — усмехнулась я, и Ли ответила мне точно такой же усмешкой. — Зато я вас обеих могу обнять, — Бекс хмыкнула. — Ты уезжаешь из Форкса? — Мне придётся. — Да уж, шила в мешке не удержать с такими-то изменениями, — она печально на меня посмотрела. — Очень жаль, что всё именно так. Я надеялась, что мы вместе проведём гораздо больше времени. — Я тоже, но тот проклятый вампир всё испортил, — я недовольно скривилась. — Но я его найду. — Возможно, мне стоит поговорить со стаей об этом? — предложила Ли, на что я покачала головой. — Не хочу вас в это вмешивать. — Как знаешь, — Ли пожала плечами. — Но я бы хотела помочь, ведь он может создать ещё кучу таких же вампиров как ты. — Я понимаю, но это моя месть. Я лично хочу убить его за свою погубленную жизнь и за всех тех людей, которых он успел убить. — Огонь мести — не всегда лучший выход, — Бекс покачала головой. — Но в этом я тебя поддерживаю. — Спасибо, — я с улыбкой приобняла её на секунду. — Я боялась, что вы воспримете меня как чудовище. — В каком-то смысле я тоже чудовище, — Ли поморщилась. — Но мы оба ручные чудовища. Ты не ешь людей, и я, что логично, тоже. — Однако да, — я рассмеялась. — Мне вот что интересно — существуют ли в мире те оборотни, о которых пишут в книгах и снимают фильмы ужасов? Откуда-то же это пошло, как думаете? — Раньше существовали, но их называли не оборотнями, а детьми луны, — Бекс хмыкнула. — Они были подвержены лунным фазам, а ещё невероятно сильны. Сильнее вампиров, но малочисленнее. — И намного, просто в разы кровожаднее, — поддержала её Ли. — Вот это настоящие чудовища. Вампиры в каком-то смысле себя ещё сдерживают, а те творили, что хотели, пока их почти всех не перебили вампиры вместе с оборотнями. — Ого, — я присвистнула. — Вампиры делали что-то на пару с оборотнями? — Да, — Бекс кивнула. — Старейшины нашего племени рассказывали, как оборотни, защитники людей и вампиры заключили перемирие на время, пока дети луны бесчинствовали. — А сейчас они ещё есть, или их всех перебили? — Возможно, есть, кто знает, — Ли пожала плечами. — Но очень далеко, и наверняка их осталось мизерное количество, настолько мало, что они оказались на грани исчезновения. — И это к лучшему, — Бекс поёжилась. — У меня до сих пор мурашки по коже при воспоминании о рассказах о них. — Да, дети луны были тварями похуже вампиров. Они, как и в фильмах ужасов, рвали своих жертв на куски, упиваясь чужими мучениями. Ели их мясо, а те, кто выжил, превращались в им подобных и даже не знали о том, что превращаются в полнолуние в настоящих монстров, которыми владеет лишь жажда убийства. — Да, дети луны способны насытиться одним человеком, но им не хватало плоти только кого-то одного. Они за раз убивали огромное количество людей, и это была настоящая чума. — После таких рассказов вампиры не кажутся настолько уж кровожадными, как раньше, — я удивлённо покачала головой. — Но получается, что расклад был приблизительно похож на тот, что сейчас с вампирами и оборотнями. Вампиры сильнее оборотней, но сами оборотни сбиваются в стаи, поэтому способны им противостоять. И получается, что раньше вампиры, подобно оборотням, противостояли ещё и детям луны, являясь слабее, но многочисленнее. — Да, но сейчас всё же другая картина. Оборотней мало, очень мало, а вампиры процветают, как и раньше, — грустно заметила Бекс. — И ген оборотня чаще всего спит, пока человек не столкнётся напрямую с вампиром. — Возможно, это и к лучшему, — я пожала плечами. — Всё же вампиры не действуют как им вздумается, есть же у них свой орган власти, который всем заправляет и не даёт творить что душе угодно. — Это да, — Ли кивнула. — Хорошо, что есть те, кто способен держать вампиров в узде, иначе бы они могли превратиться в подобие детей луны. — Думаю да, — я кивнула. — Не знаю, как у других вампиров, но я могу держать свои желания при себе, но наверняка есть такие, кому сложно устоять перед запахом человека. Это как с людьми, любящими шоколад. Есть те, у кого сразу башню сносит, а есть те, которые могут держать себя в руках. — Думаю да, это бы было логично, — Бекс задумчиво нахмурилась. — Я рада, что ты из тех, кто может держать себя в руках. — А уж как я рада, — я криво улыбнулась, на секунду представив, что смогла бы сотворить с людьми, не контролируй себя. Я бы тогда не могла общаться с бабушкой и дедушкой, а также спокойно обнимать папу, даже не думая о том, чтобы его убить. Не будь у меня контроля — и я бы стала опасной для самых близких мне людей. Я и сейчас опасна, но если не голодна, то могу держать себя в руках, и это очень радует. — Моя жизнь и так слишком сильно поменялась благодаря обращению, а если бы я ещё себя в руках не могла держать… Всё бы было ужасно. — Да уж, — Бекс сочувственно на меня посмотрела. — А как Белла на это среагировала? Я так поняла, не очень хорошо? — Она считает, что я должна радоваться обращению, — я поморщилась. — Но я не хочу представлять опасность для близких. Не хочу не иметь возможности с вами общаться. Это не то, чего я хотела. — Белла как всегда, — фыркнула Ли. — Ничего нового. — Она хочет стать вампиром? — Да, — я скривилась. — Но это её цель, в мои же планы обращение не входило. — А как она перенесла твои пытки? — осторожно осведомилась Бекс, и я вздохнула. — Не знаю, ибо она ведёт себя так, словно пытки ничего не значат, — я нахмурилась. — Не понимаю, почему так. — Возможно, она… — Бекс задумалась. — Знаешь, я читала о людях, которые вследствие психологической травмы забывают о травмирующем опыте. Это защитный механизм, который срабатывает, если травма была слишком сильной. — Ты думаешь… — я замолчала, поражённая. — Возможно, она не помнит всего, — Бекс пожала плечами. — Я не знаю, правда ли это, но твой рассказ очень похож на такую защитную реакцию. — Тогда она не такая сучка, как кажется, — Ли сухо улыбнулась. — Да, возможно, так и есть, — задумчиво произнесла я, вспоминая всё, что говорила мне сестра. Её реакцию на каждое слово бабушки и дедушки, слёзы, ощущение, будто она не совсем понимала, о чём говорят. Будто она не осознавала, что вообще со мной произошло. Возможно, Белле даже хуже, чем я всё это время думала.