into DEATH

Алик проснулся с первыми лучами солнца из-за непознанных звуков рядом. Он уже три дня просыпался в новом месте, на новой постели, в окружении новых людей. А восемь дней назад начался новый этап в его жизни — он прошёл Распределение. Дело о его смерти было отложено в далекий ящик, как нечто неважное и решённое. Алик понял, что хочет жить без сожалений и воплощал свои детские мечты. Сейчас у него даже появилась подруга. Кецара была его соседкой, она же стала примером подражания для юноши из-за своего бойкого характера и смелости. И сейчас парень знал, что это она вздыхает, как и каждое утро, из-за неудобной кровати. — Доброе утро, Кецара. — полусонно сказал он подруге и повернулся в её сторону. — Ох, и в каком месте оно доброе? Эта койка… Солома в хлеву и то удобнее. — не громко говорила девушка, складывая одеяло. — Согласен — вдруг подал голос третий человек, что заставило Алика дёрнуться. Он посмотрел на потомка, только что вставшего с постели, и опешил, — Здравствуй, Алик… — с лёгким прищуром и кошачьей улыбкой сказал Тлион. Это была только вторая их встреча, но четвёртому потомку стало казаться, что этот юноша сильно повлияет на его судьбу. К клану Тигра Алик имел свою симпатию, потому что они были известными предсказателями и астрологами, да и его новый друг не доставлял ему проблем, поэтому Алик даже обрадовался, что на месте третьего соседа оказался Тлион. Только вот Кецаре, кажется, он не симпатизировал. Хотя ей вообще было трудно угодить. — Ты знаешь его? — девушка напрямую обратилась к потомку Воды. — Да, мы виделись единожды в ритуальную неделю… Это удивительно, что теперь мы соседи. — на последних словах Алик изобразил подобие улыбки и одарил им парня. — Впрочем, неважно. У нас первое собрание сегодня, тебе стоит поспешить. — с этими словами она зашла за ширму, чтобы переодеться. Алик же внял её совету и поспешил встать и собраться на собрание. Сегодня официально начинается трехмесячная подготовка младших потомков. Теперь, когда ученики из четырёх Кланов собрались в Доме Движения, глава Нанаисин произнесёт торжественную речь и расскажет известную всем историю зарождения мира и важную роль пятого Клана в наших жизнях. Нанаисин был дряхлым старичком, который вот уже сто лет стоял на своем посту, но от него исходила вековая мудрость жизни и духовность. Каждый проникновенно слушал его речи с остановками и запинками от усталости и тяжести. Голос старика скрипел от долгих монологов, но он откашливался и продолжал с упоением говорить. Поэтому глава завораживал людей, хотя внешне ему уже было нечем хвастаться. В его возрасте уже не осталось прежней силы, рельефности тела, статной осанки, даже одеяния мужчины выглядели слишком вычурно для человека его статуса. Последние годы Нанаисин всё чаще стал впадать в беспамятство, поэтому с ним всегда был его младший сын Уацит, он же второй по старшинству сын главной фамилии, после своего брата Нанаира. Алик вместе с Кецарой вышел из комнаты, увлечённый разговором. Девушка рассказывала о том, как заставила задиравшего её парня кричать от страха, когда запустила кинжал ему в голову: — Он жутко испугался, а своим друзьям рассказывал, что я промазала. Но он не знает, что я никогда не промахиваюсь, мне незачем было его убивать. — она подняла голову с гордым видом и вытащила кинжал из-за пояса. Он был инкрустирован камнями, и переливался серебром. — Этот кинжал? — полюбопытствовал Алик. — Да, конечно, я всегда ношу его с собой, он достался мне от матери. — Кецара с толикой грусти взглянула на оружие и убрала его обратно. Юноша знал, что за этим скрывается большая рана и не стал расспрашивать девушку. За разговором он дошли до зала собраний, который много превосходил по размерам залы в их Домах. Он вмещал примерно до двухсот человек, но из-за большого размера помещения плохо обогревался. Внутри стояли лавки и горели палочки благовоний, дым от которых рассеивался под потолком. Когда двое потомков вошли в помещение, там уже сидели группы учеников в различных одеяниях. Даже не глядя на их метки, каждый мог понять клановую принадлежность другого, потому что у всех Кланов были свои предпочтения в крое одежды, материале, украшениях, причёсках. Наиболее заметными из всех были потомки клана Воды, по большей части одетые в белые или светло-голубые платья. В Клане Ветра отдавали предпочтения любым не слишком ярким оттенкам зелёного, в Клане Тигра все носили красные и песочные оттенки, а для третьих потомков любимым был не цвет, а геометрический узор на ткани. Такой расклад случился в ходе истории и негласно соблюдался испокон веков. Правда было у него одно исключение — празднества, когда потомки наряжались в самые разнообразные одежды, и создавалась самая красочная толпа на площади. Тут Кецара попрощалась с другом и пошла к своим знакомым. Она не была слишком дружелюбной, но у неё была пара подруг из разных Домов. Как раз сейчас она обняла девушку невысокого роста с такой же меткой, как у Тлиона, но их сходство не заканчивалось на метке: бронзовая кожа, выраженная линия подбородка, густые волосы также были отличительными чертами всех первых потомков. Алик улыбнулся ей вслед и сел на самую первую скамейку перед возвышением, которая все еще оставалась полностью пустой. Ученики со всех концов странно на него посмотрели, но парень, привыкший к таким взглядам, даже не обратил внимания. Он просидел в одиночестве до самого начала собрания, когда зал заполнился потомками разных возрастов и Кланов, а на первый ряд скамеек примостились ещё несколько людей. В общем потомков из Распределения было не так много, в среднем по пять от четырёх Домов, но также пришли воспитатели и младшие ученики Дома Движения. Вскоре на возвышение, опираясь на посох из тёмного дерева, поднялся старичок. Все присутствующие, как полагалось стучали ногами, приветствуя его, а топот сопровождался звоном украшений. — Здравствуйте, господа потомки. Я вот уже сто лет приветствую здесь молодых людей, как вы, и каждый год вижу, как Распределение меняет их в лучшую сторону. — Нанаисин прокашлялся, поменял положение посоха и продолжил, — Думаю, и этот год будет не исключением, и постараюсь во всём помочь вам… — он опять остановился и подозвал слуг, которые сразу же принесли для главы подобие стула с высокой спинкой и подлокотниками. — Извините мне эту вольность, кажется, старость дает о себе знать. — он усмехнулся, чтобы показать всю суть своей иронии, и услышал пару таких же смешков из зала, — Итак, сегодня я не буду опять рассказывать о сотворении мира, все прекрасно знают историю и слышали её не один раз. Но есть одна деталь, о которой я хочу с вами поговорить… — он с прищуром посмотрел на собравшихся потомков, создавая ощущение диалога, — Вы все знаете, что скоро пройдёт Церемония Нового Огня, которая дарует нам свет на следующие пятьдесят два года. Я к большому восхищению присутствовал при предыдущей Церемонии и своими руками зажёг огонь в груди жертвы. — академисты начали переглядываться, никто и не подумал об обязательной человеческой смерти, а сейчас, представив себя на том месте, съежились, — И хочу сказать, что… Но тут вступил Алик: — Можно задать вопрос? — не дожидаясь позволения он продолжил, чувствуя нарастающую боль в груди, — Почему именно молодой потомок, у которого не было настоящей жизни, должен умирать? — ком подступил к горлу, но юноша договорил, как будто этот вопрос был гарантом его спасения. — Жизнь — это не то, что ты имеешь здесь на Земле, а то, что ждёт тебя после смерти, когда ты окажешься рядом с богами… — с чувством сказал старик, он ждал, что после этого изречения дальнейшие вопросы отпадут, но юноша продолжил: — Вы сказали это и тому потомку? Его имени даже не осталось в истории, а семья оплакивала смерть сына, когда все вокруг праздновали. Вы говорите не гнаться за земной жизнью, а сами боитесь, что движение прекратиться, и вы погибнете. Так почему же ради ваших страхов должен умирать невинный ребёнок? — его голос сломался в конце и издал лающий звук. В зале собраний стояла мертвая тишина, даже глава Клана смутился такой речью. Блестящие глаза юноши бегали по лицам других потомков, которые смотрели на него с досадой, страхом и презрением. Алик, не дожидаясь упрёков в свою сторону, выбежал из помещения и скрылся в коридорах Академии. Напряжённая атмосфера не прошла, но глава сразу продолжил, как ни в чем не бывало историю о Церемонии. Тлион, сидевший на самой последней лавке в тени колонны, незаметно для всех ускользнул с собрания. Он последовал за Аликом, но не успел догнать. Юноша уже скрылся среди желтеющих кустарников в саду. Но первый потомок не бросил преследование и стал искать фигуру парня среди деревьев. Алик обнаружился недалеко от пруда под агавой, которая напоминала ему о доме. Тлион не стал вторгаться в пространство юноши, наблюдая со стороны, как тот безучастно сидит с притянутыми коленями, положив на них голову. Лица потомка было не видно, но изредка он трясся всем телом. Тлион понял, что тайна Алика связана с Новым Огнём, но не хотел верить, что тот и есть — человеческая жертва. Первый потомок почувствовал боль в сердце, когда там в зале юноша кричал о несправедливости, как будто у них одна боль на двоих. Даже сейчас его грудная клетка горела от сдавливающих ощущений. Тлион попытался успокоить стучащее сердце и потёр холодной ладонью грудь, обнажая её через запах платья. Он поднял глаза обратно на Алика и столкнулся с его ошеломленным взглядом. Тот во всю смотрел на всё ещё обнажённую грудь Тлиона с открывшимся глазу родимым пятном.