Calibrations: Extras

Второй учебный год только начался, а у меня уже был экзистенциальный кризис. Когда я заказал бублик в магазине на углу Четвертой и Фремонт-стрит, я задумался, для чего я здесь. В чем был смысл колледжа? Какой смысл вообще жить? Может быть, я вообще не был жив. Может, это был сон, сказка, не более чем идея в чужой голове. Может, моя боль была чьим-то развлечением. Был ли способ узнать? Больше всего меня интересовало, есть ли способ вернуть Брендона. Столько всего изменилось с прошлого года. Джерард и Лора закончили учебу, Пит и Патрик теперь жили вместе, и в клубах Guyliner и Aubergine Dream появилась пара новых лиц. Однако самой большой переменой стало отсутствие Брендона. Он давно мертв, похоронен на кладбище Старый Рай, и с каждым днем ​​я скучал по нему все больше и больше. Первокурсники, только пришедшие в Aubergine, вряд ли знали, что они упустили. Они никогда не видели его танцы и не слышали его золотого голоса. Они не знали, насколько он красив. Каждый вечер люди аплодировали мне, но я никогда не смогу стать Брендоном Ури. Через несколько часов я должен был сдать работу по метафизике, поэтому я достал ноутбук и принялся за написание, допивая кофе и поедая бублик. Пролистав несколько статей по философии, я решил написать о возможности путешествий во времени с метафизической точки зрения. В конце концов, в зависимости от выбранной теории, путешествия во времени могли быть возможны. Может быть, Джо все-таки был прав. Время могло быть большим шаром, шаткой-валкой, временной-швременной штукой. Если это так, то, может быть, однажды я снова увижу Брендона. Внезапно в магазин вошел странно знакомый мужчина. У него были длинные вьющиеся волосы, и он был одет в черную куртку с пауком и американским флагом на спине. Я поднял глаза от компьютера, когда он подошел ко мне, и я внезапно понял, кто он такой. — Рэй Торо, верно? — сказал я, вынимая наушники, и звуки Битлз затихли. Он был старше, чем я помнил, но я был уверен, что это он. — Откуда ты знаешь, как меня зовут? — спросил он. — Ты закончил Кейл в прошлом году. — Кейл? Как «капуста»? — Что с тобой случилось, Рэй? — удивился я. — Почему ты не помнишь Кейл? Рэй сделал паузу, а затем сказал: — Подожди. Как тебя зовут? — Райан Росс, — ответил я. — Ты знаешь, кто такие My Chemical Romance? — Никогда о них не слышал. — Как насчет The Young Veins? — Я их тоже не знаю, но это хорошее название для группы. — А что с Panic! At The Disco? — Ты имеешь в виду Anxiety At The Club?¹ — уточнил я. — Питу они нравятся, но я не знаю, доверяю ли я его мнению. — Нам нужно поговорить, — произнес Рэй. — Пойдем со мной. Я отложил свои вещи, а затем последовал за Рэем из кафе и пошел по улице. Конечно, у меня был миллион вопросов. Что именно происходило? Почему Рэй расспрашивал меня о музыке? Почему он не мог вспомнить Кейл? Когда Рэй убедился, что вокруг никого нет, он повернулся ко мне и сказал: — Я не тот Рэй, которого ты знаешь. Я из альтернативной вселенной. — Это безумие, — сказал я. — Как ты сюда попал? Что ты делаешь в моей вселенной? На что похожа ваша вселенная? Означает ли это, что многомировая интерпретация верна? Мне не терпится рассказать все об этом профессору Колдуэллу… — Успокойся, Райан. Я отвечу на вопросы через минуту. Наконец, я задал вопрос, который собирался задать. — Брендон жив в твоей вселенной? — Брендон Ури? — спросил Рэй. Я кивнул. — Он мертв здесь? — Скончался в апреле. — Даже четыре месяца спустя это сказанное едва не довело меня до слез. — Мне очень жаль, Райан. Повисла минута молчания, а затем я спросил: — Так зачем ты здесь? — Я преследую Майка Педикона, — объяснил Рэй. — Ты случайно не знаешь его? — Я покачал головой, и Рэй вздохнул. — Он украл машину времени Джерарда, и мне нужно найти ее и вернуть владельцу. Вкратце, Майк попал в эту вселенную, скорее всего, случайно, но он путешествовал взад и вперед между разными периодами времени в моей вселенной. — Значит, путешествия во времени реальны? — с благоговением произнес я. Когда Рэй кивнул, я спросил: — Можешь перенести меня назад во времени? — Я не могу долго оставаться в этой вселенной, но я могу взять тебя в свою, если хочешь. — Это было бы потрясающе, — сказал я. Каким-то образом мои самые смелые мечты сбывались. Я отправлюсь в альтернативную вселенную, где Брендон жив и здоров. Скоро в мире все будет хорошо. Скоро я снова увижу своего парня. Рэй закатал рукав, обнажив модные, высокотехнологичные часы, и начал что-то печатать на них. Я закрыл глаза и увидел в мечтах Брендона, и в одно мгновение мы оба исчезли. Когда я открыл глаза, Старый Рай исчез. Вместо этого меня окружали особняки и пальмы. Я чувствовал солнечный свет на своей коже, когда я оглядывался, гадая, куда именно меня забрал Рэй. Что это за Вселенная? Она казалась такой знакомой и в то же время такой другой. — Это мой дом, — объяснил Рэй. — Калифорния две тысячи десятого года. — Две тысячи десятый, — сказал я, взглянув на свой телефон. — Это объясняет, почему я сигнал не ловит. — Я повернулся к Рэю и спросил: — Так где Брендон? Рэй слегка улыбнулся. — Он, наверное, в студии, — ответил он. — Последнее, что я слышал: он много работает над новым альбомом Panic! At The Disco. Опять же, я не слишком интересуюсь им. Мы немного заняты Danger Days… — Он тоже музыкант в этой вселенной? — поинтесовался я. Рэй кивнул. — Он поет в группе. — Могу ли я увидеться с ним? — Полагаю. Мне нужно выяснить, где Майк Педикон, но ты можешь поговорить с Брендоном, пока я буду занят. Рэй направился в студию, и я последовала за ним, желая снова увидеть своего парня. Я не думал, что когда-нибудь смогу снова увидеть Брендона, разве только в загробной жизни, но я был здесь, в пути в его студию. Наконец-то я воссоединюсь со своей второй половинкой. Когда мы добрались до студии звукозаписи, мы с Рэем разделились. Я вошел внутрь и направился по длинному коридору; мое сердце колотилось от предвкушения. Вскоре я услышал музыку, самую красивую музыку, которую я когда-либо слышал. Были и гитары, и барабаны, и струнные, и, что лучше всего, голос Брендона парил над всем этим. Никогда не думал, что снова услышу этот ангельский звук. Я улыбнулся, когда его объективно прекрасный голос звенел в моих ушах. Чем я заслужил это чудо? Получу ли я когда-нибудь еще такую ​​возможность? Будет ли это моим последним шансом услышать пение Брендона? Я наслаждался звуком голоса Брендона, подходя к студии. Добравшись до места, я остановился в дверном проеме, чтобы Брендон меня не заметил. Меньше всего мне хотелось его перебить. Я заглянул внутрь, и вот он, как всегда великолепный. Он повзрослел на несколько лет, но в остальном он выглядел так же, как я его запомнил. Я смотрел на его красивые карие глаза, слушал, как он поет. Воспоминания об игре с ним в Aubergine нахлынули на меня, и я почувствовал себя так же, как и тогда: счастливым, беззаботным и безнадежно влюбленным. Внезапно музыка прекратилась, и Брендон заметил меня в дверном проеме. — Райан? — сказал он. — Что ты здесь делаешь? Мне хотелось ответить, но не мог подобрать нужных слов. Я слишком много хотел ему рассказать, от всего, что произошло за последние несколько месяцев, до того, насколько прекрасна его музыка, и до того, как сильно я его любил. Однако прежде, чем я успел что-то сказать, Брендон продолжил говорить. — Ты бросил меня в Кейптауне, а теперь заявился на мою запись без предупреждения? — сердито произнес Брендон. — Кто так делает?! Я не знал, что делать. От этих слов мне казалось, что мир вокруг меня начал рушиться. Я всегда думал, что мы с Брендоном всегда будем вместе, несмотря ни на что. В конце концов, мы были родственными душами. Почему я покинул Брендона в этой вселенной? Что могло заставить меня бросить мою вторую половину? Правильнее было уйти сейчас, прежде чем у моего альтернативного «я» возникнут новые проблемы, но я был слишком сильно влюблен, чтобы отпустить. — Мне… Мне очень жаль, — пробормотал я, не зная, что я могу сказать Брендону, чтобы все исправить. Он должен был знать, что нам суждено быть вместе, не так ли? Было слишком поздно для моей вселенной, где Брендон был мертв, а я был убит горем, но, возможно, я смогу спасти эту. Может быть, я смогу собрать нашу версию этой вселенной вместе. — Извинений уже недостаточно, Райан, — ответил Брендон. — Ты солгал мне. Ты говорил, что любишь меня, но ты лгал. — Я бы никогда не стал врать тебе, — сказал я. — Ты для меня все. — Я не знаю, что ты задумал, но я не куплюсь на это, — сказал Брендон. — Уходи из моей студии. — Я нахмурился, не зная, что случилось с моим парнем, но когда я все еще не собирался уходить, он закричал: —Уходи! Я повернулся, чтобы выйти из здания, но внезапно Брендон понял свою ошибку. — Черт, — произнес он. — Ты не Райан. Ты слишком молод, и Райан перестал пользоваться подводкой много лет назад… Эй, вернись! Я вернулся в студию и снова остановился в дверях, любуясь его великолепным лицом. — Что? — спросил я. — Мне очень жаль, — сказал Брендон. Он засмеялся и добавил: — Я подумал, что ты мой бывший. Я думал о Брендоне из моей вселенной, о том, как он мечтал стать звездой Бродвея, и я изо всех сил старался притворяться, как это делал он. Может быть, притворство — форма лжи, и, может, лгать — безнравственно, но я не хотел ранить Брендона этой вселенной больше, чем уже ранил. — Все в порядке, — ответил я. — Я часто с этим сталкиваюсь. — Ты очень похож на него. У тебя его глаза, его улыбка, его бархатные губы… Ох, я снова отвлекся. Я никогда не должен был влюбляться в него. Какое-то время наши отношения были отличными, но закончились по-настоящему неприятным разрывом. Я любил его больше всего на свете, но он разбил мне сердце. Брендон всплакнул, и я подошел ближе, пока не вспомнил, что он не знает меня. Я не мог прижать его к себе или вытереть слезы, но все же мог утешить его. — Мне жаль это слышать, — сказал я. — Я знаю, как это… каково потерять любимого человека. — Спасибо, — откликнулся Брендон, вытирая слезы. — Думаю, что сейчас все в порядке. Я встретил кое-кого. — В самом деле? — Да, — сказал Брендон. — Ее зовут Сара, и она по-настоящему идеальна. Она умная, забавная, потрясающе красивая… Именно тогда он улыбнулся, как и всегда, когда был со мной в моей вселенной. Я понял, что он влюблен. Он влюблен в кого-то другого. Значит ли это, что мы не родственные души? Значит ли это, что он не был моей второй половинкой? Ошибался ли я во всем, что знал? Если платоновское объяснение любви неверно, то где мне найти ответы? В любом случае, что такое любовь? — ...Но я не могу быть с ней, — наконец сказал Брендон. — Я не могу смириться с тем, что со мной сделал Райан. Я хочу двигаться дальше, но не могу. — Я знаю, что это сложно, но ты справишься. Ты можешь двигаться вперед, — возразил я, хотя это разбивало мне сердце. — Мне кажется, Сара — отличный человек, и я уверен, что вы двое идеально подойдете друг другу, но ты никогда не узнаешь, будешь ли ты думать обо мне… эм… Я имею в виду, о Райане. Ты никогда не узнаешь, продолжишь ли ты думать о Райане. Пора забыть о нем. — Спасибо, — ответил Брендон. — Может, я поговорю с ней после этого. — Иди и поговори с Райаном, — посоветовал я. — Ты не можешь злиться на него вечно. И кто знает: может, вам двоим будет лучше быть друзьями? — Да, звучит как хорошая идея. — Он отвел взгляд на секунду, а затем сказал: — Подожди секунду. Так что получается: если ты не Райан, тогда кто ты на самом деле? Когда Брендон снова посмотрел в сторону дверного проема, я уже ушел и теперь бежал по коридору. Я не знал, что думать. Очевидно, я был рад снова увидеть Брендона, но что, если нам не суждено быть вместе? Что, если наши отношения были не более, чем ошибкой? Даже если бы Брендон был жив, возможно, мы бы не протянули долго. Возможно, наш роман был обречен с самого начала. Некоторое время я ждал снаружи студии, размышляя о своих отношениях с Брендоном, пока в конце концов не вернулся Рэй. — Как прошло? — спросил он. — Не так, как я ожидал, — ответил я. У меня не было возможности попрощаться, я не сказал Брендону, как сильно его люблю, и у меня было гораздо больше вопросов, чем ответов, но каким-то образом я ощутил чувство завершенности, поговорив с Брендоном в последний раз. По крайней мере, я знал, что версия Брендона из этой вселенной будет счастлива, и это было всем, чего я действительно хотел. — Думаю, я готов вернуться домой, — я сообщил Рэю. Он начал что-то печатать на своих часах, и мы вдвоем вновь исчезли. Когда я открыл глаза, я снова оказался в магазине с бубликами на углу Четвертой и Фремонт-стрит, а Рэя уже не было рядом. Я накинул свой рюкзак и, идя обратно к кампусу, думал о том, что только что произошло. Может быть, мы с Брендоном не были половинами одного целого. Может быть, родственные души и настоящая любовь — просто иллюзиями, но это не значит, что я не люблю Брендона или что он не любил меня при жизни. Когда дело доходит до любви, не бывает простых ответов. Она запутанна и сложна, но это не значит, что она ненастоящая. Как выяснилось, жизнь оказалась еще масштабнее и хаотичнее, чем я думал, и мне предстояло разгадать еще больше загадок. У меня был миллион вопросов о жизни, любви и природе Вселенной, но я не волновался. В конце концов, у меня была целая жизнь, чтобы разгадывать их, и целая мультивселенная, которую нужно исследовать. Впервые за долгое время я не боялся жить дальше. ** 1. «Тревожность В Клубе» Вот такая небольшая история. Кстати о Panic! At The Disco, кто-нибудь читал The Heart Rate of a Mouse? Я уже месяц не могу прочитать ничего другого: это потрясающая работа. Райден реален, и Watch знают это.