Холостые выстрелы Великого Сокола

Барон просунул в дыру руку. Сначала очень медленно, едва высовываясь кончиками пальцев по ту сторону Границы - как будто такая осторожность могла его спасти, окажись разрыв ненастоящим. На лице его расползлась глупая улыбка. Он сжал руку в кулак и ткнул уже смелее, балдея от одной мысли, что он сейчас нарушает главное правило Тревера - а «мгновенная кара» на него рушиться не спешит. Работай поле как надо, ему давно бы уже отсекло руку - но вот она, родимая. Барон даже пальцами пошевелил у себя перед лицом и захихикал. По ту сторону разрыва неслись по магистрали чудесные машины - бесколёсные, гладкие и обтекаемые, словно дождевые капли. По ту сторону разрыва дома высились, словно горы, выше самых высоких крон... Барон смотрел, затаив дыхание. Силовое поле и раньше скрывало этот вид не до конца - если постараться, можно было различить и дома, и чудесные машины, и пикирующие прямо на город небесные корабли. Сколько лет Барон твердил, что отдал бы все на свете за шанс оказаться по ту сторону... Сколько лет бродил вдоль Границы, отделившей столицу Тревера от фермерских земель. Дырки в железной сетке он встречал не впервые, но поле всегда было на месте, и даже палочку, сунутую меж ячеек сетки, мгновенно разрубало пополам. Надо ли говорить, что совать в такие дыры руку Барон не рисковал... Барон высунулся в Столицу по пояс. И хотя его жопа и ноги все ещё принадлежали краю грязи и бесконечных грядок, голова и руки уже были совсем в другом мире. Хотя мох под ладонями и остался тем же. Барон набрал в лёгкие воздуха и счастливо проорал: - Эй, Империя, берегись! В тот день он не решился спуститься с холма. Зато на следующий вечер он пришёл в самой чистой одежде, какую мог найти, и притащил моток проволоки... Он долго и старательно латал ограду так, чтобы случайный прохожий ничего не заметил, и в то же время - чтобы он сам всегда мог отодвинуть уголок и нырнуть в мир света и скоростных шоссе. В следующую пару месяцев он узнал столько слов... Чудесные машины он называл теперь гравитаторами, а небесные корабли - звездолетами. Он научился различать кафе, столовые и федеральные министерства. Надо сказать, это давалось ему тяжелее всего, и от каждой ошибки у него сердце в глотке стучалось: а вдруг узнают, а вдруг заметят, что на ботинках у него деревенская грязь. Но никто не замечал. Так Барон узнал одну чудесную вещь: в больших городах никому не было ни до кого дела. И это было ему как нельзя более на руку. Через полгода он нашёл такую же дырку в заборе вокруг космопорта. Ещё через полгода прикоснулся к остывшему боку звездолета. И сам не понял, как оказался на борту, в грузовом отделении. Только взглянул в трясущийся потолок и с отчаянным восторгом прошептал: - Эй, Империя, берегись! 21.08.2018