***
Финн для себя открыл целую вселенную: оказывается, целоваться с Кевином неимоверно приятно! Он машинально положил свои руки на спину парня, проводя мощными ладонями по спине, останавливаясь у ягодиц и… сжимая их. Что это? Что за странные чувства, которые раньше он испытывал лишь раз? В сердце разгорался пожар поболее, чем тот, что был у него с Сейдж. Майклсон нашёл в себе силы начать первым, но то, что оборотень не спешил отвечать — заставляло волноваться. Что же он делает? Кевин учил его племянницу, был парнем и действия вампира далеко неправильные не только со стороны моральности, но и принятия другими такой пары. Но нет сил больше сдерживать себя. Вот то, что он так долго искал. Из-за него, Финн уходил на много дней из дома. Из-за Крайтона он не мог позволить себе близость с кем-то другим. Жалеет ли о том что сделал? Нет, но боится быть отвергнутым от единственного, кто дорог разбитому сердцу. Сердце пропустило удар, когда парень со своей робостью, наивностью ответил ему взаимностью. В жизни Финна, наверное, не было ничего приятнее этого. И смело мог заявить, что он счастлив. Да, Майклсон счастлив в данный момент именно с ним, с этим оборотнем, парнем, что в первый же день знакомства взбесил его. Кислород практически кончался, но первым отстранился Кевин. Хотел было вампир вставить слово, как его губы накрылись чужими, но такими желанными. Язык исследовал шаловливый ротик, который так и просил большего напора. Мужчина отбросил весь страх и дал волю своим желаниям. Поцелуй стал более требовательным, жадным, смазливым. Ему пришлось наспех снять с брюнета рубашку, оставляя его в одних боксерах. Он судорожно вздохнул, когда у него открылись глаза на великолепное тело его будущего любовника. Он чертыхнулся, осознавая собственное безрассудство, но племянник Джексона вывел его из легкого транса, со стоном прошептав его имя, и Майклсону захотелось кончить только от этих звуков. Первородный резко нагнулся к шее Кева, останавливаясь буквально в сантиметрах от кожи. Он выждал несколько секунд и лишь только тогда, когда ощутил теплые ладони в своих волосах, прильнул губами к шее парня. В хаотичном порядке кареглазый исследовал тело оборотня, пытаясь поцеловать каждую родинку, заклеймить и обозначить своим. Руки, дыхание, голос. Всё это затуманило былой ясный разум древнего. Сейчас этой грудой массы управлял парень, что воспитывал его племянницу, но даже о ней сейчас думать не хотелось. Майклсон, не проявлявший нежность, вдруг стал ласкать хрупкое по его меркам тело, которое извивалось под ним, словно играя. Финн хотел было оставить очередную метку на шее любовника, но его тут же перевернули, будто оседлали. Губы изогнулись в ухмылке, которая выражала удивление к действиям оборотня. Но сдавать позицию актива он не хотел. Где это видано, чтобы он, Финн Майклсон, был снизу? Вампир хотел перевернуть его, но тут же это действие предотвратил оборотень и его невыносимо сладостные губы. Кусая губы своего партнёра, сын Майкла сжимал его талию в своих ладонях, давая понять, что главный не он. Оборванный поцелуй вытянул из него недовольное мычание, но следом за этим, Кевин стал двигаться так плавно, что его действия можно было сравнить с змеёй. Впервые он ощущал себя настолько возбужденным, Крайтон манил его, очаровывал, его стоны и влажные, покрасневшие и припухшие губы начинали сводить первородного с ума. Ему хотелось все и сразу: оставить тысячи собственных меток на бледном теле и входить в его горячее нутро до тех пор, пока силы будут это позволять. Хотелось просто видеть его раскрасневшееся лицо и, главное, слышать божественные стоны. — Довольно, наигрался. Хриплым голосом сказал Финн, снова пошло улыбаясь. И куда пропал привычно хмурый мужчина, что даже и подумать не мог о том, чтобы вновь в кого-то влюбиться и что-то вновь почувствовать? Всё исчезло с появлением в его жизни Кевина Крайтона. В миг парень очутился там, где всё это началось — под Финном. Вампир наспех приспускает вещи с бельем и свободно вздыхает, переставая ощущать давящую тесноту. Конечно же, смазать свои пальцы было сейчас нечем, они не подумали о смазке, поэтому Майклсон нашел один единственный способ выхода из этой ситуации. Его взгляд опустился на губы Кевина, а затем на свои пальцы, и он отрицательно покачал головой — слюна будет не лучшим вариантом. Короткий огляд комнаты и взгляд натыкается на крем. Смазав пальцы кремом, Майклсон сразу же вставил оба пальца. Но не резко, аккуратно, бережно, стараясь причинить как можно меньше боли. Кев изменяется в лице, но тут же привыкает, расставляя ноги пошире и давая большее пространство для растяжки. Финн медленно водит пальцами взад вперед, тщательно растягивая оборотня, подготавливая его под себя. Старший полностью вставляет пальцы, касаясь бугорка простаты, отчего парень под ним выгибается и глухо стонет. — Твой стоны невероятны, Кевин… Прямо в ухо прошептал Финн, возобновляя темп, ускоряя движения пальцев до своего максимума. Стоны, вдохи Крайтона оказались настолько сладостными, что хотелось их слушать вечно. Он приставляет набухшую головку к разработанному входу и плавно входит наполовину. Выждав всего ничего — вытаскивает член и тут же засаживает его по основание, но почему-то не слышит привычных стонов, а лишь рваный выдох. Он еще пару раз толкается на пробу, но вновь его слух не улавливает ничего хорошего. Первородный недоуменно смотрит на оборотня, тот улыбается, а его губы сомкнуты в идеальную тонкую полоску. Он прикоснулся мягкими губами к губам вампира, вовлекая его в поцелуй. Они сплелись в нежном танце, и каждый из них полностью отдавался своему партнеру, не оставляя себе никакого остатка. Старший постепенно начал двигаться, и учителю Хоуп пришлось выгнуться в спине, разрывая поцелуй. Юноша прижался к вампиру и сладко застонал прямо на ухо, даря ему его любимый подарок. Сотни и тысячи электрических искорок пробежались по телу Финна, разливаясь приятной негой в каждой клеточке. Он целовал любовника без устали, очерчивая языком какие-то странные дорожки на его теле и не забывая наслаждаться хрипловатыми стонами, которые, определенно, принадлежали только ему.***
— Не хочу указывать на очевидное, но в твоём плане нет поправок насчёт спасения моего брата. Более того, твой план построен на его смерти! — грубо произнёс Клаус, вскакивая с кресла. Более часа они ищут возможность спасти Элайджу без особых жертв, но всё было тщетно. Все были на взводе, все понимали, что один их неверный шаг и благородный брат мёртв. Винсент сделал опасный ход, упомянув безопасность Хоуп и что Пустая нападёт на неё. Вивиан видела, что Никлаус еле удерживался от того, чтобы свернуть ведьмаку шею, и только неведомая сила оставляла его на месте. Ви переглянулась с Ником и вздохнула. Встав с места, она ушла в свою комнату, закрывая дверь и прижимаясь к ней. Элайджа умирает, если уже не мёртв. Закрыв глаза, двойник сползла вниз по двери. В голове не хотело укладываться то, что её любимый мёртв. Она слышала крики Винсента внизу, его восклицания, что смерть Элайджи необходима, чтобы уберечь Хоуп, чтобы уберечь всех остальных. Безусловно, брюнетка всегда будет выбирать свою дочь. В любом вопросе, даже сейчас, всё равно чувствуя своё предательство Майклсона, Гилберт будет выбирать свою дочь. Ви ударила головой дверь, поджимая губы даже не от короткой вспышки боли, а от непонимания, что делать. Ви внимательно слушала слова Фреи спустя какое-то время. Финн уже вернулся и был подозрительно счастливый, отчего все в доме ещё больше почувствовали напряжение Никлауса. Короткий перегляд Вивиан и Фреи, синхронный вздох. Казалось, они единственные в этом доме устали от споров между Финном и Ником, ведь даже Хоуп находила в этом нечто забавное. Они цеплялись за любую мелочь, лишь бы спасти Элайджу из лап смерти. Вариант с кулоном был единственным приемлемым вариантом, но гарантия смерти первородного пугала. Слова гибрида о том, что он готов пожертвовать собой заставили Вивиан нахмуриться. Тот передал кулон Фрее и уже направился к выходу. — Если не получится, Хоуп будет винить себя в том, что её отец мёртв, — сказала она, хватая его за руку. — Мы все будем знать, что это не так, но она будет винить. — Что ж, тогда тебе и всем остальным, даже Финну, придётся сделать так, чтобы она не внушала себе неправду. Ночью они начали превращать свой план в действие. Найдя место сокрытия Элайджи и в скором времени зайдя туда, Вивиан бросилась к нему, смотря на трупы двух вампиров. Счастье, что Элайджа жив, затопило её сердце и душу. Они вылечат его и все будет хорошо, никто не будет умирать, кроме, разумеется, Пустой. Майклсон выглядел откровенно страшно, а кол, что торчал из его спины лишь ужасал. Как же Гилберт хотела прикоснуться к его руке, но барьер словно в насмешку запрещал ей это. Фрея колдовала, открывая проход. Лекарство в её руке почти обжигало. Внезапно всё вокруг стало синим, словно кто-то накинул фильтр. Резкий гул ветра и раскрывшиеся ворота явно указывали, что это было отнюдь не колдовство ведьмы Майклсон. Лекарство вылетело из её рук, да и она сама отправилась следом за ним, влетая в Финна и Клауса, что оказались здесь. — Отправь его в кулон, Фрея, он умирает! — воскликнул самый старший брат и почти всунул кулон в руки любимой сестры. Майклсон читала заклинание и её голос сливался с голосом Пустой. Крик её имени из уст Элайджи, она бросается туда, но крепкая рука Никлауса удержала её на месте, не давая и шагу ступить. Сердце разбивалось на осколки, когда Ви смотрела, как медленно сереет её возлюбленный и как вены покрывают видные участки его тело. Короткий взрыв, Инаду пропала, а сами они упали. Тут же подскочив, двойник оказывается около Элайджи, дотрагиваясь до его лица и руки, что он тянул к ним. Вопрос то ли Финна, то ли Никлауса звучал словно насмешка, смотря на кулон в окровавленной руке Фреи, разбитый кулон. Она даже не хотела заходить в комнату, где стоял гроб с Элайджей. В голове никак не укладывалось, что он мёртв. Нет, это шутка или даже страшный сон. Сейчас она проснётся, откроет глаза и увидит уже проснувшегося в их постели Элайджу, что крутит её волосы и наблюдает за спящей Ви. Потом они нежно поцелуются и немного поговорят, помечтают о будущей жизни, когда столько много врагов не будут преследовать их. Как же сейчас Гилберт хотела проснуться от этого кошмара, увидеть всё это, а не разбитый кулон на столе. Попытки первородной ведьмы были тщетны. — Здесь ничего нет… Мне кажется так, — тихо произнесла Фрея, вновь начиная что-то бормотать. — Его больше нет. Там никого нет. Слёзы потекли из глаз что Фреи, что Вивиан и последняя покосилась на дверь, услышав осторожные шаги. Она быстро вытерла слёзы, когда вошла Хоуп. Та, выглядя смущённо, спросила что случилось, а потом отчего-то подошла к Фрее. Казалось, словно она поделилась силой со своей тётей. Резко подняв взгляд на Финна, девушка подошла к Хоуп, кладя руку на её плечо. Это была крохотная надежда, что Элайджа жив, что они вернут его. И её вновь дала им Хоуп.