Кто ты такая, Вивиан Гилберт?

      Когда позади Никлауса оказалась Хоуп, что быстро накидывала джинсовку на себя, Вивиан замерла. Гибрид обернулся на дочь и рука с колом в руках ослабла. Конечно, он не станет убивать себя на глазах Хоуп. Но без её глаз убил бы с радостью, избавляя себя и мир от Пустой. Брюнетка рванула к Майклсону, намереваясь выдернуть белый дуб из его рук, но тот, словно предугадав, увернулся, оставляя её ни с чем. Трибрид смотрела на отца со слезами на глазах, а когда тот всё же решился, она отключила мужчину. Тяжело вздохнув, Гилберт подняла кол с земли, сжимая его в руках.       — Думаю, это будет лучшим решением. Я пока подержу его у себя. А то может ещё кто из вас решится на самоубийство. Ваши действия не предугадать.       Они вернулись в Новый Орлеан, уже в доме заковывая Майклсона в цепи. Выслушивая возмущения Кола, Вивиан тяжело смотрела на всех остальных, пока не почувствовала приход Финна в подвал. Наконец-то хоть кто-то, кто может здраво рассуждать. Да, конечно, у старшего из Майклсонов тоже были проблемы с единоутробным братом. Проблемы в девять сотен лет, но даже это позволило ему быть самым разумным в решении проблем с Ником.       — Покидаешь нас, Кол? Если мне не изменяет память, ты всегда хотел быть частью «Всегда и навечно». Клятвы, что в итоге привела к тому, что в теле Клауса сейчас древнее злое существо.       — Да, брат, я покидаю вас и тебе советую того же. Я не нанимался в спасатели.       Кол исчез из подвала, а следом за ним ушла и Ребекка. Финн с Элайджей переглянулись между собой и одновременно вздохнули. Они покинули помещение все вместе, разбредаясь кто куда. Мысли всех в доме крутились вокруг гибрида в подвале и никто не знал, что делать. Гилберт прошла в свою комнату, падая на кровать и прикрывая глаза. Нет, спать она не хотела. Это не было её желанием, по крайней мере в данный момент. Крутя обручальное кольцо на своём пальце, двойник сосредоточенно смотрела на потолок, думая обо всём. Как прибыла сюда, вспомнила хозяйку того дома, как думала, что Крис мёртв… Тень в собственной комнате, что оказалась Элайджей.       Ви хмыкнула самой себе. Как там Джоанна и Джексон? Их сыну уже семь лет, если она не ошибалась. Они давно счастливы, а вот счастье для Гилберт где-то затерялось на долгие пятнадцать лет. Нет, конечно, она была счастлива в определённые промежутки, но безусловного, постоянного счастья, непрерываемого чьими-то смертями или плохими новостями, не было. Разве что в детстве, да и только.       Раздавшийся внизу шум заставил двойника выйти из своих мыслей. Что там произошло? Оказавшись внизу и встретившись с обеспокоенными лицами Марселя и Хоуп, девушка покачала головой, понимая, что случилось. Глупцы. Они были глупцами, что думали, словно цепи, просто цепи, сдержут гибрида со злой силой внутри. Никлаус Майклсон сбежал в город, в самый разгар праздника. Шум раздавался по всем улицам. Люди веселились, смеясь и танцуя. Как хотелось присоединиться к ним. Забыть обо всех проблемах, о том, что отец её дочери умирает, а если не умрёт, то умрут все остальные. Оказавшись подле Хоуп, что смотрела на отца со сломанной шеей в руках брата, Ви вздохнула. Что дальше? Что ещё их ждёт?       — Ты с ума сошёл, Элайджа?! — кричала Вивиан. — Я спасала вас не для того, чтобы в итоге ты умер с Никлаусом! Я не дам вам, я не дам тебе, умереть!       — Я уже всё решил, Вивиан. Таков план.       — Таков план? А что на счёт наших планов, Элайджа? Что на счёт кольца, что ты надел на мой палец? Что на счёт наших планов на вечность вместе, скажи ты мне! — она толкнула его к стене. — Я хоть вхожу в твои планы? Пятнадцать лет я люблю тебя, всегда оставалась подле тебя, отпустила тогда, когда ты захотел этого и ты вернулся ко мне для того, чтобы сказать, что в твоих планах умереть?       — Вивиан…       — Я уже кучу лет Вивиан! Спасибо, что заметил.       Она неверяще смотрела на любимого, по венам которого уже растекалась Пустота. Как он мог так поступить? Не сказав ей ни слова, промолчав обо всём, словно Гилберт была шуткой, не более. Вещью, которой не надо сообщать о том, что вампир плюёт на их любовь, желая умереть с братом. Да, возможно, двойник сейчас поступала эгоистично. Била несопротивляющегося Элайджу по груди, выкрикивая разные слова. Но она не могла. Не хотела, не могла, просто не видела смысла в этом всём. Он её всё, а мужчина готов забыть об обещании, что они дали друг другу. Почему его любимый заботясь о брате, стал так слеп к собственной любви? Почему всегда это вставало на их пути? Гилберт любила Майклсонов, она была их семьёй, они были её семьёй. Их жизни уже связанны крепко и надолго, но это было невыносимо.       — Вивиан, — Майклсон схватил её руки, прижимая к своей груди. — Я люблю тебя, я бы хотел прожить всю вечность вместе, но так надо, понимаешь? Я должен сделать это, ради всех нас, ради мира, в котором мы живём.       — Плевать мне на мир! Плевать на мир, в котором не будет тебя. Если мне нужно уничтожить мир ради тебя, я его уничтожу. Но только если ты уничтожишь его в ответ.       Их поцелуй дал ответ на все вопросы. Он уничтожил бы мир, уничтожил бы миры, но всё было тщетно. Лазейки не было и не будет. Ничего не было. А скоро не будет и Элайджи с Клаусом. Они спустились вниз спустя час. В гостиной уже расположились Марсель и Ребекка, которые, кажется, сошлись, наконец, вместе. Это вызвало радость у Вивиан, но при этом и грусть, стоило ей вновь взглянуть на Элайджу. У них этого не будет… Попивая виски и слушая рассказы семьи, она посмеивалась, улыбаясь. За тысячу лет историй понабралось немерено и не хватит и вечности, чтобы рассказать их всех.       — Помнишь, как стояла бледная перед ним, Ви? — обратилась к ней Ребекка. — Пыталась что-то сказать, а он всё расспрашивал о Сальваторе.       — Я помню это. Я сидела и не могла понять, о ком речь, а мне нужно было сказать, что у них всё хорошо или же всё плохо. И помню, как ты говорила избавиться от меня.       — Если бы я тогда знала, чем продолжится наша история с тобой, я бы стукнула себя по голове тогда.       Все рассмеялись, а Кол, что вошёл в комнату с Хенриком лишь добавили смеха в их рассказе. Это было невероятно. Спустя время они сидели за столом, рассказывая многочисленные истории из своих жизней. Они смеялись над всякой мелочью, что были в их словах, с улыбкой вспоминая прошлое. Хорошее и плохое, весёлое и грустное. Они прощались с Никлаусом и Элайджей, понимая, что видят всё это в последний раз. Вивиан сжимала руку Хоуп, что за улыбкой пыталась скрыть печаль. Когда все Майклсоны стали вспоминать своё детство, Фрея, Марсель и Вивиан с Хоуп внимательно слушали их. Не хотелось упускать ничего из слов, что они произносили. Они понимали, что тут не хватало пары людей, но ощущали их здесь.       Подойдя к традиционному костру с желаниями, Вивиан сжала своё желание в руках, кидая его в огонь. Она понимала, что её желанию не суждено сбыться. Желание на счастье с Элайджей, на жизнь с ним. Судорожно вздохнув, девушка сжала руку подошедшего к ней Хенрика.       — Всё будет хорошо, Вивиан.       — Ничего уже не будет хорошо.       — Для той, кто имеет имя со значением «живая», ты слишком пессимистична.       — Я реалист, Хенрик.       — Ты хандра.       Она не могла видеть это. Как Элайджа и Никлаус пронзают себя кольями. Вивиан не могла видеть то, как лишается части своей души. Поэтому, её не было там. Сжимая в руках обручальное кольцо, девушка ревела на плече Хенрика, что согласился быть её успокоительным. Брюнетка сжимала ткань его рубашки в руках, цепляясь как утопающий за спасательный круг. Она не плакала так давно. Сейчас, словно выплёскивая всю боль, двойник не могла отпустить всё это. Девушка уснула на коленях когда-то воскресшего мальчика, что стал её семьёй. Лёгкая улыбка на лице ведьмака не была замечена ею.

***

      — Мы должны были прожить вечность вместе, — хмыкнула Вивиан, покачивая бокал вина в руке.       — Так почему вы не сделаете это?       — Он мёртв. Окончательно мёртв, спасая мир. Мой герой.       — И твой путь.       Девушка перевела взгляд с бокала на девушку, с которой пила, расширяя глаза. Она резко встала и повернулась, смотря на вполне живого Элайджу с улыбкой на устах. Это был мираж? Она бредила от незнамо какого бокала алкоголя? Но влетев в руки первородного и почувствовав его губы на своих, Вивиан поняла одно — её рождественское желание было исполнено и тем самым Санта Клаусом оказался Хенрик, что за спинами всех вместе с Никлаусом и Элайджей провели небольшой трюк. Вот почему он сказал, что всё будет хорошо. И он не соврал.       — Мой герой и путь, — прошептала Вивиан со слезами на глазах, вновь целуя мужчину.       — От моего сломанного двойника слышу, — усмехнулся тот в ответ, прижимая к себе девушку.