Их история

*** Фингон сидел на кухне. За окном снова было пасмурно и стыло: противно моросил дождь, и температура воздуха медленно, но верно стремилась к нулевой отметке, не добирая до неё в итоге каких-то три или пять градусов. Дома, однако, было уютно: тепло, тихо, светло даже - над головой горела кухонная люстра. На плите задорно булькала закипающей водой небольшая кастрюлька, а Фингон, засевший тут же, неподалеку от плиты, со своим талмудом, радовался, что они с Финродом наготовили вчера в две руки болоньезе аж на неделю вперёд, если не больше. Вдохновила их на то, по всей видимости, все ближе подступающая сессия, во время которой готовить что-то серьёзнее лапши в пластмассовом стаканчике не было ни сил, ни желания. Конечно, до нее еще было учиться и учиться, однако сердцу, что называется, не прикажешь, да и от насущных проблем они таким образом отвлеклись очень здорово. …на время, разумеется. Сегодня же парня настигла жестокая реальность в виде необходимости готовиться к очередному скучному семинару по ненавистному предмету. И на кой черт им только напихали их?.. Будто бы основных пар было мало. Фингон сдвинул рабочие очки с носа вверх и потер глаза, успевшие порядком устать, пока он сидел над книгой. Жаль, с мозгами нельзя было так же... Курс философии казался парню сущим кошмаром! Копаться в чужих суждениях и заблуждениях, бесконечно рассуждать над неразрешимыми вопросами да переливать из пустого в порожнее? И какой в этом толк, черт побери? Фингон этого решительно не понимал. ...зато понимал Финрод и время от времени пытался заинтересовать кузена этой дурацкой болтологией. Из лучших побуждений, конечно - по мнению Финрода, стоило Фингону сменить отношение к чертовой философии, и он понял бы, что все не так уж и плохо. Даже - интересно. Фингон честно попробовал. Честно... То, что в один из таких разов он просто уснул лицом в Аристотеля, напустив слюней на разворот библиотечной книги, вещающий о его методах познания, стало символом их общей с Финродом капитуляции перед лицом этой капризной науки. Поэтому теперь, если его белокурый кузен и заговаривал с ним о древних греках или марксизме, то только - по просьбе самого Фингона. На слух воспринимать её парню было отчего-то куда легче, а рассказчик из Финрода был, надо сказать, хоть куда. Фингон, право слово, очень жалел, что именно сейчас кузена не было рядом – Канта он бы ему разжевал даже доходчивее самого Канта, над «Критикой чистого разума» которого он и корпел последние часа полтора сегодня и вот уже месяц как – в общем и целом. Сосредоточиться, правда, становилось все сложнее, и Фингон, в конце концов, сдался, решив сделать перерыв и поставить воду для макарон. Да и Финрод, наверное, голодный вернется… Ох, как же его не хватает сейчас, все-таки! Оторвавшись в очередной раз от книги, Фингон вздохнул устало и бросил короткий взгляд за плечо, чтобы в окно глянуть и дать глазам отдых. Да уж, ну и погодка… Ноябрь был в самом разгаре, и парня это дичайше угнетало. Он ненавидел зиму. Ненавидел холода. Ненавидел снег, сугробы и зимние виды спорта, однако из года в год это проклятое время года наступало и наступало. Неизбежно. И - мучительно долго. Парень вздохнул и заставил себя вернуться к Канту, однако спустя секунду от книги и тягостных дум его отвлекает тренькнувший уведомлением смартфон. Фингон, мигом позабыв про «Критику чистого разума», тянется к нему, цепляясь за такой мизерный предлог, чтобы отвлечься, и тут же веселеет, стоит ему взглянуть на экран – сообщение от Маэдроса! О, боги, как же он скучал! Из-за резко возросшей нагрузки в университете они не виделись, наверное, уже недели три, но продолжали общаться по переписке. У Маэдроса тоже было много работы, и Фингон часто развлекал его либо голосовыми сообщениями, либо – телефонными разговорами. Маэдрос делал для него то же самое, поэтому по вечерам они часто трещали без умолку, беседуя обо всем на свете и рассказывая, что нового произошло в их жизнях. Фингон даже удивлялся, как это им удалось так быстро поладить? Неужели все дело было в том, что они оказались, в итоге, сводными братьями. Но нет. Сводное родство стало лишь предлогом. С Маэдросом Фингону было интересно, однако чужому человеку он точно не решился бы так надоедать, хотя не то чтобы Маэдрос был против. Он просто не мог наговориться с рыжим, из-за чего - то и дело ловил на себе понимающие взгляды своего белокурого кузена, когда тот видел его в обнимку со смартфоном. Улыбался в ответ виновато, но Финрод лишь отмахивался и дарил улыбку в ответ. Фингон недоумевал, что он сделал в прошлой жизни такого, за что ему достался в этой столь замечательный кузен, но был искренне за то благодарен. Ответив на его сообщение собственным, голосовым, содержание которого базировалось, в основном, на жалобах на погоду, подступающую сессию и Канта, Фингон снялся с места и подошел к плите – проверить воду и бахнуть в нее ложку соли. Достал пасту из верхнего ящичка, отсчитал на две порции и бахнул следом, получив тут же новое уведомление. Прочитал сообщение, просиял невольно, а затем и вовсе рассмеялся легко. Маэдрос предлагал помочь ему с философией. Фингон нашел это очень милым и тут же ответил, что не против, если рыжий поможет ему разобраться с основными моментами его учения. Хотя, подумал про себя парень, было бы даже лучше, если бы Маэдрос ему просто почитал. Конечно, по ходу дела он бы постоянно отвлекал кузена вопросами, но разбираться во всем этом вместе уж точно было бы веселее и продуктивнее! Он так замечтался о совместном изучении Канта со сводным кузеном, помешивая между делом пасту в кастрюльке, что не заметил даже, как щелкнул замок входной двери. Посему и телефон едва не выронил, стоило Финроду объявиться на кухне и подать голос. - Я вернулся! – кузен его пах с улицы дождем, холодом и обычным своим парфюмом. С собой он притащил небольшой пакет продуктов и, оставив его на стуле, сунул в кастрюльку нос и свои белокурые, стриженные каскадом локоны. – Паста? А чего не картошка? - Если ты хотел картошки, предупреждать заранее нужно было, - усмехается Фингон, понимая, тем не менее, что Финрод это не серьезно и приготовленную на него порцию макарошек сметет за милую душу. – С возвращением. - Сварю в следующий раз сам. А тебе – спасибо за пасту, - солнечно улыбается его белокурый кузен и отходит к столу, дабы разобрать свои покупки. Ничего особенного: масло растительное, пачка яиц, чеснок, немного овощей и овсянка; все остальное у них есть. – Как твои успехи? Одолел первый из трудов отца немецкой классической философии? - Не напоминай… - состряпав кислую мину, просит Фингон, однако тут же улыбается вдруг и сообщает: - Впрочем, все не так уж и плохо. Пока тебя не было, мне тут кое-кто помочь вызвался. В этот же момент смартфон парня тренькает очередным уведомлением, и Финрод вновь понимающе улыбается. - Это наш герой в косухе, что ли? – от кого угодно это звучало бы почти оскорбительно, но Финрод и в мыслях не имеет обидеть того, кто пару месяцев назад вытащил его двоюродного брата из неприятностей. – Кузен Маэдрос не перестает меня удивлять! - Меня тоже, если честно, - не отрываясь от смартфона, говорит Фингон, договариваясь с Маэдросом о «дистанционном занятии» на этот вечер. Получает согласие, кивает удовлетворенно, желает ему хорошей работы и откладывает девайс в сторону, наконец-то полностью сосредотачиваясь на младшем кузене. – Хотя - чего еще ожидать от сына такой незаурядной личности как дядя Фэанаро? Узнав об этом во время их первого телефонного разговора в тот же вечер, когда Маэдрос огорошил его новостью об их сводном родстве, Фингон не мог сдержать эмоций, напрочь позабыв про свой проект и проболтав в итоге с кузеном до глубокой ночи, расспрашивая его о том и о – сем. Много интересного узнал и не меньше рассказал и сам, да еще и уснуть потом не смог, перевозбудившись от радости, и еле дождался утра, чтобы поделиться новостями с Финродом. Тот от таких известий в тот день проснулся сразу же и едва на утренние пары не опоздал, заболтавшись с Фингоном; последнему-то повезло еще – ему в тот день никуда не нужно было, к счастью, поэтому, излив душу кузену и отправив его на пары, тот спокойно спать завалился до обеда. - Познакомились вы тоже просто потрясающе, - смеется мягко Финрод, доставая дуршлаг и целую кастрюлю болоньезе из холодильника. – …чему я очень рад, если честно. Кто знает, что было бы, если бы не Маэдрос. Об этом Фингону хотелось думать меньше всего, и он просто воспользовался тем, что пришло время сливать воду, дабы не развивать эту тему. Наговорился уже на жизнь вперед о своих злоключениях, хватит с него… Чужая рука, однако, вдруг легла на плечо осторожно, и Фингон отвлекся, переставая хмуриться. Финрод смотрел на него почти виновато. - Прости, я не должен был, - выдохнул младший кузен, заглядывая серьезно парню в глаза. – Ляпнул, не подумав… - Не бери в голову, - Фингон же постарался улыбнуться и похлопал его по руке. – Просто я и правда не хочу говорить об этом. Всякий раз, как вспоминаю, аж тошнить начинает… - Могу понять, - Финрод улыбается слабо и чуть сжимает его плечо в знак поддержки. – Я бы тоже долго оправиться не мог после такой истории. Дальше тему они решают не развивать. Фингон скидывает пасту обратно в кастрюльку, а Финрод уже ставит на соседнюю конфорку сковороду. «Критика чистого разума» отложена до лучших времен, а кузены спустя минут еще десять ужинают свежей пастой с приготовленным вчера соусом. Даже не говорят почти, утоляя первый голод. - Как дела у вас с Турно? – первым решается нарушить молчание Фингон, имея в виду их учебу в университете. - А? – Финрод, успевший во время еды задуматься о чем-то своем, поднимает голову и рассеянно хлопает глазами. – А, да все хорошо. Турно, правда, вечно ругается, что я учебе достаточно внимания не уделяю, но, как по мне, он слишком уж сильно нервничает. - Он всегда был у нас слишком ответственным, - улыбается Фингон, вспоминая младшего брата, а затем лукаво сверкает глазами синими, - Не то что некоторые. - Ой, не начинай! – смеется Финрод, отмахиваясь от парня. – Ты прекрасно знаешь, что Гондолинский Градостроительный для меня что-то вроде «подушки безопасности». - Знаю, но это не повод запускать учебу, - улыбается понимающе Фингон. – Извини, если веду себя как мамочка, но я правда волнуюсь. - У меня все под контролем, - заверяет его младший кузен, выставляя вперед руку. Улыбается при этом столь уверенно, что Фингон решает больше не мучить его нравоучениями. Знает, что его заносит иногда в этом плане. - А твои дела как, если не брать во внимание «Критику чистого разума»? – чуть лукаво улыбается Финрод, имея в виду совсем не учебу; про нее даже спрашивать не надо, потому что помешанный на архитектуре старший кузен и без того по сей день плешь ему проедает своими возлияниями. - Ну, как… - Фингон немного смущается даже и трет шею. – Меня так засосала учеба, что я даже пары часов на вечерний променад выкроить не могу. Такое чувство, будто вечность уже с Маэдросом не виделся. Фингон некоторое время бездумно ковыряется в тарелке, а затем поднимает взгляд на младшего кузена, озадаченный слишком долгим молчанием с его стороны. Натыкается тут же на хитрый прищур и улыбочку странную. Ну и что в этот раз? - И что это ты на меня так смотришь? – выгибает дугой бровь старший кузен, но Финрод лишь фыркает и отмахивается, не отвечая и задавая собственный вопрос вместо этого: - У Маэдроса, выходит, тоже работы много? - Да, - отвечает Фингон с улыбкой, собирая вилкой новую порцию макарон. – По самую его рыжую макушку. Сезон заканчивается, и на ремонт после техосмотра к ним пожаловало довольно много людей со своими «железными конями». Он отправляет в рот порцию пасты и продолжает. - …из-за этого они даже заканчивают позже обычного, а выходных наш с тобой сводный кузен не видел уже недели две, наверное. Представляю, как он там устает… - О, Финно! – против воли вырывается у Финрода, и тот снова вскидывает голову; не возмущается лишь потому, что рот его занят макаронами, но сверкающие праведным гневом глаза напополам с раздутыми щеками смотрятся очень комично. Финрод успевает уткнуться в свою тарелку, прежде чем старший кузен проглатывает макароны, но возмутиться не дает ему снова – новая фраза тут же срывается с кончика языка, опережая Фингона: - Я бы тоже хотел познакомиться с ним. - О, - Фингон моментально теряет весь свой запал и глазами сидит хлопает. – Наверное, это возможно. Только повод нужен, наверное. - Не сомневаюсь, ты придумаешь что-нибудь, - снова лукаво улыбается младший кузен, довольный тем, что вовремя ушел от праведного гнева Фингона. Тот всегда как-то слишком бурно реагировал на его намеки и подначки, однако Финрод был слишком уж прозорлив, чтобы удержаться и не отпустить парочку, в итоге. - Возможно, - сдержанно отозвался парень и снова принялся наматывать на вилку макароны. – Но, наверное, точно после Нового Года и всех экзаменов. - ...и точно не зимой, - добавил Финрод, не спеша доедающий свою порцию. - Ты слишком хорошо меня знаешь, - отзывается Фингон, не в силах скрыть улыбки. - С некоторых пор терпеть не могу это время года… - Да, я помню, - уже куда серьезнее отзывается Финрод. Доедает свою порцию пасты. И поднимается со своего места, чтобы поставить тарелку в раковину и заварить для них чай. - Посуду оставь на меня, - улыбается Финрод, принимая из рук старшего кузена его тарелку, и Фингон благодарно кивает. - Спасибо. - …но, знаешь, - все-таки начинает Финрод, разливая по кружкам ароматную заварку, - я, все же, надеюсь, что это нападение никак не связано с твоим бывшим, Финно. Иначе аукаться тебе тот случай, судя по всему, будет еще долго. Фингон даже застонал негромко, уронив голову на руки. - Почти год прошел уже, Финдэ, - беспомощно отозвался парень, не поднимая на кузена взгляд. – Я даже представлять себе не хочу всю степень его мерзости, если мне спустя столько времени приходится разгребать последствия того, что я однажды влез в отношения с этим отморозком. На стол перед ним встала кружка, полная ароматного чая, и небольшая тарелка печенья. Фингон поднял взгляд на кузена, и Финрод послал ему мягкую улыбку. - Надеюсь, на том твои злоключения и закончатся, - выдохнул младший кузен, погладив Фингона по плечу, а после сел напротив него, грея изящные руки о свою кружку. – К тому же, взамен ты, кажется, обрел замечательного друга. - Да уж, - отзывается Фингон, подтягивая к себе кружку, и старается улыбнуться. – Спасибо. Давай побеседуем о чем-то более приятном. - Мм, - Финрод на секунду задумывается, а затем, просияв солнышком, предлагает, склоняя к плечу хорошенькую белокурую голову: - О Канте? Фингон повторно роняет голову на руки, но в этот раз – со смехом. Финрод иногда был просто невозможным. *** Часу в десятом Финрод снова ушел, прихватив с собой гитару и свое хорошее настроение, оставив Фингона наедине с Кантом. Тот же, проводив его, книгу открывать не стал ровно до того момента, пока ему по видеосвязи не позвонил Маэдрос. Конечно, он был уставший после работы, однако видеть и слышать сводного кузена был искренне рад, с удовольствием делясь с ним последними новостями и слушая чужие. Все это Маэдрос делал параллельно со своими домашними делами. Фингон невольно смутился, стараясь не думать о том, что за кадром переодевается его старший кузен, а потом еще и нервно смеялся, напоминая про Канта и, наверное, впервые в жизни цепляясь за него как за спасительную соломинку. Тут-то Маэдрос и поразил его глубиной своих познаний, когда они вместе прошлись по основным аспектам кантовского учения. Правда, если лекции Финрода были похожи на выступление артиста больших и малых театров, то объяснения Маэдроса больше напоминали стенд-ап. Фингон в итоге так хохотал, что едва не забывал конспектировать все то, что до него простыми словами доносил старший кузен. И ведь приготовил же все, чтобы «занятие» получилось продуктивным! И что в итоге? «Критика чистого разума» еще никогда не была такой веселой. - И откуда у тебя такие познания только! – воскликнул парень, оторвавшись от конспекта – сжатого, кратко резюмирующего основные положения словами Маэдроса. - Младшему брату помогал ее заучивать одно время, - усмехается рыжий, выкладывая простенький, но сытный ужин себе на тарелку. – Макалаурэ, конечно, возненавидел меня за эти комментарии, но слушать его пафосные, философские нудения молча было выше моих сил! С тех пор, правда, посреди ночи меня разбуди, и я тебе от корки до корки эту хрень заумную перескажу, но не то чтобы вся эта «Критика чистого разума» мне хоть раз в жизни пригодилась! - Только что пригодилась, - с улыбкой заметил Фингон. Маэдрос на том конце, кажется, чуть не подавился фасолью и затих, видимо, задумавшись. Может, даже смутившись. - А ведь и правда, - улыбнулся рыжий, глядя сквозь экран смартфона на такое же улыбающееся лицо младшего кузена; Фингон валялся на кровати и обнимался с раскрытой книгой. – Помог? Хоть немного? - Шутишь? – Фингон переворачивается на живот и берет в руки смартфон. – Я месяц с ним бодался! Месяц! И ничего запомнить не мог, вечно путаясь в этой идиотской терминологии! А ты так просто и понятно это все обшутил, что я в кой-то веке себя тупым чувствовать перестал! А то смотрю в книгу и вижу фигу, ужасно. - Нет-нет, все совсем не так, - заверяет его Маэдрос с улыбкой. – Будь ты совсем безнадежен – и из моих слов ничего бы не вынес. Думаю, просто нужно было сменить подход. - Финдэ говорил о том же примерно, - улыбается ему в ответ парень и глазами блестит задорно. – Похоже, он был прав. Кто бы мог подумать, что если начать воспринимать гносеологию Канта как стенд-ап, понимать его окажется в десятки раз проще? Тут Маэдрос и сам засмеялся, отложив вилку в сторону. - И правда! – смахнув выступившие от смеха слезы, улыбнулся рыжий. – Сначала у меня была идея попросить Маглора позаниматься с тобой, но потом понял, что он тебя занудит просто. - Спасибо за заботу, кузен Маэдрос! – смеялся в ответ Фингон. – Боюсь, что начал бы храпеть ему в трубку еще на основных положениях кантовского учения о разуме! Теперь уже смеялись вместе, запрокинув головы и держа перед собой смартфоны. Потом почти одновременно глянули на экраны своих девайсов, встретились взглядами и улыбнулись друг другу. Сколько раз это уже происходило?.. Они даже смущаться перестали, когда это случалось, и сидели теперь, смотрели друг на друга в полной тишине и улыбались, чувствуя редкое душевное единение. - Знаешь, - первым молчание нарушил Фингон, и улыбка его стала смущенной, - я соскучился. Маэдрос, немного не ожидавший таких откровений, потерялся сначала даже, однако выглядел он, скорее, приятно удивленным, нежели ошеломленным. - Я – тоже, - честно признался рыжий, улыбнувшись кузену в ответ. Фингон от этого зарумянился еще чудеснее. Маэдрос был очарован. - Мы закончим примерно недели через две, - говорит он кузену. – Может, через три – самое большее. И тогда по выходным я снова весь твой. - Прямо весь-весь? – не удержавшись, фырчит весело Фингон, на что получает взгляд в духе «ты меня понял» и улыбку – теплую и искреннюю. – Мои семинары должны закончиться примерно в то же время. Если повезет, то во время сессии даже сдавать эту идиотскую философию не придется – автоматом зачтут. Думаю, до начала сессии и мы с тобой успеем повидаться еще не раз и не два. - Тогда я хоть каждый вечер готов помогать тебе с подготовкой, - усмехнувшись, брякнул Маэдрос, на что Фингон улыбнулся, покачав головой. - Это было бы слишком нагло с моей стороны – вот так красть все твое свободное время. Тебе тоже отдыхать нужно, Маэдрос. Когда Фингон назвал его по имени, рыжему до ужаса захотелось коснуться его лица. Честно говоря, он обрадовался, что говорят они по видеосвязи, потому что не был уверен, что его поймут, если бы Фингон сидел сейчас рядом с ним, и он выкинул бы нечто подобное. - …но, если что, - продолжал парень на том конце провода, - я обязательно спрошу твоей помощи. Ну или попрошу направить меня к Маглору, если он согласится помочь! - Ну нет уж! – возразил тут же Маэдрос под аккомпанемент его веселого смеха. – Сам с тобой позанимаюсь. Не хватало еще, чтобы после маглоровских нудений у тебя совсем мозг отвалился! Фингон не помнил, когда в последний раз так смеялся.