Alina Gingertail — Ladies of the Woods (The Witcher 3: Wild Hunt Cover)
Когда он подошел, Дель уже заканчивала выплетать сложное заклинание. Сеть из сырой темной магии была настолько велика, что даже сложенная в кучу слоев доставала колдунье до пояса. Наконец Дель выдохнула, пошатнулась от усталости, но удержалась на ногах и кивнула: — Теперь твоя очередь. Спорить Дарий не стал. Тяжелая паутина ворожбы взлетела в воздух и накрыла тонким покрывалом весь лес на десятки лиг окрест: Ирондель не зря трудилась несколько дней подряд почти без продыху. — Тебе сил хватит? Девушка в ответ только усмехнулась: чтобы у нее да не хватило — не иначе чудо. Дарий думал иначе — чудо, что Дель еще находит силы, чтобы ровно стоять, а уж откуда у нее возможность продолжать поиски и вовсе загадка. Не иначе сказывается заклятье Прядильщицы. — Как знаешь, — пожал плечами колдун и сел на поваленное дерево. Уходить он и не собирался: кто знает, не понадобится ли самонадеянной Сатакьели помощь, — а потому теперь он следил со старательно нарисованной на лице апатией, как Ирондель опускается на колени и зарывается пальцами в тускло переливающееся серебром плетение, как прикрывает глаза и шепчет под нос уже другое заклинание — поиска. Поиски заняли не больше часа. Дель тяжело и прерывисто дышала, словно только что пробежала сама по лесу до нужного места и обратно, но выглядела пусть смертельно бледной и усталой, но довольной. — Северо-северо-запад. Идут к озеру, что у подножия Эндор. Движутся медленно, примерно четверть лиги в час, но останавливаться не собираются. И стоянок не устраивают. Сейчас примерно в дне-двух пути на лошади, но чем дольше мы сидим, тем они дальше. — Неплохо, — кивнул Дарий. А после подал знак стоящему рядом Бьорну, чтобы тот подобрал уставшую колдунью и выдвигался в сторону деревни Охотников. — Я еду с тобой. Голосом Дель можно было пугать непослушных детей, так похож он сейчас был на рычание. — Свалишься, — покачал головой колдун. — Я? — Дель засмеялась. — Хорошая шутка, Дар. Бьорн заворчал медведем, сплюнул досадливо и сел рядом с девушкой, чтобы передать ей хоть часть силы. Переубедить Ирондель — это знали все в Ордене, — все равно, что орошать поля в дождь. Бессмысленная и неблагодарная работа. — Девка дома сидеть должна, — все ворчал биовампир, — мужа ждать, себя лелеять и дом держать. — Тогда мне повезло, что я не девка, — тихо откликнулась колдунья. Бьорн снова сплюнул досадливо. Вздохнул и по-отечески провел тяжёлой ладонью по волосам Дель, приглаживая. — Дура ты. Девка упрямая, — улыбнулся. — По старой дороге пройдем, а там свернём к Эндорам, — пресек Дарий возможный спор. — Если не дорогу, то время точно выгадаем. Кони чащу быстро не пересекут, придется бросить. — Дождутся.***
Орден люди не любили. Говорили, что сами Охотники из нечисти, осеняли себя, как те проедут, охранными знаками, выдумывали страшные побасенки, но нет-нет, а обращались. Кому жить мешала дриада, кому нимфа в озере или реченьке сети путала, а кому просто под боком с каким-либо волшебным народцем было не по нраву жить. После Охотников злое соседство кончалось. Что Орден делал никто не спрашивал, почти всегда достаточно было результата. Когда в дом Когтей ввалился запыхавшийся вестник, никто из колдунов и бровью не повел. Терпеливо ждали. А после кто хмыкнул, а кто и вовсе расхохотался. Придумают же люди себе беду... В дальней веси, что у границ Инголмониса — старого приюта при храме в Бесконтрольных Землях, — по ночам начали пропадать деревья. Соль, Восточное Королевство, и без того не богато лесами, а уж ели, бывшие переселенцами из северного Форосууре, и вовсе были редкостью. И пропадали именно хвойные красавицы. Одна за другой исчезали, словно растворившись в воздухе, не оставляя и следа, что когда-то росли. Жившие в веси думали на немногих оставшихся в том краю эльфов, после на дриад, а затем и вовсе убедили себя в небылице — ведьмы увели деревья. В самих ведьм, правда, мало кто верил, все давно считали их пережитком темного прошлого, потому как вестей о себе Младшие Дети Первых давно не давали. Не верили и в ведьмаков — вся Соль видела казнь последнего. Но что за исчезнувшими деревьями стоят козни Младших уже никто не сомневался. Оплатить расправу над "ворами" люди пообещали удивительно щедро, так что пришлось согласиться им помочь. Правда дело никому из числящихся за фалангами не поручили, решили разбираться сами, чтобы не случилось разброда в умах простых охотников. Каждый из трёх Когтей был заинтересован лично: Дарий хотел узнать, кто же так наловчился путать следы; Дель знала, что в краже замешан один из ее знакомых; Бьорна интересовало только одно — не угробил бы ненароком Комкоготь свою свободолюбивую и упрямую помощницу-Когтя. К Ирондель барнайс испытывал куда более теплые чувства, нежели к Дарию. В конце концов, решили ехать втроём. Следить за порядком в Ордене оставили телепата Деммор и ясновидца Гренделя, как никак личную жизнь этим двоим тоже надо настраивать...***
Как бы того не хотелось спешащей Ирондель, а привал они все же сделали. Ее мнения даже не стали спрашивать. Словно сговорившись Дарий с Бьорном остановили коней и ткнули на полянку, где встанут заночевать. Дель и сама радовалась мысли, что наконец хоть немного отдохнет, но тихо, про себя. Вслух же она ворчала, собирая ветки для лежанок, что Когти теряют время, что не догонят воришек, что все обернется крахом. Дарий молчаливо разводил костер, Бьорн хмурился чему-то своему и тоже молчал. Поздний ужин прошел в тишине. Биовампир сурово поглядывал на Ирондель, давая понять, что озоровать ей не стоит. Если Дарий способен был изредка, когда тому этого сильно хотелось, осадить Дель словом, то сердитый барнайс вполне мог и в охапку ее сгрести, и тяжелой ладонью пониже спины отходить за излишнее упрямство и самоволие. Правда сделал бы тихо, когда она сама того не ожидала и так, чтобы не увидели другие. О том, что между Комкогтем и его «правой рукой» отношения далекие от орденского устава, Бьорн не просто догадывался, но точно знал, порицал молчаливо, но не лез. Хотя желание «посумерничать» у Дель отбивал одним взглядом и надолго. — Ты, Кьель-птичка, лучше спать иди, разбужу тебя через два часа на дозор, а пока отдыхай, — наконец нарушил тишину Бьорн, отвлекая Дель от плетения очередного кружева из тьмы, на этот раз охранного. — Да и кто на нас напасть осмелится. — Рена тауре ашед парс Твилин? — гостья спрыгнула с ветки, где сидела за мгновение до того, как начать диалог, поклонилась вежливо. — Рада видеть. Идемте за мной, — Дель нехотя поднялась, обернулась на дремлющих колдунов и нахмурилась, думая, а стоит ли будить их. Но дриада зашелестела, отговаривая: — Нет, оставьте их. Куда мы идем, их не ждут. Мужчин не ждут. А с Вами хотят поговорить. Вы же не откажете Матери Леса. Ирондель покачала головой. Нет, не откажет, но и оставлять маленький лагерь без присмотра ей не очень-то хочется. — За ними последит Мира. Она хороша в изгнании кошмаров, а с остальным справится, я думаю, не хуже, — дриада окинула колдунью пытливым взглядом и снова попросила: — Оставьте здесь плащ, накидку и сапоги. Традиция, — вздохнула, — старая, как первый лес. Хозяйка любит, когда к ней приходят одетыми в небо... Но для столь холодной ночи согласна сделать поблажку. Ирондель тряхнула волосами, криво усмехнулась собственным недобрым мыслям и оставила на лежаке не только прошенное, но еще и платье с немногочисленными украшениями, распустила косы и снова тряхнула волосами. Босой на стылой осенней земле и в одной недлинной нижней рубахе было прохладно, но спорить с древней, видевшей еще Первых, силой Дель не была готова. — Да. Так лучше, благодарю, рена, — дриада вновь вежливо поклонилась и жестом попросила следовать за ней. На поляне, куда ее вывела дриада, было по-летнему жарко, а вместо свечей всю ее освещали яркими огоньками светлячки. Хозяйка Леса сидела на старом замшелом стволе поваленного дерева и беседовала о чем-то со своими подданными. Дель она словно бы не замечала, зато сама колдунья старалась изучить Хозяйку как можно лучше, разглядывала пытливо и придирчиво. Архидриада не казалась старой, у нее были лицо и тело молодой девушки, но истинный возраст выдавали глаза, неестественно тусклые, выцветшие, но затаившие на глубине многовековую мудрость. — А, старая кровь... — Хозяйка Леса обратила к Ирондель наконец лицо и довольно улыбнулась. — Дочь Ллиндала и Нианор. Умненькая, — архидриада хихикнула, — теперь я понимаю, почему Айрэаннар просил тебя не трогать. И почему так странно зовет тебя, тоже. Как ты догадалась, что это все-таки мы и он нам помогает? — Узнала плетение на мороке, — нехотя призналась Дель, — Айрэ один из немногих, кто оставляет своей магией словно печать «я здесь был». А под мороком обычные дриадьи следы. Их не только я заметила. — Рассказала уже своим спутникам? — Нет. Зачем? У каждой женщины должны быть свои секреты. И Айрэ определенно один из них. И все же... зачем вам елки? — А зачем они людям там, где растет только тростник и рис? Деревьям там было плохо, они болели. Жить хотят все, а потому их хранительницы выбрали уйти. И ели согласились покинуть свой неприветливый дом. Хозяйка Леса хотела сказать что-то еще, но молчала задумчиво, словно взвешивая «за» и «против», выискивая в вопросе действительную необходимость и долю женского любопытства. И все же решилась: — Когда на мои владения легла сеть, я подумала, что ты ведьма. Когда почувствовала одного из твоих спутников, уверилась в догадке и даже решила вернуться для встречи с тобой. Но теперь я вижу, что это не так. В первое мгновение нашей встречи я увидела, что ты дочь Ллиндала и Нианор, но теперь я замечаю, что даже этого мало. Ты не из простых дочерей старой крови. Позволишь ли ты посмотреть тебе в глаза, рена тауре ашед парс Твилин? Как королева королеве? Дель повела плечами. Просьба была странной, но пугающей или опасной — нет. Пусть Хозяйка Леса высматривает что ей хочется.***
— Почему не разбудила ночью, когда подошла моя очередь? — Потому что ты устал, Дарий, — Ирондель подняла голову и тонко улыбнулась колдуну. — К тому же, нас ждет долгая дорога назад в Соль. Впереди мы уже ничего и никого не найдем. Дриады больше не появятся. А если у нас потребуют доказательство... что же, предъявим это, — она ловко подкинула на ладони туго набитый листьями и опилками мешочек. — Достаточно весомый аргумент, верно? — Что это? — Дарий опустился на бревно рядом с колдуньей и взвесил на ладони пойманный в полете мешочек. — Подарок Хозяйки Леса. Она отчего-то пожелала заглянуть мне в душу, а когда глянула, сильно испугалась, пообещала, что уберется подальше от востока и постарается не попадаться так легко... А еще вот, — Ирондель вытянула руку, показывая темное колечко в виде веточки терновника с ягодками, — говорят, что тёрн — растение триады Темных Первых. — Да, слышал что-то такое. Дель полюбовалась еще немного подарком Хозяйки Леса, обернулась, чтобы проверить, не встал ли Бьорн, а успокоившись, придвинулась ближе к Дарию, склонила голову ему на плечо и некрепко сжала кончиками пальцев его ладонь. Колдун отталкивать не стал, обнял Ирондель за плечи, заодно укрывая от утренней стылости девушку своим плащом. — Дари-ий... я кашу сварила. Будешь?