***
Солнечные лучи плутали между книжных полок, освещая тёмно-фиолетовые корешки с золочёными названиями. В двадцатую минуту третьего урока библиотека была пустынна — возникало закономерное подозрение, что в перемены толпы читателей тут тоже не наблюдается: один Гудок ошивается тут, чтобы подмести и сделать вид, что научился быстро читать. Сергей Борисович аккуратным убористым почерком вписал своё имя в журнал и поставил книгу на место. Краем глаза он заметил Позова. Тот мышкой прошмыгнул мимо и сел в углу, углубляясь в свою маленькую записную книжку. Загадочный персонаж. С коллективом Дмитрий Темурович особо не контактировал: улыбался, отшучивался, но диалог не поддерживал. Сергей Борисович в своё время пережил этот сложный период. Он тоже чувствовал себя инородным предметом в педагогическом обществе, где, казалось, были так сильно заинтересованы в сомнительного рода воспитании, что забывали про собственно обучение. Он не понимал, отчего всем так хочется подровнять детей под какие-то свои мерки: то форму дурацкую им придумают, то волосы красить запретят, то орут, а потом закрываются в учительской и по три часа жалуются, что ни дисциплины, ни «нравственности» не добились. Борьба с ветряной мельницей, по его мнению. Сергей Борисович давно для себя определился: хочешь сохранить себе нервы — не трепи их другим. На своих уроках он просто разговаривал с учениками, устраивая своеобразные мозговые штурмы, спокойно выслушивал любое их мнение по заданному вопросу, и у них сама собой отпадала потребность в неуместном самовыражении. Даже семиклашки — страшный сон всех учителей — не досаждали ему своей крикливостью. Единственная проблема образовалась, как ни странно, со старшеклассниками — те всегда пребывали в состоянии пассивной агрессии, будучи слишком вялыми для активной дискуссии, и расшевелить их всегда стоило больших трудов. Однако в этом году одиннадцатые классы собрались поинтереснее и поживее, чем в прошлом. Вдобавок Дмитрий Темурович постарался, привязав свой материал к материалу химии и биологии: дети стали внимательнее обычного вслушиваться в слова Сергея Борисовича, и это заметно. Он решил, что надо познакомиться поближе. Взял первую попавшуюся книгу, присел напротив, делая очень занятой вид. Дмитрий Темурович изредка поглядывал на него, но потом усмехнулся. — Интересная книга? — спросил он. — Вполне, — ответил Сергей Борисович. — Это хорошо. Советую перевернуть её, и станет ещё интереснее. Сергей Борисович сделал вид, что смутился, но внутри улыбнулся сам себе. Трюк стар как мир, а ведутся безотказно. Он отложил книгу, всем корпусом наклонился ближе к Дмитрию Темуровичу, показывая свою крайнюю заинтересованность, и озвучил первую тему, пришедшую на ум: — Просто хотелось сказать, чтобы вы не переживали по поводу предстоящего мероприятия, — сказал он, имея в виду Бой Умов. — Мы всё проведём в крайне дружелюбной атмосфере. Прозвучало более высокомерно, чем он рассчитывал. Дмитрий Темурович иронично приложил руку к сердцу. — Камень с души, — он помолчал. — Только вот боюсь, Сергей Борисович, что от себя того же я обещать не могу. Сергей Борисович медленно отклонился на спинку стула. — Даже так, — усмешка сама собой расцвела на губах. Медик напротив него выглядел серьёзно, но, если хорошо приглядеться, в глубине карих глаз можно было заметить скромные пляски бесенят. — Тогда, Дмитрий Темурович, суббота определит наши будущие отношения. — Ну, Сергей Борисович, если вы проиграете, я безусловно не стану подтрунивать над вами. Может, лишь слегка. — Боюсь, Дмитрий Темурович, от себя я того же обещать не могу. Дмитрий Темурович сдержал улыбку, записал пару строк в записную книжку и поднялся со стула, чтобы уйти. В проходе он задержался и обернулся: — Я только приехал и совсем не знаю местности. Есть тут рядом какие-нибудь приличные заведения для ужина? Сергей Борисович с понятливой усмешкой произнёс: — Я зайду за вами после шести. Дмитрий Темурович кивнул и скрылся из поля зрения. Сергей Борисович заметил, что на столе он оставил свой бесценный таинственный опус. Он цокнул языком, сетуя на чужую рассеянность, взял книжечку, чтобы отдать при сегодняшней встрече, но сам смотреть не стал. Чужое всё-таки.Ночь. Альянс
В тёмном-тёмном помещении, в тёмный-тёмный час, тёмный-тёмный предводитель Альянса имени Сергея Борисовича обсуждал с приспешниками план, который мог стать решающим в битве с кланом Медичи имени Дмитрия Темуровича. Лёша от лидерства отказался, передав бразды правления своему другу Нурлану — с военной точки зрения это показалось отличным ходом, так как Медичи явно не ожидали другой кандидатуры. Альянс не знал, что Шастун также отказался от руководящей должности в пользу Стаса Шеминова из параллельного класса, но не потому, что хотел привнести элемент неожиданности в боевые действия, а потому, что не видел в себе достаточных управленческих способностей: он бы и Окс предложил, но та нос воротила, а Стас вроде как у своих в почёте, так что выбор очевиден. Сначала соперничество предполагалось лишь в рамках поддержки учителей: кто громче скандирует, того и правда. Но спустя день стало ясно, что этим ограничиваться никак нельзя. Кто-то пустил слушок, что педагоги успели серьёзно поругаться, и теперь оба настроены на кровавый бой; с другой стороны, Олька Серябкина во время своей отлучки в пригород собственными глазами видела, как коллеги вместе выходят из гриль-бара и уезжают на одной машине. Ситуация складывалась крайне запутанная, однако, если сами учителя согласны на противостояние, вести себя следует соответствующе. Нурлан элегантно выложил карту действий, скрученную в валик, и та развернулась на столе большим белым плакатом — пока что совсем пустым, но очень многообещающим. Альянс расположился в пустом классе цокольного этажа, все были максимально собраны и сосредоточены. — Нам нужно каким-то образом выяснить задания, которые им будут давать, чтобы помочь или обхитрить Темуровича. Вопрос: кто обладает такой информацией? — Павел Алексеевич? — предположила Юля Топольницкая, миловидная девушка с пышной копной русых волос. Она вписалась в Альянс одной из первых и сразу заняла пост советника. — Определённо, дорогая, но скажи на милость, как ты выведаешь информацию у директора? Должна же быть более простая цель. Все крепко призадумались.Ночь. Медичи
В это время клан Медичи расположился возле выключенного фонтана во внутреннем дворике. Половина курила, половина играла в карты, усевшись на скамейку под единственным включённым фонарём. Гениальное название они позаимствовали из обширных познаний Лёли Гущиной, близкой подруги Вити и Айдара — им понравилось, что Медичи переводятся как «врачи» и при этом имеют знатный бэкграунд. — Я не думаю, что Павел Алексеевич с радостью расскажет нам все секреты, — задумчиво произнесла Катя. — Надо постараться, чтобы рассказал с радостью, — безапелляционно заявил Антон, выпуская дым. — Я так понимаю, к нему часто водят двоечников, а среди двоечников большой процент отличных манипуляторов. Есть среди нас такие? — Ты? — спросил Витя и хмыкнул, получив недовольный взгляд. — Я у него недавно ошивался, со мной не прокатит. — Кроме двоечников, нужна девочка, желательно отличница с хорошей репутацией, — вставил Стас, и Антон согласно кивнул. — Стас сечёт. Двоечник с отличницей — это же вообще адская парочка. Перед такими не устоять. — Я могу, — отозвалась Олька. — Мне как раз надо спросить по поводу музыкального конкурса. — Бли-ин, — отчаянно застонал Айдар и тыкнул Витю в бок, — мы про конкурс забыли. — Господи Боже, сколько у вас тут мероприятий? — Антон потёр лоб. — Если без мата, то много. Если с матом, то до пизды, — отозвался Макар, выложил туз пик перед соперником и довольно улыбнулся, когда тот уныло выругался. — Макар, а, Макар, — вдруг мило протянул Стас. — Хочешь, матешу дам списать? Поди с Олькой, побазарь за жизнь с человеком. — А ты умеешь убеждать, — одобрительно усмехнулся Макар. — Тебя ждёт достойное будущее.Ночь. Альянс х Медичи
Их тайное собрание закончилось слишком поздно, поэтому возвращаться в спальню приходилось короткими перебежками. Кокотка бесшумно пробежала мимо дежурного, шмыгнула в проход и тут же нос к носу столкнулась с Катькой. — А, ты, предательница, — прищурилась Катя, потирая ушибленное плечо. — А ведь ещё улыбалась Темурычу на уроках, тоже мне. — Иди нафиг, — агрессивным шёпотом произнесла Яна. — Не я тут от своих учителей к новым перебегаю. — Это когда это Борисович стал «своим»? Вы с ним цапаетесь каждый урок! — Тш-ш, — Яна вдруг схватила Катю и зажала ей рот рукой. Первые секунды Катя сопротивлялась, но потом услышала шаги дежурного и тоже замерла. Девушки испуганно следили за скользящей по стене опасной тенью, а когда она скрылась, облегчённо выдохнули. Катя опомнилась и отпрянула. — Но мы же всё равно в воскресенье за косметикой поедем, да? — уточнила Яна. — Конечно. Ещё какие-то мужики помешают мне покупать кисточки, — фыркнула Катя. Кокотка понимающе улыбнулась. Дальше они пошли вместе.Утро. Медичи.
— Что значит он не знает?! Антон переводил взгляд с Макара на Ольку, но те лишь пожимали плечами: — Он сказал, что всегда импровизирует и придумывает задания за несколько минут до начала. — Он мог пошутить! — Боюсь, что нет, — в комнату вошла Катя. Все уставились на неё, как на второе пришествие. — Я только что поговорила с учителями, которых он запрягает таскать реквизит. Они говорят, что он жутко задолбал их этим, но каждый раз подготовка проходит впопыхах, потому что Павел Алексеевич придумывает всё на ходу. Стас издал смешок. Антон повернулся в его сторону и обнаружил, что тот улыбается. — И чё ты лыбу давишь? — поинтересовался он. — Ну это крутой ход, — просто ответил он. — При таком складе ума, как у него, ограничения во времени стимулируют креатив. — Зашибись он молодец. А нам чё делать? — Импровизировать, — Стас развёл руки в стороны. — В конце концов, наш враг не Сергей Борисович, а Альянс. Нужно сделать так, чтобы они не смогли подпортить чего-нибудь Темуровичу. Зная Лёху, он может и не такое выдумать. — За это не беспокойтесь, — махнул рукой Антон. — У меня есть агент в рядах Альянса. — Что? — округлил глаза Макар. От человека с одной эмоцией угрюмости на все случаи жизни удивление звучало вычурно. Антон резко остановился на одном месте, осмотрел его с головы до ног и задумчиво вернулся к глазам. Макар захлопнулся, смутился, и тогда Антон расстроенно помотал головой. — Чё слышал. Я даже могу сказать тебе его имя, — Антон таинственно понизил голос:— Юля Топольницкая. Макар остался бесстрастен.День. Альянс
— Ты сдурел? Юля уставилась на Макара не с обидой, а с крайним удивлением, будто он неожиданно решил станцевать перед ней бачату. Остальные смотрели на девушку с подозрительным прищуром. — Антон сам сказал, — твёрдо ответил главный агент Альянса. — Такое спутать нельзя. — А ведь это умно, — подала голос Кокотка, и все повернулись в её сторону. Яна стояла у зеркала, поправляя макияж. — Неприметная умная девочка, которая очень быстро вписалась в сомнительную идею и пролезла как можно ближе к главе… — Вы ВСЕ сдурели?! — воскликнула Юля. — Да я этого придурка даже в глаза не видела! — А мы и не говорили, что это придумал Антон, — подметила Яна и убрала помаду в сумочку. — Даже если это не ты, он почему-то назвал именно твою фамилию. Рассерженная Юля повернулась в сторону Нурлана и Лёхи. Нурлан склонил голову: — Дорогая, она права. Нам нужно перестраховаться. Макар проследит, чтобы ты не доносила на нас. Сама понимаешь. Юля поджала губы, оглядела всех и, не найдя поддержки, вышла. Когда дверь за ней захлопнулась, Яна спокойно улыбнулась самой себе. Ну какие дураки, в самом деле. Юля — любимица Сергея Борисовича с первого урока седьмого класса, неужели все правда подумали, что она может вот так его предать? Антошка, конечно, монстр — парень с виду простой, а черти в омуте до крайности хитровыдуманные. Надо будет сообщить ему, что ещё один враг повержен, а также легонько намекнуть, что она совершенно свободна на выходных.День. Медичи
Антон лежал на диване, Стас стучал пальцами по креслу. — Ну мы и твари. Думаешь, сработает? — с сомнением спросил он. — На войне все средства хороши. Они послали нам Макара, мы послали им Кокотку, я считаю, всё честно. А пока они меня не знают, сработает любая хрень: я почему-то произвожу впечатление тупой деревенщины. — А разве это не так? Антон показал ему средний палец. Стас улыбнулся, посмотрел в проход и удивлённо вскинул брови. — Окс? Антон встрепенулся и приподнялся на локтях. Оксана, скрестив руки на груди, посмотрела на них с сомнением. — Дальше этот приём не поможет. Если вы не в курсе, Лёша собирается идти в разведку после школы, — сказала она. — Хотите реальной игры — сделайте Макара и своим агентом тоже. — Ты же не желала в этом участвовать? — хитро улыбнулся Стас. — Я и не участвую, — Оксана вздёрнула нос. — Просто терпеть не могу, когда кто-то тупит. — Окс, я хочу на тебе жениться, — серьёзно заявил Антон. Командир впервые по-настоящему улыбнулась ему, но быстро одумалась и сделала самодовольный вид. — Тогда в очередь, дорогой, — сказала она и походкой от бедра утопала прочь.***
За окном учительской природа хлестанула ливнем, накрывая мир мутью. Сергей Борисович чувствовал взгляд на своей спине, но оборачиваться не торопился. Проверил тетрадки, пару раз улыбнулся Елене Владимировне, которая с успехом игнорировала его неприличные намёки, включил старомодную настольную лампу. Только когда заняться стало совсем нечем, он выдохнул и повернулся. Дмитрий Темурович сидел в кресле, еле сдерживая ухмылку. — Чего пялитесь, Дмитрий Темурович? — А вы не в курсе, Сергей Борисович? Сергей Борисович потёр лоб в задумчивости. — Пропускаете такой апофеоз, — покачал головой коллега. — Говорят, дети поделились на две команды из-за нас. — Из-за нас? За меня кто-то болеет? — недоверчиво переспросил Сергей Борисович. — А чего такое удивление? — Я неудачник и редко выигрываю во всяких конкурсах… Дети в курсе этого. Дмитрий Темурович спокойно усмехнулся: — Я в школе не так давно, но есть у меня лёгкое подозрение, что дети по другому параметру выбирают себе кумиров. Может, в вас есть что-то интересное, — сказал он. — Хотя я лично не замечал. — Взаимно. На том разговор прервался, но до конца рабочего дня Сергей Борисович пребывал в состоянии лёгкой рассеянности. Когда они вдвоём засобирались уходить — Сергей Борисович домой в пригород, Дмитрий Темурович в жилое крыло для учителей, — он решился сказать: — Дим, ты только не поддавайся мне, ладно? Неожиданно он перешёл на ты, и коллега с лёгкостью перенял эту форму: — Ты слишком хорошего обо мне мнения. — Нет-нет, как раз очень низкого. Вдруг захочешь выпендриться благородством перед своими малолетними чирлидершами. Дима улыбнулся уголком рта. — Обещаю, не захочу. Благородство, конечно, хорошая вещь, но унижать я люблю больше. — Я всё ещё очень низкого мнения о тебе, но спасибо. Они пожали друг другу руки и разошлись кто куда — Дима в тепло, Серёжа в дождь.