Время.

Холод. Мерзкий будоражащий холод. Вот, что ты чувствуешь, когда твоё время подходит к концу, когда на твоём циферблате высвечивается «00:07:38» и ты понимаешь, что это конец. Конечно ты можешь кого-то убить, забрав его время или взять несколько лет в долг в банке, но разве это важно? Сейчас ты остался абсолютно один, ведь тебя выгнали с работы, семья отказалась от тебя, а твоя любовь, кажется по твоим личным убеждениям, нашёл кого-то получше чем ты, так что, будучи именно в таком положении, 20-летний Томас Риджуэлл решил лишь молча дожить остатки своего времени. Наверное, единственной его ошибкой стало то, что он решил дожить их в их с его парнем квартире, в которую второй мог вернуться в любой момент. И чёрт, именно это и произошло. Услышав бренчание ключей и щелчок замка на входной двери, чёрноглазый чуть дёрнулся, выходя из собственных мыслей, и кинул взволнованный и даже испуганный взгляд на дверь комнаты, ведущей в коридор, где сейчас только что пришедший что-то недовольно бурчал, стараясь поскорее снять верхнюю одежду. — Том, — парень сделал паузу, ожидая ответа, но так как тот не последовал, он продолжил — прости, солнце, я сегодня задержался. Ты где? В ответ ему была лишь тишина. Конечно в голову закрадывались не хорошие мысли, но здравый смысл прямо-таки кричал: «Он просто спит, придурок!» Торд, парень черноглазки, не был особо нервным человеком и редко делал спешные выводы, но когда дело касалось его возлюбленного он часто слишком сильно волновался. Сегодня не было исключением. Он начал нервно расхаживать по квартире открывая все комнаты, шкафы и ящики, да и остальные места, где мог быть Том, то и дело выкрикивая его имя и нежные клички и спрашивая, где тот находится. Наконец подойдя почти к последнему месту, где мог быть пепельновласый, Торд резко дёрнул ручку двери и осознание пришло мнгновенно — дверь заперта!

Часы показывают «00:04:49»

— Томми?! — спросил карамельновласый парень с причёской в виде рожек, смотря на дверь, будто та ему ответит — Милый, что случилось? Открой! Он начал тарабанить по двери кулаком, настойчиво прося второго открыть её, дабы он её не выбил. Том знал, что его парень может это, но деревянный элемент квартиры открывать не спешил. — Ларссон, уходи… — Ч-что?! Но почему? Это разбивало его сердце. Торд абсолютно не привык, чтобы его маленькое солнышко его прогоняло, так ещё и называя по фамилии. Тому тоже было крайне неприятно это говорить, но он хотел умереть один, а не на глазах своей любви. Он по-прежнему считал, что его красноармеец разлюбил его и встречался с кем-то другим, но это не значит, что он сам перестал его любить.

Циферблат вторит «00:03:26»

Постояв ещё с минуту у двери и не дождавшись ответа, сероглазый отлип от неё и отправился в сторону прихожей, куда вошёл около трёх минут назад. Томми спокойно выдохнул, ведь подумал, что от него отстали, но горькое чувство боли осталось на языке. Его любимый даже не попытался его уговорить. Но рано делаешь выводы, мальчик. Через десяток секунд шаги вновь приблизились к двери. Чёрноглазый ожидал ещё слов или дёрганья ручки, но вместо этого услышал глухой выстрел и замок на двери, вместе с ручкой и небольшим количеством щепы, вылетел и упал в метре от неё. Дверь резко открылась настежь и алкоголик увидел разъяренного Торда, что тут же отбросил пистолет в сторону и большими шагами направился к своему парню. Присев рядом с пепельным на колени, он взглянул тому в глаза и прошептал:  — Я чем-то тебя обидел? Потупив взгляд Том незаметно прикрыл запястье с циферблатом рукавом и решил ответить. — нет… — но почему ты тогда.? — я хотел, что бы ты был счастлив… С тем, кого сейчас любишь… — но я люблю тебя и ты это знаешь. — нет, ты любишь кого-то другого. Тишина. Никто не хочет говорить.

А на часах тем временем «00:02:03».

Совсем чуть-чуть осталось. Но Торд не был бы Тордом, если бы не почувствовал что-то неладное. — Дай-ка руку, милый, я дам тебе время, сегодня выдали зарплату. Он попытался улыбнуться, но слова его любимого сильно резанули его по сердцу. — Нет… Мне не нужно… — Том, я помню, что у тебя было мало времени, дай сюда руку! — Нет, отвянь, Ларссон, проваливай! — Ты можешь меня прогонять, но я не позволю тебе сдохнуть!

Он не хотел кричать, так вышло само.

— Ты можешь разбивать мне сердце и дальше, можешь думать что хочешь и делать со мной тоже можешь, что хочешь, но не смей умирать!

Слова сами вырывались, он не мог их контролировать.

— Я всё от тебя вытерплю!

Он замолчал и переведя взгляд на ковёр сказал уже тише.

— Кроме твоего ухода…

Голос его тух, а глаза следом.

— Не говори, что ты хочешь бросить меня…

Он нервно сжимал руками ковёр

— Не важно, уйдя к другому или в другой мир…

Он уже шептал

— Не бросай меня…

Подняв заплаканные глаза он всхлипнул…

— Не смей… … — Уходи… Удар сердца. Вздох. Треск. Ларссон сломался.